- замахала руками Ли Вань. - Еще не все рифмы исчерпаны, но иероглифы в несвойственном им значении подставлять не годится!
Стали подсчитывать, у кого больше строк, - оказалось, у Сянъюнь.
- Это оленина ей помогла! - засмеялись сестры.
- Если каждую строчку оценивать по достоинству, то Баоюй снова окажется на последнем месте! - заметила Ли Вань.
- Не будьте ко мне так строги! - взмолился Баоюй. - Вы же знаете, что я не умею сочинять парные строки!
- Мы не собираемся больше тебя прощать! - заявила Ли Вань. - Вечно у тебя что-то не так: то рифма трудная, та ты ошибся, а теперь заявляешь, что не умеешь сочинять парные строки! Так не пойдет, мы непременно тебя оштрафуем! Только что я видела за оградой кумирни Бирюзовой решетки распустившиеся цветы красной сливы, и мне захотелось поставить в вазу хотя бы веточку. Но к Мяоюй я идти не желаю, уж очень она противная. Вот ты и сходи в наказание, попроси у нее цветов для меня.
- А что, это даже интересно! - заметили сестры.
Баоюй, очень довольный, уже собрался идти, но Сянъюнь и Дайюй его удержали:
- На дворе холодно, выпей на дорогу подогретого вина.
Сянъюнь подала чайник, Дайюй - большой кубок, который наполнила до краев.
- Смотри, если не принесешь цветов, мы тебя еще оштрафуем! - предупредила Сянъюнь. - Нечего зря пить вино!
Баоюй осушил кубок и, шагая по глубокому снегу, отправился в кумирню Бирюзовой решетки. Ли Вань приказала было служанкам сопровождать его, но Дайюй сказала:
- Пусть один идет, иначе Мяоюй не даст ему цветов.
- Пожалуй, ты права, - согласилась Ли Вань. Она приказала девочке-служанке принести вазу в виде красавицы с кувшином на плече, налить в нее воды и сказала:
- Вернется Баоюй, будем сочинять стихи о красной сливе.
- Я лучше сейчас сочиню! - вызвалась Сянъюнь.
- Хватит с тебя на сегодня! - с улыбкой заявила Баочай. - А то ведь ты сочиняешь-сочиняешь, а остальным скучно! Лучше заставим Баоюя в порядке наказания самостоятельно сочинить стихотворение, раз он уверяет, будто не умеет сочинять парные строки.
- Вот это правильно, - поддержала ее Дайюй. - Еще у меня есть такое предложение: пусть те, у кого меньше парных строк, сочинят по одному стихотворению о красной сливе.
- Совершенно верно, - согласилась Баочай. - У Баоцинь, Дайюй и Сянъюнь парных строк больше, чем у остальных, так что можно их оставить в покое, а вот наши гости Син Сюянь, Ли Вань и Ли Ци скрыли от нас свои таланты! Теперь пусть потрудятся.
- Ли Ци не умеет сочинять стихи, - промолвила Ли Вань, - и должна уступить свое место сестре Баоцинь.
Баочай ничего не оставалось как согласиться, но она в свою очередь предложила:
- Пусть каждая из них напишет уставное стихотворение по семь слов в строке на отдельную рифму. Сестре Син Сюянь я назначаю рифму «краснеть», сестре Ли Вэнь - рифму «слива», а сестре Баоцинь - рифму «цветы».
- А Баоюя, выходит, мы снова простили? Я не согласна! - решительно заявила Ли Вань.
- Пусть сочиняет, - сказала Сянъюнь. - Для него тоже найдется хорошая тема!
- Какая?
- Пусть напишет стихи под названием: «Навещаю Мяоюй и прошу у нее цветы красной сливы», - промолвила Сянъюнь. - Разве не забавно?
- Очень забавно! - согласились сестры.
В этот момент появился сияющий Баоюй, высоко подняв руку с веткой красной сливы. Служанки взяли у него цветы и поставили в вазу. Тут все побежали к столу полюбоваться цветами и насладиться их ароматом.
