Когда буксир увел баржу, они зашагали напрямик по льду к городу. Но вскоре они наткнулись на широкое, как улица, разводье, полное колотого льда. Перебраться через него и думать было нечего.
— Ого!—сказал Петя,— это все наделал буксир.,.— Я видел, как он шел.
— Я тоже видел, но думал, что лед за ним тотчас смерзнется, — сказал Сережа.—Побежим обратно к берегу, в город нам здесь не пробраться.
Ребята, уже порядком напуганные, что есть духу помчались к мысу. Они пробежали не больше километра, как разводье снова преградило им путь. Оно все ширилось. Береговой ветер крепчал, медленно и упрямо гнал лед в океан. Меж тем короткий день догорал. Солнце садилось куда-то на лед, окрашивая его в пурпурный цвет. Над силуэтами кораблей нависла мгла. Петя похлопал себя по бокам озябшими руками и с жалким выражением на лице глухо сказал:
— Куда же нам теперь бежать?
— Попробуем края, может, где удастся перебраться на ту сторону. Ведь у нас лыжные палки есть, — тоном бывалого путешественника предложил Сережа. Ему было страшно, но все-таки очень интересно. Не каждый день бывают такие приключения.
Мальчики медленно зашагали вдоль разводья. В одном месте льдины действительно прижимались плотно друг к другу. Ребята обрадовались. Но при первой же попытке опереться палкой льдина перевернулась и ушла под воду, всплыв зеленоватым боком кверху. Тонкий рожок молодого месяца отразился тусклым светом на ее тонких острых ребрах.
— Ой, пропали мы, Сережка! — внрвалось у Пети. Губы у него тряслись. Казалось, вот-вот заревет. Он топтался на месте, зябко кутаясь в пальтишко, на котором после прыжков с трамплина и кувыркания по снегу не осталось ни одной пуговицы.
Сережу тоже колотил озноб,мерзли ноги и руки, ему становилось все страшней и страшней. Вдруг послышался треск, и узкая змеистая щель образовалась во льду рядом с ними. Из нее брызнула вода. Лед стал трещать повсюду.
— Давай кричать, может, ктр услышит! — сказал Сережа.
Они стали кричать, поворачиваясь лицом то к городу, то к берегу, то к кораблям. Но их голоса тонули где-то рядом. А с берега все сильнее дул ветер — самый опасный для них, тот ветер, что порой в Белых Скалах за одну ночь очищал весь залив ото льда, и не только в марте, но даже в самые жестокие декабрьские холода.
Не отрежь буксир пути ребятам, они добрались бы напрямик по льду до Белых Скал скорей, чем автобус с Кипарисовым и Марией. Автобус, не пройдя и трети дороги, остановился. Водитель, чертыхаясь, открыл мотор, повозился с ним, вздохнул и, вытирая паклей руки, проговорил:
— Ясно, бобина отказала, придется ждать, пока из города привезут...— Он остановил проезжавшего мимо мотоциклиста и попросил отвезти записку на автобазу. Пассажиры вышли и разбрелись. Времени было много. Следующая машина — не раньше чем через час, а эта простоит, пожалуй, и дольше. Кипарисову и Марии было так хорошо сидеть рядом в полутьме, что выходить не хотелось. Через окно наблюдали за буксиром, шедшим вдоль берега, видели, как тащил он баржу, озаренную пламенем заката. Спешить им было некуда. Если бы кондуктор, взглянув на часы, не сказала: «Через пять минут следующий, советую пересесть, граждане»,— они бы так и не вышли из машины. Однако, послушавшись кондуктора, Мария поднялась. Шоссе в этом месте близко подходило к океану, и в то же время тянулось высоко над ним. С обочины шоссе ясно были видны две фигурки, мечущиеся по льду.
— Как ты думаешь, Ипполит, кто это там бегает и почему?
Кипарисов всмотрелся внимательно.
— Мальчишки в петле, Мария, — сказал он встревоженно.
— В какой петле?
— Буксир отрезал их от берега и кораблей... Это же те самые мальчишки...
Мария схватила Кипарисова за руку:
— Боже мой, их надо немедленно спасать!
Во имя Марии Кипарисов пошел бы сейчас на' любой риск. Он уже было решился спуститься на лед, но тут же понял, что это бесполезно. Через разводье не перебраться, а если даже чудом это и удастся — ребят назад не перетащить.
Позади загудел очередной рейсовый автобус. Из него вышел водитель. Лениво заговорил со своим собратом, стоявшим на приколе.
— Быстрее в город, — попросил Кипарисов, обращаясь к водителю.
Через несколько секунд тяжелый автобус со скоростью, для него непривычной и невиданной, почти непрерывно гудя и дребезжа всеми стеклами, мчался в город. На первой же городской остановке Кипарисову и Марии посчастливилось пересесть в такси, и через несколько минут они оказались в гавани. Из проходных ворот военной гавани шли густой толпой офицеры, старшины и рядовые матросы, слышались говор, веселые возгласы. Каждый, естественно, торопился по своим делам, кто в семью, кто на танцы. Оставив Марию у ворот, Кипарисов столкнулся лицом к лицу с Высотиным.
