..
Новый удар грома заставил сражавшихся забыть друг о друге. Все, кто
был в Храме, одновременно подняли головы и затаили дыхание, вглядываясь во
тьму над собой. Смолкли все голоса. Такхизис, Владычица Тьмы, зависла над
ними, воплотившись в образе пятиглавой драконицы, присущем ей на этом
плане бытия. Гигантское тело переливалось мириадами красок. Их было
столько, слепящих, помрачающих разум, что рассудок не мог вместить ее
жуткого величия и вовсе забывал, что же такое цвет. Всебесцветная! Не зря
ее так называли. Пять голов разевали громадные пасти. Множество глаз
горело огнем, вожделея поглотить этот мир...
Вот и все, подумал Танис с отчаянием. Вот и все. Она победила. А
мы...
Богиня торжествующе вскинула все пять голов...
И купол над нею раскололся пополам.
Истарский Храм начал корчиться, изменяясь, воссоздавая себя,
возвращаясь к своему первоначальному облику, к тому, каким он был до того,
как Зло извратило его.
Тьма внутри Зала заколебалась... и рассеялась под серебряными лучами
Солинари, которую гномы называли Ночная Свеча.
12. ВОЗВРАЩЕННЫЙ ДОЛГ
- А теперь, братец, прощай.
Рейстлин извлек из складок черных одежд небольшой гладкий шарик. Око
Дракона.
Карамон почувствовал, как оставляют его последние силы. Он тронул
рукой повязку, и ладонь покрыла липкая кровь. Голова немилосердно
кружилась, свет посоха плыл перед глазами. Словно во сне, откуда-то
издалека раздалось ворчание драконидов: стряхнув первоначальный испуг, они
двигались к нему - прикончить его. Залитая водой скала дрожала под
ногами... или это у него самого от слабости ноги тряслись?
- Убей меня, Рейстлин... - Карамон смотрел на брата безо всякого
выражения.
Рейстлин помедлил. Золотые глаза его сузились.
- Я не хочу умирать от их рук, - спокойно продолжал Карамон.
Оставалось попросить о малости: - Прикончи меня, брат. Хотя бы этим ты мне
обязан...
Золотые глаза так и вспыхнули.
- ОБЯЗАН! - Рейстлин с шипением втянул в себя воздух. - ОБЯЗАН ТЕБЕ!
- повторил он придушенным голосом, и лицо его, освещенное пламенем
хрустального шарика, побелело. Свирепея, он повернулся и простер руку к
драконидам. Молнии стекли с его пальцев и поразили отвратительных тварей.
Вопя от боли и изумления, дракониды один за другим валились в черную воду,
и вскоре на поверхности заклубилась зеленая кровавая пена: новорожденные
драконы пожирали своих двоюродных родственников.
Карамон тупо наблюдал за их гибелью. Ему было плохо, он слишком ослаб
для того, чтобы о чем-нибудь думать. Он только слышал бряцание чьих-то
мечей, перекликающиеся голоса. Он начал падать вперед, увидел, как
устремляется навстречу черная вода...
...и оказался на твердой земле. Он моргнул и поднял глаза. Он сидел
на скале рядом со своим братом. Рейстлин стоял подле него на коленях,
держа в руке посох.
- Рейст!.. - выдохнул Карамон, и к глазам богатыря подступили слезы.
Неверным движением он поднял руку и коснулся плеча брата, ощутив бархатную
мякоть его одежд.
Рейстлин отодвинулся.
- Вот что, Карамон, - проговорил он голосом, в котором тепла было не
больше, чем в темных водах внизу. - На сей раз я спасу тебе жизнь, но
больше чтобы никаких счетов. Я ничем тебе не обязан!
Карамон сглотнул.
- Рейст, - сказал он тихо. - Я совсем не имел в виду...
Рейстлин точно не слышал.
- Стоять можешь? - спросил он раздраженно.
- П-попробую, - неуверенно пробормотал Карамон. - А... а ты не мог бы
использовать эту... эту штуку... - он указал на Око, - ...чтобы нам с
тобой убраться отсюда?
- Мог бы, только вот путешествие вряд ли особо понравилось бы тебе,
братец. И потом - ты что, уже забыл о тех, что явились с тобой сюда?
- Тика! - ахнул Карамон. - Тас!.. - И кое-как поднялся, цепляясь за
мокрые камни. - И Танис! Как насчет того, чтобы...
- Танис пускай сам о себе думает. Ему-то я долг отдал уже
десятикратно, - хмыкнул Рейстлин. - Не расплатиться ли мне лучше с
другими?
Крики, смутно доносившиеся из тоннеля, становились все громче.
Исполняя последние приказы своей Владычицы, в пещеру врывались войска.
Карамон устало потянулся к рукояти меча, но прикосновение холодных,
костлявых пальцев заставило его остановиться.
