Девушка очень хорошая, сама она не против, а вот родители ни в какую, уж очень возгордились!
Фэнцзе была задета за живое, но виду не подала, лишь украдкой наблюдала за мужем. Цзя Ляню тоже стало досадно, однако он был слишком занят своими делами и сказал:
- Пустячное это дело! Не беспокойся! Я выступлю сватом; завтра же велю послать родителям Цайся подарки и объявить им мое желание. А станут артачиться, сам с ними поговорю.
Жена Ванъэра взглянула на Фэнцзе, та незаметно сделала ей знак удалиться. Женщина поспешно поклонилась и, поблагодарив Цзя Ляня, направилась к выходу.
- Попроси еще и госпожу Ван дать согласие! - крикнул ей вслед Цзя Лянь. - Так будет лучше. И я тоже ее попрошу. Действовать надо добром, а не силой, чтобы сохранить дружбу между нашими семьями.
- Раз ты так стараешься, то и я не останусь в стороне, - с улыбкой промолвила Фэнцзе. - Ты слышала, жена Ванъэра? Я все для тебя сделаю, только скажи своему мужу, пусть долг к концу года отдаст. Меня и так упрекают, будто я даю деньги в рост, а за поблажки живьем съедят!
- Что вы, госпожа! - сказала жена Ванъэра. - Кто посмеет вас упрекать?! Извините за дерзость, но я уверена, эти деньги вы растратите по мелочам!
- Как ты думаешь, для чего мне деньги? - стала рассуждать Фэнцзе. - Только для повседневных расходов, получаем мы мало, а тратим много. Нам с мужем, а также нашим служанкам в месяц положено лянов двадцать серебра, эту сумму мы расходуем за четыре-пять дней. И без дополнительного источника дохода нам оставалось бы, как говорится, с голоду умереть! А раз так, лучше поскорее собрать долги. Я не хуже других знаю, что делать с деньгами! Разве плохо ничего не делать и тратить деньги в свое удовольствие? Госпожа Ван целых два месяца волновалась, не знала, где взять средства, чтобы устроить день рождения старой госпожи. А я напомнила ей, что в сундуках хранится много бронзовой и оловянной посуды. Четыре или пять сундуков вытащили, посуду заложили и на эти деньги купили вполне приличные подарки. Я продала часы с боем за пятьсот шестьдесят лянов, но уже через две недели эти деньги пришлось израсходовать на всякие нужды. А сейчас у нас появились долги, и не знаю, кому пришло в голову втянуть в денежные дела старую госпожу.
- Какая госпожа, продав украшения и одежду, не смогла бы прожить на вырученные деньги?! - улыбнулась жена Ванъэра. - Только никто не хочет продавать.
- Речь не о том, хочет или не хочет, - возразила Фэнцзе. - Просто я не могу этого допустить… Вчера вечером я видела во сне человека, лицо его мне было знакомо, а фамилию никак не могла вспомнить. Он подошел ко мне и говорит: «Матушка велела прислать ей сто кусков парчи!» Я спросила, какая матушка. Оказалось, матушка-государыня. Я отказалась дать парчу, так он силой стал ее отбирать. Тут я и проснулась.
- Это приснилось вам потому, что весь день вы провели в хлопотах, - заметила жена Ванъэра, - к тому же связаны с императорским дворцом.
Вошла служанка и доложила:
- От старшего придворного евнуха Ся прибыл младший евнух с каким-то поручением.
- Что там еще? - нахмурился Цзя Лянь. - И так уже достаточно из нас вытянули!
- Ты уходи, я сама с ним поговорю, - предложила Фэнцзе. - Может, какое-нибудь пустяковое дело, а если даже и важное, я найду что сказать.
Цзя Лянь удалился во внутренние комнаты. Фэнцзе приказала пригласить евнуха и осведомилась, с чем он пожаловал.
- Господину Ся недавно приглянулся дом, но на его покупку не хватает двухсот лянов серебра, - принялся объяснять евнух. - Вот он и послал меня к вам с просьбой: не можете ли вы ссудить ему двести лянов. Через два дня он их непременно вернет!
- Сделайте одолжение! - расплылась Фэнцзе в улыбке. - Серебра у меня хоть отбавляй, надо только отвесить. Может быть, и нам придется когда-нибудь обратиться к вашему господину!
- И еще господин Ся велел передать, что пока не может вернуть тысячу двести лянов серебра, которые взял в прошлый раз, - проговорил евнух. - Но в конце года он рассчитается со всеми долгами.
- Разумеется! - снова улыбнулась Фэнцзе. - Стоит ли беспокоиться! Скажу прямо: если бы все возвращали долги, как господин Ся, трудно сказать, сколько было бы у нас денег! Затруднений мы пока не испытываем, так что всегда рады выручить!
Фэнцзе позвала жену Ванъэра и приказала:
- Раздобудь где угодно двести лянов серебра, поживее!
Та сразу смекнула, в чем дело, и виновато улыбнулась:
- А я к вам пришла просить в долг, нигде не могу достать!
