Он послал
Шанамиру сон о Фалкинкипе, о пасущихся на лугах животных и спускающихся с
неба громадных джорна-птиц. Утром мальчик в деталях описал свой сон, но
сказал, что птицы были милофты, пожиратели падали, с оранжевым клювом и
мерзкими синими когтями.
- Что означает такой сон, когда опускаются милофты? - спросил он.
- Может, ты плохо запомнил сон, - сказал Валентин, - а видел других
птиц, скажем, джорна? Они служат добрым предзнаменованием.
Но Шанамир простодушно покачал головой.
- Если я не умею отличить джорну от милофты, Милорд, то мне следует
вернуться в Фалкинкип и чистить стойла.
Валентин отвернулся, чтобы скрыть улыбку, и решил работать более
тщательно над техникой посыла образов.
Карабелле он послал сон о жонглировании хрустальными стаканчиками с
золотым вином, и она рассказала об этом, описав форму стаканчиков. Слиту -
сон о саде Лорда Валентина, где было множество всяких растений, но хищных
не было. Слит с восторгом описал свой сон и сказал, что если бы у Короналя
в Замке был такой сад, он, Слит, был бы счастлив погулять в нем.
Сны приходили и к Валентину. Почти каждую ночь Леди, его мать,
издалека касалась его духа. Ее ясное присутствие проходило через его
спящий мозг, как холодный лунный свет, успокаивало и ободряло. Он видел
также белые дни в Замке, юношеские игры, друзей, брата Вориакса, учившего
его обращению с мечом и луком, и Лорда Малибора Короналя, который
путешествовал по городам, расположенными на Горе, как некий сияющий
великий полубог и многое другое, выходящее из глубин его мозга.
Но не все сны были приятными. Накануне подхода "Леди Тиин" к Треймону
Валентин увидел себя на берегу какой-то затерянной бухты, поросшем низким
кривым кустарником. Он пошел к Замковой Горе, высившейся вдали, но на его
пути оказалась стена, выше белых утесов Острова Сна, и она была железной -
такого количества металла не существует на всем Маджипуре - темное,
страшное железное кольцо, казалось, опоясывающее весь мир от полюса до
полюса, и Валентин был по одну сторону, а Замковая гора - по другую.
Подойдя ближе, он заметил, что стена потрескивает, как наэлектризованная,
и от нее исходит низкое гудение, а когда он подошел совсем близко, он
увидел в блестящем металле свое отражение, но лицо, смотрящее на него с
этого страшного железа, было лицом Короля Снов.
3
Треймон был городом, прославленным по всему Маджипуру
деревьями-домами. На второй день после высадки Валентин пошел посмотреть
на них в прибрежный район к югу от устья реки Трейн.
Деревья-дома не приживались нигде, кроме как на наносной равнине
Трейна. У них были короткие стволы, несколько напоминающие двика, но не
такие толстые, с красивой, блестящей бледно-зеленой корой. Из них
бочкообразного тела выходили короткие ветви, отгибавшие вверх и наружу, а
по ним вились лианы, закрепляясь во многих местах и образуя уютные
чашеобразные укрытия.
Древесный народ Треймона устраивал свои жилища по своему вкусу,
вытягивая гибкие ветви в форме комнат и коридоров и закрепляя их, пока их
кора не срасталась вместе. Из листьев готовили вкусный салат, пыльца
душистых кремовых цветов была слабым наркотиком, синеватые плоды
использовались по-разному, а легко выжимающийся сладкий сок служил вместо
вина. Каждое дерево жило тысячу лет, а то и больше. Семьи ревностно
следили за ними. На равнине было десять тысяч деревьев, все зрелые и все
обитаемые. На окраине района Валентин видел несколько молодых саженцев.
- Они недавно посажены, - объяснили ему, чтобы заменить умершие в
последние годы.
- А что делает семья, когда ее дерево умирает?
- Идет в город, в так называемые траурные дома, пока не вырастет
новое дерево. А это продлится лет двадцать. Мы очень боимся такого, но это
случается только в одном из десяти поколений.
- А нельзя вырастить эти деревья где-нибудь в другом месте?
- Ни на один дюйм дальше того места, где ты их видишь. Они растут
только в нашем климате и только на этой почве. В любом другом месте они
проживут два-три года и зачахнут.
Валентин сказал Карабелле:
- А мы все-таки сделаем эксперимент. Интересно, уделят ли они немного
этой драгоценной почвы для сала Лорда Валентина.
Она улыбнулась.