- Вы вот любуетесь цветами, а не знаете, с каким трудом я их раздобыл! - улыбнулся Баоюй.
Услышав это, Таньчунь поспешно поднесла ему кубок вина. Девочки-служанки сняли с юноши плащ и бамбуковую шляпу, стряхнули с них снег и подали ему переодеться. Сижэнь принесла куртку на лисьем меху. Ли Вань велела положить на блюдо крупный жареный батат, два блюда наполнить апельсинами и мандаринами и отдать Сижэнь.
Сянъюнь между тем объявила Баоюю тему для стихов и стала его торопить.
- Дорогие сестры! - взмолился юноша. - Только не ограничивайте рифму!
- Рифму можешь выбирать сам! - ответили ему. Все снова стали любоваться цветами.
Ветка, принесенная Баоюем, была небольшая, но очень пышная, с причудливыми ответвлениями и напоминала не то свернувшегося в клубок безрогого дракона, не то извивающегося дождевого червя. Цветы, яркие, словно румяна, не уступали ароматом орхидее.
К этому времени Син Сюянь, Ли Вэнь и Баоцинь уже успели сочинить стихи. Читали их в том порядке, в котором назначены были рифмы.
Воспеваю красную мэйхуа
Еще не стал благоуханным персик,
Еще не стал румяным абрикос,
Она ж, восточным ветрам улыбаясь,
Пробилась самой первой сквозь мороз.
Хотя душа зовет ее к Юйлину, -
Не отделить от мэйхуа весны:
Она, как первый луч, бледна, прозрачна -
Украсила в Лофу Шисюна сны.
Она - свеча. Богиня в алом платье.
Как фея Э, чуть зелена она.
Она - Святая в белом одеянье,
Что невзначай зарделась от вина.
Она непритязательна, обычна,
Среди цветов, наверно, проще всех.
А бледности ее не удивляйтесь:
Она цветет, когда и лед, и снег…
Син Сюянь
Не белой мэйхуа пою хвалу,
А красной, что живет своим законом.
Во всей красе и раньше всех цветов
Она встает пред взором опьяненным.
Хранит морозом обожженный лик
Остатки слез, как пятна крови, красных.
В цветке как будто созревает плод,
А остается пыль, - и все напрасно!
Таинственное зелье проглотив,
Свой облик изменила, - то ль не чудо?
И персиком лазурным ей не быть,
Как прежде, возле Яшмового пруда.
Так пусть на юг и север от реки
Ни бабочки, ни пчелы или осы
За персик не считают мэйхуа,
К тому ж не будут путать с абрикосом!
Ли Вэнь
Листва скупа, и ветвь оголена.
Но так прекрасны нежные цветы!
Похоже, что невеста жениха
Прельщает платьем дивной красоты!
Нет во дворе безлюдном, у перил,
Той мэйхуа, что словно снег бела,
Но в быстрых реках, среди голых скал
Себя она лучом зари зажгла!
Она - свирели радужный мотив,
Что пробуждает тайную мечту,
Она - та темно-красная река,
Что в мир святой велела плыть плоту.
Нельзя, заметив скромность мэйхуа,
Засомневаться - хоть и невзначай -
Что, дескать, в прошлой жизни не могла
Расти в краю священном Яотай.
Баоцинь
Стихотворения всем понравились, особенно то, что написала Баоцинь. Даже Баоюй, на чей вкус трудно было угодить, признал, что у самой юной Баоцинь самый острый ум.
Дайюй и Сянъюнь налили в небольшой кубок вина и поднесли Баоцинь, поздравив ее с успехом.
- А по-моему, каждое стихотворение имеет свои достоинства, - с улыбкой заметила Баочай. - Обычно вы шуточками и колкостями изводили меня, а теперь над ней насмехаетесь!
- У тебя готово? - спросила между тем Ли Вань у Баоюя.
- Я сочинил, но пока слушал ваши стихи, забыл, что хотел записать! - ответил Баоюй. - Дайте подумать, я сейчас вспомню!
