Ты и этот твой приятель чокнутый, монах который. А то тоже, понимаешь, ходит, баламутит народ со своим дьяволом, тьфу ты, господи прости… Вот. Сутки вам даю, считая от сегодня. Увижу завтра вас – пеняйте на себя. Понятно или повторить?
– Чего уж непонятного…
– Ну, по сему и быть, – он махнул рукой. Снял с пальца и оттиснул на дешевом сером сургуче массивную печатку. – На, – протянул Жуге. – Отдашь десятнику, и стража у дверей тебя пропустит.
Странник кивнул, повернулся и направился к двери.
Про сорок менок, что остались у стражников, он умолчал.
Так и так бы – не отдали.
* * *
– Нет, вот ты скажи мне толком: с чего вдруг я-то должен уходить?! Чего я сделал-то, что бургомистр и меня с тобою вместе прогоняет?
– Оставайся, если хочешь, – буркнул Жуга и отвернулся. Вопрос остался без ответа.
Распухший нос Бертольда Шварца был красен, словно клюква, и разве только не светился в сумраке подвала. Монах умолк, глотнул из кружки. Глаза его бегали. Он все никак не мог прийти в себя после событий прошлой ночи, а теперь вот узнал о новой, свалившейся на них напасти.
Идти обратно под Желтое Колесо приятели не решились, и, поплутав с полчасика по городу, остановили свой выбор на какой-то другой корчме – темном подвальчике с большим, аляповато нарисованным зеленым раком на вывеске. Раков тут, впрочем, не подавали, как и других порядочных закусок, да и пиво оказалось гораздо хуже ладошевского. С утра здесь было малолюдно. От бочки из-под квашеной капусты невыносимо разило кислым – видно, приготовили вчера, чтобы вынести вон, да руки не дошли.
Жуга, хмурый и невыспавшийся, в молчании цедил вторую кружку. Поводов для веселья и впрямь было маловато: деньги кончились. Тех менок, что остались, едва хватило, чтобы горло промочить.
Свет, льющийся в распахнутую дверь, на миг закрыла чья-то тень, Жуга не успел оглянуться, как Влана уже сидела на лавке рядом с ними.
– Чего пришла? – нахмурился Жуга.
– Уф! Насилу вас отыскала! – Она порылась в сумке, выложила на стол большой пирог, луковицу, и две пригоршни моченых яблок. – Нате вот, поешьте, пироги еще горячие. Знаю, что мало, но все таки…
Шварц ожил буквально на глазах.
– Еда! – Он истово перекрестился. – Благослови тебя господь, девка! Надо же… Дай нож, Жуга.
Жуга рассеянно вынул из-за пояса и протянул ему свой нож с ореховой рукоятью. Повернулся к Влане.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, – потупилась та. – Вот только извелась вся, когда вас стража повязала.
– Так она ведь многих повязала, без разбору.
– Ну. Только прочих сразу отпустили, а вас до утра мурыжили. Чего сказали-то хоть?
– Если градоправитель не заберет свои слова обратно, – вмешался брат Бертольд, – то мы уйдем из Маргена.
– А что сказал градоправитель?
– Он сказал: «Вон из Маргена!» А, чтоб тебя… Жуга! Держи пирог, чтоб не трепыхался…
Влана прыснула. Жуга, как ни был он расстроен, невольно тоже улыбнулся, наблюдая, как монах орудует ножом. Поднял взгляд на Влану.
– Я там мешок оставил…
– Он у меня, – кивнула та. – Я забрала с собой. Возьмешь потом.
Травник посветлел лицом. Вздохнул с облегчением и потянулся за пирогом.
– С чем хоть пирог-то?
– С рыбой. И что же вы теперь делать надумали?
Жуга пожал плечами. Прожевался. Глотнул пива.
– А что тут поделаешь? Уйдем.
– Плетью обуха не перешибить, – чавкая набитым ртом, поддакнул ему Шварц и вновь атаковал середину пирога.
– А может, все-таки останетесь? В такой неразберихе неужели будет кто искать?
Жуга выдернул нож из столешницы и криво усмехнулся.
– На хрена с огнем играть? Все равно деньги кончились. А мне и жить-то здесь, кроме как на постоялом дворе, больше негде. Уходить нам надо, Вланка. Уходить.
Влана помолчала.
– Конечно, не мне вам советовать, – сказала она, – но все же… Тот парень, которого убили, помнишь, что говорил на рынке? Радмил там, Молинар и этот…
– Золтан Хагг?
– Ага. Зашел бы ты к ним, вдруг помогут? Терять вам все равно ведь нечего, вот вечером и уйдете.
– А у тебя голова варит! – хмыкнул брат Бертольд, доел свой кусок и облизал жир с пальцев. Повернулся к Жуге. – Что скажешь, Лис? Девка дело говорит. Пойдем?
Жуга помедлил, прежде чем ответить. Бездумно повертел в руках нож. Вздохнул.
– Горячка и погибель, – проворчал он. – Ей богу, гадко это все. Ямы эти, убийства, доносы… Город, чтоб его…
– Попытка – не пытка.
