Люди с кортиками и свистками выглядели грозно. Легче проехать одной в лифте, чем заговорить с ними.
Пора было вернуться домой, чтобы поспеть к столу, но тут Медеро увидела такое, от чего ноги влипли в пол, а рот сам собой раскрылся от изумления.
Держа голову почти под потолком, громадным и медленным шагом на неё шёл корноухий из народа рослых. Стрижка у него была совсем людская, а одежда... Несуразные, прямо-таки до лодыжек, широкие штаны, свитер на выпуклом туловище и жилет - да-да-да! - с узорами офицера нао! Твёрдое лицо его ничегошеньки не выражало, а синеватые глаза сурово озирали коридор и встречных.
Медеро восхитилась до замирания сердца - вот это да!! опять, как встарь - великаны пришли! Они могучие, они умные, они - силища! Ходили разговоры, что, если будет совсем плохо, их позовут - и они справятся с любой бедой. Значит, они уже здесь!..
- Кой, - гулким, звучным голосом, но очень вежливо спросил гигант, чуть склонившись к Медеро, - ты что, потерялся? забыл, куда идти?
- Я не кой. - Медеро очнулась; остолбенение прошло. - Я кога, младшая. Я из корня Анда.
Если к тебе обратился наоси - стой и слушай. Хоть великан и страшен, он всё равно какой-то... ненастоящий, как на маскараде. Медеро не слишком его испугалась. Встреча с ним походила на сказку про даму Белый Жилет. Это чистая правда - если обойти корень шестнадцать раз по ходу часов и каждый раз позвать по имени, дама придёт. Главное - идти верным путём и не сбиться со счёта. Медеро шла правильно, но не считала, поэтому явился великан.
- Спокойно. Сейчас свяжемся и выясним, как отправить тебя домой. - Гигант снял с пояса телефон.
- Не надо, наоси! я помню, как. Я... - Спохватившись, Медеро вспомнила о заявлении и поспешно достала его. - Возьмите!
Форт принял бумагу, протянутую малышкой. Обязанности наоси и наогэ очень сложны, надо к ним привыкать. Идея выйти на прогулку в форме и с оружием походила на авантюру, но, если Pax советует осваиваться (сам он ещё не оклемался после вчерашнего), есть смысл прислушаться.
Нет, это вовсе не адрес малявки.
«Заявление нао-защитнику от Эрке Анда Родон Медеро, полноправной гражданки. Прошу найти, кто напугал мою свинку Луду до смерти, и наказать. У неё скоро должны были родиться свинятки, и они тоже померли. Пожалуйста, помогите!»
«Любое обращение», - подчеркнул Pax в напутствии.
- Ладно, гражданка, будем разбираться. Расскажи мне, как было дело.
- Её звали Луда, - начала Медеро и заплакала навзрыд. Больше от неё ничего добиться не удалось.
Форт стоял, как столп на Гласной площади, и чувствовал себя не умнее каменной колонны. Повторяющаяся ситуация - почти та же, что в поезде - накрыла его, и выхода не предвиделось. Единственная разница - прохожие оглядывались на него не осуждающе, а скорей с состраданием.
«Если отыщу, кто беременную свинку напугал, - решил Форт, - изувечу! за то, что пигалица наскочила прямо на меня!»
По дороге Форт услышал от ученицы младших классов Медеро много познавательного. Например, что содержание домашних свинок, долгопятов и кролов квотируется, а приобретаются зверьки по справке о жилплощади. Борьба с бюрократией сказалась и тут - справку в зоомагазин сливала по сети жилконтора. Вообще граждане Эрке не ведали, что значит «документы»; они просто числились в градском банке данных.
«Эка невидаль, - подумал Форт, - всего-то в банке! У нас на каждого десять досье заведено, шифр-паспорта, штрих-сетки, бирки, отпечатки пальцев и ушей прямо в роддоме снимают - и всё равно народ не могут сосчитать. При каждой переписи пара лишних миллионов обнаруживается».
- Не ешьте долгопятов, наоси, - заклинала ученица, трепетно относившаяся к любым живулькам. - Это лютая жестокость!
- Никогда. - В знак искренности Форт приложил руку к груди. - Верь мне, я этого не сделаю.
- Требуйте в столовой клятвы, что у них в продаже только пищевые свинки. Они от природы безмозглые.
«Я могу вломиться в дом без стука, - напомнил себе Форт на пороге. - Я наоси, страж града - ясно? я обязан соблюдать лишь правила дорожного движения и закон воинской чести».
Иной раз подмывало на хохот - до того комично было сравнивать по пунктам вольности стража с тем «бла-бла-бла» о правах, которое полицейский в Сэнтрал-Сити обязан корректно и разборчиво изложить каждому выродку, схваченному с риском для жизни. В Эрке, как велит традиция, всё было наоборот - стражи по утрам пели список своих прав и льгот:
«Входить в любую дверь в любое время, требовать ложе, воду и еду. Спрашивать любого в любом месте о любых делах, кроме супружеских, и требовать правдивого ответа. Применять любое оружие против любого человека без предупреждения, если это оправданно. Свидетельствовать без клятвы».