- Занимать у своих вы умеете! - буркнула Фэнцзе. - А попросишь достать денег на стороне - сразу отказываетесь!.. Пинъэр! - позвала она. - Возьми два моих золотых ожерелья и заложи за четыреста лянов серебра!
Пинъэр принесла большой, обтянутый парчой короб и вытащила из него обернутые в парчу ожерелья: одно крученое, золотое с жемчужинами, каждая величиной с семя лотоса, второе - из драгоценных каменьев, украшенных перьями зимородка. Ожерельям цены не было, точно такие же носили при дворе.
Пинъэр взяла ожерелья, ушла и вскоре возвратилась с четырьмястами лянами серебра. Фэнцзе распорядилась отвесить половину евнуху, а половину отдать жене Ванъэра на устройство праздника Середины осени. Людям велено было донести евнуху серебро до главных ворот, и, распрощавшись с Фэнцзе, он уехал.
- И когда только кончится это наваждение? - с горькой усмешкой произнес Цзя Лянь, входя в комнату.
- Уж очень некстати этот евнух явился! - воскликнула Фэнцзе.
- Вчера приезжал старший евнух Чжоу, тот не стал мелочиться, сразу попросил тысячу, - возмущался Цзя Лянь. - А когда заметил, что я в затруднении, выразил недовольство. Не знаю, что будет дальше!
Фэнцзе тем временем умылась, переоделась и отправилась к матушке Цзя прислуживать за ужином.
А Цзя Лянь пошел к себе в кабинет, где, к великому своему удивлению, застал Линь Чжисяо.
- Что случилось? - спросил Цзя Лянь.
- Только что мне сказали, будто Цзя Юйцунь уволен с должности, - ответил Линь Чжисяо, - за что, неизвестно. Не знаю, правда это или нет.
- Неважно за что, - ответил Цзя Лянь. - Такие, как Цзя Юйцунь, долго не держатся на одном месте. Пожалуй, сейчас начнутся всякие неприятности, так что нам лучше быть от него подальше.
- Совершенно верно! - согласился Линь Чжисяо. - А старший господин Цзя Чжэнь с ним подружился, да и наш господин Цзя Чжэн тоже. И все это знают.
- Как бы то ни было, дел мы с ним никаких не имели, - возразил Цзя Лянь, - а значит, ко всей этой истории непричастны. Постарайся разузнать, за что он уволен!
Линь Чжисяо кивнул, но уходить не торопился. Завел речь о всяких пустяках, упомянул, как бы между прочим, о денежных затруднениях и, наконец, сказал:
- Слишком много у нас в доме народу. Надо попросить старую госпожу, чтобы явила милость и велела отпустить стариков, которые отслужили свое и сейчас не нужны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Фэнцзе была задета за живое, но виду не подала, лишь украдкой наблюдала за мужем. Цзя Ляню тоже стало досадно, однако он был слишком занят своими делами и сказал:
- Пустячное это дело! Не беспокойся! Я выступлю сватом; завтра же велю послать родителям Цайся подарки и объявить им мое желание. А станут артачиться, сам с ними поговорю.
Жена Ванъэра взглянула на Фэнцзе, та незаметно сделала ей знак удалиться. Женщина поспешно поклонилась и, поблагодарив Цзя Ляня, направилась к выходу.
- Попроси еще и госпожу Ван дать согласие! - крикнул ей вслед Цзя Лянь. - Так будет лучше. И я тоже ее попрошу. Действовать надо добром, а не силой, чтобы сохранить дружбу между нашими семьями.
- Раз ты так стараешься, то и я не останусь в стороне, - с улыбкой промолвила Фэнцзе. - Ты слышала, жена Ванъэра? Я все для тебя сделаю, только скажи своему мужу, пусть долг к концу года отдаст. Меня и так упрекают, будто я даю деньги в рост, а за поблажки живьем съедят!
- Что вы, госпожа! - сказала жена Ванъэра. - Кто посмеет вас упрекать?! Извините за дерзость, но я уверена, эти деньги вы растратите по мелочам!
- Как ты думаешь, для чего мне деньги? - стала рассуждать Фэнцзе. - Только для повседневных расходов, получаем мы мало, а тратим много. Нам с мужем, а также нашим служанкам в месяц положено лянов двадцать серебра, эту сумму мы расходуем за четыре-пять дней. И без дополнительного источника дохода нам оставалось бы, как говорится, с голоду умереть! А раз так, лучше поскорее собрать долги. Я не хуже других знаю, что делать с деньгами! Разве плохо ничего не делать и тратить деньги в свое удовольствие? Госпожа Ван целых два месяца волновалась, не знала, где взять средства, чтобы устроить день рождения старой госпожи. А я напомнила ей, что в сундуках хранится много бронзовой и оловянной посуды. Четыре или пять сундуков вытащили, посуду заложили и на эти деньги купили вполне приличные подарки. Я продала часы с боем за пятьсот шестьдесят лянов, но уже через две недели эти деньги пришлось израсходовать на всякие нужды. А сейчас у нас появились долги, и не знаю, кому пришло в голову втянуть в денежные дела старую госпожу.
- Какая госпожа, продав украшения и одежду, не смогла бы прожить на вырученные деньги?! - улыбнулась жена Ванъэра. - Только никто не хочет продавать.
