ответ на этот вопрос теперь для нас не может
быть сомнительными существо душевной жизни лежит
в переживании, как таковом, в непосредственном внутреннею
бытии, а не в сопутствующем ему сознании. что осталось ещё
неясным здесь, уяснится нам в дальнейшей связи.
в заключение отметим чисто практическое, конкретное зна-
чение намеченного понимания душевной жизни. Как бы кто ни
относился к самому понятию подсознательного, к общему учению о
внесознательности душевной жизни и отвлеченному его обосно-
ванию, одно совершенно бесспорною между степенью сознатель-
ности душевного переживания и его силой или интенсивностью
как действенной реальности, нет никакой прямой нропорциональ-
постиг Наиболее сознательные или сознанные наши душевные сос-
тояние отнюдь не суть наиболее сильные или влиятельные в нашей
жизни и степень общей сознательности личности тоже отнюдь не
пропорциональна интенсивности и действенности ее душевной
жизни. Правда, в известном смысле преобладание подсознательных
или полусознательных состоянии есть показатель психической
слабости, о которой справедливо говорят, например, в применении
к истерическим, легко внушаемым, склонным к сомнамбулизму и
т. п. субъектам. но то, что здесь разумеется под <психической сла-
бостью, естьсобственно слабость духовная.слабость личности как
управляющего и сдерживающего волевого центра и тем самым сла-
бость формирующих, целестремительных сил душевной жизни.
Напротив, интенсивность самой душевной жизни, как таковой,
обычно пропорциональна ее разнузданности достаточно указать на
бурность ее проявлений, на склонность таких субъектов к страстным
аффектам, на явления исступленности, одержимости и т. п. Легко-
сть, с которою воля опытного психиатра управляет душевной
жизнью таких субъектов, обусловлена не слабостью самих их
переживаний, а лишь их слепою подвижностью, т. е. силой, которую
может приобретать в их составе каждое отдельное содержание, в том
числе и внушенное врачом. Как бы то ни было, но по меньшей мер
сравнение разных переживаний в составе каждой. отдельно
личности никогда не подтверждает соответствия между сознатель
ностью и силой переживания Скорее наоборот есть много данных
говорящих в пользу наличности здесь - при прочих равных ус
ловиях - пропорциональности обратной. так, упомянутый выше
метод лечения школы Аренда заключается в ослаблении тягостного
переживания путем его отчетливого осознания, и на практике этот
прием употреблялся психиатрами, педагогами и просто в дружеских
утешениях, конечно, задолго до учения фреида. Популярнейшее
пеихологичеекое наблюдение говорит, что самоанализ убивает
чувство самые сильные и упорные наши страсти противодействуют
освещению себя сознанием, как бы инстинктивно защищаясь от
грозящего им при этом ослабления или разрушения отсюда
стыдливость и лучших, и худших, но всегда самых глубоких
и сильных наших побуждении жизни хорошими психологами
отношении себя самих бывают обыкновенно разочарованные и
скучающие скептики, люди типа Онегина и Печорина вся тварь
разумная скучает, говорит мефистофель у Пушкина.гений того
же Пушкина уронил другую, смелую и тонкую мысль.Поэзия,
прости господи, должна быть глуповатой, - сказан мудрейший из
наших поэтом Очевидно, ум, ясность познания, обычно препят
ствуют живости и полноте поэтического творчества.все такого рода
утверждения, конечно, не имеют значения точных общих суж
дений, а лишь подмечают преобладающие типичные соотношения.
но с этой оговоркой мысль Пушкина, очевидно, может быть расп
ространена и на любовъ, на душевных двигателей нравственной и
политической жизни, на религиозное чувство и т. п.