- Даже маленькое дерево-дом - хорошее место, куда ты можешь уйти,
когда устанешь от правления; будешь сидеть в листве, вдыхать аромат
цветов, срывать плоды... Ох, хорошо бы тебе иметь такую вещь!
- Когда-нибудь буду иметь, - сказал Валентин. - И ты будешь сидеть
там рядом со мной.
Карабелла испуганно взглянула на него.
- Я, Милорд?
- А кто же? Доминик Барджазед? - Он слегка коснулся ее руки. - Ты
думаешь наше совместное путешествие кончится, когда мы достигнем Замковой
Горы?
- Не будем сейчас говорить об этом, - сказала она строго.
От Треймона до Лабиринта было несколько недель пути на скоростной
плавучей повозке. Лабиринт находился в центре Южного Алханрола. Местность
была в основном низинная, с плодородной красной почвой в речной долине и
тощей, серой песчаной - вне ее, а по мере продвижения Валентина и его
отряда поселения становились все более редкими. Иногда здесь шел дождь, но
вода, казалось, тут же впитывалась в пористую землю. Климат был жаркий, и
иногда жара даже давила. День за днем проходили в монотонном движении.
Теперь такое путешествие было для Валентина полностью лишено магии и
таинственности - он с грустью вспомнил, как месяцами ехал по Зимролу в
элегантном фургоне Залзана Кавола. Тогда каждый день казался путешествием
в неизвестность, со свежими впечатлениями на каждом повороте, остановками
в удивительных городах, и всегда - возбуждение выступлений. А теперь? Все
для него делалось адъютантами и помощниками. Он снова становился принцем,
хотя и с очень скромным могуществом - всего лишь с сотней приверженцев - и
он вовсе не был уверен, что ему это нравится.
На второй неделе пути ландшафт резко изменился, стал грубым и
неровным, из сухой, глубоко изрезанной земли поднимались холмы с плоскими
черными вершинами. Из растений здесь были только чахлые кусты, темные,
искривленные, с мелкими восковыми листьями, а на более высоких склонах -
колючие заросли лунных кактусов, призрачно-белых, вдвое превышающих рост
человека. Маленькие длинноногие животные с рыжим мехом, и коротким пышным
хвостом шныряли вокруг и исчезали в норах при приближении каравана.
- Это начало пустыни Лабиринта, - сказал Делиамбер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139
Шанамиру сон о Фалкинкипе, о пасущихся на лугах животных и спускающихся с
неба громадных джорна-птиц. Утром мальчик в деталях описал свой сон, но
сказал, что птицы были милофты, пожиратели падали, с оранжевым клювом и
мерзкими синими когтями.
- Что означает такой сон, когда опускаются милофты? - спросил он.
- Может, ты плохо запомнил сон, - сказал Валентин, - а видел других
птиц, скажем, джорна? Они служат добрым предзнаменованием.
Но Шанамир простодушно покачал головой.
- Если я не умею отличить джорну от милофты, Милорд, то мне следует
вернуться в Фалкинкип и чистить стойла.
Валентин отвернулся, чтобы скрыть улыбку, и решил работать более
тщательно над техникой посыла образов.
Карабелле он послал сон о жонглировании хрустальными стаканчиками с
золотым вином, и она рассказала об этом, описав форму стаканчиков. Слиту -
сон о саде Лорда Валентина, где было множество всяких растений, но хищных
не было. Слит с восторгом описал свой сон и сказал, что если бы у Короналя
в Замке был такой сад, он, Слит, был бы счастлив погулять в нем.
Сны приходили и к Валентину. Почти каждую ночь Леди, его мать,
издалека касалась его духа. Ее ясное присутствие проходило через его
спящий мозг, как холодный лунный свет, успокаивало и ободряло. Он видел
также белые дни в Замке, юношеские игры, друзей, брата Вориакса, учившего
его обращению с мечом и луком, и Лорда Малибора Короналя, который
путешествовал по городам, расположенными на Горе, как некий сияющий
великий полубог и многое другое, выходящее из глубин его мозга.
Но не все сны были приятными. Накануне подхода "Леди Тиин" к Треймону
Валентин увидел себя на берегу какой-то затерянной бухты, поросшем низким
кривым кустарником. Он пошел к Замковой Горе, высившейся вдали, но на его
пути оказалась стена, выше белых утесов Острова Сна, и она была железной -
такого количества металла не существует на всем Маджипуре - темное,
страшное железное кольцо, казалось, опоясывающее весь мир от полюса до
полюса, и Валентин был по одну сторону, а Замковая гора - по другую.
