Его окликнул Кулек из-за толстой сосны.
- Стой! Ваши документы? - и высунул ухмыляющуюся рожу.
- А где Кадыков? - спросил Герасим.
- Вон там, все в чаще хоронятся.
Из густого подлеска - зарослей черемухи да жимолости вышел Кадыков, за ним остальные гуськом. У Бородина и Белоногого за плечами торчали ружья.
- Ну, что там, на кордоне? Рассказывай! - приказал Кадыков.
- Все в сборе, то есть пять человек: четверо мужиков и одна девка, торопливо доложил Герасим.
- Жадов приехал?
- Только что... то есть, когда я убег. На рыжей кобыле, с девкой.
- Кто убег с девкой, ты?
- Какой я? Жадов, говорю.
- Перестань! - цыкнул на Белоногого Кадыков и Герасиму: - А еще кто?
- Значит, Сенька Кнут, лесник Кочкин и какой-то лысый... так, среднего роста.
- Понятно, - сказал Кадыков. - Чего делают?
- Барана привезли. Варят перед домом. Кто у костра сидит, кто на тырлы ушел, в избушку возле озера.
- Тьфу, дьявол! Заметят издаля - могут разбежаться, - сказал Белоногий.
- Догоним! Куда они денутся? Чай, не зайцы, - возразил Бородин.
Кадыков пожевал губами, почесал подбородок:
- Надо двигаться. Не то вдруг возьмут да разъедутся.
- Куда они разъедутся? Лишь бы не спугнуть. Их теперь от казана с мясом на веревках не утащишь. Подождем немного: соберутся они все у стола, выпьют как следует... Тогда им море по колено. Вот мы и нагрянем в гости. Всех сразу и возьмем, кучей, - говорил Вася.
- Ладно, поехали! А там поглядим, что делать. По коням!
- А мне куда? - спросил Герасим.
- За нами пойдешь, пешой. Мы потихоньку поедем.
Дальше поехали с такой осторожностью, словно под ногами были кочки и болота. Впереди, припадая на луку, вытягивая шею, ехал Кадыков с таким выражением лица, будто к чему-то принюхивался и никак не мог определить чем это пахнет? За ним, мерно покачиваясь, поглядывая в разные стороны, ехали остальные. Замыкал эту настороженную кавалькаду всадников топотавший в широких разношенных лаптях Герасим Лыков; его неопределенного цвета выгоревшая куртка потемнела на спине от пота и болталась понизу, как помятый мешок.
В лесу было торжественно и тихо, сосны на песчаных гривах стояли строго и прямо, как свечи, чуть тронутые сверху багряным отсветом закатного солнца; а из темных лесных падей, понизу, у выпирающих горбатых корневищ текли и путались в переплетении мягких ветвей жимолости и лещины сизые языки вечернего тумана. Невнятно, издалека, как с того света, доносился одинокий и сдавленный крик дятла-желны:
"Уа-ак! Уа-ак! Уа-ак!" Словно безнадежно и устало плакал потерявшийся ребенок.
К Сенькину кордону подошли еще засветло. Лошадей оставили в придорожных лесных зарослях.
- Герасим, останешься здесь, - приказал Кадыков Лыкову. - И что бы ни случилось - ни шагу от них, понял? Если кто кинется к лошадям с кордона, кричи нам.
- Сморчков, а ты давай низом, - обернулся он к Кульку. - Чеши той чащей, к озеру. Там есть избушка - бывшие тырлы. Так я говорю? - спросил Белоногого.
- Так точно! - упредил Васю Герасим Лыков. - Избушка на тырлах.
- Вот эту самую избушку обследуй. И заляжешь там. В случае чего сигналь выстрелом.
Подождав, пока Кулек, по-медвежьи ломая валежник, скрылся в чаще, Кадыков спросил:
- Собаки есть на кордоне?
- Нет собак, - ответил Герасим.
- Странно, лесной кордон - и нет собак, - сказал Бородин.
- А это - верный признак воровской малины, - пояснил Вася Белоногий. Там, где собираются волки, собакам делать нечего. Еще не вовремя шум подымут.
