Одни говорили, что это даосский монах, другие - что буддийский, некоторые предположили, что это просто комик в театре.
- Вот и не угадали! - засмеялся Баоюй. - Это дрессированная обезьяна!
- Совершенно верно! - подтвердила Сянъюнь.
- Первые строки, допустим, годятся для такого объяснения. Ну а последние никак! - возразили девушки.
- Разве у дрессированных обезьян не отрубают хвост? - спросила Сянъюнь.
Услышав это, все рассмеялись.
- Странная у тебя загадка!
Тут в разговор вмешалась Ли Вань.
- Я слышала от тетушки Сюэ, что Баоцинь побывала в разных местах и многое повидала. Кому же, как не ей, придумывать загадки. Тем более что недавно она сочинила прекрасные стихи!
Баоцинь слушала, посмеивалась и кивала. Потом вдруг задумалась и опустила голову.
Тем временем Баочай тоже предложила загадку:
Сандаловое дерево, катальпу,
Гравер исчертит с четырех сторон,
Но сей гравер - не человек, не мастер,
Но кто, скажите, коль не мастер он?
Хоть ветер стих и ливень прекратился -
Ведь целый день шумели напролет!
Звон колокольцев пагоды буддийской
Когда до слуха нашего дойдет?
Пока ее разгадывали, Баоюй прочел свою:
От небесного мира до мира земли,
Как известно, рукой не достать.
А бамбук под названием «синий нефрит»
Призван тщательно их охранять.
Да к тому же луань и журавль начеку,
Смотрят зорко в любое мгновенье.
Только вздохом ответствуют им небеса,
Видя их неустанное бденье.
Только Баоюй умолк, как Дайюй стала читать свою загадку.
Не обуздать Луэр и не унять,
Какой бы крепкой ни была узда.
Он перепрыгнет рвы, громады стен,
Чему дивиться могут города.
Когда наездник отдает приказ, -
Являет грома мощь, ветров полет,
Как Черепахам трех священных гор,
Ему за службу - слава и почет!
Затем настала очередь Таньчунь, но Баоцинь ее перебила, сказав:
- Вы только что говорили, что я побывала во многих достопримечательных местах. Вот я и хочу посвятить им десять стихотворений. Послушайте и догадайтесь, о чем я там говорю.
- Согласны! - промолвили сестры. - Но, может быть, эти стихи записать?
Если хотите узнать, что это были за стихи, прочтите следующую главу.
Глава пятьдесят первая

Сюэ Баоцинь слагает стихи о древности;
невежественный лекарь прописывает негодное лекарство
Итак, в ответ на предложение Баоцинь сочинить десять стихотворных загадок о достопримечательных местах раздались одобрительные восклицания:
- Замечательно! Прекрасно!
Баоцинь быстро записала стихи, и все бросились их читать. Вот какие это были стихи:

Вспоминаю о прошлом Красных стен
Река так много трупов увлекла,
Что перестала течь у Красных стен.
Сверкали зря на флагах имена, -
Былая слава превратилась в тлен.
Был крик и шум. И жгучий столб огня.
И ветер дул - безжалостный и злой.
Бессчетное число отважных душ
Скитается уныло под водой…

Вспоминаю о прошлом Цзяочжи
Как колокол из меди, восстает
Встряхнувший мир в глухие времена.
О славе, прогремевшей на земле,
И жун, и цян - узнали племена.
А Ма Юань, чьих не сочтешь заслуг,
И в старости не изменил делам,
Пусть Песнь железной флейты скажет вам
О том, что он второй герой Чжан Лян.

Вспоминаю о прошлом гор Чжуншань
Присущи ль тебе
Благородные сердца порывы?
И все ж по указу
Ты в мир водворен суетливый!
Заботам твоим
Нет числа, а ведь ты лицедей!
Как много на свете
Достойных насмешки людей!

Вспоминаю о прошлом Хуайиня
Славный Муж да от злых собак
Не потерпит грубых обид!
Он в Трех Ци себя утвердил,
После смерти стал знаменит.
Все ж потомки должны иметь
Снисхожденье, его браня:
Он убогой прачки еду
Не забыл до последнего дня.

Вспоминаю о прошлом Гуанлина
Цикады стрекочут, вороны галдят, -
Все как наяву предстает.
Но где они, дамбы династии Суй
Былые краса и почет?
Он был неуемным, Ян-ди - государь,
Любитель красот, жизнелюб,
Издревле болтлива людская молва,
Язык человеческий груб!

Вспоминаю о прошлом Таоеду
Засохшую траву, ленивые цветы
Пруд обмелевший отразил, - и больно,
Что персика листва летит от веток прочь
И что разлука ждет сердца влюбленных.
Грустна судьба лючаоских господ,
Их знатности завидовать не надо:
Ведь толку нет от лика на стене
И имени, начертанного рядом!

Вспоминаю о прошлом Темной обители
Как ни беспредельна ширь - беспредельней скорбь.
Задохнувшись, не течет Черная река.
Струны превратились в лед, грустно отзвенев,
Но в ушах ее звучит прежних дней тоска.
Пред потомками смешным и ничтожным слыть
За порядки и дела будет Ханьский двор.
Всем сановным, всем чинам, челяди гнилой,
Десять тысяч лет не смыть подлости позор!

Вспоминаю о прошлом горы Мавэй
Безжизненно лицо. На нем лишь пудры след.
И, каплями светясь, застыл холодный пот.
Тепло и нежность - все исчезнет навсегда
И растворится вдруг в безбрежности пустот.
Что было - то прошло, и ветер отшумел,
Ее веселых дней не возвратить назад.
Могильная земля укутала ее,
Но даже под землей не тает аромат!

Вспоминаю о прошлом храма Пудунсы
Душа малютки Хун ничтожна,
И правил в ней порок один,
Когда, как сводня, приглашала
Чжан Шэна к девушке Инъин.
Пусть пытке старшей госпожою
Хуннян подвергнута была, -
Влюбленные нашли друг друга,
Их жизнь дорогу обрела!

Вспоминаю о прошлом Обители цветов мэйхуа
Придя, он встанет возле мэйхуа,
А может быть, недалеко от ивы.
Но не ему ль дано портрет узреть
Той девушки - воистину красивой?
Сойдясь, не будут вспоминать Чуньсян,
Сказавшую, где Ду Линян могила, -
И так уж год, как западных ветров
Он о разлуке слышал стон унылый!
Прочитав стихотворения, все пришли в восторг и захлопали в ладоши.
- Первые восемь стихотворений исторически достоверны, - произнесла Баочай. - Чего нельзя сказать о последних двух. А жаль. Надо было и их написать в том же духе.
- Нет, нет! - запротестовала Дайюй. - Напрасно сестра Баочай придирается! Конечно, в официальной истории вы ничего подобного не найдете. Это скорее неофициальные жизнеописания. Но на подобных сюжетах часто строятся пьесы, их знают даже трехлетние дети! А о сестре Баочай и говорить нечего!
- Дайюй права! - заметила Таньчунь.
- Ведь Баоцинь побывала в тех местах, о которых пишет! - поддакнула Ли Вань. - Пусть этого нет в официальной истории, но из уст в уста передаются предания, и люди им верят. Я собственными глазами видела четыре могилы наставника Гуаня! Кстати, наставник Гуань лицо вполне реальное. Но потомки слагали о нем легенды, и точно неизвестно, где именно он захоронен. В «Описании земли», например, говорится, что у некоторых знаменитых людей много могил. Происхождение большинства древних реликвий вообще неясно. Два последних стихотворения хотя и недостоверны исторически, но их содержание часто служит темой для романов и пьес.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167