Чуть углубившись, они увидели Дауда.
– Ассалам алейкум, – приветствовал Исмаал.
– Ваалейкум салам, да будет ваш приход мирным, дорогие гости, – улыбнулся Дауд. – Я очень рад. Тоскливо здесь одному. Можно одичать.
– Дауд, у нас радостная весть, – сказал Исмаал, – вчера ночью выпустили Малсага.
– Что ты говоришь! Это приятная новость. Теперь люди увидят, что пирстоп и его стражники не такая уж сила.
Исмаал спешился. Они пошли рядом с арбой. Хасан остался сидеть в ней и молча слушал разговор своих старших друзей.
В лесу тишина. Кроме них, никого. Изредка дунет ветерок, и тогда с деревьев лавиной осыпаются листья, будто желтый снег падает…
– А знаешь, Дауд, – пожал плечами Исмаал, – мне почему-то кажется, что, если бы Малсага не отпустили, в народе скопилось бы больше злобы против властей. И тогда…
– Э-э, Исмаал, злобы и ненависти и без того хватает, жаль только – согласия между людьми нет. А потому каждый за себя боится, боится, как бы и его не арестовали. Были бы все заодно – разве дали бы арестовать Малсага? Стеной встали бы.
– Да! Всех бы они, конечно, не арестовали!
– Стой, Хасан, – остановил Дауд. – Вот здесь и будет рубка.
Хасан выпряг лошадь, привязал ее вожжами – пусть пасется.
Дауд сошел с дороги вправо и разгреб листья.
– А ну, идите-ка, полюбуйтесь на эти «дрова».
– Ух ты! – удивился Исмаал, опустившись рядом с Даудом на корточки и беря короткую казачью винтовку. – Хороша!
– Принимай подарочек, Исмаал. Это тебе от Соси, божьей милостью.
Исмаал прицелился и довольно крякнул:
– Ай, спасибо Соси! Такую винтовку отдал!
– А это тебе, Хасан, на память о Касуме. – Дауд протянул ему точно такое же, как у Довта, ружье.
Хасан покраснел от радости. Но взгляд его не отрывался от дула пятизарядной винтовки, что виднелась в груде листьев.
– А это моя, – сказал Дауд, перехвативший взгляд Хасана. – Ну, посмотрели, теперь давайте понадежнее упрячем их.
Исмаал уложил две винтовки на днище арбы, прикрыл ветками и листьями.
Дауд взял топор и принялся рубить дрова. Делал он это с удовольствием. Видать, истосковался по работе, давно ведь по дому ничего ие делал.
Исмаал хотел сменить его, но Дауд отмахнулся:
– Нет, друг, оставь. Очень мне приятна эта работа.
– Ну а мне что же, так и стоять? Знал бы, второй топор прихватил.
– Вот и хорошо, что нет второго. Двумя топорами мы бы за час покончили с этой работой, и остался бы я опять со зверьем один на один. А так подольше побудете со мной.
Хоть день был короткий, а арбу все же нагрузили задолго до наступления темноты.
– Придется еще часок переждать, – сказал Исмаал. – Нельзя с такими дровами засветло из лесу выезжать. Элмарза увидит, придерется. С ним может и стражник оказаться. А у нас там под дровами…
Наступил вечер, и они тронулись в путь. Дауд перекинул свою винтовку через плечо, попрощался с друзьями и направился в противоположную сторону, сказав, что уходит на два-три дня во Владикавказ.
В село вернулись к ужину. Исмаал и Миновси усадили Хасана за стол и не отпустили, пока не поел с ними. Но вот покончено и с этим. Хасан уже изнемогал от нетерпения, когда наконец ружье окажется у него в руках. Исмаал попробовал было возразить: не стоит, мол, брать его с собой, пусть лучше у них полежит пока, упрятанное понадежнее. Но парень так упрашивал, что Исмаал уступил.
– Только, смотри, не хвастай им. Убери подальше. Достанешь, когда понадобится, не то греха не оберешься.
