- Его
зовут Рейстлин. Он из города Утехи, что в Абанасинии.
"Сегодня, за двадцать девять минут до наступления часа Отдохновения,
Рейстлин из Утехи..."
Астинус перестал писать и поднял глаза.
- Рейстлин? Из Утехи?..
- Да, мой Мастер, - с низким поклоном подтвердил Бертрем. Ему была
оказана неслыханная честь: в первый раз за десять лет, что Бертрем состоял
в Ордене Эстетов при великой библиотеке, Астинус почтил его взглядом. -
Так ты в самом деле знаешь его. Мастер? Я потому и отважился побеспокоить
тебя... Он очень хочет тебя видеть...
- Рейстлин... - Капля чернил стекла с пера Астинуса на пергаментную
страницу. - Где он?
- На ступенях. Мастер. Там же, где мы его и нашли. Мы собирались
позвать к нему кого-нибудь из этих новых целителей, последователей Богини
Мишакаль...
Историк раздраженно смотрел на черную кляксу. Взяв щепоть мелкого
белого песка, он аккуратно засыпал им растекшиеся чернила, чтобы не
перепачкать последующие листы. Стремительное перо снова двинулось в путь.
- Ни один целитель не справится с болезнью, от которой умирает этот
человек, - заметил Астинус, и голос его, казалось, исходил из бездн самого
Времени. - А впрочем, внесите его внутрь и предоставьте ему комнату.
- Внутрь? В Библиотеку?.. - Изумление Бертрема не знало пределов. -
Но, Мастер... никто, кроме членов нашего Ордена...
- В конце дня я поговорю с ним, если у меня будет время, - продолжал
Астинус, будто не замечая изумления Бертрема. - И, естественно, если к
тому времени он будет еще жив.
Перо летело, оставляя на пергаменте строку за строкой.
- Да, мой Мастер, - пробормотал Бертрем и, пятясь, вышел из кабинета.
Тщательно притворив за собой дверь, эстет поспешил прохладными
мраморными коридорами древней библиотеки, не переставая дивиться про себя
необычности случившегося. Его толстые, тяжелые одеяния мели пол, бритая
голова лоснилась от пота: бегать он отнюдь не привык. Члены Ордена,
попадавшиеся навстречу, провожали его недоуменными взглядами.
И вот наконец входная дверь. Сквозь толстое стекло было хорошо видно
тело молодого человека, распростертое на каменных плитах.
- Белено внести его внутрь, - сообщил Бертрем собратьям. - Астинус
навестит его вечером, если маг будет еще жив.
Эстеты потрясенно переглядывались, гадая, какое знамение судеб
таилось в происходившем...
"Я умираю..."
Невыносимая мысль!
Лежа на постели в прохладной, чисто выбеленной келье, куда поместили
его эстеты, Рейстлин проклинал свое хилое тело, проклинал Испытания,
доконавшие это тело, проклинал Богов, давших ему такую судьбу. Наконец у
него не осталось в запасе ни проклятий, ни даже сил, чтобы думать. Он
лежал под белыми льняными простынями, все более напоминавшими ему саван, и
сердце пойманной птицей трепетало в груди.
Второй раз в своей жизни Рейстлин был одинок - и испуган. Впервые он
познакомился со страхом и одиночеством во время трехдневных мучительных
Испытаний в Башне Высшего Волшебства. Но было ли тогдашнее одиночество
настоящим?.. Рейстлин сильно сомневался в этом, хотя воспоминания
путались.
Голос. Голос, обращавшийся к нему время от времени. Голос, казавшийся
знакомым, хотя узнать его Рейстлину не удавалось. Подсознательно он
связывал голос с Башней. Там он впервые помог ему - и с тех пор приходил
на помощь еще не однажды. Благодаря ему Рейстлин и уцелел в Испытании...
Но этого ему уже не пережить. Рейстлин знал, что умрет. Магическая
трансформация отняла слишком много сил. У него все получилось - но какой
ценой! Тело, измученное болезнью, окончательно надорвалось...
Когда эстеты нашли его на ступенях библиотеки, его рвало кровью.
Кое-как он сумел прохрипеть имя Астинуса, а потом и свое собственное - они
спросили его, кто он такой. Затем он потерял сознание, чтобы очнуться уже
здесь, в этой узкой холодной монашеской келье. Он сразу понял, что
умирает. Он потребовал от своего тела больше, нежели оно могло дать. Быть
может. Око еще спасло бы его... если бы у него были силы обратиться к
нему, если бы слова, способные пробудить магию Ока, не истерлись из
памяти...
Я слишком слаб и не смогу обуздать волшебную мощь Ока, подумалось
ему. Стоит ему понять, что я ослаб, - и оно поглотит меня...
