В логической схеме это может быть
уяснено лишь в общем понимании коренного единства двойст-
венности человеческого существа: чувственно-органическая фор-
мирующая сила в нем и его внутреннее духовное единство с этой
точки зрения представляются двумя разнородными, идущими
в разных направлениях отпрысками или разветвлениями все же
единого и потому однородного ствола, вырастающего из единой
формообразующей энтелехии <души> как семени сложного
и взаимно противоборствующего богатства организма душевной
жизни. <Низшая> и <высшая"" часть души, будучи разнородными
ЧАСТЬ II. КОНКРЕТНАЯ ДУШЕВНАЯ ЖИЗНЬ
и относительно самостоятельными формирующими центрами, су-
ть все лишь производные центры, передаточные инстанции не-
которого более глубокого, связующего их первичного единства,-
подобно тому, например, как в здоровом государственном ор-
ганизме самая ожесточенная борьба партий или общественных
слоев выражает лишь внутреннее трение многообразных сил,
совместно коренящихся в единстве национального или государ-
ственного целого.
Непрерывность и целостность душевной жизни, которую мы
ранее уяснили в отношении стихии или материала душевной
жизни, обнаруживается, таким образом, и как существенная черта
ее формы или формирующего начала. Эта целостность конкретно
совместима даже с величайшей раздробленностью, с острейшим
противоборством относительно самостоятельных формирующих
центров; и для конкретной душевной жизни столь же характерно
как невыразимое глубочайшее единство нашего формирующего
<я>, так и присущая ему природа неустанной внутренней борьбы
разнородных начал, внутреннего самопреодоления. В конкретной
душевной жизни глубина и актуальность этого последнего единства
личности измеряется скорее именно остротой и осознанностью
внутренней борьбы, интенсивностью духовного развития в форме
самопреодоления и самоподъятия, чем совершенной мирностью и,
так сказать, гладкостью душевной гармонии, которая в боль-
шинстве случаев есть лишь показатель слабости, неактуализован-
ности формирующей энергии душевного единства. Благополучный
обыватель, <всегда довольный сам собой, своим обедом и женой> -
есть существо менее целостное, менее оформленное внутренним
единством души, чем грешник, внутренне раздираемый борьбою
между плотью и духом. Ибо сама эта борьба есть свидетельство
страстной, интенсивной энергии самооформления, стремления
к высшему единству; и сами борющиеся разнородные начала обна-
руживают свое внутреннее единство именно в единстве объемлю-
щей их борьбы, направленной на гармоничное слияние их, на ус-
тановление нормального равновесия между ними на почве глубо-
чайшей объединяющей их формообразующей основы.
Если, таким образом, целостная непрерывность одинаково ха-
рактерна и для материала, и для формирующей силы душевной
жизни, то она проникает, наконец, - как это уже было отмечено -
в само отношение между формой и материалом душевной жизни.
При всей глубочайшей разнородности между стихией душевной
жизни в ее чистом виде, как бесформенным хаосом душевного
бытия, и вышей духовной формирующей силой душевного
единства - между ними нет абсолютно непроходимой грани, кото-
рая не допускала бы незаметного, постепенного перехода от одного
Иачала к другому. Напротив, мы видели, что элементарное, чувст-
венно-эмоциональное целестремительное единство формирующей
ДУША ЧЕЛОВЕКА
ЧАСТЬ II. КОНКРЕТНАЯ ДУШЕВНАЯ ЖИЗНЬ
силы - это низшая инстанция или ступень формирующего
единства вообще - непосредственно примыкает к общему, неопре-
деленно-бесформенному динамизму самой стихии душевной жизни
и слито с ним так тесно, что может быть лишь абстрактно отделено
от него. Но тем самым - в силу намеченной непрерывности связи
между низшим и высшим формирующим центром - формирующая
сила души вообще через низшую свою инстанцию как бы слита
с формируемым материалом и переливается в него, - чем отнюдь
не уничтожается принципиальная противоположность между нача-
лами формы и материи в душевной жизни. Ту же самую непрерыв-
ность между разнородными началами формы и материи душевной
жизни можно было бы уяснить со стороны момента единства, прису-
щего каждому из них: при всей противоположности между бесфор-
менным единством душевной жизни, как таковой, и действенно-
формирующим единством души, как актуального центра целест-
ремительных сил, одно незаметно переходит в другое или сливает-
ся с другим. С одной стороны, единство души, как мы видели, не есть
абсолютное единство, исключающее многообразие, а выражается
лишь в объединенности производных, разнородных и противоборст-
вующих формирующих сил; в этом смысле оно как бы носит на себе
отпечаток хаотичности, потенциальности, жизненно-динамическо-
го, никогда не законченного характера самой стихии душевной
жизни; и, с другой стороны, единство самой этой стихии, несмотря
на всю свою бесформенность, есть все же потенция чистого или
строжайшего единства - как бы лишь слабейшая, минимальная,
совершенно общая оформленность или объединенность самого ма-
териала душевной жизни.
