Было сыро, холодно и до жути тихо, лишь стучал топором Жуга, обтесывая тонкую прямую лесину, да плескало у запруды колесо. Аспидно-черное зеркало мельничного пруда замерло в неподвижности. Давешнего пришельца что-то не было видно.
Скользя и оступаясь на крутом глинистом берегу, Олег спустился к ручью, стянул рубаху и принялся умываться, горстями черпая стылую прозрачную воду. Пригладил волосы, напился, вытер ладони о штаны и протянул было руку за рубашкой, да замер вдруг.
В кустах на том берегу пруда кто-то был.
Плотный туман колыхался зыбкой слоистой пеленой, мешал смотреть, и Олег смог различить лишь длинные черные волосы и белое полотнище рубашки.
– Что за черт… – пробормотал он, смаргивая, и вполголоса позвал: – Жуга!
Топор смолк.
– Чего тебе? – донеслось из-за угла.
– Девка!
– Что?
– Девка стоит! чтоб мне лопнуть…
Послышались шаги, Жуга подошел к берегу. В руках у него был свежесрубленный посох. Дерево было плотное и белое, без трещин и почти без сучков. Остановился, повертел рыжей головой.
– Где?
Олег вытянул руку, указывая на кусты, но не было там никого, лишь глаз уловил, как мелькнула меж деревьев угловатая девчоночья фигурка – мелькнула и пропала, без шороха, без звука.
– Где? – повторил Жуга, прищурился и посмотрел на Олега. – Поблазнило?
Тот помотал головою:
– Да вроде бы нет…
– Что за девка-то хоть?
– Лица не разглядел… – нахмурился Олег. – По виду – пацанка еще. Волос черный. И рубашка на ней такая… Куцая такая рубашка.
– Рубашка и – все?
– Ну-у… э-ээ… – Олег покраснел и почесал в затылке. – Не разглядел я!
Жуга присел у воды, положив посох на колени поперек. Сорвал увядшую травинку, пожевал задумчиво.
– Н-да… – наконец сказал он.
– А что такое? Или случилось чего?
– Да гость у нас ночью побывал…
– Гость? – Олег непонимающе завертел головой. – Какой еще гость? Ты о чем?
Жуга встал и направился к мельнице.
– Идем, покажу.
У окна, на пятачке рыхлой расчищенной земли виднелся след босой ноги. Пятипалый, кривой, он был не в пример больше человечьего – расшлепанная плоская ступня.
– Может, медведь? – с неуверенностью в голосе предположил Олег.
– Не похоже. Он на пальцах ходит и пятку криво ставит, одно слово – косолапый. Да и медведей в здешних местах уж лет десять как не видали.
Олег всем телом повернулся к Жуге.
– Пошто меня не разбудил?
– Надо бы стало – разбудил бы, – ответил тот. Прошелся рукой по рыжим волосам. – Странные дела… Так говоришь – пацанка?
– Малолетка… А где этот, как его…
– Геральт?
– Ну, да. Где он?
Жуга пожал плечами:
– Бог его знает… Бродит где-то окрест.
– Может, уехал уже?
– Лошадь-то тут.
– Ведьмак чертов… – ругнулся Олег вполголоса. – Знаешь, Жуга, меня уже с души воротит от его корявой морды. И ведь толком не говорит, сволочь, чего ему тут надо… Не иначе, его рук дело – след энтот. Да и баба эта не зря тут вертится. Может, из какой деревни она? Одни только беды от этих баб…
– Вот что я скажу, – Жуга встал и отбросил смятый стебелек, сплюнул зеленым, огляделся. – Хватит рассиживать. Нутром чую – неспроста вся эта каша заваривается. Давай искать. Где-то здесь должен быть тайник.
* * *
Запрокинув над головой пузатый маленький бочонок, Олег хорошенько потряс его, выцеживая в раскрытый рот последние капли пива, в напрасной надежде заглянул внутрь одним глазом, потом другим, с тоскою вздохнул и зашвырнул его в лопухи. Бочонок, с шумом подминая широкие листья, скатился вниз по крутому откосу, плюхнулся в пруд и закачался на тихой волне, мокро блестя круглыми боками, словно какая-то диковинная водяная живность. Жуга с неодобрением покачал головой:
– Зря ты так. Пригодился бы…
– Для чего?
– Для воды.
– Да ну, скажешь тоже – для воды… С собой ее тащить, что ли, воду-то? – Олег сплюнул и покосился на мельницу. – Зря искали. Нету здесь тайника никакого…
Жуга покивал головой.
– Может, и зря… а может, и нет.
– И с чего ты выдумал про тайник этот?
Жуга не ответил.
День распогодился. Было сухо и тепло, лишь земля еще дышала утренней сыростью. Утомленные долгими поисками, друзья отдыхали, лежа на бревнах и подставив лица неяркому осеннему солнцу.
Геральт до сих пор не воротился. Втайне Олег был этому даже рад – чем дальше от мельницы пребывал ведьмак, тем спокойнее было у Олега на душе.
Однако, где ж его черти носят?
– Геральта не видать? – словно услыхав его мысли, спросил Жуга.