Нет, у него оставался всего один последний шанс. Книги, хранившиеся в
библиотеке. Око говорило ему: эти книги хранили секреты могущественных
магов древности, магов, подобных которым не было и уже не будет на Кринне.
Возможно, где-нибудь в этих книгах он и разыщет способ продлить свою
жизнь. "Я должен увидеть Астинуса! Я должен попасть в великую
библиотеку!.." - кричал он этим благодушным, самодовольным эстетам. Они
только кивали: "Да, да, Астинус заглянет к тебе вечером, если выкроит
время".
Если он выкроит время!.. Рейстлин зло выругался. Если он выкроит
время!.. Маг чувствовал, как отпущенное ему время убегало, словно песок
между пальцами. И не остановишь его, как ни пытайся.
Эстеты жалеючи смотрели на молодого волшебника, не зная, как помочь.
Они принесли ему еды, но есть он не смог. Он не сумел проглотить даже
горький травяной отвар, облегчавший его кашель. В бессильной ярости он
отослал глупцов прочь и, откинувшись на жесткой подушке, стал следить за
солнечным лучом, медленно переползавшим по стене его кельи.
Сосредоточившись на том, чтобы не подпустить смерть, Рейстлин заставил
себя расслабиться и успокоиться. Он понимал, что ярость лишь выжжет в нем
последние крохи жизни, ускоряя конец.
Он стал думать о своем брате.
Устало смежив веки, Рейстлин вообразил Карамона сидящим подле него.
Почти наяву ощутил он прикосновение сильных рук, готовых приподнять и
усадить его, чтобы легче дышалось. Он ощущал знакомый запах пота, кожи и
стали - запах брата. Карамон позаботится о нем. Карамон не даст ему
умереть...
Нет, подумал он сонно. Карамон сам теперь мертв. Карамон и остальные
глупцы. Все они умерли. Придется мне самому о себе позаботиться...
Рейстлин понял, что вот-вот потеряет сознание. Он попытался
воспротивиться наползающей темноте, но поединок был неравным. Последним
отчаянным усилием он сунул руку в карман одеяния. Пальцы его сомкнулись на
хрустальном шарике Ока, съежившегося до размеров большой бусины... И тьма
поглотила его.
Рейстлина разбудили голоса и ощущение чьего-то присутствия в келье.
Расталкивая плотные слои мрака, он медленно всплыл на поверхность и открыл
глаза.
Стоял уже вечер. Алые лучи Лунитари вливались в окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122
зовут Рейстлин. Он из города Утехи, что в Абанасинии.
"Сегодня, за двадцать девять минут до наступления часа Отдохновения,
Рейстлин из Утехи..."
Астинус перестал писать и поднял глаза.
- Рейстлин? Из Утехи?..
- Да, мой Мастер, - с низким поклоном подтвердил Бертрем. Ему была
оказана неслыханная честь: в первый раз за десять лет, что Бертрем состоял
в Ордене Эстетов при великой библиотеке, Астинус почтил его взглядом. -
Так ты в самом деле знаешь его. Мастер? Я потому и отважился побеспокоить
тебя... Он очень хочет тебя видеть...
- Рейстлин... - Капля чернил стекла с пера Астинуса на пергаментную
страницу. - Где он?
- На ступенях. Мастер. Там же, где мы его и нашли. Мы собирались
позвать к нему кого-нибудь из этих новых целителей, последователей Богини
Мишакаль...
Историк раздраженно смотрел на черную кляксу. Взяв щепоть мелкого
белого песка, он аккуратно засыпал им растекшиеся чернила, чтобы не
перепачкать последующие листы. Стремительное перо снова двинулось в путь.
- Ни один целитель не справится с болезнью, от которой умирает этот
человек, - заметил Астинус, и голос его, казалось, исходил из бездн самого
Времени. - А впрочем, внесите его внутрь и предоставьте ему комнату.
- Внутрь? В Библиотеку?.. - Изумление Бертрема не знало пределов. -
Но, Мастер... никто, кроме членов нашего Ордена...
- В конце дня я поговорю с ним, если у меня будет время, - продолжал
Астинус, будто не замечая изумления Бертрема. - И, естественно, если к
тому времени он будет еще жив.
Перо летело, оставляя на пергаменте строку за строкой.
- Да, мой Мастер, - пробормотал Бертрем и, пятясь, вышел из кабинета.
Тщательно притворив за собой дверь, эстет поспешил прохладными
мраморными коридорами древней библиотеки, не переставая дивиться про себя
необычности случившегося. Его толстые, тяжелые одеяния мели пол, бритая
голова лоснилась от пота: бегать он отнюдь не привык. Члены Ордена,
попадавшиеся навстречу, провожали его недоуменными взглядами.
И вот наконец входная дверь. Сквозь толстое стекло было хорошо видно
тело молодого человека, распростертое на каменных плитах.
