- Идите к себе, - обратилась Таньчунь к женщинам. - А хотите, побеседуйте с тетушкой Сюэ, мы пошлем в зал вина, выпьете!
- Что вы, что вы, барышни! - вскричали женщины. - Не нужно!
Они постояли еще немного и вышли. Пинъэр провела рукой по лицу.
- Горит, даже неловко было к ним подойти. Давайте кончать пиршество, а то как бы они опять не пришли! Неудобно!
- Не волнуйся, - успокоила ее Таньчунь, - ведь мы пьем ради веселья.
Вошла девочка-служанка и, хихикая, сказала:
- Барышня Ши Сянъюнь захмелела и сейчас спит на скамейке за горкой.
- Не кричи! - зашикали на нее и пошли в сад.
Сянъюнь и в самом деле сладко спала на скамейке в укромном местечке, вся усыпанная лепестками гортензии. Даже веер, который она выронила из рук, был весь в лепестках. Вокруг вились пчелы и бабочки. Подушкой девушке тоже служили лепестки, завернутые в платок.
Девушкой можно было залюбоваться, до того она была хороша; но все едва сдерживали смех. Стали будить Сянъюнь, пытались ее поднять.
Но Сянъюнь никак не могла проснуться и во сне объявляла застольные приказы и читала стихи:
Вино прозрачно, если брали воду
Из самого душистого ручья.
Но не ослепни, коль, наполнив чаши,
Заметишь блеск янтарного луча.
Как выпьешь, устремись к луне, поднявшись
К верхушке мэйхуа - на пятый счет.
Но пьяный, спотыкаясь, возвращайся, -
И друг к тебе на помощь подойдет!
- Проснись! - тормошили ее сестры. - Идем есть! Еще простудишься на этой каменной скамейке!
Наконец Сянъюнь открыла глаза, чистые, как осенние воды Хуанхэ, обвела всех взглядом и почувствовала, что пьяна.
А случилось это вот как: выпив лишнего, Сянъюнь пошла освежиться, забрела в этот укромный уголок, прилегла отдохнуть и незаметно уснула.
Когда Сянъюнь немного пришла в себя, служанки подали ей таз с водой, зеркало и туалетный ящик. Быстро умывшись, она смазала кремом лицо, попудрилась, причесалась и вместе с сестрами отправилась в сад Благоухающих роз. Две чашки крепкого чая, отрезвляющий «камешек» и, наконец, две чашки кислого отвара сделали свое дело: Сянъюнь почувствовала себя лучше.
Тем временем девушки велели отнести Фэнцзе фруктов и закусок. Фэнцзе не осталась в долгу и тоже прислала подарки.
После того как пирожные были съедены, все разбрелись. Одни стали любоваться цветами, другие - резвящимися в пруду рыбками. Словом, каждый развлекался как мог.
Таньчунь и Баоцинь сели за шахматы, а Баочай и Сянъюнь наблюдали за их игрой. Баоюй и Дайюй о чем-то болтали вполголоса.
Вскоре вновь появилась жена Линь Чжисяо со служанками. У одной из них было скорбное выражение лица, а из глаз лились слезы. Она не решалась войти в беседку и, опустившись на колени у входа, отбивала поклоны.
Таньчунь в это время, боясь потерять фигуру, сосредоточила все внимание на шахматной доске. Жена Линь Чжисяо терпеливо ждала. Когда наконец Таньчунь повернула голову, чтобы попросить чаю, и заметив ее, спросила, в чем дело, жена Линь Чжисяо указала на плачущую женщину:
- Это мать служанки Цайпин, той самой, что в услужении у четвертой барышни Сичунь. Она работает в саду. Уж очень остра на язык. Я велела не болтать лишнего, так она мне такого наговорила, что и рассказать стыдно! Ее надо выгнать вон!
- А почему вы не доложили об этом старшей госпоже Ли Вань? - спросила Таньчунь.
- Она велела мне обратиться к вам, - ответила жена Линь Чжисяо. - Я как раз встретила госпожу Ли Вань, когда она шла в зал к тетушке Сюэ.