Хасан согласно кивнул, спрятал ружье под черкеску и вышел. На улице он не раз огляделся. И только убедившись, что никого вокруг нет, быстро пошел к дому.
А спокойствие было мнимым. Уже несколько ночей потчует Соси двух казаков, которые из его двора следят за домом Кайпы, ждут появления Дауда. Никто из домашних, понятно, не знает, зачем зачастили к ним казаки. А Соси изо всех сил ублажает их, чтобы не раздумали и ходили бы до тех пор, пока не схватят его врага.
К счастью, на этот раз казаки были заняты угощением и никто не видел, как Хасан проскользнул в дом. Он спрятал ружье в очаге и вошел в комнату.
– Где же твои дрова? – спросила Кайпа.
– Завтра привезем нам. Не делить же одну арбу на двоих.
– И завтра, как сегодня, вернешься ни с чем, – махнула рукой Кайпа.
– Я и сегодня не с пустыми руками! – гордо вскинул голову Хасан.
Выскочив в сени, он вернулся с ружьем. Кайпа испуганно попятилась:
– Убери, убери его, чтобы глаза мои не видели!
– Оно не заряжено, не бойся!
– Откуда это? Где ты взял?
– Дауд подарил.
– Зачем оно нам? О дяла! Только ружья в нашей жизни не хватает.
– Значит, понадобится, иначе Дауд не дал бы мне его.
– Хочет и тебя лишить крова. Сам не может нос домой сунуть и других с пути сбивает…
– Ничего, недолго… Скоро власть скинут, тогда… В эту минуту во дворе послышались шаги.
– Убери его! – зашикала Кайпа.
Хасан вышел в сенцы, спрятал ружье и, услышав стук, пошел открывать дверь.
– Кто там? – спросил он.
– Это я! Открой скорей!
– А-а, Сями, входи!
Сями прямиком пошел к печи. Сел на корточки и протянул руки к огню. Не почувствовав тепла, он положил ладони на плиту. Бедняга весь дрожал, и теперь уже не только нижняя губа – вся челюсть у него отвисла и тряслась.
– Вададай, с чего ты так сильно замерз? На улице ведь не холодно! – удивилась Кайпа.
– Ради бога, Кайпа, позволь мне сегодня у вас переночевать?
– Ночуй, конечно, о чем разговор. Слава богу, места хватит.
– Братья не пускают меня домой из-за того, что не поехал сегодня в лес. Я бы поехал, – стуча зубами, объяснял Сями, – если бы не заболел. Ломает всего, и голова кружится.
– Голоден ты, наверно, потому и голова кружится, – Кайпа поставила перед ним ужин – долю Хасана. – На, поешь. Садись и ты, – кивнула она сыну.
– Я сыт, нани. Поел у Исмаала.
– Вот и хорошо. Дров не привез, так хоть сытым приехал.
Хасан нахмурился. Бровь дернулась и застыла вверху.
– И чего так много говоришь об этих дровах. Я же сказал, завтра привезу тебе полную арбу, – значит, привезу! Если буду жив…
Сями съел очень мало и отставил миску. Мать и сын удивились. Такого не бывало.
– Кайпа, где мне лечь? – спросил Сями.
Сейчас сон ему был дороже всякой еды.
– Где тебе больше нравится, там и постелю!
– Можно здесь, у печки? Мне тут теплее будет.
– Ну что ж, ложись здесь.
Кайпа постелила матрас. Сями укрылся своей старенькой шубейкой, свернулся калачиком и затих.
И невдомек было всем троим, что стражники, сидевшие у Соси, заметили Сями, когда он стучал в дверь, и теперь кружили вокруг дома Кайпы. Они подумали, что это Дауд.
Казаки близко не подходили. Решили подождать, пока пришелец не пойдет обратно. Так будет сподручнее, а если не сдастся, то из засады стрелять безопаснее.
Кайпа долго не могла уснуть – Султан не давал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154