Во дворе играла музыка, выделялся высокий, протяжный звук сур-ная, нервно топотала нагара — грушеобразный барабан... Все это было ново и интересно для Павла Данииловича. Сперва поливали воду на руки из красивого медного кувшина, дали чистое полотенце, и он тщательно вытер их. Потом посадили его на одно из почетных мест, перед большими атласными и бархатными коврами — сюзане, на которых красовались удивительные узоры, вышитые разноцветным шелком.
Аброр протянул Павлу Данииловичу пиалу:
В жару хорошо пить зеленый чай, Павел Даниилович. И фрукты берите... У нас сегодня традиционный плов. Подчас мы жалуемся — зачем с утра есть жирный плов? Но этот обычай придуман не интеллигентами, сидящими за письменными столами. Чтобы целый день махать тяжелым кетменем, нужно было много физических сил. И лучше было поднабрать их с утра.
— Да и нам врачи советуют самые калорийные блюда есть с утра.
— Тогда вот, пожалуйста, Павел Даниилович... Тут сверху плова кружочки вроде колбасы. Это казы.
— Из конины, знаю, знаю... Я пробовал казы в Москве в ресторане «Узбекистан».
Аброр начал есть плов с блюда, которое было поставлено между ним и Павлом Данииловичем.
— Из одного блюда — лягана, по-нашему,— плов едят обычно двое. Но, может быть, вам удобней с отдельной тарелки?
— Нет-нет, как положено, так и будем есть. И хорошо, что без выпивки, Аброр Агзамович. А то с утра в такую жару...
— Да, утром только плов, фрукты и чай. А вечером уже и все остальное будет.
Павел Даниилович обратил внимание, что те, кто приходил на утренний плов, не засиживались более двадцати минут: исполнили долг, отдали дань уважения, а потом вставали, благодарили и уходили по своим делам.
На небе уже с утра ослепительно сияло солнце, день обещал жару до тридцати пяти градусов в тени! Но воздух был сухой — дышалось легко. Павел Даниилович чувствовал себя уверенно и весело. И во дворе, и потом в квартире Аброра, где гостя и мужа уже ожидала Вазира.
Стол был накрыт, в центре его — бутылка шампанского. Павел Даниилович обратил внимание на то, как скромно одета Вазира и как трогательно смущенно она держится, не думая о том, что и это смущение ей очень идет, она кажется совсем юной.
Аброр открыл шампанское, разлил его бокалам.
— Павел Даниилович, вы сейчас находитесь, как говорится, в восточной семье. Семейная жизнь здесь, на Востоке, для посторонних глаз подобна невидимой стороне луны. Но так случилось, что вы своим приездом и своим выступлением там, на... дискуссии, невольно оказали воздействие на невидимую сторону...
Аброр увидел, как опускает глаза Вазира, как зарделось ее лицо. Вазира, перехватив нить разговора, продолжала:
— Давайте подымем бокал за нашего гостя. Сами того не ведая, Павел Даниилович, вы помирили меня с мужем... Его победу сейчас я чувствую, как свою. Так вот, мой тост... Чтобы этого больше никогда не было и чтоб каждый из нас поступал всегда так же принципиально, благородно, как Павел Даниилович. За нашего гостя!
Павел Даниилович поднял бокал с приятно охлажденным шампанским. Что греха таить: он любил добрые напитки, придающие человеку веселое, приподнятое настроение. Он любил красоту жизни, природы, дружеского застолья. А тут на столе переливались то мягкими, то пылающими красками персики, золотистый инжир, алые ломти арбуза, кисти матово-черного винограда, и рядом сидели — Павел Даниилович чувствовал это — по-настоящему искренние люди.
— У вас какое-то сказочное изобилие, Вазира Бадаловна! Скажу вам откровенно: готовился услышать от вас упреки... ну, пусть скрытые, пусть намеком. А вы такое мне сказали, что уж и не знаю... Праздник
в душе, и все тут! Сказка? Нет, я вижу, добро и красота вполне и в жизни совместимы.
Прерывая Катинова, загремел звонок в коридоре. Слышно было: Малика вышла открывать дверь, ее приглашение войти перебил глуховатый голос Агзама. В гостиной появился Зафар и по-узбекски сказал Аброру тихо, что дедушка просит на минутку выйти к нему.
Аброр извинился перед гостем, пошел к отцу. Агзам-ата сидел на кухне, сгорбленный, никак не мог отдышаться после того, как поднялся к ним на третий этаж.
Ах эти свадебные хлопоты! Уже несколько дней Агзам-ата почти не спит. Вчера у себя на участке они задали утренний плов для двухсот человек. Вчера же Агзам-ата ездил на загородный базар — за баранами для свадебного пира. Сегодня тоже с пяти утра на ногах: у дома невесты встречал и провожал тех, кто приходил на утренний плов к ним. Часам к одиннадцати думали завершить все это дело, и Агзам-ата рассчитывал, что с его плеч упадет груз забот, появится возможность вздохнуть с облегчением. Да тут на своих белых «Жигулях» прибыл Шерзод Бахрамов. Хмуро посмотрел на отца Нигоры, что встретил шурина тоже без особого восторга. Но распорядитель свадьбы есть лицо важное.
— В багажнике у меня усилитель с микрофонами, выгрузите их. Выгрузили из машины аппаратуру, упакованную в картонные
коробки. Шерзод между тем взялся за Агзама:
— Ата, почему вы... позорите нас?
— Э-э... как так... что мы сделали плохого?
— После загса все уважаемые люди устраивают обед-банкет в ресторане. А ваш сын Аброр поскупился!
— Не говорите так! В нашем роду нет скупых. Вот сегодня... большого барана, мешок риса... и другие продукты... всего на пятьсот рублей привезли сюда. А помните, вы просили для подарков матери, и мы дали эти четыреста рублей!
— А наряды невесты? Ваши кофты и пальто никуда не годятся! Мы идем вам во всем навстречу, а вы... Вон ваша жена пожелала, чтоб на головном уборе жениха красовались совиные перья,— так наши измучились, пока их отыскали, все улочки Старого города обегали, но нашли наконец, купили — по пятнадцать рублей за пару перьев!
— Будь она неладна, моя старая... вполне могли обойтись без этой совы...
— Нет, не могли. И мы пошли навстречу... А вы обещали, что пригласите знаменитых певцов. Что же оказывается? Мы узнали, ваш сын пригласил ребят из самодеятельного кружка! Это просто издевательство! Чем хуже других девушек моя племянница?
- Тот знаменитый певец, который обещал к нам прийти, заболел. Что нам оставалось делать?
Он разве единственный, других знаменитых певцов нет, что ли? Тот, кто не скупится, находит... Или вам помочь деньгами, ата? Агзам побледнел.
Э-э... Бахрамов, сколько хотите возьмите денег с нас, а оскорблять не надо! Пригласите того певца, которого вы. ждете!
- Если у вас еще есть деньги, отдайте их вашему сыну! Пусть найдет певца сам.
Агазам-ата уже истратил все свои, вчера занял у младшего зятя триста рублей. Подумав о том, что возьмет в долг еще и у старшего зятя, бросил:
— Хорошо! Мы найдем!
— Вечером, когда приедете за невестой,— продолжал приказывать Шерзод,— с вами должны прибыть карнайчи и сурнайчи — и барабаны чтоб были—тоже двое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81