– Да вроде, нет… И чего ему неймется?
Большая пестрая сойка-вертуха, крича заполошно, стрелою сорвалась с дырявой мельничной крыши и скрылась в лесу. Жуга проводил ее взглядом и нахмурился.
– Что-то не видал я тут птиц раньше, – как бы про себя пробормотал он. – Сходить, посмотреть, что ли?
– Да брось, чего там смотреть… – Олег лениво повернулся и вдруг вытаращил глаза. – Э, гляди-ка!
– Что? – Жуга вскинулся и завертел рыжей головой. – Где?
– Да вон, в лопухах!
Широкая борозда, пробитая бочонком в густой лопуховой чаще, открыла взору темные старые доски. Приятели засучили рукава, и минуты через полторы показалась неровная квадратная крышка-дверь. Петель не было. Поколебавшись мгновение, Жуга махнул рукой: «Открывай!»
Олег откинул крышку.
Пахнуло холодом.
Некоторое время оба молчали, опасливо заглядывая в черный провал. С краю был виден толстый пласт дернины. Прямо у ног брали начало и терялись в темноте рыхлые земляные ступени. Из провала тянуло сыростью и тленом.
Олег шмыгнул носом, покосился на Жугу.
– Погреб, наверное… Или землянка… Войдем, или как?
– Или как, – буркнул Жуга. Лицо его осталось серьезным. Нашарив в мешке серую восковую свечу, он разгреб еще теплую золу утреннего костра, раздул огонек, кивнул молча: «Пошли»– и первым направился вниз по ступеням, ладонью прикрыв от сквозняка робкое свечное пламя.
Олег замешкался, подыскивая что-нибудь потяжелее. Взгляд его упал на посох. Олег поднял его, согнул для пробы – сгодится ли? Обернулся. На миг ему почудилось, что в кустах на той стороне пруда мелькнуло что-то белое, но вглядевшись, он не заметил ничего, кроме желтизны осенних листьев. Он встряхнулся и двинулся следом, догоняя товарища.
* * *
Спуск оказался коротким, да и можно ли тут было глубоко копать? – ведь ниже была вода. Даже сейчас под ногами противно чавкала грязь. Сырой бревенчатый потолок порос грибами и плесенью. Свет сюда почти не проникал. Олег дважды треснулся головой о какую-то балку, затем, наконец, догадался пригнуться, и огляделся.
– Все таки погреб… – пробормотал он. – Эй, Жуга, ты где?
– Не ори – не в лесу… – послышалось откуда-то справа. – Тут я, рядом.
Показался огонек, высветив в темноте голову и плечи Жуги. Только сейчас Олег смекнул, что друга скрывала откинутая крышка сундука, который стоял чуть поодаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165
Скользя и оступаясь на крутом глинистом берегу, Олег спустился к ручью, стянул рубаху и принялся умываться, горстями черпая стылую прозрачную воду. Пригладил волосы, напился, вытер ладони о штаны и протянул было руку за рубашкой, да замер вдруг.
В кустах на том берегу пруда кто-то был.
Плотный туман колыхался зыбкой слоистой пеленой, мешал смотреть, и Олег смог различить лишь длинные черные волосы и белое полотнище рубашки.
– Что за черт… – пробормотал он, смаргивая, и вполголоса позвал: – Жуга!
Топор смолк.
– Чего тебе? – донеслось из-за угла.
– Девка!
– Что?
– Девка стоит! чтоб мне лопнуть…
Послышались шаги, Жуга подошел к берегу. В руках у него был свежесрубленный посох. Дерево было плотное и белое, без трещин и почти без сучков. Остановился, повертел рыжей головой.
– Где?
Олег вытянул руку, указывая на кусты, но не было там никого, лишь глаз уловил, как мелькнула меж деревьев угловатая девчоночья фигурка – мелькнула и пропала, без шороха, без звука.
– Где? – повторил Жуга, прищурился и посмотрел на Олега. – Поблазнило?
Тот помотал головою:
– Да вроде бы нет…
– Что за девка-то хоть?
– Лица не разглядел… – нахмурился Олег. – По виду – пацанка еще. Волос черный. И рубашка на ней такая… Куцая такая рубашка.
– Рубашка и – все?
– Ну-у… э-ээ… – Олег покраснел и почесал в затылке. – Не разглядел я!
Жуга присел у воды, положив посох на колени поперек. Сорвал увядшую травинку, пожевал задумчиво.
– Н-да… – наконец сказал он.
– А что такое? Или случилось чего?
– Да гость у нас ночью побывал…
– Гость? – Олег непонимающе завертел головой. – Какой еще гость? Ты о чем?
Жуга встал и направился к мельнице.
– Идем, покажу.
У окна, на пятачке рыхлой расчищенной земли виднелся след босой ноги. Пятипалый, кривой, он был не в пример больше человечьего – расшлепанная плоская ступня.
– Может, медведь? – с неуверенностью в голосе предположил Олег.
– Не похоже. Он на пальцах ходит и пятку криво ставит, одно слово – косолапый. Да и медведей в здешних местах уж лет десять как не видали.
Олег всем телом повернулся к Жуге.
