Но едва аламбукский конвой скрылся из вида, наглые субъекты заговорили иначе.
- Не бойтесь, мы из Галактической Полиции, - тихо сказал блондин.
- Это просто слова. - Немного осмелев, Коел вспомнила, что она централка, а истые централы - народ себе на уме, недоверчивый до крайности. - Докажите.
- Брат Жозеф поручил нам встретить вас и доставить в надёжное место, - сквозь зубы проговорил второй, смуглый.
- Предъявите что-нибудь более убедительное. - Она даже на знакомое имя не поддалась.
- Не в коридоре. Этот терминал - пиратский; не стоит здесь лишний раз махать нашими жетонами.
Свернули в тёмный закуток. Блондин снял с Коел наручники так же умело, как и застегнул, а смуглый достал из сумки обувь и одежду, больше подходящие для уличной девки.
- Быстро переодевайтесь. Тут нельзя задерживаться.
- А где жетоны?
- Настоящий человек из правового государства, - запуская руку во внутренний карман, улыбнулся блондин, говоривший с жестковатым акцентом; то ли он был из колоний, где языки смешались, то ли из зоны новояза. Действительно, оба имели раскладные жетоны с фотографиями, золотыми чипами, лазерными сетками и текстами на трёх языках - «Малах Киричек, инспектор», «Соопайя Темолджи, младший инспектор».
Даже выступающая на износ эстрадная солистка не меняет платье за кулисами с такой скоростью, как это делала Коел. Покидая закуток, она постаралась изображать повадки разбитной девахи. Бог весть, хорошо ли ей это удалось, но терминал они покинули без помех.
Почему, однако, порядочной женщине надо маскироваться под шлюху, чтоб выбраться из всех передряг, - а иначе она так выделяется, что её сразу вычислят?..
Коел разместили на базе Гэлп Сэкоунтэй, в одном из купольных городцов на невидимом полушарии Иссы, и приставили к ней двух дам в небесно-синих мундирах - стриженную под мальчика тонкую брюнетку из Общества и пепельноволосую наогэ из Эрке. Они ручались, что для бывшего хозяина и его клана Коел недоступна.
Наконец-то у неё отлегло от сердца - она оказалась среди друзей! Спасена! От нахлынувшей радости Коел забыла о ньягонском правиле неприкасаемости и горячо расцеловалась с чернявой Николетой. Наогэ, не решаясь переступить приличия, от полноты чувств протанцевала вокруг них.
Принимающая сторона позаботилась, чтобы ей было удобно - полицейские дамы выложили перед Коел одежду на выбор. Они лукаво перемигнулись, когда она начала примерять наряды; если женщина заботится о внешности - она на пути к выздоровлению.
Как во всех лунных жилищах, здесь поддерживалось искусственное тяготение по ньягонской норме - 1,09 g. Чужих сюда однозначно не допускали, но Коел непрерывно оглядывалась и вздрагивала на каждый звук. Это не осталось незамеченным. Вскоре пришла ньягонка-докторица:
- Тревожное расстройство как неврастеническая реакция на стресс. Если её нужно срочно допросить, то сначала необходимо провести сеанс лечебного сна.
Но сон не вполне вернул нервы на место. Коел была напряжена, как сжатая пружина, - движения слишком резкие, голос то приглушенно тихий, то, наоборот, излишне громкий. Нормальная обстановка казалась ей обманчивой, поддельной. Но, по крайней мере, Коел смогла без страха выговориться - и наогэ с брюнеткой проявили поистине железное терпение, выслушивая её пламенные монологи.
- Они сбросили его в шахту. При мне, я видела это своими глазами. Других они пытали - я не знаю, кого, потому что после ареста ни с кем не встречалась. Могу назвать всех, которых помню! С людьми обращались ужасно, словами не опишешь. Я обещала брату Жозефу дать показания; это - твёрдо. Давайте записывать прямо сейчас... Нет, я никогда не забуду. Мне снится чёрное - чёрный зал, чёрный колодец, чёрные жрецы... Вы не поймёте, как это жутко! Я-то вырвалась, но я должна помочь тем, кто остался. Молчать об этом - всё равно что самой кинуться в кладезь. Все должны узнать, что творится в Аламбуке, а ещё - о тех предателях, которые помогают чёрным подонкам! Понимаю, что говорю беспорядочно; надо составить план, по которому я буду выступать.
- Пока давай суммировать информацию, - предложила Николета. - Тебе многое известно, но говорить следует о главном.
Лечебный сон, ещё раз лечебный сон, потом ещё - звон натянутых нервов стал тише, но равновесия в душе не наступало. И не наступит, пока последний рабовладелец не получит по заслугам. Коел сознавала, что пережитое в неволе не покинет её память, останется в ней навсегда. Но эту боль надо вырвать из себя и выставить на суд общества: «Эй, счастливые! смотрите, что происходит, пока вы благоденствуете! Когда вы бормочете о толерантности и всепрощении, вам аплодируют преступники. Они благодарят вас - и хохочут, презирая вас за трусость и слюнтяйство! Не они ли подбросили вам идейку о терпимости, которая обозначает лишь известный дом?.. Кому она на руку? подлецам, паразитам, ворам! Только из-за толерантности, которую нам насаждают, нестерпимые твари могут процветать среди нас. Перестаньте потакать пиратам! они признают не болтовню, а силу - вот и покажите им, кто сильней!»
Полицейские не торопили, выжидали. Они видели, что Коел настроена решительно, на попятную не пойдёт. Напротив, она целеустремлённо готовилась к предстоящей речи, без устали обсуждала с дамами из Гэлп план и детали будущего рассказа.
- Кажется, мы утрясли все подробности. Пора приступать!
- Да, Коел, самое время. Я очень рада, что ты хочешь довести дело до конца. - Николета по-ньягонски ласково провела ладонью по её руке, не дотрагиваясь до кожи. Успокаивающий, душевный, крайне осторожный жест, означающий нежную заботу. Горячность Коел слегка поубавилась, зато окрепла убеждённость в своей правоте. Чтобы излагать ужасные факты, коснувшиеся тебя самой, нужны твёрдость, выдержка и полное самообладание.
Она устроилась перед микрофоном и камерой. Запись будет повторяться и редактироваться, пока не сложится наиболее взвешенная версия для телевидения. То, что предназначено для Гэлп Сэкоунтэй, - отдельная статья, эти материалы сотрудники Галактической Полиции пустят в дело, когда условия станут максимально выгодными. После её выступления.
- Меня зовут Дорис Гурден, я гражданка Федерации Независимых Планет. На Ньяго, в Аламбуке, я известна как Коел Дром. Шестого марта 6242 года моё судно «Звёздный Флаг» было захвачено аламбукскими пиратами, я попала в плен и была продана в рабство. Но сегодня я могу говорить открыто...
В студии Гэлп её речь слушали люди разных видов. Она видела их, чувствовала их поддержку, и это прибавляло ей уверенности.
- Я могла бы рассказать о том хозяине, которому досталась, - но что нового можно сказать о нравах пещерных людей? Я попросила дать мне эфир не затем, чтобы жаловаться на тех, кто унижал лично меня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131