- Не стоит, - прошептал Рейстлин, и его тонкие губы скривила мрачная
усмешка. - С некоторых пор я не нуждаюсь в тебе. И уже не буду
нуждаться... никогда более. Смотри!
В следующий миг его магия обратила подземную ночь в сияющий день.
Карамону, все-таки вытащившему меч, только и оставалось, что стоять подле
брата и благоговейно смотреть, как его чары поражают врага за врагом.
Молнии с треском срывались с рук колдуна, пламя слетало с ладоней, из
ниоткуда возникали призраки до того страшные, что самый ужас, излучаемый
ими, был смертоносен.
С воплями падали гоблины, пронзаемые пиками рыцарского легиона,
который по слову Рейстлина огласил пещеру воинственным песнопением, а по
другому его слову - исчез без следа. Драконья молодь в ужасе спешила
укрыться в темных, потайных логовах, где плесневела скорлупа их яиц.
Дракониды обугливались и чернели в огне. Темные жрецы, которых последний
приказ их Владычицы тучами ринул в подземелье, пали, пронзенные стаями
сверкающих копий, и исступленные молитвы их сменились предсмертными
криками...
Наконец появились Черные Одежды - старейшины Ордена, пришедшие
истребить юного выскочку... И, едва появившись, с ужасом убедились, что,
при всей их древности, Рейстлин некоторым мистическим образом был еще
старше их. Его сила не поддавалось описанию; победить его было попросту
невозможно. Прозвучали заклинания, и маги стали исчезать один за другим,
причем многие, улетучиваясь, с глубоким почтением кланялись Рейстлину...
И вот опять стало тихо, только лениво плескалась вода. Хрустальный
свет Посоха Мага заливал пустую пещеру. Храм поминутно сотрясала новая
судорога, и Карамон с опаской поглядывал вверх. Магическая битва длилась
какие-то мгновения. Но Карамону в горячке уже казалось, что они с братом
торчали в этом жутком месте чуть не всю жизнь.
Когда мантия последнего мага растворилась во тьме, Рейстлин оглянулся
на брата.
- Видал? - холодно произнес он.
Великан молча кивнул. Глаза у него были круглые.
Земля тряслась все сильнее. Волны бились о скалы. На том конце пещеры
задрожала и раскололась сломанная колонна, усеянная самоцветами. Карамон
поднял глаза к готовому обрушиться потолку, и в лицо ему посыпалась
каменная крошка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
Новый удар грома заставил сражавшихся забыть друг о друге. Все, кто
был в Храме, одновременно подняли головы и затаили дыхание, вглядываясь во
тьму над собой. Смолкли все голоса. Такхизис, Владычица Тьмы, зависла над
ними, воплотившись в образе пятиглавой драконицы, присущем ей на этом
плане бытия. Гигантское тело переливалось мириадами красок. Их было
столько, слепящих, помрачающих разум, что рассудок не мог вместить ее
жуткого величия и вовсе забывал, что же такое цвет. Всебесцветная! Не зря
ее так называли. Пять голов разевали громадные пасти. Множество глаз
горело огнем, вожделея поглотить этот мир...
Вот и все, подумал Танис с отчаянием. Вот и все. Она победила. А
мы...
Богиня торжествующе вскинула все пять голов...
И купол над нею раскололся пополам.
Истарский Храм начал корчиться, изменяясь, воссоздавая себя,
возвращаясь к своему первоначальному облику, к тому, каким он был до того,
как Зло извратило его.
Тьма внутри Зала заколебалась... и рассеялась под серебряными лучами
Солинари, которую гномы называли Ночная Свеча.
12. ВОЗВРАЩЕННЫЙ ДОЛГ
- А теперь, братец, прощай.
Рейстлин извлек из складок черных одежд небольшой гладкий шарик. Око
Дракона.
Карамон почувствовал, как оставляют его последние силы. Он тронул
рукой повязку, и ладонь покрыла липкая кровь. Голова немилосердно
кружилась, свет посоха плыл перед глазами. Словно во сне, откуда-то
издалека раздалось ворчание драконидов: стряхнув первоначальный испуг, они
двигались к нему - прикончить его. Залитая водой скала дрожала под
ногами... или это у него самого от слабости ноги тряслись?
- Убей меня, Рейстлин... - Карамон смотрел на брата безо всякого
выражения.
Рейстлин помедлил. Золотые глаза его сузились.
- Я не хочу умирать от их рук, - спокойно продолжал Карамон.
Оставалось попросить о малости: - Прикончи меня, брат. Хотя бы этим ты мне
обязан...
Золотые глаза так и вспыхнули.
- ОБЯЗАН! - Рейстлин с шипением втянул в себя воздух. - ОБЯЗАН ТЕБЕ!