– Ладно, – сказал решительно Жуга и встал из-за стола. – Пошли.
* * *
На поиски жилища колдуна пришлось потратить больше времени, чем думали сначала. Расспрашивать прохожих оказалось делом бесполезным – никто не знал, где проживает Золтан Хагг, а кое-кто, заслышав это имя, поспешно отходил от них подальше, крестясь и прикрывая лица. Ругаясь и кляня в душе пугливых горожан, Жуга, Бертольд и Влана мотались битый час туда-сюда, пока чумазый паренек, польстившись на полушку, не привел их к самому крыльцу обшарпанного старого домины, стоявшего с изнанки безымянного кривого переулка.
– Здесь? – недоверчиво спросил монах, косясь на пыльные замызганные окна.
– Здесь, здесь, – мальчишка протянул ладонь. – Давай, гони монету.
– А ты не врешь?
– Не врет, – ответил за него Жуга. – Отдай полушку, не жадись.
На запястье травника зеленовато бликовал браслет с фигурными подвесками и камнем. Камень мягко и размеренно пульсировал, отсвечивая красным.
– Полдня потеряли, – проворчал монах, с неудовольствем расставаясь с монеткой. – Почему именно этот колдун? Чем плохи два других? Те хоть помочь пытались парню, а этот даже говорить с ним отказался.
– Вот я и хочу узнать… почему он отказался.
Жуга направился к дверям и постучал.
Некоторое время царила тишина, затем послышались шаги. Дверь отворилась, открывая взору темный коридор, высокую фигуру на пороге и каменный пролет щербатой лестницы.
Жуга шагнул вперед.
– День добрый, – начал он. – Мы ищем мага по имени Золтан… Золтан Хагг. Он здесь живет?
Открывший дверь высокий и плечистый человек был довольно молод – не старше тридцати на вид, носил короткую курчавую бородку, смотрел с прищуром, пристально и цепко. Потертая черная куртка, такие же черные штаны, прямые светлые волосы, стянутые на затылке в недлинный конский хвост; привратник или страж, он был красив нездешней, какой-то северной, холодной красотой, и Влана против воли им залюбовалась. Впрочем, на нее-то он как раз совершенно не обратил внимания и, молча оглядев по очереди всех троих, кивнул на Жугу:
– Жуга с прозваньем Лис – это ты?
Голос у него был звучный, с легкой хрипотцой. Жуга кивнул, заметно удивленный. Привратник отступил назад, шагнул к стене.
– Входите.
Они поднялись по лестнице и очутились в небольшой, изрядно затемненной и довольно бестолково обставленной комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
– Чего уж непонятного…
– Ну, по сему и быть, – он махнул рукой. Снял с пальца и оттиснул на дешевом сером сургуче массивную печатку. – На, – протянул Жуге. – Отдашь десятнику, и стража у дверей тебя пропустит.
Странник кивнул, повернулся и направился к двери.
Про сорок менок, что остались у стражников, он умолчал.
Так и так бы – не отдали.
* * *
– Нет, вот ты скажи мне толком: с чего вдруг я-то должен уходить?! Чего я сделал-то, что бургомистр и меня с тобою вместе прогоняет?
– Оставайся, если хочешь, – буркнул Жуга и отвернулся. Вопрос остался без ответа.
Распухший нос Бертольда Шварца был красен, словно клюква, и разве только не светился в сумраке подвала. Монах умолк, глотнул из кружки. Глаза его бегали. Он все никак не мог прийти в себя после событий прошлой ночи, а теперь вот узнал о новой, свалившейся на них напасти.
Идти обратно под Желтое Колесо приятели не решились, и, поплутав с полчасика по городу, остановили свой выбор на какой-то другой корчме – темном подвальчике с большим, аляповато нарисованным зеленым раком на вывеске. Раков тут, впрочем, не подавали, как и других порядочных закусок, да и пиво оказалось гораздо хуже ладошевского. С утра здесь было малолюдно. От бочки из-под квашеной капусты невыносимо разило кислым – видно, приготовили вчера, чтобы вынести вон, да руки не дошли.
Жуга, хмурый и невыспавшийся, в молчании цедил вторую кружку. Поводов для веселья и впрямь было маловато: деньги кончились. Тех менок, что остались, едва хватило, чтобы горло промочить.
Свет, льющийся в распахнутую дверь, на миг закрыла чья-то тень, Жуга не успел оглянуться, как Влана уже сидела на лавке рядом с ними.
– Чего пришла? – нахмурился Жуга.
– Уф! Насилу вас отыскала! – Она порылась в сумке, выложила на стол большой пирог, луковицу, и две пригоршни моченых яблок. – Нате вот, поешьте, пироги еще горячие. Знаю, что мало, но все таки…
Шварц ожил буквально на глазах.
– Еда! – Он истово перекрестился. – Благослови тебя господь, девка! Надо же… Дай нож, Жуга.
Жуга рассеянно вынул из-за пояса и протянул ему свой нож с ореховой рукоятью. Повернулся к Влане.