...Едва Высотин понял, что произошло, он бросился на ближайший рейсовый катер у причала. Кипарисов устремился за ним. Катер немедленно отошел от стенки. Бледный, будто сразу осунувшийся, Высотин сам встал к штурвалу. Кипарисов был рядом.
— Да вы не волнуйтесь, Андрей Константинович, мы их сейчас найдем,— говорил он, успокаивая.
«Что с тобой, Сережа? Где ты? Успеем ли?» — стучало в висках у Высотина. Катер помчался вдоль берега по широкому разводью, проложенному до него буксиром. Это был кратчайший путь, но плавающие льдины мешали идти полным ходом.
Мальчиков нигде не было видно. Разводье к мысу становилось все более широким, ветер делал свое дело, гоня лед из залива.
...Катер дошел до мыса, где раньше стояла баржа для мусора,и повернул обратно. Сумерки окутали даль, все явственнее доносился треск льда.
— Надо высаживаться на лед и искать мальчиков! — сказал хрипло Высотин.
Кипарисов кивнул. Он спустился в кубрик поговорить с командиром катера. Здесь были не военные, а вольнонаемные моряки из отдела вспомогательных судов. Двое из них взялись идти с Кипарисовым и Высотиным. Запасшись досками и веревками, по сходням, спущенным с катера, четыре человека сошли на лед.
...Найти мальчиков было нелегко. Сильно перепуганные, поняв, что на берег им никак не попасть, Сережа и Петя бежали по направлению к кораблям, в безотчетной надежде на то, что их увидят и подберут. Но огромное ледяное поле, на котором они очутились, уносило не к кораблям, а в сторону от них, в открытый океан.
- Ты не дрейфь! — сказал тяжело, дыша, Сережа, когда Петя не выдержал и стал всхлипывать.
— А чего ты сам ревешь! — стуча от холода губами, крикнул Петя, видя, что и по щекам Сережи неудержимо бегут слезы. - Никуда я больше не побегу. — Как хочешь! — Сережа, презрительно махнул ру-; кой. — А я пойду к кораблям. На «Морской державе» мой отец! — он сделал несколько шагов, в это время послышался звук, похожий на слабый пистолетный выстрел, и длинная трещина пролегла между Сережей и Петей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145
— Ого!—сказал Петя,— это все наделал буксир.,.— Я видел, как он шел.
— Я тоже видел, но думал, что лед за ним тотчас смерзнется, — сказал Сережа.—Побежим обратно к берегу, в город нам здесь не пробраться.
Ребята, уже порядком напуганные, что есть духу помчались к мысу. Они пробежали не больше километра, как разводье снова преградило им путь. Оно все ширилось. Береговой ветер крепчал, медленно и упрямо гнал лед в океан. Меж тем короткий день догорал. Солнце садилось куда-то на лед, окрашивая его в пурпурный цвет. Над силуэтами кораблей нависла мгла. Петя похлопал себя по бокам озябшими руками и с жалким выражением на лице глухо сказал:
— Куда же нам теперь бежать?
— Попробуем края, может, где удастся перебраться на ту сторону. Ведь у нас лыжные палки есть, — тоном бывалого путешественника предложил Сережа. Ему было страшно, но все-таки очень интересно. Не каждый день бывают такие приключения.
Мальчики медленно зашагали вдоль разводья. В одном месте льдины действительно прижимались плотно друг к другу. Ребята обрадовались. Но при первой же попытке опереться палкой льдина перевернулась и ушла под воду, всплыв зеленоватым боком кверху. Тонкий рожок молодого месяца отразился тусклым светом на ее тонких острых ребрах.
— Ой, пропали мы, Сережка! — внрвалось у Пети. Губы у него тряслись. Казалось, вот-вот заревет. Он топтался на месте, зябко кутаясь в пальтишко, на котором после прыжков с трамплина и кувыркания по снегу не осталось ни одной пуговицы.
Сережу тоже колотил озноб,мерзли ноги и руки, ему становилось все страшней и страшней. Вдруг послышался треск, и узкая змеистая щель образовалась во льду рядом с ними. Из нее брызнула вода. Лед стал трещать повсюду.
— Давай кричать, может, ктр услышит! — сказал Сережа.
Они стали кричать, поворачиваясь лицом то к городу, то к берегу, то к кораблям. Но их голоса тонули где-то рядом. А с берега все сильнее дул ветер — самый опасный для них, тот ветер, что порой в Белых Скалах за одну ночь очищал весь залив ото льда, и не только в марте, но даже в самые жестокие декабрьские холода.