- Ну, ребята, с богом... пошли!
К дому зашли со стороны сарая, чтобы из окон не увидели. Перед заплотом догорал костер; на треноге висел, пуская пары, прокопченный чайник. Второй крючок болтался пустым, значит, котел с мясом сняли.
Кадыков, прижимаясь к стенке сарая, а потом к высокому бревенчатому заплоту, быстро продвигался к дому. За ним, растянувшись, топали остальные. На крыльцо поднялись все вместе и толкнули дверь. Было заперто. Кадыков забарабанил щеколдой. Изнутри послышался скрип растворяемой избяной двери, хлябанье жидких сенных половиц. Наконец раздался отрывистый голос Жадова:
- Кто здесь?
- Отворяй! - сказал Кадыков.
- У нас все дома.
- А я говорю - отвори дверь! Милиция, понял?
Молчание... Кадыков и Вася Белоногий дружно налегли на дверь, она затрещала и затряслась.
- Открывай, слышишь!! Или высадим дверь...
Вдруг в сенях гулко грохнул выстрел, как будто в пустое ведро выстрелили.
- Кто сунется в дом - на пороге уложу! - крикнул из сеней Жадов.
- Брось дурить! - сказал Кадыков. - Добровольно не сдадитесь - выкурим, как пчел.
В сенях еще раз стрельнули, на этот раз в дверь - пуля пробила доску и, зудя как шмель, улетела в лес.
Все шарахнулись от двери, попрыгали с крыльца под надежную бревенчатую стенку заплота.
- Бородин, давай вдоль сарая на задворки! Там станешь за сосной... И замри! - шипел Кадыков. - Гляди, кабы кто вдоль сарая не ушел.
- А ты, Василий! - обернулся он к Белоногому. - Ползи вдоль завалинки под окнами, за угол. Возьмешь под надзор тыльную сторону. А мы вместе с Субботиным будем стрелять по окнам. Никуда они не денутся. Ну, марш!
Бородин и Белоногий поползли на свои места, а Кадыков наудалую выстрелил из нагана в ближнее окно. Раздался звон осыпающегося стекла. Изнутри не ответили.
Кадыков вытащил из-под крыльца слегу и сказал Субботину:
- Шуруй в разбитое окно слегой... сбоку! А я под прицел возьму. Авось кто-нибудь высунется.
Субботин схватил слегу и бросился на крыльцо.
- Куда ты, дура? - остановил его Кадыков. - Я ж говорю - сбоку! Сбоку надо.
Вдруг издаля, от невидимого озера, куда был послан Кулек, раздался выстрел.
- Субботин, кинь жердь! Ползи под окнами, - сказал Кадыков. - Ползи! Я буду начеку. Прикрою, ежели что. Главное, давай на тырлы, к Сморчкову. У него нужда...
Андрей Иванович тем временем стоял за шершавой теплой сосной, навалясь на нее плечом и опустив ружье стволами книзу. Он напряженно глядел на отдаленную избу, на бревенчатый заплот, под которым лежал Кадыков, на тыльную сторону сарая с соломенной крышей. Вот грохнул отдаленный выстрел - Кулек, должно быть, сигнал подал. Прополз вдоль завалины Сима и растворился в высокой траве.
Все опять затихло. Андрей Иванович начал было подумывать - а не пойти ли ему до Кадыкова, не подсказать ли: пора, мол, выкуривать их. Что ж мы, так и будем всю ночь стеречь? Много чести! Ежели они сами стрелять начали, так какого хрена медлить? Поджечь это воровское гнездо.
Он не заметил, не услыхал, как Жадов с поветей прокопал соломенную крышу, как вылез оттуда на сарай...
Они увидели друг друга одновременно: Жадов глядел на него с крыши сарая, Бородин - из-за сосны. Глядели в недоумении, минутной растерянности. Жадов был во флотской блузке с синим воротником, в левой руке он держал, опустив к бедру, наган, правой рукой из-за пазухи вынимал другой наган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221
- Стой! Ваши документы? - и высунул ухмыляющуюся рожу.
