— Здорово, — сказал Дэвид, — но все же далековато от Ривингтон-стрит.
— Конечно. Хотелось бы увидеться, Дэви.
— Я бы с удовольствием, но, черт возьми, вынужден торчать здесь день и ночь.
— Я знаю, что ты очень занят, Дэви, — в голосе Остроносого появились настойчивые нотки. — Поверь, я не стал бы беспокоить тебя по пустякам.
Дэвид задумался, значит, это не просто дружеский звонок. Но что за важное дело может быть у Остроносого к нему?
— А почему бы тебе не приехать на студию? Позавтракаем вместе, я тебе тут все покажу.
— Это не совсем удобно, Дэви. Нам надо встретиться в таком месте, где бы нас никто не увидел.
— Тогда у тебя дома?
— Тоже не подходит, — ответил Остроносый. — Я не доверяю слугам. По этой же причине не годится и ресторан. Нас могут подслушать.
— А по телефону мы не можем поговорить?
— Телефону я тем более не доверяю, — рассмеялся Остроносый.
— Подожди минутку, — Дэвиду пришла в голову отличная мысль. — Вечером я обедаю у мамы, приходи туда, пообедаем вместе. Она живет в Парк Аппартментс в Вествуде.
— А что, неплохо. Она все еще готовит суп с клецками и жиром?
— Конечно, — рассмеялся Дэвид. — А от мацы у тебя разопрет живот как, от тонны кирпичей, и ты подумаешь, что никогда и не уезжал из дома.
— Договорились, во сколько?
— В семь.
— Буду в семь.
Дэвид положил трубку, недоумевая, что Остроносому понадобилось от него. Однако долго раздумывать над этим ему не пришлось, так как вскоре в кабинет вошел Дэн — раскрасневшийся, возбужденный, вспотевший.
— Тебе звонил сейчас парень по фамилии Шварц?
— Да, — удивленно ответил Дэвид.
— Ты будешь с ним встречаться?
— Да, сегодня вечером.
— Слава Богу, — Дэн рухнул в кресло и вытер лицо носовым платком.
Дэвид недоуменно посмотрел на него.
— Но тебя почему так волнует, что я собираюсь встретиться с парнем, с которым вместе вырос?
Дэн уставился на него.
— А ты разве не знаешь, кто он?
— Знаю. Он жил в соседнем доме на Ривингтон-стрит, и мы вместе ходили в школу.
Дэн хохотнул.
— Твой друг из Йст-Сайда прошел большой путь. Его прислали сюда полгода назад, когда начались неприятности у Брауна. Он представитель профсоюза и в то же время большой человек в Синдикате на Западном побережье. — От удивления Дэвид не мог выговорить ни слова. — Надеюсь, что ты договоришься с ним, потому что, видит Бог, я пытался, но мне не удалось. А если и ты не договоришься, то у нас будет недельный простой. Мы на пороге самой большой чертовой забастовки. Они закроют студию, кинотеатры, остановят все работы.
10
Дэвид осмотрел стол, накрытый на пять человек.
— Ты не говорила, что к обеду ожидается большая компания, — обратился он к матери.
Мать, возившаяся у плиты, не обернулась.
— Порядочная девушка не может прийти в первый раз к молодому человеку без родителей.
Дэвид подавил в себе возмущение. Да, пожалуй, будет даже хуже, чем он ожидал.
— Между прочим, мама, поставь еще один прибор. Я пригласил на обед старого друга.
Мать бросила на него недовольный взгляд.
— Пригласил сегодня?
— Так надо, мама, дела. — Зазвенел звонок. Дэвид посмотрел на часы, было ровно семь. — Я открою, — быстро сказал он, — это, наверное, Остроносый.
Он открыл дверь и увидел невысокого седоволосого мужчину лет пятидесяти и женщину примерно того же возраста. Позади них стояла молодая девушка. Мужчина улыбнулся и протянул руку.
