Ведь всякому известно, что горькие зеленые
каштаны делают человека умным. И верно, Мазино ума занимать не надо было
- своего хватало.
Вот каков Мазино! Откуда же он должен был приехать? Из Африки. Он там
служил в солдатах.
А между тем в Покапалье начало твориться что-то непонятное. Каждый
вечер ведьма Мичиллина похищала из стада покапальцев то корову, то быка.
Страшная ведьма Мичиллина жила в лесу у самого подножия холма. Стоило
ей только дунуть - и коровы как не бывало. Крестьяне, слыша, как с нас-
туплением темноты ведьма шуршит и возится в лесу, стучали от страха зу-
бами и падали на колени, призывая всех святых. Они даже стихи сложили:
Осел погоняет,
Хозяин ревет,
Внизу под горой
Мичиллина живет.
Мы ночью боимся
Ступить на порог:
Чихни Мичиллина -
Мы валимся с ног.
Глухими ночами
Все снова и снова
У нас исчезают
Быки и коровы.
Ужасная ведьма
Всех бедствий причина!
Дрожите, бегите, -
Идет Мичиллина!
Раньше в Покапалье коровы паслись, сколько хотели и когда хотели, а
ночевали где придется. Теперь их на ночь сгоняли на полянку, выставляли
дозорных и разводили огромные костры. Но и это не помогало. Потому что
стоило проклятой ведьме Мичиллине зашевелиться в кустарнике, как дозор-
ные жались к костру, затыкали себе уши пальцами и зажмуривали глаза. А
чуть рассветет, глядь - опять в стаде не хватает одной, а то и двух ко-
ров. Тут дозорные принимались вопить и плакать, трясли кулаками и посы-
лали ведьме проклятья.
Не подумайте, что коров не искали. Крестьяне Покапальи устраивали да-
же облавы, только, разумеется, днем. Но ни коров, ни самой Мичиллины они
так ни разу и не видели. С наступлением дня Мичиллина исчезала, оставляя
только следы огромных сапог на сырой земле да пряди длинных черных волос
на колючих ветках кустарника.
Пришлось бедным покапальцам запереть своих коров в хлевах и ни на шаг
не выпускать оттуда.
Шли недели и месяцы. Коровы взаперти совсем захирели. Они так отоща-
ли, что вместо скребницы их можно было чистить граблями - зубья грабель
как по мерке приходились между торчавшими ребрами.
Никто не отваживался водить скотину на пастбище, никто не ходил в
лес, и грибы, которых никто не собирал, вырастали величиной с зонтик.
Жители Покапальи каждый вечер сходились на деревенской площади, чтобы
решить, что же им делать. Вечера в горах холодные, и покапальцы разводи-
ли костер. Сидя у огня, они чесали затылки и на все лады кляли свою нес-
частную судьбу, а заодно и ведьму Мичиллину.
Чесали они затылки семь дней, чесали дважды семь дней, чесали трижды
семь дней и, наконец, надумали просить защиты у самого графа.
Граф жил в круглом замке на вершине соседнего холма. Замок был обне-
сен высокой каменной стеной, густо утыканной поверху гвоздями и битым
стеклом.
Вот в одно прекрасное утро покапальцы подошли к воротам замка. Они
сняли свои круглые рваные шляпы и только потом осмелились постучать в
ворота. Им открыли, и покапальцы очутились во дворе замка. Они увидели
множество графских наемных солдат. Солдаты сидели на земле и мазали свои
пышные рыжие усы оливковым маслом. А посреди двора в бархатном кресле
восседал сам граф. Четыре солдата, могучие, как молодые дубы, стара-
тельно расчесывали графу его длинную-предлинную черную бороду четырьмя
гребешками. Чесали они ее с самого верху до самого низу, а потом опять с
самого верху до самого низу.
Старший из покапальцев долго переминался с ноги на ногу, наконец наб-
рался храбрости и заговорил:
- Мы пришли, чтобы просить у вашей светлости помощи.
Граф не промолвил ни слова.
- Проклятая ведьма Мичиллина, - продолжал старик, - совсем нас заму-
чила.
Граф не промолвил ни слова.
- Мы хотим, - добавил старик, - просить вашу светлость о великой ми-
лости. Прикажите своим солдатам изловить ведьму Мичиллину, чтобы мы спо-
койно могли пасти наших коров.
Тут граф открыл рот.
- Если я пошлю в лес солдат, мне придется послать и капитана... -
Крестьяне радостно заулыбались. - Но если я пошлю капитана, - сказал
граф, - с кем же я буду играть по вечерам в лото?
Крестьяне упали на колени.
- Смилуйтесь, синьор граф, помогите нам!
А солдаты вокруг зевали во всю глотку и мазали рыжие усы оливковым
маслом.
Граф сказал:
- Я граф и стою троих. Поэтому скажу вам - нет, нет и нет. Да и вооб-
ще, раз я не видел вашу ведьму Мичиллину, - значит, никакой ведьмы нету.