Доселе, следуя общему пониманию существа душевной жизни,
мы рассматривали душу или единство душевного бытия лишь как
формирующую силу, т. е. лишь как начало действенности или
жизни. Мы по-прежнему только мимоходом касались момента соз-
нания в собственном смысле слова, в его характернейшем прояв-
лении как предметного сознания, в котором обычно усматривается
существенный отличительный признак душевной жизни и души.
Теперь пора обратиться к рассмотрению этого момента как в его
собственной общей природе, так и в составе конкретного душевного
бытия, под действием формирующей силы индивидуальной души.
Глава VI
ДУША КАК НОСИТЕЛЬ ЗНАНИЯ
В лице предметного сознания - предварительная характе-
ристика которого уже была дана выше, в гл. II-и его конечной
цели или завершающей формы - объективного знания - мы
имеем совершенно новую, инородную всему доселе рассмотрен-
ному, сторону душевной жизни и души. Доселе мы изучали
душевную жизнь как некую самостоятельную, замкнутую в себе
область бытия, как самобытную стихию внутреннего пережи-
вания. Но такое понимание может иметь значение лишь необ-
ходимой предварительной абстракции. Конкретно душевная
жизнь неразрывно слита с предметным сознанием, в лице ко-
. торого само существо душевной жизни обнаруживается как
потенция познавательной направленности на запредельное ей
объективное бытие. В конкретном человеческом бытии внут-
ренний мир переживания не только всегда сопровождается пред-
метным сознанием как отношением познавательного обладания
объективным миром или стремления к такому обладанию, но
и есть не что иное, как лишь отправная или опорная точка
для осуществления этого отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85
уяснено лишь в общем понимании коренного единства двойст-
венности человеческого существа: чувственно-органическая фор-
мирующая сила в нем и его внутреннее духовное единство с этой
точки зрения представляются двумя разнородными, идущими
в разных направлениях отпрысками или разветвлениями все же
единого и потому однородного ствола, вырастающего из единой
формообразующей энтелехии <души> как семени сложного
и взаимно противоборствующего богатства организма душевной
жизни. <Низшая> и <высшая"" часть души, будучи разнородными
ЧАСТЬ II. КОНКРЕТНАЯ ДУШЕВНАЯ ЖИЗНЬ
и относительно самостоятельными формирующими центрами, су-
ть все лишь производные центры, передаточные инстанции не-
которого более глубокого, связующего их первичного единства,-
подобно тому, например, как в здоровом государственном ор-
ганизме самая ожесточенная борьба партий или общественных
слоев выражает лишь внутреннее трение многообразных сил,
совместно коренящихся в единстве национального или государ-
ственного целого.
Непрерывность и целостность душевной жизни, которую мы
ранее уяснили в отношении стихии или материала душевной
жизни, обнаруживается, таким образом, и как существенная черта
ее формы или формирующего начала. Эта целостность конкретно
совместима даже с величайшей раздробленностью, с острейшим
противоборством относительно самостоятельных формирующих
центров; и для конкретной душевной жизни столь же характерно
как невыразимое глубочайшее единство нашего формирующего
<я>, так и присущая ему природа неустанной внутренней борьбы
разнородных начал, внутреннего самопреодоления. В конкретной
душевной жизни глубина и актуальность этого последнего единства
личности измеряется скорее именно остротой и осознанностью
внутренней борьбы, интенсивностью духовного развития в форме
самопреодоления и самоподъятия, чем совершенной мирностью и,
так сказать, гладкостью душевной гармонии, которая в боль-
шинстве случаев есть лишь показатель слабости, неактуализован-
ности формирующей энергии душевного единства. Благополучный
обыватель, <всегда довольный сам собой, своим обедом и женой> -
есть существо менее целостное, менее оформленное внутренним
единством души, чем грешник, внутренне раздираемый борьбою
между плотью и духом. Ибо сама эта борьба есть свидетельство
страстной, интенсивной энергии самооформления, стремления
к высшему единству; и сами борющиеся разнородные начала обна-
руживают свое внутреннее единство именно в единстве объемлю-
щей их борьбы, направленной на гармоничное слияние их, на ус-
тановление нормального равновесия между ними на почве глубо-
чайшей объединяющей их формообразующей основы.
