Мы назвали ее <Идеалом Я> и
приписали ей функции самонаблюдения, моральной совести, цен-
зуры сновидений и основное влияние при вытеснении. Мы сказа-
ли, что она представляет собой наследие первоначального нарцис-
сизма, в котором детское <Я> удовлетворяло само себя. Из влия-
ний окружающего эта инстанция постепенно воспринимает требо-
вания, которые предъявляются к <Я> и -которые оно не всегда
может удовлетворить; но когда человек не может быть доволен
своим <Я>, он все же находят удовлетворение в <Идеале Я>,
которое дифференцировалось из <Я>. В мании выслеживания,
как мы далее установили, явно обнаруживается распад этой ин-
станции, и при этом открывается ее происхождение от влияний
авторитетов - родителей прежде всего. Мы, однако, не забыли
отметить, что мера удаления <Идеала Я> от <Я> актуального
очень варьируется для отдельных индивидов и что многих людей
эта дифференциация внутри <Я> не больше дифференциации у
ребенка. Однако прежде чем мы сможем использовать этот мате-
риал для понимания либидинозной организации массы, мы долж-
ны принять во внимание некоторые другие взаимоотношения между
объектом и <Я>'.
VIII
ВЛЮБЛЕННОСТЬ И ГИПНОЗ
Язык даже в своих капризах верен какой-то истине. Правда,
он называет <любовью> очень разнообразные эмоциональные
отношения, которые и мы теоретически сводим к слову любовь,
но далее он все же сомневается, настоящая ли, действительная,
' Мы очень хорошо знаем, что этими примерами, взятыми из патоло-
гии, мы не исчерпали сущности идентификации и, таким образом, оста-
вили незатронутой часть загадки массообразования. Здесь нужно было
бы произвести гораздо более основательный и обширный психологи-
ческий анализ. От идентификации через подражание идет путь к вжи-
ванию, т.е. к пониманию того механизма, который вообще делает воз-
можным нашу позицию по отношению к чужой психической жизни. И
в произведениях уже имеющейся идентификации многое надо еще вы-
яснить. Идентификация, между прочим, имеет своим следствием огра-
ничение агрессии против человека, с которым идентифицируется, этого
человека щадят и ему помогают. Изучение таких идентификаций, ка-
кие, например, лежат в основе <кланов>, привело Робертсона Смита к
поразительному выводу, а именно, что они основаны на признании од-
ной, общей всем субстанции и поэтому могут быть созданы совместной
трапезой. Эта черта позволяет связать такую идентификацию праисто-
рией человеческой семьи, изложенной мною в.
истинная ли эта любовь, и указывает внутри этих любовных
феноменов на целую шкалу возможностей. Нам тоже нетрудно
найти ее путем наблюдения.
В целом ряде случаев влюбленность есть не что иное, как
психическая захваченность объектом, диктуемая сексуальными
первичными позывами в целях прямого сексуального удовлетво-
рения и с достижением этой цели и угасающая; это то, что назы-
вают низменной, чувственной любовью. Но, как известно, либиди-
нозная ситуация редко остается столь несложной. Уверенность в
новом пробуждении только что угасшей потребности была, веро-
ятно, ближайшим мотивом, почему захваченность сексуальным
объектом оказывалась длительной и его <любили> и в те проме-
жутки времени, когда влечение отсутствовало.
Из весьма примечательной истории развития человеческой
любовной жизни к этому надо добавить второй момент. В первой
фазе жизни, обычно уже заканчивающейся к пяти годам, ребенок
в одном из родителей нашел первый любовный объект, на кото-
ром соединились все его искавшие удовлетворения сексуальные
первичные позывы. Наступившее затем вытеснение имело след-
ствием вынужденный отказ от большинства этих детских сексу-
альных целей и оставило глубокое видоизменение отношений к
родителям. Ребенок и дальше остается привязанным к родите-
лям первичными позывами, которые надо назвать <целепреграж-
денными>. Чувства, которые он с этих пор питает к этим люби-
мым лицам, носят название <нежных>. Известно, что в бессозна-
тельном эти прежние чувственные стремления сохраняются бо-
лее или менее сильно, так что первоначальная полнокровность в
известном смысле остается и дальше.