Между федеральной неприкосновенностью дома и личности и широтой прав клансменов лежала столь зияющая пропасть, что Форт невольно переспрашивал Раха: «И это можно?», «И так разрешено?..». Трудно было отделаться от впечатления, что Pax совершает обязательный обряд розыгрыша новичка.
- Добрая ночь! - Форт вошёл как можно осторожней, потому что семейная жизнь Родонов начиналась в сантиметре за порогом. Здесь было заселено всё, включая потолок, куда упирались стойки многоярусных коек. Некое чадо в подгузнике проползло ему поперёк дороги, толкая лапкой игрушку с колёсами и жужжа, как плохой электромотор; пара недорослей свесилась с верхних коек, освещённых лампами величиной с ноготь; из-за переборки выскочили хрупкая девица и плотно сложенная дама, а муж-хозяин лишь взглянул на гостя, после чего вернулся к возне с разобранным бытовым прибором. Ещё одно дитя, довольно волосатенькое и в штанишках, сосредоточенно карабкалось по стойке.
- Наоси, наш дом - ваш дом. - Хозяйка вытерла руки передником. - Располагайтесь. Будете обедать?
- Благодарю, я сыт. Ловкий у вас паренёк. - Желая сделать комплимент хозяйке, Форт мотнул головой на цепко лезущего вверх малыша.
- Это лемурид! он не разумный!.. - шепнула Медеро, тихонько дотронувшись до рукава Форта; недоросли сдавленно зафыркали, а девица спрятала улыбку за ладошкой.
«Ни слова лишнего!» - скомандовал себе Форт.
- Я насчёт свинки, по заявлению коги Медеро. Кто из вас видел, как умерло животное?
Государственное дело! Подростки упали с коек, старшая сестра спихнула их с пути и села рядом с отцом. Семья вмиг расположилась полукругом, а Форт оказался в центре. Лемурид лез и лез, всецело поглощенный процессом.
Свидетелями оказались все. Бедная Луда заметалась, запищала, затем слегла, часто дыша, а через час её не стало.
- Вы не здешний, наоси; может, и не видели, какие у нас свинки. - Радуясь тому, как внимательно и чинно слушает чужак, мамаша Родон расплела неутомимый язык. - Они боятся сильного шума, ударов и всяких там криков. Бывает, пьяный гаркнет в коридоре - есть такие граждане, глупее пищевой скотины, - а у свинки тотчас перепуг и лапки дёргаются!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131
Пора было вернуться домой, чтобы поспеть к столу, но тут Медеро увидела такое, от чего ноги влипли в пол, а рот сам собой раскрылся от изумления.
Держа голову почти под потолком, громадным и медленным шагом на неё шёл корноухий из народа рослых. Стрижка у него была совсем людская, а одежда... Несуразные, прямо-таки до лодыжек, широкие штаны, свитер на выпуклом туловище и жилет - да-да-да! - с узорами офицера нао! Твёрдое лицо его ничегошеньки не выражало, а синеватые глаза сурово озирали коридор и встречных.
Медеро восхитилась до замирания сердца - вот это да!! опять, как встарь - великаны пришли! Они могучие, они умные, они - силища! Ходили разговоры, что, если будет совсем плохо, их позовут - и они справятся с любой бедой. Значит, они уже здесь!..
- Кой, - гулким, звучным голосом, но очень вежливо спросил гигант, чуть склонившись к Медеро, - ты что, потерялся? забыл, куда идти?
- Я не кой. - Медеро очнулась; остолбенение прошло. - Я кога, младшая. Я из корня Анда.
Если к тебе обратился наоси - стой и слушай. Хоть великан и страшен, он всё равно какой-то... ненастоящий, как на маскараде. Медеро не слишком его испугалась. Встреча с ним походила на сказку про даму Белый Жилет. Это чистая правда - если обойти корень шестнадцать раз по ходу часов и каждый раз позвать по имени, дама придёт. Главное - идти верным путём и не сбиться со счёта. Медеро шла правильно, но не считала, поэтому явился великан.
- Спокойно. Сейчас свяжемся и выясним, как отправить тебя домой. - Гигант снял с пояса телефон.
- Не надо, наоси! я помню, как. Я... - Спохватившись, Медеро вспомнила о заявлении и поспешно достала его. - Возьмите!
Форт принял бумагу, протянутую малышкой. Обязанности наоси и наогэ очень сложны, надо к ним привыкать. Идея выйти на прогулку в форме и с оружием походила на авантюру, но, если Pax советует осваиваться (сам он ещё не оклемался после вчерашнего), есть смысл прислушаться.
Нет, это вовсе не адрес малявки.
«Заявление нао-защитнику от Эрке Анда Родон Медеро, полноправной гражданки. Прошу найти, кто напугал мою свинку Луду до смерти, и наказать. У неё скоро должны были родиться свинятки, и они тоже померли. Пожалуйста, помогите!»