Если, таким образом, целостная непрерывность одинаково ха-
рактерна и для материала, и для формирующей силы душевной
жизни, то она проникает, наконец, - как это уже было отмечено -
в само отношение между формой и материалом душевной жизни.
При всей глубочайшей разнородности между стихией душевной
жизни в ее чистом виде, как бесформенным хаосом душевного
бытия, и вышей духовной формирующей силой душевного
единства - между ними нет абсолютно непроходимой грани, кото-
рая не допускала бы незаметного, постепенного перехода от одного
Иачала к другому. Напротив, мы видели, что элементарное, чувст-
венно-эмоциональное целестремительное единство формирующей
ДУША ЧЕЛОВЕКА
ЧАСТЬ II. КОНКРЕТНАЯ ДУШЕВНАЯ ЖИЗНЬ
силы - это низшая инстанция или ступень формирующего
единства вообще - непосредственно примыкает к общему, неопре-
деленно-бесформенному динамизму самой стихии душевной жизни
и слито с ним так тесно, что может быть лишь абстрактно отделено
от него. Но тем самым - в силу намеченной непрерывности связи
между низшим и высшим формирующим центром - формирующая
сила души вообще через низшую свою инстанцию как бы слита
с формируемым материалом и переливается в него, - чем отнюдь
не уничтожается принципиальная противоположность между нача-
лами формы и материи в душевной жизни. Ту же самую непрерыв-
ность между разнородными началами формы и материи душевной
жизни можно было бы уяснить со стороны момента единства, прису-
щего каждому из них: при всей противоположности между бесфор-
менным единством душевной жизни, как таковой, и действенно-
формирующим единством души, как актуального центра целест-
ремительных сил, одно незаметно переходит в другое или сливает-
ся с другим. С одной стороны, единство души, как мы видели, не есть
абсолютное единство, исключающее многообразие, а выражается
лишь в объединенности производных, разнородных и противоборст-
вующих формирующих сил; в этом смысле оно как бы носит на себе
отпечаток хаотичности, потенциальности, жизненно-динамическо-
го, никогда не законченного характера самой стихии душевной
жизни; и, с другой стороны, единство самой этой стихии, несмотря
на всю свою бесформенность, есть все же потенция чистого или
строжайшего единства - как бы лишь слабейшая, минимальная,
совершенно общая оформленность или объединенность самого ма-
териала душевной жизни.
Доселе, следуя общему пониманию существа душевной жизни,
мы рассматривали душу или единство душевного бытия лишь как
формирующую силу, т. е. лишь как начало действенности или
жизни. Мы по-прежнему только мимоходом касались момента соз-
нания в собственном смысле слова, в его характернейшем прояв-
лении как предметного сознания, в котором обычно усматривается
существенный отличительный признак душевной жизни и души.
Теперь пора обратиться к рассмотрению этого момента как в его
собственной общей природе, так и в составе конкретного душевного
бытия, под действием формирующей силы индивидуальной души.
Глава VI
ДУША КАК НОСИТЕЛЬ ЗНАНИЯ
В лице предметного сознания - предварительная характе-
ристика которого уже была дана выше, в гл. II-и его конечной
цели или завершающей формы - объективного знания - мы
имеем совершенно новую, инородную всему доселе рассмотрен-
ному, сторону душевной жизни и души. Доселе мы изучали
душевную жизнь как некую самостоятельную, замкнутую в себе
область бытия, как самобытную стихию внутреннего пережи-
вания. Но такое понимание может иметь значение лишь необ-
ходимой предварительной абстракции. Конкретно душевная
жизнь неразрывно слита с предметным сознанием, в лице ко-
. торого само существо душевной жизни обнаруживается как
потенция познавательной направленности на запредельное ей
объективное бытие. В конкретном человеческом бытии внут-
ренний мир переживания не только всегда сопровождается пред-
метным сознанием как отношением познавательного обладания
объективным миром или стремления к такому обладанию, но
и есть не что иное, как лишь отправная или опорная точка
для осуществления этого отношения.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85