С возмужалостью появляются, как известно, новые, весьма
интенсивные стремления, направленные на прямые сексуальные
цели. В неблагоприятных случаях они, как чувственное течение,
отделены от продолжающихся <нежных> эмоциональных направ-
лений. Тогда мы имеем картину, оба аспекта которой так охотно
идеализируются известными литературными течениями. Мужчи-
на обнаруживает романтическое влечение к высокочтимым жен-
щинам, которые, однако, не влекут его к любовному общению, и
потентен только с другими женщинами, которых он не <любит>,
166
не уважает и даже презирает. Но чаще подрастающему юноше
все же удается известная мера синтеза между нечувственной,
небесной, и чувственной, земной любовью и его отношение к сек-
суальному объекту отмечено совместным действием непреграж-
денных и целепрегражденных первичных позывов. Глубину влюб-
ленности можно измерить по количеству целепрегражденных не-
жных инстинктов, сопоставляя их с простым чувственным вож-
делением.
В рамках влюбленности нам прежде всего бросился в глаза
феномен сексуального повышения оценки, тот факт, что любимый
объект в известной мере освобождается от критики, что все его
качества оцениваются выше, чем качества нелюбимых лиц, или
чем в то время, когда это лицо еще не было любимо. Если
чувственные стремления несколько вытесняются или подавля-
ются, то появляется иллюзия, что за свои духовные достоинства
объект любим и чувственно, а между тем, может быть, наоборот,
только чувственное расположение наделило его этими достоин-
ствами.
Стремление, которым суждение здесь фальсифицируется, есть
идеализация. Но этим самым нам облегчается и ориентировка, мы
видим, что с объектом обращаются как с собственным <Я>, что
значит, при влюбленности большая часть нарцистического либи-
до перетекает на объект. В некоторых формах любовного вы-
бора очевиден даже факт, что объект служит заменой никогда не
достигнутого собственного <Идеала Я>. Его любят за совершен-
ства, которых хотелось достигнуть в собственном <Я> и которые
этим окольным путем хотят приобрести для удовлетворения соб-
ственного нарциссизма.
Если сексуальная переоценка и влюбленность продолжают
повышаться, то расшифровка картины делается еще яснее. Стрем-
ления, требующие прямого сексуального удовлетворения, могут
быть теперь совсем вытеснены, как то обычно случается, напри-
мер, в мечтательной любви юноши; <Я> делается все нетребова-
тельнее и скромнее, а объект все великолепнее и ценнее;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204
приписали ей функции самонаблюдения, моральной совести, цен-
зуры сновидений и основное влияние при вытеснении. Мы сказа-
ли, что она представляет собой наследие первоначального нарцис-
сизма, в котором детское <Я> удовлетворяло само себя. Из влия-
ний окружающего эта инстанция постепенно воспринимает требо-
вания, которые предъявляются к <Я> и -которые оно не всегда
может удовлетворить; но когда человек не может быть доволен
своим <Я>, он все же находят удовлетворение в <Идеале Я>,
которое дифференцировалось из <Я>. В мании выслеживания,
как мы далее установили, явно обнаруживается распад этой ин-
станции, и при этом открывается ее происхождение от влияний
авторитетов - родителей прежде всего. Мы, однако, не забыли
отметить, что мера удаления <Идеала Я> от <Я> актуального
очень варьируется для отдельных индивидов и что многих людей
эта дифференциация внутри <Я> не больше дифференциации у
ребенка. Однако прежде чем мы сможем использовать этот мате-
риал для понимания либидинозной организации массы, мы долж-
ны принять во внимание некоторые другие взаимоотношения между
объектом и <Я>'.
VIII
ВЛЮБЛЕННОСТЬ И ГИПНОЗ
Язык даже в своих капризах верен какой-то истине. Правда,
он называет <любовью> очень разнообразные эмоциональные
отношения, которые и мы теоретически сводим к слову любовь,
но далее он все же сомневается, настоящая ли, действительная,
' Мы очень хорошо знаем, что этими примерами, взятыми из патоло-
гии, мы не исчерпали сущности идентификации и, таким образом, оста-
вили незатронутой часть загадки массообразования. Здесь нужно было
бы произвести гораздо более основательный и обширный психологи-
ческий анализ. От идентификации через подражание идет путь к вжи-
ванию, т.е. к пониманию того механизма, который вообще делает воз-
можным нашу позицию по отношению к чужой психической жизни. И
в произведениях уже имеющейся идентификации многое надо еще вы-
яснить. Идентификация, между прочим, имеет своим следствием огра-
ничение агрессии против человека, с которым идентифицируется, этого
человека щадят и ему помогают. Изучение таких идентификаций, ка-
кие, например, лежат в основе <кланов>, привело Робертсона Смита к
поразительному выводу, а именно, что они основаны на признании од-
ной, общей всем субстанции и поэтому могут быть созданы совместной
трапезой. Эта черта позволяет связать такую идентификацию праисто-
рией человеческой семьи, изложенной мною в
истинная ли эта любовь, и указывает внутри этих любовных
феноменов на целую шкалу возможностей. Нам тоже нетрудно
найти ее путем наблюдения.