Тут солдаты зевнули в последний раз, взяли ружья наперевес и стали
медленно наступать на покапальцев. Те пятились, пятились и сами не заме-
тили, как очутились за воротами.
Ничего другого не оставалось покапальцам, как снова собраться вечером
на площади, развести костер и чесать затылки. Через час кто-то из
крестьян сказал:
- А не написать ли нам Мазино?
Все обрадовались. Написали письмо и отправили.
И вот как-то вечером Мазино явился на побывку.
Сколько тут было шуму и радости! Мазино обступили со всех сторон. Его
расспрашивали наперебой и рассказывали наперебой. Через каждые два слова
поминали ведьму Мичиллину.
Мазино всех выслушал, а потом заговорил сам:
- В Африке я видел людоедов, которым приходилось питаться саранчой,
потому что люди не соглашались, чтобы их ели. В море видел я рыбу, обу-
тую в туфлю и башмак; она хотела стать царицей рыб только потому, что у
ее подруг не было ни туфли, ни башмака. Видел я в Сицилии женщину, у ко-
торой было семьдесят сыновей и всего один котелок для супа. Видел, как в
Неаполе люди мчатся по улице, не двигая ногами, потому что если двое не-
аполитанцев остановятся посудачить на углу, от их крика поднимается та-
кой ветер, что на всех четырех улицах невозможно устоять на месте. Видел
людей черных и белых, желтых и красных, видел худых, как буйвол, и толс-
тых, как щепка, видел немало храбрецов, а еще больше трусов. Но таких
трусов, как в моей родной Покапалье, я еще не встречал.
Односельчане слушали речи Мазино, развесив уши и разинув рты. Однако
когда он дошел до конца, рты их захлопнулись, и они в первый раз приза-
думались, не следует ли им обидеться.
Но Мазино не дал им времени подумать об этом как следует. Он загово-
рил снова:
- Сейчас я задам вам три вопроса, а когда пробьет полночь, я отправ-
люсь ловить вашу ведьму Мичиллину.
Где уж тут было обижаться!
- Спрашивай! Спрашивай! - хором закричали покапальцы.
- Пусть первым отвечает цирюльник. Много ли бород пришлось ему брить
и стричь за последние полгода? И цирюльник ответил:
Бороды мягкие, бороды жесткие,
Бороды длинные, бороды плоские,
Холеные бороды, бороды грязные,
Курчавые бороды, бороды разные
Стригу я и брею без счета, -
Такая уж наша работа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232
каштаны делают человека умным. И верно, Мазино ума занимать не надо было
- своего хватало.
Вот каков Мазино! Откуда же он должен был приехать? Из Африки. Он там
служил в солдатах.
А между тем в Покапалье начало твориться что-то непонятное. Каждый
вечер ведьма Мичиллина похищала из стада покапальцев то корову, то быка.
Страшная ведьма Мичиллина жила в лесу у самого подножия холма. Стоило
ей только дунуть - и коровы как не бывало. Крестьяне, слыша, как с нас-
туплением темноты ведьма шуршит и возится в лесу, стучали от страха зу-
бами и падали на колени, призывая всех святых. Они даже стихи сложили:
Осел погоняет,
Хозяин ревет,
Внизу под горой
Мичиллина живет.
Мы ночью боимся
Ступить на порог:
Чихни Мичиллина -
Мы валимся с ног.
Глухими ночами
Все снова и снова
У нас исчезают
Быки и коровы.
Ужасная ведьма
Всех бедствий причина!
Дрожите, бегите, -
Идет Мичиллина!
Раньше в Покапалье коровы паслись, сколько хотели и когда хотели, а
ночевали где придется. Теперь их на ночь сгоняли на полянку, выставляли
дозорных и разводили огромные костры. Но и это не помогало. Потому что
стоило проклятой ведьме Мичиллине зашевелиться в кустарнике, как дозор-
ные жались к костру, затыкали себе уши пальцами и зажмуривали глаза. А
чуть рассветет, глядь - опять в стаде не хватает одной, а то и двух ко-
ров. Тут дозорные принимались вопить и плакать, трясли кулаками и посы-
лали ведьме проклятья.
Не подумайте, что коров не искали. Крестьяне Покапальи устраивали да-
же облавы, только, разумеется, днем. Но ни коров, ни самой Мичиллины они
так ни разу и не видели. С наступлением дня Мичиллина исчезала, оставляя
только следы огромных сапог на сырой земле да пряди длинных черных волос
на колючих ветках кустарника.
Пришлось бедным покапальцам запереть своих коров в хлевах и ни на шаг
не выпускать оттуда.
Шли недели и месяцы. Коровы взаперти совсем захирели. Они так отоща-
ли, что вместо скребницы их можно было чистить граблями - зубья грабель
как по мерке приходились между торчавшими ребрами.
Никто не отваживался водить скотину на пастбище, никто не ходил в
лес, и грибы, которых никто не собирал, вырастали величиной с зонтик.
