Фарида тяжело вздохнула и сказала:
- Лично у меня его разум тоже вызвал беспокойство.
Часть девятая
Старуха и Холм
Не прошло и полугода с тех пор, как евнух Мунис получил должность главнокомандующего. Но кто бы мог сейчас признать в могущественном военачальнике бывшего раба. Путь к исфах-салару преграждал целый штат тюркских офицеров, исполняющих обязанности катибов. Получить у него аудиенцию Анне удалось только благодаря одному из бывших многочисленных помощников Абу-л-Хасана.
Мунис внимательно смотрел на молодую беременную женщину, стоявшую перед ним. Ее дерзость и осведомленность удивила и, если быть честным, испугала его. Минуту назад Анна вошла в присутствие, и сходу выпалила буквально следующее.
– Неблагодарность - это самый страшный грех, знаешь ли ты об этом, о, Мунис?
– О чем толкуешь ты, женщина? - спросил изумленный военачальник.
– Человеку, которого ты преследовал и сейчас собираешься казнить, ты обязан своей должностью, ему и второму, который пытался его спасти, и сейчас находится рядом с ним.
– Кто ты такая? - наконец, спросил Мунис.
– Я вдова Абу-л-Хасана, - ответила Анна.
Мунис понимающе кивнул головой.
- Я сожалею о его смерти, - сказал он, - это был очень умный и достойный человек, но не понимаю, каким образом наша с ним тайна стала известна тебе.
- Женам многое доверяют,- ответила Анна.
- Так чем же я обязан этим людям?
- Они добыли доказательства из дома Ибн-ал-Фурата. Если бы не они, ты до сих пор был бы евнухом.
Мунис дернулся как от пощечины. Он сказал сквозь зубы.
- Евнухом, я, положим, остался и буду им до конца дней своих, если конечно тот за кого ты пришла просить не сотворит чуда и не отрастит мне что-нибудь для забав с женщиной, такой, как ты например.
Анна пропустила мимо ушей эту непристойность, евнуху можно было позволить и не такое.
Он не сотворит никакого чуда, он обыкновенный человек, у него просто помутнение рассудка.
Но Мунис думал о своем.
- В какие тайны еще посвятил тебя твой муж? - спросил он.
- Отпусти их, - сказала Анна, - ты перед ними в долгу.
- Мне кажется, что помутнение рассудка случилось не только у этого человека. Понимаешь ли ты, женщина, о чем просишь. Не я решаю его судьбу, но повелитель правоверных халиф ал-Муктадир. Это по его приказу я сражался с этим "пророком" и пленил его, но, судя по тому, с каким умением он защищал свои крепости, можно усомниться в его "помутнении рассудка.
Мунис подошел к Анне и в упор спросил:
- Почему ты просишь за него женщина?
- Здесь в Багдаде находится его жена, она разыскивает его и я решила помочь ей в этом.
- Причина только эта.
- Да.
Мунис опустил глаза на ее округлый живот, но ничего не сказал, вернулся на свое место и уже оттуда сказал:
- Я не могу тебе ни чем помочь.
- Жаль, - произнесла Анна, спокойно глядя в глаза главнокомандующего.
Мунис развел руками. Разговор был окончен и он на прощание сказал.
- Я ничем не обязан им, это заблуждение. В том, что произошло, каждый преследовал свою цель: Абу-л-Хасан, я; про тех двоих я ничего не знал, но уверен, что и у них была какая-то выгода. Так, что иди с Богом, женщина. Кстати, это его ребенка ты носишь? Бедняга Абу-л-Хасан, как обидно умереть, не дождавшись первенца.
Последние слова Мунис произнес издевательским тоном.
- Но женщин лучше не оскорблять, потому что последнее слово все равно останется за ними. Анна, побледнев от негодования, сказала:
- Во всяком случае, это он лучше, чем жить без всякой надежды на появление первенца.
Лицо Муниса пошло пятнами, он крикнул дежурного офицера, но Анна сказала:
- Госпожа Ша'аб была против твоей кандидатуры. Я думаю, что ей будет интересно узнать некоторые подробности твоего назначения.
- Подожди, - сказал Мунис дежурному офицеру.
- Дурочка, сама напросилась, сначала он отдаст ее солдатам, а потом они утопят ее в Тигре.
Словно читая его мысли, Анна сказала:
- Если я сегодня не вернусь домой, то завтра жена Имрана, через доверенное лицо передаст некое письмо в гарем.
Широкие скулы Муниса заходили желваками, недавнее прошлое возникло перед ним.
- Ты достойная жена своего мужа, - наконец произнес он, - я не могу отпустить пророка, но могу отпустить второго.
- Ты отпустишь обоих, - твердо сказала Анна, - или все станет известно Госпоже.
Прежде, чем вернуться в отцовский дом, Анна, из любопытства пошла к дому Абу-л-Хасана. Дверь была опечатана, но под ней сидел Хамза. При виде Анны управляющий вскочил и бросился к ней, схватил ее за руку, говоря: "Госпожа, где же ты была, какое счастье, что ты вернулась, а я караулю дом. Люди из диван-ал-маварис каждый день ходят, хотят описать все, но я им говорю, что ты должна вернуться.
В последнее время отношения Анны с управляющим были натянутыми из-за того, что последний ревновал ее к хозяину. Но сейчас на глазах его блестели слезы, Анна была растрогана. Она, не вдаваясь в подробности, рассказала о том, что с ней произошло за последнее время.
- Я знал, что эти люди не принесут нам добра, - горестно сказал Хамза.
- Прошлого не вернешь, - философски заметила Анна.
- Госпожа, если ты не предъявишь права на наследство, дом отойдет к казне, - горячо заговорил Хамза, - сорви печать, будем жить вместе, я буду служить тебе также, как и господину Абу-л-Хасану, ты еще молода, имея такой дом, сможешь еще раз выйти замуж.
Анна покачала головой.
- Мне не нужен этот дом.
- А я, госпожа, ведь у меня одна надежда осталась на вас, или мне идти просить милостыню.
Анна почувствовала жалость к управляющему. Кажется, совсем недавно отец просил его взять на работу Анну, прошло немного времени и теперь управляющий унижается перед ней. Как быстро все меняется в этом мире. Все время, начиная с того момента, когда она приблизилась к Фариде, все это время она прожила словно во сне. То, что произошло с ней до того, Анна могла бы расценить как сказку; выйти замуж за богатого, влиятельного вельможу, стать хозяйкой в его доме, повелевать целым штатом слуг, Анна могла быть счастлива, если бы не встретила Имрана. Но с другой стороны она понимала, что не будь Имрана, Абу-л-Хасан не женился бы на ней, да так скоро. Ревность подвигла его на поспешные действия.
Анна тяжело вздохнула
- Хорошо, - молвила она, - я подумаю.
Хамза согласно кивнул, вернулся на свое место и жалобно улыбнулся оттуда.
Монастырь, в котором оскопили Муниса, принадлежал коптской общине. Надо ли после этого говорить о том, как главнокомандующий ненавидел Египет. Когда он узнал о том, что ал-Муктадир принял решение о военном походе на Египет, к которому подбирался фатимидский халиф, Мунис понял, что настал час возмездия. Этим ли объясняются все дальнейшие успехи военных операций против Египта, предпринятых Мунисом или его талантом полководца, но достоверно известно, что всякий раз, выступая против ненавистной страны, он одерживал победу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124