- повторил он придушенным голосом, и лицо его, освещенное пламенем
хрустального шарика, побелело. Свирепея, он повернулся и простер руку к
драконидам. Молнии стекли с его пальцев и поразили отвратительных тварей.
Вопя от боли и изумления, дракониды один за другим валились в черную воду,
и вскоре на поверхности заклубилась зеленая кровавая пена: новорожденные
драконы пожирали своих двоюродных родственников.
Карамон тупо наблюдал за их гибелью. Ему было плохо, он слишком ослаб
для того, чтобы о чем-нибудь думать. Он только слышал бряцание чьих-то
мечей, перекликающиеся голоса. Он начал падать вперед, увидел, как
устремляется навстречу черная вода...
...и оказался на твердой земле. Он моргнул и поднял глаза. Он сидел
на скале рядом со своим братом. Рейстлин стоял подле него на коленях,
держа в руке посох.
- Рейст!.. - выдохнул Карамон, и к глазам богатыря подступили слезы.
Неверным движением он поднял руку и коснулся плеча брата, ощутив бархатную
мякоть его одежд.
Рейстлин отодвинулся.
- Вот что, Карамон, - проговорил он голосом, в котором тепла было не
больше, чем в темных водах внизу. - На сей раз я спасу тебе жизнь, но
больше чтобы никаких счетов. Я ничем тебе не обязан!
Карамон сглотнул.
- Рейст, - сказал он тихо. - Я совсем не имел в виду...
Рейстлин точно не слышал.
- Стоять можешь? - спросил он раздраженно.
- П-попробую, - неуверенно пробормотал Карамон. - А... а ты не мог бы
использовать эту... эту штуку... - он указал на Око, - ...чтобы нам с
тобой убраться отсюда?
- Мог бы, только вот путешествие вряд ли особо понравилось бы тебе,
братец. И потом - ты что, уже забыл о тех, что явились с тобой сюда?
- Тика! - ахнул Карамон. - Тас!.. - И кое-как поднялся, цепляясь за
мокрые камни. - И Танис! Как насчет того, чтобы...
- Танис пускай сам о себе думает. Ему-то я долг отдал уже
десятикратно, - хмыкнул Рейстлин. - Не расплатиться ли мне лучше с
другими?
Крики, смутно доносившиеся из тоннеля, становились все громче.
Исполняя последние приказы своей Владычицы, в пещеру врывались войска.
Карамон устало потянулся к рукояти меча, но прикосновение холодных,
костлявых пальцев заставило его остановиться.
- Не стоит, - прошептал Рейстлин, и его тонкие губы скривила мрачная
усмешка. - С некоторых пор я не нуждаюсь в тебе. И уже не буду
нуждаться... никогда более. Смотри!
В следующий миг его магия обратила подземную ночь в сияющий день.
Карамону, все-таки вытащившему меч, только и оставалось, что стоять подле
брата и благоговейно смотреть, как его чары поражают врага за врагом.
Молнии с треском срывались с рук колдуна, пламя слетало с ладоней, из
ниоткуда возникали призраки до того страшные, что самый ужас, излучаемый
ими, был смертоносен.
С воплями падали гоблины, пронзаемые пиками рыцарского легиона,
который по слову Рейстлина огласил пещеру воинственным песнопением, а по
другому его слову - исчез без следа. Драконья молодь в ужасе спешила
укрыться в темных, потайных логовах, где плесневела скорлупа их яиц.
Дракониды обугливались и чернели в огне. Темные жрецы, которых последний
приказ их Владычицы тучами ринул в подземелье, пали, пронзенные стаями
сверкающих копий, и исступленные молитвы их сменились предсмертными
криками...
Наконец появились Черные Одежды - старейшины Ордена, пришедшие
истребить юного выскочку... И, едва появившись, с ужасом убедились, что,
при всей их древности, Рейстлин некоторым мистическим образом был еще
старше их. Его сила не поддавалось описанию; победить его было попросту
невозможно. Прозвучали заклинания, и маги стали исчезать один за другим,
причем многие, улетучиваясь, с глубоким почтением кланялись Рейстлину...
И вот опять стало тихо, только лениво плескалась вода. Хрустальный
свет Посоха Мага заливал пустую пещеру. Храм поминутно сотрясала новая
судорога, и Карамон с опаской поглядывал вверх. Магическая битва длилась
какие-то мгновения. Но Карамону в горячке уже казалось, что они с братом
торчали в этом жутком месте чуть не всю жизнь.
Когда мантия последнего мага растворилась во тьме, Рейстлин оглянулся
на брата.
- Видал? - холодно произнес он.
Великан молча кивнул. Глаза у него были круглые.
Земля тряслась все сильнее. Волны бились о скалы. На том конце пещеры
задрожала и раскололась сломанная колонна, усеянная самоцветами. Карамон
поднял глаза к готовому обрушиться потолку, и в лицо ему посыпалась
каменная крошка.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122