- Видишь? - крикнул Король Снов. - Власть переходит к более
достойному. Уходи, жонглер! Убирайся!
И Валентин вылетел в пурпурную пустыню и увидел злобные песчаные
смерчи, идущие к нему с юга, пытался убежать от них, но они подступали со
всех сторон. Он кричал: "Я Лорд Валентин Корональ!", но его голос терялся
в ветре, и песок скрипел на его зубах. Он кричал: "Это измена, узурпация
власти", но его крика никто не слышал. Он повернулся к дворцу Короля Снов,
но дворца не было видно, и раздирающее ощущение потери переполнило
Валентина.
Он проснулся.
Карабелла спокойно лежала рядом. В комнату вползал первый бледный
свет зари. Хотя сон был чудовищным, послание что ни на есть зловещее,
Валентин был абсолютно спокоен. Еще совсем недавно он пытался отрицать
истину, но теперь ее нельзя было отбросить, какой бы странной и
фантастичной она ни оказалась. В другом теле он был когда-то Короналем
Маджипура, но у него каким-то образом украли тело и личность. Могло ли это
случиться? Сон такой важности едва ли можно игнорировать. Он рылся в
глубинах мозга, пытаясь найти воспоминания о власти, о церемониях на Горе,
о блеске королевской помпы, о вкусе ответственности. Ничего. Ничего нет.
Он жонглер и только, и он не помнит ничего о своей жизни до Пидруда,
словно он родился на холме за минуту до встречи с погонщиком Шанамиром,
родился с деньгами в кошельке, фляжкой красного вина на бедре и обрывками
фальшивой памяти в мозгу.
А если это правда? Если он был Короналем?
Что ж, тогда он должен, ради блага Маджипура, сбросить узурпатора и
потребовать свои законные права. Это его обязанность. Но эта идея
абсурдна. Она давит на грудь и сушит горло. Скинуть черноволосого
человека, что с помпой проехал по Пидруду? Как это можно сделать? Как
можно даже подойти к Короналю, чтобы столкнуть его с насеста? Может, такое
и бывало, когда-то, но это не значит, что его можно повторить, да еще кем
- бродячим жонглером, легкомысленным молодым человеком, который, к тому
же, не чувствует настоятельной потребности совершить невозможное. Кроме
того, Валентин не находил в себе склонности к правлению. Если он
действительно был Короналем, он должен был много лет учиться на Замковой
Горе методам использования власти, но теперь в нем не осталось и следа
этих знаний. Какой же из него монарх, если в голове его нет монаршего
умения?
И все же... И все же...
Теперь он взглянул на Карабеллу: глаза ее были открыты, она молча
следила за ним. Благоговейный страх в ней все еще остался, но ужаса больше
не было.
- Что ты будешь делать, Лорд?
- Раз и навсегда - зови меня Валентином.
- Если ты приказываешь...
- Приказываю.
- Скажи... Валентин, что будешь делать?
- Работать со скандарами, - ответил он. - Продолжать жонглировать.
Совершенствовать мастерство. Внимательно следить за снами. Выжидать,
стараться понять. Что еще я могу сделать, Карабелла?
Он легко дотронулся до ее руки. Карабелла на секунду сжалась, но
затем положила другую руку на его. Он улыбнулся.
- Что еще я могу сделать, Карабелла?
ЧАСТЬ ВТОРАЯ. КНИГА МЕТАМОРФОВ
1
Гейрогский город Долорн был чудом архитектуры, городом застывшего
блеска он тянулся на двести миль вверх и вниз по Ущелью Долорна. Хотя
город покрывал такое огромное пространство, в нем преобладали вертикали;
конструкции, строго выдержанные в материале, поднимались, как острые
клыки, из мягкой, богатой гипсом почвы. Единственным одобряемым в Долорне
строительным материалом являлся местный камень, легкий, воздушный кальцит
высокого отражательного индекса, сверкающий, как кристалл, даже как
бриллиант. Из него жители Долорна строили свои высокие островерхие здания,
украшали их балконами, парапетом, громадными пламенеющими опорами с
парящими консолями, сталактитами и сталагмитами, кружевными мостами,
перекинутыми высоко над улицами, колоннадами и куполами, навесами и
пагодами. Жонглерская труппа Залзана Кавола вошла в город ровно в полдень,
когда солнце стояло над головой и на стенах титанических башен танцевали
потоки как бы белого пламени. У Валентина дух захватило от удивления.
Какой изумительный показ света и формы!
Долорн насчитывал четырнадцать миллионов жителей и считался крупным
городом на Маджипуре, но не из крупнейших. На континенте Алханрол, как
говорили Валентину, город такой величины не представлял ничего особенного.
И даже здесь, на самом пасторальном континенте Зимрол, были такие же и еще
большие города. Но, конечно, ни один из них не мог сравниться с Долорном
по красоте, подумал Валентин. Долорн был холодным и огненным одновременно.
Его сверкающие шпили настойчиво привлекали внимание, как холодная,
неотразимая музыка, как пронизывающие звуки мощного органа прокатывающиеся
через мрак космоса.
- Сельской гостиницы здесь нет! - радостно крикнула Карабелла. - Мы
будем жить в отеле с тонкими простынями и мягкими подушками!
- Неужели Залзан Кавол так расщедрится? - усомнился Валентин.
- А куда ему деться? Долорн предлагает только роскошное жилье. Если
мы ночуем здесь, то либо спим на улице, либо как герцоги. Третьего не
дано.
- Спать как герцоги? - Валентин пожал плечами. - А почему бы и нет?
Утром перед уходом из гостиницы он взял с Карабеллы клятву никому не
говорить о ночных событиях - ни Слиту, ни скандарам, ни даже толкователю
снов, если Карабелле вдруг понадобиться встреча с таковым. Он потребовал,
чтобы она поклялась именами Леди, Понтификса и Короналя. Он потребовал
также, чтобы она обращалась с ним, как если бы он всегда был, есть и будет
странствующим жонглером Валентином. Требуя клятвы, Валентин говорил с
силой и достоинством Короналя, так что бедная Карабелла стоя на коленях и
дрожа, так же боялась его, как если бы на нем была звездная корона. Он же
чувствовал себя в какой-то степени обманщиком, поскольку отнюдь не был
убежден, что странные сны прошлой ночи придали ему цену. Но все же этими
снами нельзя было пренебречь и следовало принять предосторожности - тайну,
обман. Такой маневр пришел к нему неожиданно. Он даже взял клятву и с
Делиамбера, хотя сомневался, можно ли верить вруону и колдуну, но
Делиамбер, похоже, совершенно искренне поклялся хранить тайну.
- Кто еще знает об этих делах? - спросил Делиамбер.
- Только Карабелла, но я ее связал такой же клятвой.
- Ты ничего не говорил хьорту?
- Виноркису? Ни слова. А почему ты спрашиваешь?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139