И не стал заходить. Он к Хродомеру торопился.
Дедушка Рагнарис не заметил, а мы с Гизульфом заметили, как Аргасп выскочил из ворот и за дедом немного по улице прошёл, очень похоже его передразнивая. После нам подмигнул и назад побрёл.
Аргасп воин, он в походы ходит, а зимой изнывает от скуки.
Валамир с Аргаспом так легко от деда отделались, потому что основные свои силы дедушка для Хродомера берег. Как ступил на хродомерово подворье, так все свои засадные полки в атаку бросил. Это что тут под ногами? Лошадиные яблоки? Ну ясное дело, что ещё у Хродомера под ногами валяться может! (И размолол эти яблоки палкой).
После палку поднял и ругаться стал: вечно измарает палку, как к Хродомеру зайдёт. Все не как у людей.
Рабы хродомеровы, кто на дворе возился, при виде дедушки нашего кто куда брызнули, только пятки сверкнули. Всё же дед сумел одного изловить и длинно обругать.
Тут и Хродомер показался. Дед сразу раба отпустил и чуть не облизнулся: экое лакомство! Сам Хродомер.
Хродомер же, улыбаясь сладко, сказал, что вышел, мол, поглядеть, что же на дворе такого происходит. А то в доме все молоко скисло. Даже коза чистой простоквашей доится.
Дед на то сказал, что у него, Хродомера, и козы-то не как у людей, не говоря уж обо всём прочем. И что прочим козам от хродомеровой скотины подальше надобно держаться, чтобы не набраться всякого непотребства. Уж он-то, Рагнарис, о своих козах, во всяком случае, позаботится, чтобы они с хродомеровыми козами не встречались.
Хродомер же, хорошо нашего дедушку зная, ответствовал, что любо же дедушке блюсти благочиние у своих коз, когда домашних распустил и об их послушании совсем не радеет. Давеча вон Ильдихо ему, Хродомеру, нагрубила.
На то дедушка сказал, что, видать, не зря нагрубила. Небось, с озорством подступался к ней Хродомер, вот и дала отпор.
Хродомер отвечал, что Ильдихо, видать, много власти над Рагнарисом забрала. И то – виданое ли дело в такие лета наложницу заводить.
Дедушка сказал запальчиво, что наложница ему для того нужна, что пиво она доброе варит.
Хродомер возражал, что как изопьёт пива ильдихиного, так пучит потом его, Хродомера, всю ночь. Дедушка сказал, что настоящего воина с доброго пива не пучит. Видать, отвык Хродомер от доброго пива. Пьёт, небось, только из своего колодца.
Всем в селе известно, что как выкопал у себя на подворье Хродомер этот колодец, так наш дедушка Рагнарис и впал в ярость. Уже двадцать лет как ярится. Что, Хродомеру, лень к реке спуститься? Баб бы своих гонял, полон курятник у Хродомера – и старух, и девиц, и даже одна в зрелых летах, только уродливая.
Хродомер про колодец говорить не стал, а начал жаловаться на дядю Агигульфа и Ильдихо. Вчера, мол, вечером Агигульф с другом своим Валамиром, от безделья изнывая, к плетню хродомерову подошли и до самого заката солнца плевали в свинью, какая по двору возле плетня бродила. И попадали многократно. А Ильдихо нарочно пришла, чтобы посмотреть и посмеяться. Она хитростью в дом хродомеров проникла, сказав, что за закваской к бабам хродомеровым идёт. И стояла с закваской и смеялась вместе с Агигульфом. А когда Хродомер ей велел уходить с глаз долой и Агигульфа с Валамиром прогнать хотел, Ильдихо ему грубо отвечала. Вот как оно было. И теперь невольно думается Хродомеру: уж не сам ли Рагнарис Ильдихо подослал, что она такая храбрая? Не-ет, чует хродомерово сердце: тын надо возводить, дабы от Рагнариса и злокозненного потомства его и домочадиц его вредоносных отгородиться. А также и от прочих врагов.
Тут дедушка Рагнарис разъярился и стал кричать, что да, слыхал от Агигульфа, младшего сына своего, как все оно было. Всему селу ведомо, что та свинья хродомерова на Агигульфа с Валамиром, которые мимо шли мирно и бездеятельно, беседуя между собою о древнем богопочитании, набросилась алчно и заесть их хотела. Ведь не кормит Хродомер свою скотину, вот та и дичает с голоду и охотиться начинает на все живое. Но хродомеровых не трогает, ибо чует в них дурную кровь. А на родню Рагнариса набрасывается, ибо в родне Рагнариса кровь добрая. И сын его, Рагнариса, Агигульф с родичем нашим Валамиром ту хищную свинью плевками по добросердечию своему отогнать пытались, дабы не чинить ей вреда, но и себя оборонить.
Мы с Гизульфом знали, что дедушка Рагнарис вчера дядю Агигульфа палкой за эту проделку учил, потому что ему Ильдихо нажаловалась. Знали мы и то, что ныне Агигульф с Валамиром месть Ильдихо замышляют. Ибо на дворе у Хродомера Ильдихо смеялась и Агигульфа подзуживала, а дома дедушке все иначе рассказала.