если продолжить до конца, мыслить в предельных формах психо
логическое соотношение, выраженное в этих общеизвестных фак
тах, то надо будет прийти к заключению, что сознание и жизнь,
будучи конкретно связаны между собой, по своему существу анта
монистичных чистое сознание, в качестве совершенного созерцания,
есть бездействие, душевная смерть чистая жизь, как могуществен
ная всепобеждающая действенная сила, есть совершенная слепота
сознания. Правда, в высших областях нашей жизни, в той сфере,
которую мы будем рассматривать позднее под именем духовной
жизни, возможно и обратное соотношение, своеобразная гармония
между этими двумя сторонами для примера укажем здесь лишь на
область религиозной жизни, где помимо слепого чувства и рассудоч
ного отрицания возможна еще иная, высшая форма, в которой самый
жар религиозной страсти питает яркость религиозного созерцания,
и пламя жизни одновременно и светит, и греет. По это касается,
вопервых, лиш высших видов страсти, тогда как низшие земные
страсти при этом необходимо замирают или ослабевают и, вовто
рых, это свидетельствует не против самой намеченной анта
гонистичности, а лишь против возможных преувеличении ее зна
чения вроде известных метафизических преувеличений гартма
на но возможность примирения этого антагонизма в высшем
единстве, достигаемом лишь с трудом и при исключительных ус
ловиях, есть сама скорее косвенный показатель антагонистичности
этих начал в их господствующем, преобладающим состоянии
ДУША ЧЕЛОВЕКА
распутали почти до конца, или первый исток реки, до высших
верховий которой мы уже дошли, так что в конце доступного
горизонта мы почти, видим или видим в туманных очертаниях
ее первое зарождение. Подсознательное познается тем своеоб-
разным темным знанием, доу(о,иот бйоч. которое предугадывал
уже гений Платона.
изолированная от высши?
явлений.
Большинство защитников понятия <подсознательного> обосно-
вывают его косвенно, ссылкой на факт действий живых существ,
не объяснимых иначе, как в виде результатов более или менее
сложных умственных процессов, и вместе с тем не сознаваемых
самими деятелями. Эти указания, при всей их практической,
жизненной убедительности, как мы видели, не разрушают фило-
софских сомнений, ибо оставляют по крайней мере мыслимым
объяснение таких фактов чисто физиологическими процессами.
<Никто еще никогда не показал - говорит Спиноза - пределы то-
го, на что способно наше тело>. Отчего не допустить, что тело -
головной или даже спинной мозг - может само <рассуждать>,
<вычислять> и т. п., т. е. функционирует так, что результаты его
деятельности тождественны итогам, в других случаях обусловлен-
ным сложными умственными процессами? И если <душа> есть соз-
нание, то, по-видимому, вообще не остается места для другого до-
пущения. Для противодействия этим сомнениям мы пытались,
в согласии с нашим общим методом, подойти к явлениям подсоз-
нательным с иной, внутренней их стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
быть сомнительными существо душевной жизни лежит
в переживании, как таковом, в непосредственном внутреннею
бытии, а не в сопутствующем ему сознании. что осталось ещё
неясным здесь, уяснится нам в дальнейшей связи.
в заключение отметим чисто практическое, конкретное зна-
чение намеченного понимания душевной жизни. Как бы кто ни
относился к самому понятию подсознательного, к общему учению о
внесознательности душевной жизни и отвлеченному его обосно-
ванию, одно совершенно бесспорною между степенью сознатель-
ности душевного переживания и его силой или интенсивностью
как действенной реальности, нет никакой прямой нропорциональ-
постиг Наиболее сознательные или сознанные наши душевные сос-
тояние отнюдь не суть наиболее сильные или влиятельные в нашей
жизни и степень общей сознательности личности тоже отнюдь не
пропорциональна интенсивности и действенности ее душевной
жизни. Правда, в известном смысле преобладание подсознательных
или полусознательных состоянии есть показатель психической
слабости, о которой справедливо говорят, например, в применении
к истерическим, легко внушаемым, склонным к сомнамбулизму и
т. п. субъектам. но то, что здесь разумеется под <психической сла-
бостью, естьсобственно слабость духовная.слабость личности как
управляющего и сдерживающего волевого центра и тем самым сла-
бость формирующих, целестремительных сил душевной жизни.