– Как ты себя чувствуешь?
– Лучше, – потупилась та. – Вот только извелась вся, когда вас стража повязала.
– Так она ведь многих повязала, без разбору.
– Ну. Только прочих сразу отпустили, а вас до утра мурыжили. Чего сказали-то хоть?
– Если градоправитель не заберет свои слова обратно, – вмешался брат Бертольд, – то мы уйдем из Маргена.
– А что сказал градоправитель?
– Он сказал: «Вон из Маргена!» А, чтоб тебя… Жуга! Держи пирог, чтоб не трепыхался…
Влана прыснула. Жуга, как ни был он расстроен, невольно тоже улыбнулся, наблюдая, как монах орудует ножом. Поднял взгляд на Влану.
– Я там мешок оставил…
– Он у меня, – кивнула та. – Я забрала с собой. Возьмешь потом.
Травник посветлел лицом. Вздохнул с облегчением и потянулся за пирогом.
– С чем хоть пирог-то?
– С рыбой. И что же вы теперь делать надумали?
Жуга пожал плечами. Прожевался. Глотнул пива.
– А что тут поделаешь? Уйдем.
– Плетью обуха не перешибить, – чавкая набитым ртом, поддакнул ему Шварц и вновь атаковал середину пирога.
– А может, все-таки останетесь? В такой неразберихе неужели будет кто искать?
Жуга выдернул нож из столешницы и криво усмехнулся.
– На хрена с огнем играть? Все равно деньги кончились. А мне и жить-то здесь, кроме как на постоялом дворе, больше негде. Уходить нам надо, Вланка. Уходить.
Влана помолчала.
– Конечно, не мне вам советовать, – сказала она, – но все же… Тот парень, которого убили, помнишь, что говорил на рынке? Радмил там, Молинар и этот…
– Золтан Хагг?
– Ага. Зашел бы ты к ним, вдруг помогут? Терять вам все равно ведь нечего, вот вечером и уйдете.
– А у тебя голова варит! – хмыкнул брат Бертольд, доел свой кусок и облизал жир с пальцев. Повернулся к Жуге. – Что скажешь, Лис? Девка дело говорит. Пойдем?
Жуга помедлил, прежде чем ответить. Бездумно повертел в руках нож. Вздохнул.
– Горячка и погибель, – проворчал он. – Ей богу, гадко это все. Ямы эти, убийства, доносы… Город, чтоб его…
– Попытка – не пытка.
– Ладно, – сказал решительно Жуга и встал из-за стола. – Пошли.
* * *
На поиски жилища колдуна пришлось потратить больше времени, чем думали сначала. Расспрашивать прохожих оказалось делом бесполезным – никто не знал, где проживает Золтан Хагг, а кое-кто, заслышав это имя, поспешно отходил от них подальше, крестясь и прикрывая лица. Ругаясь и кляня в душе пугливых горожан, Жуга, Бертольд и Влана мотались битый час туда-сюда, пока чумазый паренек, польстившись на полушку, не привел их к самому крыльцу обшарпанного старого домины, стоявшего с изнанки безымянного кривого переулка.
– Здесь? – недоверчиво спросил монах, косясь на пыльные замызганные окна.
– Здесь, здесь, – мальчишка протянул ладонь. – Давай, гони монету.
– А ты не врешь?
– Не врет, – ответил за него Жуга. – Отдай полушку, не жадись.
На запястье травника зеленовато бликовал браслет с фигурными подвесками и камнем. Камень мягко и размеренно пульсировал, отсвечивая красным.
– Полдня потеряли, – проворчал монах, с неудовольствем расставаясь с монеткой. – Почему именно этот колдун? Чем плохи два других? Те хоть помочь пытались парню, а этот даже говорить с ним отказался.
– Вот я и хочу узнать… почему он отказался.
Жуга направился к дверям и постучал.
Некоторое время царила тишина, затем послышались шаги. Дверь отворилась, открывая взору темный коридор, высокую фигуру на пороге и каменный пролет щербатой лестницы.
Жуга шагнул вперед.
– День добрый, – начал он. – Мы ищем мага по имени Золтан… Золтан Хагг. Он здесь живет?
Открывший дверь высокий и плечистый человек был довольно молод – не старше тридцати на вид, носил короткую курчавую бородку, смотрел с прищуром, пристально и цепко. Потертая черная куртка, такие же черные штаны, прямые светлые волосы, стянутые на затылке в недлинный конский хвост; привратник или страж, он был красив нездешней, какой-то северной, холодной красотой, и Влана против воли им залюбовалась. Впрочем, на нее-то он как раз совершенно не обратил внимания и, молча оглядев по очереди всех троих, кивнул на Жугу:
– Жуга с прозваньем Лис – это ты?
Голос у него был звучный, с легкой хрипотцой. Жуга кивнул, заметно удивленный. Привратник отступил назад, шагнул к стене.
– Входите.
Они поднялись по лестнице и очутились в небольшой, изрядно затемненной и довольно бестолково обставленной комнате.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165