— Вы, наверное, Дэвид, а я Отто Штрассмер.
— Здравствуйте, мистер Штрассмер, — сказал Дэвид, пожимая протянутую руку.
— Это моя жена Фрида и дочь Роза.
Дэвид улыбнулся женщинам. Миссис Штрассмер, кивнув, сказала несколько слов по-немецки, после чего поздоровалась и девушка. Что-то в ее голосе заставило Дэвида вглядеться в нее повнимательнее: она была среднего роста и, насколько он успел заметить, стройная. Темные волосы кудряшками спадали на лоб над глубокими серыми глазами с длинными ресницами. Она выглядела недовольной, и Дэвид понял, что она, как и он, не слишком жаждала этого обеда.
— Кто там, Дэвид? — крикнула мать из кухни.
— Прошу прощения, проходите, пожалуйста, — быстро сказал Дэвид, отступая в сторону. — Это Штрассмеры, мама.
— Проводи их в гостиную, — крикнула мать, — выпивка на столе. Дэвид закрыл дверь.
— Разрешите я помогу вам снять пальто, — обратился он к девушке.
Она кивнула, и он помог ей раздеться. На ней были простые блузка и юбка, перетянутая в талии широким кожаным ремнем. Дэвид, уже имевший достаточный опыт, очень удивился, когда понял, что грудь девушки под шелковой блузкой не стеснена бюстгальтером.
Мать девушки опять сказала что-то по-немецки. Роза перевела взгляд на Дэвида.
— Мама говорит, что вы с папой можете пойти выпить.
Говорила она с акцентом, но не с таким сильным, как у отца.
Миссис Штрассмер пошла на кухню, а Дэвид с мистером Штрассмером в гостиную.
На кофейном столике в гостиной стояла бутылка виски и стаканы. Виски было марки «Олд Оверхолт», что удивило Дэвида. Обычно этот напиток предназначался лишь для особых торжеств, вроде дней рождения, обручений, свадеб и тому подобного. Дэвиду не нравился ни вкус, ни запах этого виски, но мистер Штрассмер был другого мнения. Взяв бутылку, он сказал Дэвиду:
— Отличный шнапс.
Дэвид, улыбнувшись, забрал у него бутылку.
— Неразбавленное или с водой? — спросил он, откупоривая виски.
С давних пор существовало правило, что если бутылку открыли и не допили, то на стол она уже больше не попадает, и Дэвиду всегда было интересно, куда деваются открытые недопитые бутылки. Как выяснилось, они хранились в темном шкафу, дожидаясь дня своего освобождения.
— Неразбавленное, — ответил Штрассмер с некоторым трепетом, как показалось Дэвиду.
Дэвид налил ему виски.
— Извините, — сказал он, — себе я добавлю немного воды.
Как раз в этот момент в комнату вошла Роза, неся на подносе графин с водой.
— Я подумала, что вам это может понадобиться, — сказала она, улыбнулась и, поставив поднос на столик, ушла.
Дэвид разбавил свое виски водой и повернулся к Штрассмеру. Маленький немец поднял стакан.
— Ваше здоровье.
— Ваше здоровье, — ответил ему Дэвид.
Штрассмер залпом выпил свою порцию, слегка закашлялся и посмотрел на Дэвида увлажнившимися глазами.
— Ах! Отлично.
Дэвид кивнул и сделал глоток из своего стакана. Вкус был ужасный, даже с водой.
— Еще? — вежливо спросил он.
Отто Штрассмер улыбнулся. Дэвид наполнил его стакан, и маленький немец сел рядом с ним на диван.
— Значит, вы Дэвид, — сказал он, — много слышал о вас.
Дэвид снова улыбнулся и кивнул. Ну и вечерок предстоит, подумал он. Похоже, что к концу обеда скулы свернет от этих вежливых улыбок.
— Да, — продолжил мистер Штрассмер, — я много слышал о вас и уже давно хотел познакомиться с вами.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175