- А где Кадыков? - спросил Герасим.
- Вон там, все в чаще хоронятся.
Из густого подлеска - зарослей черемухи да жимолости вышел Кадыков, за ним остальные гуськом. У Бородина и Белоногого за плечами торчали ружья.
- Ну, что там, на кордоне? Рассказывай! - приказал Кадыков.
- Все в сборе, то есть пять человек: четверо мужиков и одна девка, торопливо доложил Герасим.
- Жадов приехал?
- Только что... то есть, когда я убег. На рыжей кобыле, с девкой.
- Кто убег с девкой, ты?
- Какой я? Жадов, говорю.
- Перестань! - цыкнул на Белоногого Кадыков и Герасиму: - А еще кто?
- Значит, Сенька Кнут, лесник Кочкин и какой-то лысый... так, среднего роста.
- Понятно, - сказал Кадыков. - Чего делают?
- Барана привезли. Варят перед домом. Кто у костра сидит, кто на тырлы ушел, в избушку возле озера.
- Тьфу, дьявол! Заметят издаля - могут разбежаться, - сказал Белоногий.
- Догоним! Куда они денутся? Чай, не зайцы, - возразил Бородин.
Кадыков пожевал губами, почесал подбородок:
- Надо двигаться. Не то вдруг возьмут да разъедутся.
- Куда они разъедутся? Лишь бы не спугнуть. Их теперь от казана с мясом на веревках не утащишь. Подождем немного: соберутся они все у стола, выпьют как следует... Тогда им море по колено. Вот мы и нагрянем в гости. Всех сразу и возьмем, кучей, - говорил Вася.
- Ладно, поехали! А там поглядим, что делать. По коням!
- А мне куда? - спросил Герасим.
- За нами пойдешь, пешой. Мы потихоньку поедем.
Дальше поехали с такой осторожностью, словно под ногами были кочки и болота. Впереди, припадая на луку, вытягивая шею, ехал Кадыков с таким выражением лица, будто к чему-то принюхивался и никак не мог определить чем это пахнет? За ним, мерно покачиваясь, поглядывая в разные стороны, ехали остальные. Замыкал эту настороженную кавалькаду всадников топотавший в широких разношенных лаптях Герасим Лыков; его неопределенного цвета выгоревшая куртка потемнела на спине от пота и болталась понизу, как помятый мешок.
В лесу было торжественно и тихо, сосны на песчаных гривах стояли строго и прямо, как свечи, чуть тронутые сверху багряным отсветом закатного солнца; а из темных лесных падей, понизу, у выпирающих горбатых корневищ текли и путались в переплетении мягких ветвей жимолости и лещины сизые языки вечернего тумана. Невнятно, издалека, как с того света, доносился одинокий и сдавленный крик дятла-желны:
"Уа-ак! Уа-ак! Уа-ак!" Словно безнадежно и устало плакал потерявшийся ребенок.
К Сенькину кордону подошли еще засветло. Лошадей оставили в придорожных лесных зарослях.
- Герасим, останешься здесь, - приказал Кадыков Лыкову. - И что бы ни случилось - ни шагу от них, понял? Если кто кинется к лошадям с кордона, кричи нам.
- Сморчков, а ты давай низом, - обернулся он к Кульку. - Чеши той чащей, к озеру. Там есть избушка - бывшие тырлы. Так я говорю? - спросил Белоногого.
- Так точно! - упредил Васю Герасим Лыков. - Избушка на тырлах.
- Вот эту самую избушку обследуй. И заляжешь там. В случае чего сигналь выстрелом.
Подождав, пока Кулек, по-медвежьи ломая валежник, скрылся в чаще, Кадыков спросил:
- Собаки есть на кордоне?
- Нет собак, - ответил Герасим.
- Странно, лесной кордон - и нет собак, - сказал Бородин.
- А это - верный признак воровской малины, - пояснил Вася Белоногий. Там, где собираются волки, собакам делать нечего. Еще не вовремя шум подымут.