В целом ряде случаев влюбленность есть не что иное, как
психическая захваченность объектом, диктуемая сексуальными
первичными позывами в целях прямого сексуального удовлетво-
рения и с достижением этой цели и угасающая; это то, что назы-
вают низменной, чувственной любовью. Но, как известно, либиди-
нозная ситуация редко остается столь несложной. Уверенность в
новом пробуждении только что угасшей потребности была, веро-
ятно, ближайшим мотивом, почему захваченность сексуальным
объектом оказывалась длительной и его <любили> и в те проме-
жутки времени, когда влечение отсутствовало.
Из весьма примечательной истории развития человеческой
любовной жизни к этому надо добавить второй момент. В первой
фазе жизни, обычно уже заканчивающейся к пяти годам, ребенок
в одном из родителей нашел первый любовный объект, на кото-
ром соединились все его искавшие удовлетворения сексуальные
первичные позывы. Наступившее затем вытеснение имело след-
ствием вынужденный отказ от большинства этих детских сексу-
альных целей и оставило глубокое видоизменение отношений к
родителям. Ребенок и дальше остается привязанным к родите-
лям первичными позывами, которые надо назвать <целепреграж-
денными>. Чувства, которые он с этих пор питает к этим люби-
мым лицам, носят название <нежных>. Известно, что в бессозна-
тельном эти прежние чувственные стремления сохраняются бо-
лее или менее сильно, так что первоначальная полнокровность в
известном смысле остается и дальше.
С возмужалостью появляются, как известно, новые, весьма
интенсивные стремления, направленные на прямые сексуальные
цели. В неблагоприятных случаях они, как чувственное течение,
отделены от продолжающихся <нежных> эмоциональных направ-
лений. Тогда мы имеем картину, оба аспекта которой так охотно
идеализируются известными литературными течениями. Мужчи-
на обнаруживает романтическое влечение к высокочтимым жен-
щинам, которые, однако, не влекут его к любовному общению, и
потентен только с другими женщинами, которых он не <любит>,
166
не уважает и даже презирает. Но чаще подрастающему юноше
все же удается известная мера синтеза между нечувственной,
небесной, и чувственной, земной любовью и его отношение к сек-
суальному объекту отмечено совместным действием непреграж-
денных и целепрегражденных первичных позывов. Глубину влюб-
ленности можно измерить по количеству целепрегражденных не-
жных инстинктов, сопоставляя их с простым чувственным вож-
делением.
В рамках влюбленности нам прежде всего бросился в глаза
феномен сексуального повышения оценки, тот факт, что любимый
объект в известной мере освобождается от критики, что все его
качества оцениваются выше, чем качества нелюбимых лиц, или
чем в то время, когда это лицо еще не было любимо. Если
чувственные стремления несколько вытесняются или подавля-
ются, то появляется иллюзия, что за свои духовные достоинства
объект любим и чувственно, а между тем, может быть, наоборот,
только чувственное расположение наделило его этими достоин-
ствами.
Стремление, которым суждение здесь фальсифицируется, есть
идеализация. Но этим самым нам облегчается и ориентировка, мы
видим, что с объектом обращаются как с собственным <Я>, что
значит, при влюбленности большая часть нарцистического либи-
до перетекает на объект. В некоторых формах любовного вы-
бора очевиден даже факт, что объект служит заменой никогда не
достигнутого собственного <Идеала Я>. Его любят за совершен-
ства, которых хотелось достигнуть в собственном <Я> и которые
этим окольным путем хотят приобрести для удовлетворения соб-
ственного нарциссизма.
Если сексуальная переоценка и влюбленность продолжают
повышаться, то расшифровка картины делается еще яснее. Стрем-
ления, требующие прямого сексуального удовлетворения, могут
быть теперь совсем вытеснены, как то обычно случается, напри-
мер, в мечтательной любви юноши; <Я> делается все нетребова-
тельнее и скромнее, а объект все великолепнее и ценнее;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204