Твое благоразумие и спокойный нрав известны всем, Санетер.
Как и твое чутье, на которое я рассчитываю... - Ясные глаза Робинтона
скользнули по лицу арфиста, и он со значением добавил: - Надеюсь, ты
будешь держать меня в курсе всех происшествий, друг мой.
Мастер арфистов задумчиво потер висок, не спуская взгляда с
Санетера.
- Если помнишь, Южный Вейр был основан всадниками Бендена за десять
Оборотов до начала Прохождения. Он выполнил свою задачу и оставался
покинутым, пока переселенцы с севера не выстроили рядом небольшой
рыболовецкий холд. Затем в Южный послали Т'бора... с этой его
злополучной Киларой... - Робинтон тяжело вздохнул. - Хорошее было
время... раненые всадники и драконы слетались отовсюду в эти теплые
края, чтобы подлечиться и восстановить силы... - он снова вздохнул. -
Ну, о последних событиях ты знаешь. Т'бор со своими людьми ушел, и
теперь Южный Вейр - место ссылки Древних всадников из Форта и
Плоскогорья... раскольников, не пожелавших выполнять свой долг.
- Что касается переселенцев, они устроились совсем неплохо, -
Робинтон хмыкнул, бросив на своего коллегу еще один многозначительный
взгляд. - Возглавляет их некий Торик из Исты - толковый парень, надо
сказать. У него-весьма обширные владения... вот только запрет на
торговлю с севером несколько его раздражает. Ну, ты же слышал, после
изгнания Древних на юг, лорды запретили любые плавания в те края... -
тут Робинтон заговорщицки подмигнул Санетеру.
Пожилой арфист кивнул. Он жаждал обосноваться в постоянном месте, в
тепле, весьма пользительном для его ревматизма, и надеялся, что с
честью выполнит не только дипломатические поручения Робинтона, но и
свои прямые обязанности.
- Фактически Торик приютил Мардру; Т'тона и Т'кула, - продолжал
Главный мастер, - худших из предводителей Древних. И я думаю, там не
обошлось без трений... ты понимаешь меня, мастер Санетер?
Санетер кивнул.
- Конечно. Что же тут непонятного?
Потом он часто бранил себя за наивность. Но человек учится, пока
живет - ему оставалось утешаться только этим. Как-то раз, когда он
только еще поселился в Южном, младшая сестра Торика намекнула, что
Мардра неравнодушна к ее брату. Торик, видимо, не питал ответных
чувств к госпоже Вейра и, со временем, ее первоначальная симпатия
перешла в стойкую ненависть оскорбленной женщины.
- Ну-ка, отвечай, Торик, кто шарит в наших Вейрах! Мой файр видел,
как кто-то копался в мешке, а я верю ему больше, чем всем твоим
грязным рыбакам вместе взятым! - Мардра с торжеством уставилась на
холдера. Тот не ответил, лишь стиснул огромные кулаки, словно пальцы
его лежали на горле Госпожи Южного Вейра. - Смотри на меня, когда я с
тобой говорю! - взвизгнула Мардра; ее взгляд, не пропуская ничего,
обшаривал рослую фигуру Торика. Холдер чуть повернул голову, сжав губы
при этом новом окрике.
Санетер с печалью вспомнил тот полный надежд день, когда пять
Древних Вейров прибыли из прошлого. Каждый мужчина, каждая женщина и
ребенок на Перне испытывали благодарность к людям, преодолевшим
четыреста Оборотов ради спасения своих потомков. Он был тогда арфистом
в Телгаре и видел Мардру и Т'тона, вождей Форта - красивую дружную
пару... Они были так благодарны за встречу! Т'кул, Предводитель
Плоскогорья, казался человеком знающим и умудренным жизнью... Но
прошло четыре Оборота - только четыре! - и как все разительно
изменилось! Мардра постарела, стала раздражительной и явно
злоупотребляла вином. Т'кул, растолстевший, опустившийся, рассказывал
бесконечные истории о Падениях, о тучах Нитей, которые он якобы сжигал
всего лишь с помощью своего дракона, Сэлта. Да, не все Древние смогли
примириться с новым Перном!
- Смотри на меня, - повторила Мардра, пронзая взглядом рослого
холдера. Торик вновь дернул головой, и Санетер вдруг понял, откуда у
хозяина Южного появилась неприятная привычка глядеть сквозь человека,
словно перед ним было пустое место. - Мой файр видел какого-то типа,
- Мардра продолжала бубнить свое, - и он лазил в мешок с десятиной!
Найдите мне его! Я хочу знать, кто здесь шарил и что украдено. И вы
все, - тут она впервые посмотрела на мастеров, вызванных вместе с
Ториком, - вы все ответите за это! За любую пропажу! - Она перевела
дух и крикнула: - А теперь - убирайтесь вон!
Четыре мастера - рыбак, скотовод, земледелец и дубильщик - что-то
протестующе забормотали. Санетер и сам с удовольствием бы ввернул
крепкое словцо. Арфист вздохнул, будто набираясь смелости, но тут
Торик резко повернулся и вышел из зала. На лице Мардры мелькнула тень
испуга; кажется, она поняла, что не стоило переходить неких границ.
Единственный полезный результат за это утро, отметил Санетер,
прочистил горло и, коротко поклонившись Госпоже Южного, последовал за
Ториком. Он кипел от возмущения. Поднять скандал из-за какой-то
безделушки!
Санетер догнал холдера на широкой лестнице; тот устремился вниз,
едва касаясь ступенек. Мастера тяжело пыхтели позади. Арфист, не
считавший себя раздражительным человеком, с удивлением сообразил, что
не может успокоиться. Не может успокоиться! Какое там! Он был зол, как
некормленный страж порога! Впереди Торик изрыгал проклятья. Чем дальше
они мчались по хорошо укатанной тропинке, извивавшейся вдоль береговых
скал, тем более виртуозными становились его ругательства. Мастера не
отставали от холдера.
- Ну и ведьма! - кричал Габред, мастер земледельцев. - Даже с
Киларой жить было спокойнее!
- Я бы изрубил ее кишки на наживку, да только рыба побрезгует
этакой дрянью! - это был голос Озмора, рыбака. - Привязать бы ее к
скале в прилив, пусть пиявки полакомятся... самое для них блюдо!
- Древняя рухлядь, - таков был вывод Мейнда, скотовода. -
Бесполезная мразь! Засолить ее в бочке - в назидание потомству.
- Если бы не их драконы... - протянул дубильщик Торстен. Он злился
не меньше остальных, но по натуре был осторожным человеком. Эти слова
приостановили поток брани; мастера умолкли. В недавние Обороты, когда
в Южном еще лечились раненые всадники, обитатели прибрежного холда
хорошо узнали обычаи драконов; не раз и не два над Вейром возносился
тоскливый душераздирающий вопль, которым крылатое племя провожало
сородича, навсегда уходившего в Промежуток после смерти своего
всадника.
Санетер был благодарен дубильщику; его слова отрезвили всех. Идея о
неприкосновенности всадников была впитана с детства - даже таким
непокорным упрямцем, как Торик. И хорошо еще, что они покинули Вейр до
того, как непоправимое.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249 250 251 252 253 254 255 256 257 258 259 260 261 262 263