– Хорошо сказано, за это нужно выпить, я даже сам разолью.
После обеда Мунис собирался устроить смотр офицерскому составу, но опорожнив второй кубок, понял, что смотр придется перенести.
Принесли огромный поднос с закусками.
– Ешь, - приказал Муктадир.
Мунис взял кусок запеченной баранины и стал есть.
Халиф вытянул шею и посмотрел вниз.
– Ты видишь, кто это? - спросил он.
– Нет, господин.
– Это Ал-Фурат. Вообрази Мунис, он потребовал, чтобы я выплатил ему компенсацию тринадцать миллионов. Какая наглость, если учесть, сколько денег он украл из моей казны. Пусть повисит, пока эта блажь не выйдет из его головы.
– За что компенсация? - удивился Мунис.
Халиф пожал плечами:
– С ума сошел, наверное. Я его не казнил, мать была против. Ладно, есть дела поважнее. На соляных копях взбунтовались каторжники, перебили охрану, подняли восстание. Их предводитель называет себя имамом времени, мессией. В своих речах он покушается на основы моей законной власти. Откуда этот человек взялся, никто не знает, но к нему уже присоединяются крестьяне из окрестностей. Но вот донесение из полицейского управления Медины. Незадолго до бунта на эту каторгу был отправлен человек по имени Имран. Вот это Мунис случай, когда ты должен выступить и защитить мое божественное право. Возьми войска, сколько понадобится и разбей смутьянов.
– Слушаюсь мой господин, - сказал Мунис, - когда прикажешь выступить.
– Если бы не этот кувшин, я бы приказал тебе выступить немедленно, но мы должны его допить.
Наутро Мунис во главе трехтысячного отряда выступил из Багдада.
Сползая вниз, Абу-л-Хасан, прежде чем потерять сознание успел почувствовать, как закрытая дверь за его спиной поддалась, и он упал вовнутрь дома. Ибн Лайс заложил засовами дверь, обернулся к оцепеневшим от ужаса женщинам и сказал, обращаясь к дочери:
– Ну что же ты стоишь, это твой муж пришел, принимай.
Анна бросилась к бездыханному Абу-л-Хасану и воскликнула дрожащим голосом:
– Отец, из него кровь хлещет.
Ибн Лайс разглядывая в щелку, происходящее на улице сказал трагическим голосом:
- Кажется, они собираются поджигать мой дом, Ефраим ты хотел стать врачом, осмотри этого человека.
Человек по имени Ефраим подсел к Абу-л-Хасану, заголил на нем рубашку и потребовал чистого тряпья.
– Надо перевязать раненого, - деловито пояснил он.
Анна бросилась выполнять приказание.
–Только этого мне не хватало, - подумала Фарида, и еще, что-то про божий промысел, затем пошла за Анной.
– Надо положить его повыше, - озабоченно сказал Ефраим.
Предстоящая операция тяготила его.
Мужчины взяли раненого и перенесли его на ларь.
– Хвала Всевышнему, - завопил от двери Ибн Лайс, - полиция появилась наконец-то, дармоеды.
Он открыл дверь, выскочил наружу, ударом кулака свалил поджигателя и принялся сбивать лизавшее стены пламя.
Между тем отряд мауны, количеством до ста человек теснил айаров. "Хозяева улиц" - как они сами себя величали, не особенно сопротивлялись. Видимо Абу-л-Хасан оказался той костью, которую нужна была собакам, чтобы успокоиться.
Ефраим обработал рану слабым раствором уксуса и наложил на нее тугую повязку. На предложение полицейских отнести Абу-л-Хасана в больницу, безапелляционно заявил, что раненого перемещать с места на место нежелательно, и что он сделал все необходимое для раненого.
Несмотря на эти заверения к утру Абу-л-Хасан умер.
По причине, оставшейся для Ахмад Башира неизвестной, пиратский корабль, наполовину затонувший, все же не спешил опуститься на дно морское. Путь, который проделал Ахмад Башир к нему по тяжести и бесконечности, сам он мог бы сравнить только со своей предыдущей жизнью, расстояние в сотню локтей он плыл целую вечность. Изящная девушка, которую он держал одной рукой, оказалась довольно таки тяжела. Ахмад Башир изнемогал от усталости: каждый взмах руки ему казался последним, и малодушная мысль, выпустить Анаис (автор больше не будет сопротивляться желанию своего героя) подступала к нему, но он повторял слова одного арабского лоцмана; сказанные ему в подобных обстоятельствах, что, мол, люди тонут только от страха и неуверенности, ибо человеческое тело легче воды, и оно не должно тонуть. Всего то надо двигать конечностями и не глотать воду. Как бы то ни было, Ахмад Башир доплыл до корабля и сумел влезть на него и затащить бездыханную девушку. Здесь наш герой перекинул Анаис через колено и принялся давить на спину, извлекая из девушки морскую воду.
К нашей с тобой радости, о читатель, девушку скоро вырвало. Да, иногда и такие вещи могут приносить радость, все зависит от обстоятельств. Анаис застонала и Ахмад Башир перестал ее мучить. Он уложил девушку на наименее покатое место и для верности привязал ее за ногу к проушине борта, а сам поднялся повыше, чтобы посмотреть, не выплыл ли еще кто-нибудь из команды. Но сколько он не вглядывался в бушующее море, ни одной человеческой головы ему разглядеть не удалось. В черном небе сверкали молнии, шел проливной дождь. Ахмад Башир перегнувшись через борт, посмотрел вниз. Линия воды проходила все в том же месте. Корабль упорно не желал тонуть. Ахмад Башир засмеялся, вытер лицо и спустился к девушке. Она, по прежнему, была без памяти, но дышала ровно, словно спала. Ахмад Башир устроился рядом с ней и уткнувшись носом в ее плечо, закрыл глаза.
Умереть лучше во сне и рядом с любимой.
Утром он проснулся от испуганного крика. В следующий момент голова его с глухим звуком ударилась о палубу. Ахмад Башир поднялся, не обращая внимания на вопли, вскарабкался на нос корабля. Ничто в утреннем море не напоминало о вчерашнем шторме. Ахмад Башир встал на колени и сотворил молитву Аллаху всевышнему. Последний раз он молился пятнадцать лет назад вместе с тестем. Желая произвести на него благоприятное впечатление.
Ахмад Башир посмотрел на девушку. Она металась по полузатопленной палубе, по колено в воде, от одного борта к другому выкрикивая имя "Александр".
– Значит, этого мерзавца звали Александр? - спросил Ахмад Башир, спускаясь вниз. Девушка остановилась и закивала головой с надеждой глядя на приближающегося Ахмад Башира.
– Ты говоришь по-арабски? - обратился к ней он.
– Понимаю плохо, - на ломаном арабском ответила девушка.
– По-испански?
– Да, - кивнула девушка.
За время торговли рабами Ахмад Башир выучил несколько языков, в том числе, и испанский.
– Увы, милая, нет больше твоего Александра, - сказал по-испански Ахмад Башир, - утонул он вместе с остальными потрошителями кошельков.
Девушка закрыла рот рукой и бессильно опустилась на палубу, прямо в воду. Плечи ее затряслись, и она зарыдала.
– Кто он тебе был, муж?
Девушка не ответила, продолжая плакать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124