Что до тына, закричал на Хродомера дедушка Рагнарис, то пусть он, Хродомер, хоть какой тын-растын возводит, не поможет это Хродомеру. Ибо не знает Хродомер, как тын надлежит возводить. Ничего, кроме плетней, отроду не ставил. Неужто от врагов хочет за плетнём отсидеться? Разве что ради ничтожества хродомерова не тронут его враги, одна только надежда и есть. Тын же надлежит возводить не здесь, а за рекой, где курган…
И начали они с Хродомером спорить о тыне. Хродомер Рагнарису присоветовал лучше снежный бург построить, покуда снег не стаял, и на том успокоиться. Вроде того, какой дружинники в бурге каждую зиму против бурга от безделья возводят, дабы порушить. В самый раз ему, Рагнарису. А Агигульф с Валамиром ему в том помогут. Все равно на другое не годен.
И будто бы на другое разговор перевёл. Сон ему, Хродомеру, снился. Смущён Хродомер сном этим. Не поможет ли друг Рагнарис сон этот истолковать?
Дедушка Рагнарис сразу сердиться перестал и приосанился. Слушать стал. Дедушка Рагнарис умеет сны толковать. Ильдихо и нашей матери Гизеле постоянно сны снятся, а дедушка эти сны объясняет. И все сны у него к одному сводятся: что мир к концу катится, люди, вещи, животные – все испортилось. Вот и сны о том же говорят.
А мне и Гизульфу ничего не снится. Иной раз даже обидно делается.
Хродомер же помолчал для важности и рассказал сон. Будто бы по замёрзшей реке Рагнарис в одной только волчьей шкуре на голое тело с огольцами взад-вперёд носится, курган осаждает. А с кургана сынок рагнарисов, непутёвый Агигульф, в отца родного снежками бросается. А на голове у Рагнариса шлем его рогатый. А собаки пастуховы, Айно и Твизо, с недоумением смотрят. К чему такой сон?
Дедушке Рагнарису Хродомера убивать не хотелось, хотя сон Хродомера был именно к убийству. Потому когда я влез, Рагнарис мне это спустил и даже обрадовался, хотя в любое другое время отвесил бы мне за такое затрещину.
Я сказал, что годья Винитар в храме Бога Единого сегодня интересную сагу про тын рассказывал. И долго не расходились от храма Бога Единого, годье вопросы задавали и между собою обсуждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Дедушка Рагнарис не заметил, а мы с Гизульфом заметили, как Аргасп выскочил из ворот и за дедом немного по улице прошёл, очень похоже его передразнивая. После нам подмигнул и назад побрёл.
Аргасп воин, он в походы ходит, а зимой изнывает от скуки.
Валамир с Аргаспом так легко от деда отделались, потому что основные свои силы дедушка для Хродомера берег. Как ступил на хродомерово подворье, так все свои засадные полки в атаку бросил. Это что тут под ногами? Лошадиные яблоки? Ну ясное дело, что ещё у Хродомера под ногами валяться может! (И размолол эти яблоки палкой).
После палку поднял и ругаться стал: вечно измарает палку, как к Хродомеру зайдёт. Все не как у людей.
Рабы хродомеровы, кто на дворе возился, при виде дедушки нашего кто куда брызнули, только пятки сверкнули. Всё же дед сумел одного изловить и длинно обругать.
Тут и Хродомер показался. Дед сразу раба отпустил и чуть не облизнулся: экое лакомство! Сам Хродомер.
Хродомер же, улыбаясь сладко, сказал, что вышел, мол, поглядеть, что же на дворе такого происходит. А то в доме все молоко скисло. Даже коза чистой простоквашей доится.
Дед на то сказал, что у него, Хродомера, и козы-то не как у людей, не говоря уж обо всём прочем. И что прочим козам от хродомеровой скотины подальше надобно держаться, чтобы не набраться всякого непотребства. Уж он-то, Рагнарис, о своих козах, во всяком случае, позаботится, чтобы они с хродомеровыми козами не встречались.
Хродомер же, хорошо нашего дедушку зная, ответствовал, что любо же дедушке блюсти благочиние у своих коз, когда домашних распустил и об их послушании совсем не радеет. Давеча вон Ильдихо ему, Хродомеру, нагрубила.
На то дедушка сказал, что, видать, не зря нагрубила. Небось, с озорством подступался к ней Хродомер, вот и дала отпор.
Хродомер отвечал, что Ильдихо, видать, много власти над Рагнарисом забрала. И то – виданое ли дело в такие лета наложницу заводить.
Дедушка сказал запальчиво, что наложница ему для того нужна, что пиво она доброе варит.
Хродомер возражал, что как изопьёт пива ильдихиного, так пучит потом его, Хродомера, всю ночь. Дедушка сказал, что настоящего воина с доброго пива не пучит. Видать, отвык Хродомер от доброго пива. Пьёт, небось, только из своего колодца.