Подойдя ближе, он заметил, что стена потрескивает, как наэлектризованная,
и от нее исходит низкое гудение, а когда он подошел совсем близко, он
увидел в блестящем металле свое отражение, но лицо, смотрящее на него с
этого страшного железа, было лицом Короля Снов.
3
Треймон был городом, прославленным по всему Маджипуру
деревьями-домами. На второй день после высадки Валентин пошел посмотреть
на них в прибрежный район к югу от устья реки Трейн.
Деревья-дома не приживались нигде, кроме как на наносной равнине
Трейна. У них были короткие стволы, несколько напоминающие двика, но не
такие толстые, с красивой, блестящей бледно-зеленой корой. Из них
бочкообразного тела выходили короткие ветви, отгибавшие вверх и наружу, а
по ним вились лианы, закрепляясь во многих местах и образуя уютные
чашеобразные укрытия.
Древесный народ Треймона устраивал свои жилища по своему вкусу,
вытягивая гибкие ветви в форме комнат и коридоров и закрепляя их, пока их
кора не срасталась вместе. Из листьев готовили вкусный салат, пыльца
душистых кремовых цветов была слабым наркотиком, синеватые плоды
использовались по-разному, а легко выжимающийся сладкий сок служил вместо
вина. Каждое дерево жило тысячу лет, а то и больше. Семьи ревностно
следили за ними. На равнине было десять тысяч деревьев, все зрелые и все
обитаемые. На окраине района Валентин видел несколько молодых саженцев.
- Они недавно посажены, - объяснили ему, чтобы заменить умершие в
последние годы.
- А что делает семья, когда ее дерево умирает?
- Идет в город, в так называемые траурные дома, пока не вырастет
новое дерево. А это продлится лет двадцать. Мы очень боимся такого, но это
случается только в одном из десяти поколений.
- А нельзя вырастить эти деревья где-нибудь в другом месте?
- Ни на один дюйм дальше того места, где ты их видишь. Они растут
только в нашем климате и только на этой почве. В любом другом месте они
проживут два-три года и зачахнут.
Валентин сказал Карабелле:
- А мы все-таки сделаем эксперимент. Интересно, уделят ли они немного
этой драгоценной почвы для сала Лорда Валентина.
Она улыбнулась.
- Даже маленькое дерево-дом - хорошее место, куда ты можешь уйти,
когда устанешь от правления; будешь сидеть в листве, вдыхать аромат
цветов, срывать плоды... Ох, хорошо бы тебе иметь такую вещь!
- Когда-нибудь буду иметь, - сказал Валентин. - И ты будешь сидеть
там рядом со мной.
Карабелла испуганно взглянула на него.
- Я, Милорд?
- А кто же? Доминик Барджазед? - Он слегка коснулся ее руки. - Ты
думаешь наше совместное путешествие кончится, когда мы достигнем Замковой
Горы?
- Не будем сейчас говорить об этом, - сказала она строго.
От Треймона до Лабиринта было несколько недель пути на скоростной
плавучей повозке. Лабиринт находился в центре Южного Алханрола. Местность
была в основном низинная, с плодородной красной почвой в речной долине и
тощей, серой песчаной - вне ее, а по мере продвижения Валентина и его
отряда поселения становились все более редкими. Иногда здесь шел дождь, но
вода, казалось, тут же впитывалась в пористую землю. Климат был жаркий, и
иногда жара даже давила. День за днем проходили в монотонном движении.
Теперь такое путешествие было для Валентина полностью лишено магии и
таинственности - он с грустью вспомнил, как месяцами ехал по Зимролу в
элегантном фургоне Залзана Кавола. Тогда каждый день казался путешествием
в неизвестность, со свежими впечатлениями на каждом повороте, остановками
в удивительных городах, и всегда - возбуждение выступлений. А теперь? Все
для него делалось адъютантами и помощниками. Он снова становился принцем,
хотя и с очень скромным могуществом - всего лишь с сотней приверженцев - и
он вовсе не был уверен, что ему это нравится.
На второй неделе пути ландшафт резко изменился, стал грубым и
неровным, из сухой, глубоко изрезанной земли поднимались холмы с плоскими
черными вершинами. Из растений здесь были только чахлые кусты, темные,
искривленные, с мелкими восковыми листьями, а на более высоких склонах -
колючие заросли лунных кактусов, призрачно-белых, вдвое превышающих рост
человека. Маленькие длинноногие животные с рыжим мехом, и коротким пышным
хвостом шныряли вокруг и исчезали в норах при приближении каравана.
- Это начало пустыни Лабиринта, - сказал Делиамбер.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139