- Ну, ребята, с богом... пошли!
К дому зашли со стороны сарая, чтобы из окон не увидели. Перед заплотом догорал костер; на треноге висел, пуская пары, прокопченный чайник. Второй крючок болтался пустым, значит, котел с мясом сняли.
Кадыков, прижимаясь к стенке сарая, а потом к высокому бревенчатому заплоту, быстро продвигался к дому. За ним, растянувшись, топали остальные. На крыльцо поднялись все вместе и толкнули дверь. Было заперто. Кадыков забарабанил щеколдой. Изнутри послышался скрип растворяемой избяной двери, хлябанье жидких сенных половиц. Наконец раздался отрывистый голос Жадова:
- Кто здесь?
- Отворяй! - сказал Кадыков.
- У нас все дома.
- А я говорю - отвори дверь! Милиция, понял?
Молчание... Кадыков и Вася Белоногий дружно налегли на дверь, она затрещала и затряслась.
- Открывай, слышишь!! Или высадим дверь...
Вдруг в сенях гулко грохнул выстрел, как будто в пустое ведро выстрелили.
- Кто сунется в дом - на пороге уложу! - крикнул из сеней Жадов.
- Брось дурить! - сказал Кадыков. - Добровольно не сдадитесь - выкурим, как пчел.
В сенях еще раз стрельнули, на этот раз в дверь - пуля пробила доску и, зудя как шмель, улетела в лес.
Все шарахнулись от двери, попрыгали с крыльца под надежную бревенчатую стенку заплота.
- Бородин, давай вдоль сарая на задворки! Там станешь за сосной... И замри! - шипел Кадыков. - Гляди, кабы кто вдоль сарая не ушел.
- А ты, Василий! - обернулся он к Белоногому. - Ползи вдоль завалинки под окнами, за угол. Возьмешь под надзор тыльную сторону. А мы вместе с Субботиным будем стрелять по окнам. Никуда они не денутся. Ну, марш!
Бородин и Белоногий поползли на свои места, а Кадыков наудалую выстрелил из нагана в ближнее окно. Раздался звон осыпающегося стекла. Изнутри не ответили.
Кадыков вытащил из-под крыльца слегу и сказал Субботину:
- Шуруй в разбитое окно слегой... сбоку! А я под прицел возьму. Авось кто-нибудь высунется.
Субботин схватил слегу и бросился на крыльцо.
- Куда ты, дура? - остановил его Кадыков. - Я ж говорю - сбоку! Сбоку надо.
Вдруг издаля, от невидимого озера, куда был послан Кулек, раздался выстрел.
- Субботин, кинь жердь! Ползи под окнами, - сказал Кадыков. - Ползи! Я буду начеку. Прикрою, ежели что. Главное, давай на тырлы, к Сморчкову. У него нужда...
Андрей Иванович тем временем стоял за шершавой теплой сосной, навалясь на нее плечом и опустив ружье стволами книзу. Он напряженно глядел на отдаленную избу, на бревенчатый заплот, под которым лежал Кадыков, на тыльную сторону сарая с соломенной крышей. Вот грохнул отдаленный выстрел - Кулек, должно быть, сигнал подал. Прополз вдоль завалины Сима и растворился в высокой траве.
Все опять затихло. Андрей Иванович начал было подумывать - а не пойти ли ему до Кадыкова, не подсказать ли: пора, мол, выкуривать их. Что ж мы, так и будем всю ночь стеречь? Много чести! Ежели они сами стрелять начали, так какого хрена медлить? Поджечь это воровское гнездо.
Он не заметил, не услыхал, как Жадов с поветей прокопал соломенную крышу, как вылез оттуда на сарай...
Они увидели друг друга одновременно: Жадов глядел на него с крыши сарая, Бородин - из-за сосны. Глядели в недоумении, минутной растерянности. Жадов был во флотской блузке с синим воротником, в левой руке он держал, опустив к бедру, наган, правой рукой из-за пазухи вынимал другой наган.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221