Напротив, интенсивность самой душевной жизни, как таковой,
обычно пропорциональна ее разнузданности достаточно указать на
бурность ее проявлений, на склонность таких субъектов к страстным
аффектам, на явления исступленности, одержимости и т. п. Легко-
сть, с которою воля опытного психиатра управляет душевной
жизнью таких субъектов, обусловлена не слабостью самих их
переживаний, а лишь их слепою подвижностью, т. е. силой, которую
может приобретать в их составе каждое отдельное содержание, в том
числе и внушенное врачом. Как бы то ни было, но по меньшей мер
сравнение разных переживаний в составе каждой. отдельно
личности никогда не подтверждает соответствия между сознатель
ностью и силой переживания Скорее наоборот есть много данных
говорящих в пользу наличности здесь - при прочих равных ус
ловиях - пропорциональности обратной. так, упомянутый выше
метод лечения школы Аренда заключается в ослаблении тягостного
переживания путем его отчетливого осознания, и на практике этот
прием употреблялся психиатрами, педагогами и просто в дружеских
утешениях, конечно, задолго до учения фреида. Популярнейшее
пеихологичеекое наблюдение говорит, что самоанализ убивает
чувство самые сильные и упорные наши страсти противодействуют
освещению себя сознанием, как бы инстинктивно защищаясь от
грозящего им при этом ослабления или разрушения отсюда
стыдливость и лучших, и худших, но всегда самых глубоких
и сильных наших побуждении жизни хорошими психологами
отношении себя самих бывают обыкновенно разочарованные и
скучающие скептики, люди типа Онегина и Печорина вся тварь
разумная скучает, говорит мефистофель у Пушкина.гений того
же Пушкина уронил другую, смелую и тонкую мысль.Поэзия,
прости господи, должна быть глуповатой, - сказан мудрейший из
наших поэтом Очевидно, ум, ясность познания, обычно препят
ствуют живости и полноте поэтического творчества.все такого рода
утверждения, конечно, не имеют значения точных общих суж
дений, а лишь подмечают преобладающие типичные соотношения.
но с этой оговоркой мысль Пушкина, очевидно, может быть расп
ространена и на любовъ, на душевных двигателей нравственной и
политической жизни, на религиозное чувство и т. п.
если продолжить до конца, мыслить в предельных формах психо
логическое соотношение, выраженное в этих общеизвестных фак
тах, то надо будет прийти к заключению, что сознание и жизнь,
будучи конкретно связаны между собой, по своему существу анта
монистичных чистое сознание, в качестве совершенного созерцания,
есть бездействие, душевная смерть чистая жизь, как могуществен
ная всепобеждающая действенная сила, есть совершенная слепота
сознания. Правда, в высших областях нашей жизни, в той сфере,
которую мы будем рассматривать позднее под именем духовной
жизни, возможно и обратное соотношение, своеобразная гармония
между этими двумя сторонами для примера укажем здесь лишь на
область религиозной жизни, где помимо слепого чувства и рассудоч
ного отрицания возможна еще иная, высшая форма, в которой самый
жар религиозной страсти питает яркость религиозного созерцания,
и пламя жизни одновременно и светит, и греет. По это касается,
вопервых, лиш высших видов страсти, тогда как низшие земные
страсти при этом необходимо замирают или ослабевают и, вовто
рых, это свидетельствует не против самой намеченной анта
гонистичности, а лишь против возможных преувеличении ее зна
чения вроде известных метафизических преувеличений гартма
на но возможность примирения этого антагонизма в высшем
единстве, достигаемом лишь с трудом и при исключительных ус
ловиях, есть сама скорее косвенный показатель антагонистичности
этих начал в их господствующем, преобладающим состоянии
ДУША ЧЕЛОВЕКА
распутали почти до конца, или первый исток реки, до высших
верховий которой мы уже дошли, так что в конце доступного
горизонта мы почти, видим или видим в туманных очертаниях
ее первое зарождение. Подсознательное познается тем своеоб-
разным темным знанием, доу(о,иот бйоч. которое предугадывал
уже гений Платона.
изолированная от высши?
явлений.
Большинство защитников понятия <подсознательного> обосно-
вывают его косвенно, ссылкой на факт действий живых существ,
не объяснимых иначе, как в виде результатов более или менее
сложных умственных процессов, и вместе с тем не сознаваемых
самими деятелями. Эти указания, при всей их практической,
жизненной убедительности, как мы видели, не разрушают фило-
софских сомнений, ибо оставляют по крайней мере мыслимым
объяснение таких фактов чисто физиологическими процессами.
<Никто еще никогда не показал - говорит Спиноза - пределы то-
го, на что способно наше тело>. Отчего не допустить, что тело -
головной или даже спинной мозг - может само <рассуждать>,
<вычислять> и т. п., т. е. функционирует так, что результаты его
деятельности тождественны итогам, в других случаях обусловлен-
ным сложными умственными процессами? И если <душа> есть соз-
нание, то, по-видимому, вообще не остается места для другого до-
пущения. Для противодействия этим сомнениям мы пытались,
в согласии с нашим общим методом, подойти к явлениям подсоз-
нательным с иной, внутренней их стороны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85