Не отрежь буксир пути ребятам, они добрались бы напрямик по льду до Белых Скал скорей, чем автобус с Кипарисовым и Марией. Автобус, не пройдя и трети дороги, остановился. Водитель, чертыхаясь, открыл мотор, повозился с ним, вздохнул и, вытирая паклей руки, проговорил:
— Ясно, бобина отказала, придется ждать, пока из города привезут...— Он остановил проезжавшего мимо мотоциклиста и попросил отвезти записку на автобазу. Пассажиры вышли и разбрелись. Времени было много. Следующая машина — не раньше чем через час, а эта простоит, пожалуй, и дольше. Кипарисову и Марии было так хорошо сидеть рядом в полутьме, что выходить не хотелось. Через окно наблюдали за буксиром, шедшим вдоль берега, видели, как тащил он баржу, озаренную пламенем заката. Спешить им было некуда. Если бы кондуктор, взглянув на часы, не сказала: «Через пять минут следующий, советую пересесть, граждане»,— они бы так и не вышли из машины. Однако, послушавшись кондуктора, Мария поднялась. Шоссе в этом месте близко подходило к океану, и в то же время тянулось высоко над ним. С обочины шоссе ясно были видны две фигурки, мечущиеся по льду.
— Как ты думаешь, Ипполит, кто это там бегает и почему?
Кипарисов всмотрелся внимательно.
— Мальчишки в петле, Мария, — сказал он встревоженно.
— В какой петле?
— Буксир отрезал их от берега и кораблей... Это же те самые мальчишки...
Мария схватила Кипарисова за руку:
— Боже мой, их надо немедленно спасать!
Во имя Марии Кипарисов пошел бы сейчас на' любой риск. Он уже было решился спуститься на лед, но тут же понял, что это бесполезно. Через разводье не перебраться, а если даже чудом это и удастся — ребят назад не перетащить.
Позади загудел очередной рейсовый автобус. Из него вышел водитель. Лениво заговорил со своим собратом, стоявшим на приколе.
— Быстрее в город, — попросил Кипарисов, обращаясь к водителю.
Через несколько секунд тяжелый автобус со скоростью, для него непривычной и невиданной, почти непрерывно гудя и дребезжа всеми стеклами, мчался в город. На первой же городской остановке Кипарисову и Марии посчастливилось пересесть в такси, и через несколько минут они оказались в гавани. Из проходных ворот военной гавани шли густой толпой офицеры, старшины и рядовые матросы, слышались говор, веселые возгласы. Каждый, естественно, торопился по своим делам, кто в семью, кто на танцы. Оставив Марию у ворот, Кипарисов столкнулся лицом к лицу с Высотиным.
...Едва Высотин понял, что произошло, он бросился на ближайший рейсовый катер у причала. Кипарисов устремился за ним. Катер немедленно отошел от стенки. Бледный, будто сразу осунувшийся, Высотин сам встал к штурвалу. Кипарисов был рядом.
— Да вы не волнуйтесь, Андрей Константинович, мы их сейчас найдем,— говорил он, успокаивая.
«Что с тобой, Сережа? Где ты? Успеем ли?» — стучало в висках у Высотина. Катер помчался вдоль берега по широкому разводью, проложенному до него буксиром. Это был кратчайший путь, но плавающие льдины мешали идти полным ходом.
Мальчиков нигде не было видно. Разводье к мысу становилось все более широким, ветер делал свое дело, гоня лед из залива.
...Катер дошел до мыса, где раньше стояла баржа для мусора,и повернул обратно. Сумерки окутали даль, все явственнее доносился треск льда.
— Надо высаживаться на лед и искать мальчиков! — сказал хрипло Высотин.
Кипарисов кивнул. Он спустился в кубрик поговорить с командиром катера. Здесь были не военные, а вольнонаемные моряки из отдела вспомогательных судов. Двое из них взялись идти с Кипарисовым и Высотиным. Запасшись досками и веревками, по сходням, спущенным с катера, четыре человека сошли на лед.
...Найти мальчиков было нелегко. Сильно перепуганные, поняв, что на берег им никак не попасть, Сережа и Петя бежали по направлению к кораблям, в безотчетной надежде на то, что их увидят и подберут. Но огромное ледяное поле, на котором они очутились, уносило не к кораблям, а в сторону от них, в открытый океан.
- Ты не дрейфь! — сказал тяжело, дыша, Сережа, когда Петя не выдержал и стал всхлипывать.
— А чего ты сам ревешь! — стуча от холода губами, крикнул Петя, видя, что и по щекам Сережи неудержимо бегут слезы. - Никуда я больше не побегу. — Как хочешь! — Сережа, презрительно махнул ру-; кой. — А я пойду к кораблям. На «Морской державе» мой отец! — он сделал несколько шагов, в это время послышался звук, похожий на слабый пистолетный выстрел, и длинная трещина пролегла между Сережей и Петей.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145