— Садись, ханум, рядом, вместе думать будем!
Лобовое стекло машины покрылось приметным слоем пыли. Аброр достал из-под сиденья чистую тряпку и стал протирать стекло. Наспех, непривычно суетливыми движениями: чувствовал себя виновным перед Вазирой, ее молчание было тягостным.
Аброр осторожно выехал на проспект, включил радиоприемник. Утренний концерт еще не закончился: задорно пел, восклицал рубоб1. Веселая мелодия ударила по нервам, и без того напряженным у обоих.
— Ах, как вы замечательно решили, вы настоящий сын, вы подлинный джомард!—сказала Вазира едко и громко, стараясь перекрыть шум приемника.
— О чем это вы?
— О чем?.. Шакир ведь соглашался квартиру получить. А старшему брату следовало поддержать младшего порешительней! Получили бы все удобную квартиру, и сами не мучились, да и нас бы не...
На светофоре вспыхнул красный глазок. Аброр нажал на тормоз, резко остановил машину, повернулся к жене. Такой мягкой и ласковой была Вазира с утра, а сейчас...
Аброр понял, какая взрывчатка накапливалась за ее молчанием, дай только этой взрывчатке соединиться с горящим фитилем!..
— То, что ты говоришь, я не раз повторял отцу с матерью. Но у них свои доводы. Их не переубедишь: они старые люди — у них свои устои. Если мы не приютим их, они уйдут жить к дочерям. Стать приживалами у зятя, когда есть сын,— это несмываемый позор для меня.
И Вазире было присуще особое почитание родителей. Это святое, не подлежащее обсуждению чувство. И по отношению к родителям мужа, особенно к отцу Аброра. Пойти против этого чувства, преступить нравственный порог она и сама инстинктивно боялась: обидишь старших — и падет эта обида неожиданным бедствием или позором на тебя.
И все же ей захотелось преодолеть «слепой» инстинкт и в себе, и в муже.
— Все эти старые традиции держат тебя в подчинении у матери, Аброр. А она умеет пользоваться твоей уступчивостью!
На светофоре все горел красный глазок, Аброр продолжал пристально смотреть в лицо Вазиры. От ее прежней мягкости и обходительности не осталось и следа! Теперь у Вазиры вид словно у тигрицы, глаза ее светятся недобро, колюче. Задорная радиомузыка разозлила Аброра окончательно. Резким движением он выключил приемник.
— Представляю тебе проявить характер, попробовать переубедить стариков. Посмотрим, что из этого получится!
1 Рубоб — струнный музыкальный инструмент.
— Посмотрим! Я не сдамся без боя, как ты!
— Без боя! Откровенно сказала... Воевать со старыми людьми, да еще родителями, не желая помочь им в трудный момент,— это неблагородно.
— Выходит, что благородно потакать их капризам? Не хотят брать жилье в многоквартирном доме, им подавай участок с зеленью! Что за причуды? Сколько людей в многоэтажных домах живут! А они, видите ли, особенные.
— Они привыкли жить на земле! Способна ты это понять? Ведь предоставляется же право выбора. Многие тысячи и сейчас живут так же, на участках. Как у тебя язык поворачивается называть их просьбу причудой, привередливостью?!
Аброр и не заметил, как загорелся зеленый свет. Сзади тотчас послышались нервно-настойчивые сигналы других машин. Аброр рванул машину с места, помчался как оглашенный.
Вазира заговорила сдержаннее:
— Если бы еще с участком можно было просто управиться! А то ведь и год, и два они сами будут в глине по уши и нас заставят. Ты говоришь: покой им нужен на старости лет. Так пусть возьмут квартиру и спокойно живут. Ты любящий сын и при желании сумел бы отговорить их от мучительного шага...
— Повторяю: мне это не удалось, ханум,— чуть остывая, Аброр снова перешел на узбекское «вы».— Может быть, вам, любящей невестке, удастся наставить на путь истины стариков!
...Ясно, Вазира не пойдет разговаривать с родителями мужа по такому деликатному делу. Как на словах ни боролась она против «слепых» инстинктов и старых традиций, позориться перед людьми не станет... Ну, а ее мать Зумрад Садыковна, некогда работница райкомовского женотдела? Вот она-то смогла бы, пожалуй, побеседовать со стариками смело и решительно и сумела бы переубедить их.
Заодно пора и навестить ее.
Миновав мост через Бозсу, Аброр остановил машину на обочине дороги. Вазира всегда выходила здесь и шла до работы по берегу канала пешком.
Она открыла дверцу и, выходя из машины, сухо сказала, не глядя и Аброра:
После работы я пойду маму проведаю.
Обычно они ездили к Зумрад Садыковне вместе. Одна?
— Да. Домой вернусь, наверное, поздно.
ГЛАВА СЕДЬМАЯ
Хмурая Вазира подошла к аккуратному четырехэтажному зданию, крыла парадную дверь. Неподалеку от входа, за маленьким столиком сидел вахтер. Узнав Вазиру, он вежливо привстал, улыбнулся:
— С приездом, Вазира Бадаловна!
Все, с кем только встречалась сегодня Вазира — ив вестибюле, и на лестнице,— все приветливы с ней; рукопожатия, благожелательные раскланивания, добрые, теплые слова,— да, это ее учреждение, ее служба, ее товарищи.
И эти давно знакомые комнаты с табличками, строго глядящими в коридор: «Группа дорог», «Группа мостов»... Какие могут быть за этими дверями недоброжелатели? Они все коллеги, товарищи, заняты общим делом.
Вазира бегло осмотрела развешанные по коридорным стенам новые проекты.
Вот цветная схема будущего зоопарка, вот три варианта конкурсных проектов дворца бракосочетаний, некоторые называют его «Домом счастья». Авторских подписей нет — конкурс закрытый. Но на одном из эскизов в верхнем углу нарисована стилизованная ласточка. Значит, проект идет под девизом «Ласточка». Под другим эскизом — золотой ключ: автор поверил, видно, что выбранный девиз откроет ему волшебную дверь к победе.
Иногда в часы душевных невзгод Вазира старалась сама поднять себе настроение и гордилась тем, что умела этого добиваться,— волевым усилием она все свое внимание сосредоточивала на работе.
Вазира просветленной вошла в свой отдел. Он занимал две комнаты. Ее рабочий стол — в глубине внутренней комнаты, под развешанными на стене эскизами подземных дворцов-метростанций.
На столе всего лишь за несколько дней ее отсутствия успели скопиться новые документы: объяснительные записки, ходатайства, предложения и просьбы различных учреждений. На каждом документе резолюция начальника ее управления: «Тов. Агзамова! Прошу ознакомиться и дать свое мнение». Или: «На усмотрение тов. Агзамовой». Сухие фразы, но для нее-то они красноречивей иных похвал: Вазира действительно пользуется авторитетом, ей здесь доверяют полностью.
Вот в ее руках бумаги (первая страница отпечатана на внушительном бланке), присланные из проектной организации, которую возглавляет Шерзод Бахрамов. В них подробно излагалось предложение о проведении спецтоннеля через Бозсу. После пространного обоснования самой идеи и ее позитивных последствий Бахрамов просил начальника главного управления поручить разработку этого важного проекта именно его, бахрамовской, группе в составе пяти человек, среди которых значился и Сайфулла Рахманович Рахманов, известный специалист, директор профильного института, лауреат и прочее, и прочее.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81