- Ну а второй госпоже Фэнцзе почему не доложили? - снова спросила Таньчунь.
- Не доложила, и ладно, - вмешалась Пинъэр, - я сама скажу госпоже. Можно,, конечно, эту женщину выгнать, если она не знает, приличий, а потом сказать об этом госпоже Ван, когда та вернется. А пока, барышня, решайте сами, что с ней делать!
Таньчунь согласно кивнула и снова углубилась в шахматы. Женщину увели, но об этом мы рассказывать не будем.
Дайюй с Баоюем между тем продолжали беседу.
- Уж очень хитра сестрица Таньчунь, - говорила Дайюй. - Шагу сама не сделает, все на других сваливает. Способностей никаких, а видишь, именно ей поручили ведать хозяйственными делами!
- Ты просто не знаешь! - возразил Баоюй. - Потому и говоришь так. Как раз когда ты болела, Таньчунь отдала сад на откуп служанкам, и сейчас там не сорвешь ни травинки. К тому же она урезала кое-какие расходы, а заявила, что это мы с Фэнцзе сделали. Таньчунь не только хитра, но и расчетлива!
- Не так уж это и плохо, - промолвила Дайюй. - Расходов у нас и в самом деле чересчур много. Я хоть и не ведаю хозяйственными делами, но иногда на досуге подсчитываю, и выходит, что расходов у нас куда больше, чем доходов. Если так и дальше пойдет, мы скоро, пожалуй, не сможем свести концы с концами.
- Как бы то ни было, мы с тобой недостатка ни в чем не будем испытывать, - вскричал Баоюй.
На этом они закончили разговор, и Дайюй пошла в зал искать Баочай, чтобы поболтать с нею.
Баоюй тоже собрался уходить, но тут к нему подошла Сижэнь с овальным подносом в руках, на котором стояли две чашки со свежезаваренным чаем.
- Ты куда? - спросила она Баоюя. - Я подумала, что вам захочется пить, и принесла чай, а ты уходишь. И сестрица Дайюй убежала!
- Вон она! - Баоюй указал пальцем вслед удалявшейся Дайюй. - Можешь ей отнести!
Он взял с подноса чашку, а Сижэнь побежала за Дайюй. Она догнала девушку уже в зале, где та разговаривала с Баочай.
- У меня всего одна чашка, - словно извиняясь, сказала Сижэнь. - Возьмите, а я еще налью.
- Я пить не хочу, - промолвила Баочай, - мне нужно только прополоскать рот.
Она взяла чашку и, набрав в рот чаю, отдала Дайюй.
- Пейте, я еще налью, - с улыбкой сказала Сижэнь.
- Ты же знаешь, что доктор не велел мне много пить, - заметила Дайюй. - Полчашки вполне достаточно, спасибо тебе за заботу!
Она допила чай, поставила на поднос чашку, а Сижэнь пошла к Баоюю за второй чашкой.
- Где Фангуань? - поинтересовался Баоюй. - Что-то ее не видно.
- Не знаю, - ответила Сижэнь. - Только что была здесь, играла в «бой на травинках».
Баоюй побежал к себе и увидел Фангуань - она спокойно спала на кровати.
- Вставай, идем играть! - разбудил ее Баоюй. - Скоро есть пора!
- Вы только и знаете, что пить вино, а меня совсем забыли, - обиженно произнесла Фангуань. - Я целых полдня проскучала! А потом легла спать. Что еще оставалось мне делать?!
- Ладно, вечером выпьем! - пообещал Баоюй. - Когда вернемся. Я прикажу Сижэнь позвать тебя к столу! Согласна?
- Как-то неловко мне с вами пить без Оугуань и Жуйгуань, - заметила Фангуань. - Да и лапша ваша мне не по вкусу. Утром я почти ничего не ела и только что попросила тетушку Лю принести мне чашку супа и полчашки риса. А уж вечером выпью в свое удовольствие, пусть только мне никто не мешает. Дома я могла сразу выпить два-три цзиня лучшего хуэйцюаньского вина, а когда стала актрисой, мне запретили пить, чтобы не испортила голос.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167