- Белено внести его внутрь, - сообщил Бертрем собратьям. - Астинус
навестит его вечером, если маг будет еще жив.
Эстеты потрясенно переглядывались, гадая, какое знамение судеб
таилось в происходившем...
"Я умираю..."
Невыносимая мысль!
Лежа на постели в прохладной, чисто выбеленной келье, куда поместили
его эстеты, Рейстлин проклинал свое хилое тело, проклинал Испытания,
доконавшие это тело, проклинал Богов, давших ему такую судьбу. Наконец у
него не осталось в запасе ни проклятий, ни даже сил, чтобы думать. Он
лежал под белыми льняными простынями, все более напоминавшими ему саван, и
сердце пойманной птицей трепетало в груди.
Второй раз в своей жизни Рейстлин был одинок - и испуган. Впервые он
познакомился со страхом и одиночеством во время трехдневных мучительных
Испытаний в Башне Высшего Волшебства. Но было ли тогдашнее одиночество
настоящим?.. Рейстлин сильно сомневался в этом, хотя воспоминания
путались.
Голос. Голос, обращавшийся к нему время от времени. Голос, казавшийся
знакомым, хотя узнать его Рейстлину не удавалось. Подсознательно он
связывал голос с Башней. Там он впервые помог ему - и с тех пор приходил
на помощь еще не однажды. Благодаря ему Рейстлин и уцелел в Испытании...
Но этого ему уже не пережить. Рейстлин знал, что умрет. Магическая
трансформация отняла слишком много сил. У него все получилось - но какой
ценой! Тело, измученное болезнью, окончательно надорвалось...
Когда эстеты нашли его на ступенях библиотеки, его рвало кровью.
Кое-как он сумел прохрипеть имя Астинуса, а потом и свое собственное - они
спросили его, кто он такой. Затем он потерял сознание, чтобы очнуться уже
здесь, в этой узкой холодной монашеской келье. Он сразу понял, что
умирает. Он потребовал от своего тела больше, нежели оно могло дать. Быть
может. Око еще спасло бы его... если бы у него были силы обратиться к
нему, если бы слова, способные пробудить магию Ока, не истерлись из
памяти...
Я слишком слаб и не смогу обуздать волшебную мощь Ока, подумалось
ему. Стоит ему понять, что я ослаб, - и оно поглотит меня...
Нет, у него оставался всего один последний шанс. Книги, хранившиеся в
библиотеке. Око говорило ему: эти книги хранили секреты могущественных
магов древности, магов, подобных которым не было и уже не будет на Кринне.
Возможно, где-нибудь в этих книгах он и разыщет способ продлить свою
жизнь. "Я должен увидеть Астинуса! Я должен попасть в великую
библиотеку!.." - кричал он этим благодушным, самодовольным эстетам. Они
только кивали: "Да, да, Астинус заглянет к тебе вечером, если выкроит
время".
Если он выкроит время!.. Рейстлин зло выругался. Если он выкроит
время!.. Маг чувствовал, как отпущенное ему время убегало, словно песок
между пальцами. И не остановишь его, как ни пытайся.
Эстеты жалеючи смотрели на молодого волшебника, не зная, как помочь.
Они принесли ему еды, но есть он не смог. Он не сумел проглотить даже
горький травяной отвар, облегчавший его кашель. В бессильной ярости он
отослал глупцов прочь и, откинувшись на жесткой подушке, стал следить за
солнечным лучом, медленно переползавшим по стене его кельи.
Сосредоточившись на том, чтобы не подпустить смерть, Рейстлин заставил
себя расслабиться и успокоиться. Он понимал, что ярость лишь выжжет в нем
последние крохи жизни, ускоряя конец.
Он стал думать о своем брате.
Устало смежив веки, Рейстлин вообразил Карамона сидящим подле него.
Почти наяву ощутил он прикосновение сильных рук, готовых приподнять и
усадить его, чтобы легче дышалось. Он ощущал знакомый запах пота, кожи и
стали - запах брата. Карамон позаботится о нем. Карамон не даст ему
умереть...
Нет, подумал он сонно. Карамон сам теперь мертв. Карамон и остальные
глупцы. Все они умерли. Придется мне самому о себе позаботиться...
Рейстлин понял, что вот-вот потеряет сознание. Он попытался
воспротивиться наползающей темноте, но поединок был неравным. Последним
отчаянным усилием он сунул руку в карман одеяния. Пальцы его сомкнулись на
хрустальном шарике Ока, съежившегося до размеров большой бусины... И тьма
поглотила его.
Рейстлина разбудили голоса и ощущение чьего-то присутствия в келье.
Расталкивая плотные слои мрака, он медленно всплыл на поверхность и открыл
глаза.
Стоял уже вечер. Алые лучи Лунитари вливались в окно.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122