– Пошто меня не разбудил?
– Надо бы стало – разбудил бы, – ответил тот. Прошелся рукой по рыжим волосам. – Странные дела… Так говоришь – пацанка?
– Малолетка… А где этот, как его…
– Геральт?
– Ну, да. Где он?
Жуга пожал плечами:
– Бог его знает… Бродит где-то окрест.
– Может, уехал уже?
– Лошадь-то тут.
– Ведьмак чертов… – ругнулся Олег вполголоса. – Знаешь, Жуга, меня уже с души воротит от его корявой морды. И ведь толком не говорит, сволочь, чего ему тут надо… Не иначе, его рук дело – след энтот. Да и баба эта не зря тут вертится. Может, из какой деревни она? Одни только беды от этих баб…
– Вот что я скажу, – Жуга встал и отбросил смятый стебелек, сплюнул зеленым, огляделся. – Хватит рассиживать. Нутром чую – неспроста вся эта каша заваривается. Давай искать. Где-то здесь должен быть тайник.
* * *
Запрокинув над головой пузатый маленький бочонок, Олег хорошенько потряс его, выцеживая в раскрытый рот последние капли пива, в напрасной надежде заглянул внутрь одним глазом, потом другим, с тоскою вздохнул и зашвырнул его в лопухи. Бочонок, с шумом подминая широкие листья, скатился вниз по крутому откосу, плюхнулся в пруд и закачался на тихой волне, мокро блестя круглыми боками, словно какая-то диковинная водяная живность. Жуга с неодобрением покачал головой:
– Зря ты так. Пригодился бы…
– Для чего?
– Для воды.
– Да ну, скажешь тоже – для воды… С собой ее тащить, что ли, воду-то? – Олег сплюнул и покосился на мельницу. – Зря искали. Нету здесь тайника никакого…
Жуга покивал головой.
– Может, и зря… а может, и нет.
– И с чего ты выдумал про тайник этот?
Жуга не ответил.
День распогодился. Было сухо и тепло, лишь земля еще дышала утренней сыростью. Утомленные долгими поисками, друзья отдыхали, лежа на бревнах и подставив лица неяркому осеннему солнцу.
Геральт до сих пор не воротился. Втайне Олег был этому даже рад – чем дальше от мельницы пребывал ведьмак, тем спокойнее было у Олега на душе.
Однако, где ж его черти носят?
– Геральта не видать? – словно услыхав его мысли, спросил Жуга.
– Да вроде, нет… И чего ему неймется?
Большая пестрая сойка-вертуха, крича заполошно, стрелою сорвалась с дырявой мельничной крыши и скрылась в лесу. Жуга проводил ее взглядом и нахмурился.
– Что-то не видал я тут птиц раньше, – как бы про себя пробормотал он. – Сходить, посмотреть, что ли?
– Да брось, чего там смотреть… – Олег лениво повернулся и вдруг вытаращил глаза. – Э, гляди-ка!
– Что? – Жуга вскинулся и завертел рыжей головой. – Где?
– Да вон, в лопухах!
Широкая борозда, пробитая бочонком в густой лопуховой чаще, открыла взору темные старые доски. Приятели засучили рукава, и минуты через полторы показалась неровная квадратная крышка-дверь. Петель не было. Поколебавшись мгновение, Жуга махнул рукой: «Открывай!»
Олег откинул крышку.
Пахнуло холодом.
Некоторое время оба молчали, опасливо заглядывая в черный провал. С краю был виден толстый пласт дернины. Прямо у ног брали начало и терялись в темноте рыхлые земляные ступени. Из провала тянуло сыростью и тленом.
Олег шмыгнул носом, покосился на Жугу.
– Погреб, наверное… Или землянка… Войдем, или как?
– Или как, – буркнул Жуга. Лицо его осталось серьезным. Нашарив в мешке серую восковую свечу, он разгреб еще теплую золу утреннего костра, раздул огонек, кивнул молча: «Пошли»– и первым направился вниз по ступеням, ладонью прикрыв от сквозняка робкое свечное пламя.
Олег замешкался, подыскивая что-нибудь потяжелее. Взгляд его упал на посох. Олег поднял его, согнул для пробы – сгодится ли? Обернулся. На миг ему почудилось, что в кустах на той стороне пруда мелькнуло что-то белое, но вглядевшись, он не заметил ничего, кроме желтизны осенних листьев. Он встряхнулся и двинулся следом, догоняя товарища.
* * *
Спуск оказался коротким, да и можно ли тут было глубоко копать? – ведь ниже была вода. Даже сейчас под ногами противно чавкала грязь. Сырой бревенчатый потолок порос грибами и плесенью. Свет сюда почти не проникал. Олег дважды треснулся головой о какую-то балку, затем, наконец, догадался пригнуться, и огляделся.
– Все таки погреб… – пробормотал он. – Эй, Жуга, ты где?
– Не ори – не в лесу… – послышалось откуда-то справа. – Тут я, рядом.
Показался огонек, высветив в темноте голову и плечи Жуги. Только сейчас Олег смекнул, что друга скрывала откинутая крышка сундука, который стоял чуть поодаль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165