Сянъюнь взяла щипцы для угля, легонько стукнула ими по краю жаровни и сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167
Стали подсчитывать, у кого больше строк, - оказалось, у Сянъюнь.
- Это оленина ей помогла! - засмеялись сестры.
- Если каждую строчку оценивать по достоинству, то Баоюй снова окажется на последнем месте! - заметила Ли Вань.
- Не будьте ко мне так строги! - взмолился Баоюй. - Вы же знаете, что я не умею сочинять парные строки!
- Мы не собираемся больше тебя прощать! - заявила Ли Вань. - Вечно у тебя что-то не так: то рифма трудная, та ты ошибся, а теперь заявляешь, что не умеешь сочинять парные строки! Так не пойдет, мы непременно тебя оштрафуем! Только что я видела за оградой кумирни Бирюзовой решетки распустившиеся цветы красной сливы, и мне захотелось поставить в вазу хотя бы веточку. Но к Мяоюй я идти не желаю, уж очень она противная. Вот ты и сходи в наказание, попроси у нее цветов для меня.
- А что, это даже интересно! - заметили сестры.
Баоюй, очень довольный, уже собрался идти, но Сянъюнь и Дайюй его удержали:
- На дворе холодно, выпей на дорогу подогретого вина.
Сянъюнь подала чайник, Дайюй - большой кубок, который наполнила до краев.
- Смотри, если не принесешь цветов, мы тебя еще оштрафуем! - предупредила Сянъюнь. - Нечего зря пить вино!
Баоюй осушил кубок и, шагая по глубокому снегу, отправился в кумирню Бирюзовой решетки. Ли Вань приказала было служанкам сопровождать его, но Дайюй сказала:
- Пусть один идет, иначе Мяоюй не даст ему цветов.
- Пожалуй, ты права, - согласилась Ли Вань. Она приказала девочке-служанке принести вазу в виде красавицы с кувшином на плече, налить в нее воды и сказала:
- Вернется Баоюй, будем сочинять стихи о красной сливе.
- Я лучше сейчас сочиню! - вызвалась Сянъюнь.
- Хватит с тебя на сегодня! - с улыбкой заявила Баочай. - А то ведь ты сочиняешь-сочиняешь, а остальным скучно! Лучше заставим Баоюя в порядке наказания самостоятельно сочинить стихотворение, раз он уверяет, будто не умеет сочинять парные строки.
- Вот это правильно, - поддержала ее Дайюй. - Еще у меня есть такое предложение: пусть те, у кого меньше парных строк, сочинят по одному стихотворению о красной сливе.
- Совершенно верно, - согласилась Баочай. - У Баоцинь, Дайюй и Сянъюнь парных строк больше, чем у остальных, так что можно их оставить в покое, а вот наши гости Син Сюянь, Ли Вань и Ли Ци скрыли от нас свои таланты! Теперь пусть потрудятся.
- Ли Ци не умеет сочинять стихи, - промолвила Ли Вань, - и должна уступить свое место сестре Баоцинь.
Баочай ничего не оставалось как согласиться, но она в свою очередь предложила:
- Пусть каждая из них напишет уставное стихотворение по семь слов в строке на отдельную рифму. Сестре Син Сюянь я назначаю рифму «краснеть», сестре Ли Вэнь - рифму «слива», а сестре Баоцинь - рифму «цветы».
- А Баоюя, выходит, мы снова простили? Я не согласна! - решительно заявила Ли Вань.
- Пусть сочиняет, - сказала Сянъюнь. - Для него тоже найдется хорошая тема!
- Какая?
- Пусть напишет стихи под названием: «Навещаю Мяоюй и прошу у нее цветы красной сливы», - промолвила Сянъюнь. - Разве не забавно?
- Очень забавно! - согласились сестры.
В этот момент появился сияющий Баоюй, высоко подняв руку с веткой красной сливы. Служанки взяли у него цветы и поставили в вазу. Тут все побежали к столу полюбоваться цветами и насладиться их ароматом.
- Вы вот любуетесь цветами, а не знаете, с каким трудом я их раздобыл! - улыбнулся Баоюй.