Жители Покапальи каждый вечер сходились на деревенской площади, чтобы
решить, что же им делать. Вечера в горах холодные, и покапальцы разводи-
ли костер. Сидя у огня, они чесали затылки и на все лады кляли свою нес-
частную судьбу, а заодно и ведьму Мичиллину.
Чесали они затылки семь дней, чесали дважды семь дней, чесали трижды
семь дней и, наконец, надумали просить защиты у самого графа.
Граф жил в круглом замке на вершине соседнего холма. Замок был обне-
сен высокой каменной стеной, густо утыканной поверху гвоздями и битым
стеклом.
Вот в одно прекрасное утро покапальцы подошли к воротам замка. Они
сняли свои круглые рваные шляпы и только потом осмелились постучать в
ворота. Им открыли, и покапальцы очутились во дворе замка. Они увидели
множество графских наемных солдат. Солдаты сидели на земле и мазали свои
пышные рыжие усы оливковым маслом. А посреди двора в бархатном кресле
восседал сам граф. Четыре солдата, могучие, как молодые дубы, стара-
тельно расчесывали графу его длинную-предлинную черную бороду четырьмя
гребешками. Чесали они ее с самого верху до самого низу, а потом опять с
самого верху до самого низу.
Старший из покапальцев долго переминался с ноги на ногу, наконец наб-
рался храбрости и заговорил:
- Мы пришли, чтобы просить у вашей светлости помощи.
Граф не промолвил ни слова.
- Проклятая ведьма Мичиллина, - продолжал старик, - совсем нас заму-
чила.
Граф не промолвил ни слова.
- Мы хотим, - добавил старик, - просить вашу светлость о великой ми-
лости. Прикажите своим солдатам изловить ведьму Мичиллину, чтобы мы спо-
койно могли пасти наших коров.
Тут граф открыл рот.
- Если я пошлю в лес солдат, мне придется послать и капитана... -
Крестьяне радостно заулыбались. - Но если я пошлю капитана, - сказал
граф, - с кем же я буду играть по вечерам в лото?
Крестьяне упали на колени.
- Смилуйтесь, синьор граф, помогите нам!
А солдаты вокруг зевали во всю глотку и мазали рыжие усы оливковым
маслом.
Граф сказал:
- Я граф и стою троих. Поэтому скажу вам - нет, нет и нет. Да и вооб-
ще, раз я не видел вашу ведьму Мичиллину, - значит, никакой ведьмы нету.
Тут солдаты зевнули в последний раз, взяли ружья наперевес и стали
медленно наступать на покапальцев. Те пятились, пятились и сами не заме-
тили, как очутились за воротами.
Ничего другого не оставалось покапальцам, как снова собраться вечером
на площади, развести костер и чесать затылки. Через час кто-то из
крестьян сказал:
- А не написать ли нам Мазино?
Все обрадовались. Написали письмо и отправили.
И вот как-то вечером Мазино явился на побывку.
Сколько тут было шуму и радости! Мазино обступили со всех сторон. Его
расспрашивали наперебой и рассказывали наперебой. Через каждые два слова
поминали ведьму Мичиллину.
Мазино всех выслушал, а потом заговорил сам:
- В Африке я видел людоедов, которым приходилось питаться саранчой,
потому что люди не соглашались, чтобы их ели. В море видел я рыбу, обу-
тую в туфлю и башмак; она хотела стать царицей рыб только потому, что у
ее подруг не было ни туфли, ни башмака. Видел я в Сицилии женщину, у ко-
торой было семьдесят сыновей и всего один котелок для супа. Видел, как в
Неаполе люди мчатся по улице, не двигая ногами, потому что если двое не-
аполитанцев остановятся посудачить на углу, от их крика поднимается та-
кой ветер, что на всех четырех улицах невозможно устоять на месте. Видел
людей черных и белых, желтых и красных, видел худых, как буйвол, и толс-
тых, как щепка, видел немало храбрецов, а еще больше трусов. Но таких
трусов, как в моей родной Покапалье, я еще не встречал.
Односельчане слушали речи Мазино, развесив уши и разинув рты. Однако
когда он дошел до конца, рты их захлопнулись, и они в первый раз приза-
думались, не следует ли им обидеться.
Но Мазино не дал им времени подумать об этом как следует. Он загово-
рил снова:
- Сейчас я задам вам три вопроса, а когда пробьет полночь, я отправ-
люсь ловить вашу ведьму Мичиллину.
Где уж тут было обижаться!
- Спрашивай! Спрашивай! - хором закричали покапальцы.
- Пусть первым отвечает цирюльник. Много ли бород пришлось ему брить
и стричь за последние полгода? И цирюльник ответил:
Бороды мягкие, бороды жесткие,
Бороды длинные, бороды плоские,
Холеные бороды, бороды грязные,
Курчавые бороды, бороды разные
Стригу я и брею без счета, -
Такая уж наша работа!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232