- Речь не о том, хочет или не хочет, - возразила Фэнцзе. - Просто я не могу этого допустить… Вчера вечером я видела во сне человека, лицо его мне было знакомо, а фамилию никак не могла вспомнить. Он подошел ко мне и говорит: «Матушка велела прислать ей сто кусков парчи!» Я спросила, какая матушка. Оказалось, матушка-государыня. Я отказалась дать парчу, так он силой стал ее отбирать. Тут я и проснулась.
- Это приснилось вам потому, что весь день вы провели в хлопотах, - заметила жена Ванъэра, - к тому же связаны с императорским дворцом.
Вошла служанка и доложила:
- От старшего придворного евнуха Ся прибыл младший евнух с каким-то поручением.
- Что там еще? - нахмурился Цзя Лянь. - И так уже достаточно из нас вытянули!
- Ты уходи, я сама с ним поговорю, - предложила Фэнцзе. - Может, какое-нибудь пустяковое дело, а если даже и важное, я найду что сказать.
Цзя Лянь удалился во внутренние комнаты. Фэнцзе приказала пригласить евнуха и осведомилась, с чем он пожаловал.
- Господину Ся недавно приглянулся дом, но на его покупку не хватает двухсот лянов серебра, - принялся объяснять евнух. - Вот он и послал меня к вам с просьбой: не можете ли вы ссудить ему двести лянов. Через два дня он их непременно вернет!
- Сделайте одолжение! - расплылась Фэнцзе в улыбке. - Серебра у меня хоть отбавляй, надо только отвесить. Может быть, и нам придется когда-нибудь обратиться к вашему господину!
- И еще господин Ся велел передать, что пока не может вернуть тысячу двести лянов серебра, которые взял в прошлый раз, - проговорил евнух. - Но в конце года он рассчитается со всеми долгами.
- Разумеется! - снова улыбнулась Фэнцзе. - Стоит ли беспокоиться! Скажу прямо: если бы все возвращали долги, как господин Ся, трудно сказать, сколько было бы у нас денег! Затруднений мы пока не испытываем, так что всегда рады выручить!
Фэнцзе позвала жену Ванъэра и приказала:
- Раздобудь где угодно двести лянов серебра, поживее!
Та сразу смекнула, в чем дело, и виновато улыбнулась:
- А я к вам пришла просить в долг, нигде не могу достать!
- Занимать у своих вы умеете! - буркнула Фэнцзе. - А попросишь достать денег на стороне - сразу отказываетесь!.. Пинъэр! - позвала она. - Возьми два моих золотых ожерелья и заложи за четыреста лянов серебра!
Пинъэр принесла большой, обтянутый парчой короб и вытащила из него обернутые в парчу ожерелья: одно крученое, золотое с жемчужинами, каждая величиной с семя лотоса, второе - из драгоценных каменьев, украшенных перьями зимородка. Ожерельям цены не было, точно такие же носили при дворе.
Пинъэр взяла ожерелья, ушла и вскоре возвратилась с четырьмястами лянами серебра. Фэнцзе распорядилась отвесить половину евнуху, а половину отдать жене Ванъэра на устройство праздника Середины осени. Людям велено было донести евнуху серебро до главных ворот, и, распрощавшись с Фэнцзе, он уехал.
- И когда только кончится это наваждение? - с горькой усмешкой произнес Цзя Лянь, входя в комнату.
- Уж очень некстати этот евнух явился! - воскликнула Фэнцзе.
- Вчера приезжал старший евнух Чжоу, тот не стал мелочиться, сразу попросил тысячу, - возмущался Цзя Лянь. - А когда заметил, что я в затруднении, выразил недовольство. Не знаю, что будет дальше!
Фэнцзе тем временем умылась, переоделась и отправилась к матушке Цзя прислуживать за ужином.
А Цзя Лянь пошел к себе в кабинет, где, к великому своему удивлению, застал Линь Чжисяо.
- Что случилось? - спросил Цзя Лянь.
- Только что мне сказали, будто Цзя Юйцунь уволен с должности, - ответил Линь Чжисяо, - за что, неизвестно. Не знаю, правда это или нет.
- Неважно за что, - ответил Цзя Лянь. - Такие, как Цзя Юйцунь, долго не держатся на одном месте. Пожалуй, сейчас начнутся всякие неприятности, так что нам лучше быть от него подальше.
- Совершенно верно! - согласился Линь Чжисяо. - А старший господин Цзя Чжэнь с ним подружился, да и наш господин Цзя Чжэн тоже. И все это знают.
- Как бы то ни было, дел мы с ним никаких не имели, - возразил Цзя Лянь, - а значит, ко всей этой истории непричастны. Постарайся разузнать, за что он уволен!
Линь Чжисяо кивнул, но уходить не торопился. Завел речь о всяких пустяках, упомянул, как бы между прочим, о денежных затруднениях и, наконец, сказал:
- Слишком много у нас в доме народу. Надо попросить старую госпожу, чтобы явила милость и велела отпустить стариков, которые отслужили свое и сейчас не нужны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167