Услышав это, Таньчунь поспешно поднесла ему кубок вина. Девочки-служанки сняли с юноши плащ и бамбуковую шляпу, стряхнули с них снег и подали ему переодеться. Сижэнь принесла куртку на лисьем меху. Ли Вань велела положить на блюдо крупный жареный батат, два блюда наполнить апельсинами и мандаринами и отдать Сижэнь.
Сянъюнь между тем объявила Баоюю тему для стихов и стала его торопить.
- Дорогие сестры! - взмолился юноша. - Только не ограничивайте рифму!
- Рифму можешь выбирать сам! - ответили ему. Все снова стали любоваться цветами.
Ветка, принесенная Баоюем, была небольшая, но очень пышная, с причудливыми ответвлениями и напоминала не то свернувшегося в клубок безрогого дракона, не то извивающегося дождевого червя. Цветы, яркие, словно румяна, не уступали ароматом орхидее.
К этому времени Син Сюянь, Ли Вэнь и Баоцинь уже успели сочинить стихи. Читали их в том порядке, в котором назначены были рифмы.
Воспеваю красную мэйхуа
Еще не стал благоуханным персик,
Еще не стал румяным абрикос,
Она ж, восточным ветрам улыбаясь,
Пробилась самой первой сквозь мороз.
Хотя душа зовет ее к Юйлину, -
Не отделить от мэйхуа весны:
Она, как первый луч, бледна, прозрачна -
Украсила в Лофу Шисюна сны.
Она - свеча. Богиня в алом платье.
Как фея Э, чуть зелена она.
Она - Святая в белом одеянье,
Что невзначай зарделась от вина.
Она непритязательна, обычна,
Среди цветов, наверно, проще всех.
А бледности ее не удивляйтесь:
Она цветет, когда и лед, и снег…
Син Сюянь
Не белой мэйхуа пою хвалу,
А красной, что живет своим законом.
Во всей красе и раньше всех цветов
Она встает пред взором опьяненным.
Хранит морозом обожженный лик
Остатки слез, как пятна крови, красных.
В цветке как будто созревает плод,
А остается пыль, - и все напрасно!
Таинственное зелье проглотив,
Свой облик изменила, - то ль не чудо?
И персиком лазурным ей не быть,
Как прежде, возле Яшмового пруда.
Так пусть на юг и север от реки
Ни бабочки, ни пчелы или осы
За персик не считают мэйхуа,
К тому ж не будут путать с абрикосом!
Ли Вэнь
Листва скупа, и ветвь оголена.
Но так прекрасны нежные цветы!
Похоже, что невеста жениха
Прельщает платьем дивной красоты!
Нет во дворе безлюдном, у перил,
Той мэйхуа, что словно снег бела,
Но в быстрых реках, среди голых скал
Себя она лучом зари зажгла!
Она - свирели радужный мотив,
Что пробуждает тайную мечту,
Она - та темно-красная река,
Что в мир святой велела плыть плоту.
Нельзя, заметив скромность мэйхуа,
Засомневаться - хоть и невзначай -
Что, дескать, в прошлой жизни не могла
Расти в краю священном Яотай.
Баоцинь
Стихотворения всем понравились, особенно то, что написала Баоцинь. Даже Баоюй, на чей вкус трудно было угодить, признал, что у самой юной Баоцинь самый острый ум.
Дайюй и Сянъюнь налили в небольшой кубок вина и поднесли Баоцинь, поздравив ее с успехом.
- А по-моему, каждое стихотворение имеет свои достоинства, - с улыбкой заметила Баочай. - Обычно вы шуточками и колкостями изводили меня, а теперь над ней насмехаетесь!
- У тебя готово? - спросила между тем Ли Вань у Баоюя.
- Я сочинил, но пока слушал ваши стихи, забыл, что хотел записать! - ответил Баоюй. - Дайте подумать, я сейчас вспомню!
Сянъюнь взяла щипцы для угля, легонько стукнула ими по краю жаровни и сказала:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167