Всем в селе известно, что как выкопал у себя на подворье Хродомер этот колодец, так наш дедушка Рагнарис и впал в ярость. Уже двадцать лет как ярится. Что, Хродомеру, лень к реке спуститься? Баб бы своих гонял, полон курятник у Хродомера – и старух, и девиц, и даже одна в зрелых летах, только уродливая.
Хродомер про колодец говорить не стал, а начал жаловаться на дядю Агигульфа и Ильдихо. Вчера, мол, вечером Агигульф с другом своим Валамиром, от безделья изнывая, к плетню хродомерову подошли и до самого заката солнца плевали в свинью, какая по двору возле плетня бродила. И попадали многократно. А Ильдихо нарочно пришла, чтобы посмотреть и посмеяться. Она хитростью в дом хродомеров проникла, сказав, что за закваской к бабам хродомеровым идёт. И стояла с закваской и смеялась вместе с Агигульфом. А когда Хродомер ей велел уходить с глаз долой и Агигульфа с Валамиром прогнать хотел, Ильдихо ему грубо отвечала. Вот как оно было. И теперь невольно думается Хродомеру: уж не сам ли Рагнарис Ильдихо подослал, что она такая храбрая? Не-ет, чует хродомерово сердце: тын надо возводить, дабы от Рагнариса и злокозненного потомства его и домочадиц его вредоносных отгородиться. А также и от прочих врагов.
Тут дедушка Рагнарис разъярился и стал кричать, что да, слыхал от Агигульфа, младшего сына своего, как все оно было. Всему селу ведомо, что та свинья хродомерова на Агигульфа с Валамиром, которые мимо шли мирно и бездеятельно, беседуя между собою о древнем богопочитании, набросилась алчно и заесть их хотела. Ведь не кормит Хродомер свою скотину, вот та и дичает с голоду и охотиться начинает на все живое. Но хродомеровых не трогает, ибо чует в них дурную кровь. А на родню Рагнариса набрасывается, ибо в родне Рагнариса кровь добрая. И сын его, Рагнариса, Агигульф с родичем нашим Валамиром ту хищную свинью плевками по добросердечию своему отогнать пытались, дабы не чинить ей вреда, но и себя оборонить.
Мы с Гизульфом знали, что дедушка Рагнарис вчера дядю Агигульфа палкой за эту проделку учил, потому что ему Ильдихо нажаловалась. Знали мы и то, что ныне Агигульф с Валамиром месть Ильдихо замышляют. Ибо на дворе у Хродомера Ильдихо смеялась и Агигульфа подзуживала, а дома дедушке все иначе рассказала.
Что до тына, закричал на Хродомера дедушка Рагнарис, то пусть он, Хродомер, хоть какой тын-растын возводит, не поможет это Хродомеру. Ибо не знает Хродомер, как тын надлежит возводить. Ничего, кроме плетней, отроду не ставил. Неужто от врагов хочет за плетнём отсидеться? Разве что ради ничтожества хродомерова не тронут его враги, одна только надежда и есть. Тын же надлежит возводить не здесь, а за рекой, где курган…
И начали они с Хродомером спорить о тыне. Хродомер Рагнарису присоветовал лучше снежный бург построить, покуда снег не стаял, и на том успокоиться. Вроде того, какой дружинники в бурге каждую зиму против бурга от безделья возводят, дабы порушить. В самый раз ему, Рагнарису. А Агигульф с Валамиром ему в том помогут. Все равно на другое не годен.
И будто бы на другое разговор перевёл. Сон ему, Хродомеру, снился. Смущён Хродомер сном этим. Не поможет ли друг Рагнарис сон этот истолковать?
Дедушка Рагнарис сразу сердиться перестал и приосанился. Слушать стал. Дедушка Рагнарис умеет сны толковать. Ильдихо и нашей матери Гизеле постоянно сны снятся, а дедушка эти сны объясняет. И все сны у него к одному сводятся: что мир к концу катится, люди, вещи, животные – все испортилось. Вот и сны о том же говорят.
А мне и Гизульфу ничего не снится. Иной раз даже обидно делается.
Хродомер же помолчал для важности и рассказал сон. Будто бы по замёрзшей реке Рагнарис в одной только волчьей шкуре на голое тело с огольцами взад-вперёд носится, курган осаждает. А с кургана сынок рагнарисов, непутёвый Агигульф, в отца родного снежками бросается. А на голове у Рагнариса шлем его рогатый. А собаки пастуховы, Айно и Твизо, с недоумением смотрят. К чему такой сон?
Дедушке Рагнарису Хродомера убивать не хотелось, хотя сон Хродомера был именно к убийству. Потому когда я влез, Рагнарис мне это спустил и даже обрадовался, хотя в любое другое время отвесил бы мне за такое затрещину.
Я сказал, что годья Винитар в храме Бога Единого сегодня интересную сагу про тын рассказывал. И долго не расходились от храма Бога Единого, годье вопросы задавали и между собою обсуждали.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155