«Любое обращение», - подчеркнул Pax в напутствии.
- Ладно, гражданка, будем разбираться. Расскажи мне, как было дело.
- Её звали Луда, - начала Медеро и заплакала навзрыд. Больше от неё ничего добиться не удалось.
Форт стоял, как столп на Гласной площади, и чувствовал себя не умнее каменной колонны. Повторяющаяся ситуация - почти та же, что в поезде - накрыла его, и выхода не предвиделось. Единственная разница - прохожие оглядывались на него не осуждающе, а скорей с состраданием.
«Если отыщу, кто беременную свинку напугал, - решил Форт, - изувечу! за то, что пигалица наскочила прямо на меня!»
По дороге Форт услышал от ученицы младших классов Медеро много познавательного. Например, что содержание домашних свинок, долгопятов и кролов квотируется, а приобретаются зверьки по справке о жилплощади. Борьба с бюрократией сказалась и тут - справку в зоомагазин сливала по сети жилконтора. Вообще граждане Эрке не ведали, что значит «документы»; они просто числились в градском банке данных.
«Эка невидаль, - подумал Форт, - всего-то в банке! У нас на каждого десять досье заведено, шифр-паспорта, штрих-сетки, бирки, отпечатки пальцев и ушей прямо в роддоме снимают - и всё равно народ не могут сосчитать. При каждой переписи пара лишних миллионов обнаруживается».
- Не ешьте долгопятов, наоси, - заклинала ученица, трепетно относившаяся к любым живулькам. - Это лютая жестокость!
- Никогда. - В знак искренности Форт приложил руку к груди. - Верь мне, я этого не сделаю.
- Требуйте в столовой клятвы, что у них в продаже только пищевые свинки. Они от природы безмозглые.
«Я могу вломиться в дом без стука, - напомнил себе Форт на пороге. - Я наоси, страж града - ясно? я обязан соблюдать лишь правила дорожного движения и закон воинской чести».
Иной раз подмывало на хохот - до того комично было сравнивать по пунктам вольности стража с тем «бла-бла-бла» о правах, которое полицейский в Сэнтрал-Сити обязан корректно и разборчиво изложить каждому выродку, схваченному с риском для жизни. В Эрке, как велит традиция, всё было наоборот - стражи по утрам пели список своих прав и льгот:
«Входить в любую дверь в любое время, требовать ложе, воду и еду. Спрашивать любого в любом месте о любых делах, кроме супружеских, и требовать правдивого ответа. Применять любое оружие против любого человека без предупреждения, если это оправданно. Свидетельствовать без клятвы».
Между федеральной неприкосновенностью дома и личности и широтой прав клансменов лежала столь зияющая пропасть, что Форт невольно переспрашивал Раха: «И это можно?», «И так разрешено?..». Трудно было отделаться от впечатления, что Pax совершает обязательный обряд розыгрыша новичка.
- Добрая ночь! - Форт вошёл как можно осторожней, потому что семейная жизнь Родонов начиналась в сантиметре за порогом. Здесь было заселено всё, включая потолок, куда упирались стойки многоярусных коек. Некое чадо в подгузнике проползло ему поперёк дороги, толкая лапкой игрушку с колёсами и жужжа, как плохой электромотор; пара недорослей свесилась с верхних коек, освещённых лампами величиной с ноготь; из-за переборки выскочили хрупкая девица и плотно сложенная дама, а муж-хозяин лишь взглянул на гостя, после чего вернулся к возне с разобранным бытовым прибором. Ещё одно дитя, довольно волосатенькое и в штанишках, сосредоточенно карабкалось по стойке.
- Наоси, наш дом - ваш дом. - Хозяйка вытерла руки передником. - Располагайтесь. Будете обедать?
- Благодарю, я сыт. Ловкий у вас паренёк. - Желая сделать комплимент хозяйке, Форт мотнул головой на цепко лезущего вверх малыша.
- Это лемурид! он не разумный!.. - шепнула Медеро, тихонько дотронувшись до рукава Форта; недоросли сдавленно зафыркали, а девица спрятала улыбку за ладошкой.
«Ни слова лишнего!» - скомандовал себе Форт.
- Я насчёт свинки, по заявлению коги Медеро. Кто из вас видел, как умерло животное?
Государственное дело! Подростки упали с коек, старшая сестра спихнула их с пути и села рядом с отцом. Семья вмиг расположилась полукругом, а Форт оказался в центре. Лемурид лез и лез, всецело поглощенный процессом.
Свидетелями оказались все. Бедная Луда заметалась, запищала, затем слегла, часто дыша, а через час её не стало.
- Вы не здешний, наоси; может, и не видели, какие у нас свинки. - Радуясь тому, как внимательно и чинно слушает чужак, мамаша Родон расплела неутомимый язык. - Они боятся сильного шума, ударов и всяких там криков. Бывает, пьяный гаркнет в коридоре - есть такие граждане, глупее пищевой скотины, - а у свинки тотчас перепуг и лапки дёргаются!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131