— Отлично, — улыбнулся он. — Тогда не будем терять время. — Он взял со стола папку с бумагами. — По новому закону рейха все имущество Отто Штрассмера конфисковано. Мы знаем, что там есть деньги, которые вы приказали ему перевести в Рейхсбанк.
Мне не очень нравится слово «приказал». Я пытался связаться с Отто Штрассмером.
Геринг снова улыбнулся.
— У него было несколько приступов, и сейчас он находится в больнице.
— Я знаю, — ответил я, поднимаясь.
— Третий рейх не забудет своих друзей, — сказал рейхсмаршал и нажал на кнопку на столе.
В дверях появился молодой лейтенант.
— Хайль Гитлер, — крикнул он, выбрасывая руку в нацистском приветствии.
— Хайль Гитлер, — небрежно ответил Геринг и повернулся ко мне.
— Лейтенант Мюллер будет сопровождать вас в поездке на завод Мессершмитта. Надеюсь снова увидеть вас на обеде, герр Корд.
Завод Мессершмитта удивил меня. В области самолетостроения в Штатах не было ничего подобного. Разве что его можно было сравнить с автомобильными конвейерами в Детройте. И когда я взглянул на чертежи МЕ-109, украшавшие кабинет Мессершмитта, то понял, что мы остались в дураках.
Вечером во время обеда Геринг отвел меня в сторонку.
— Ну, что вы скажете о нашем заводе?
— Впечатляет, — сказал я.
Он довольно кивнул.
— Это копия вашего завода в Калифорнии, но, естественно, в увеличенном виде.
— Конечно, — согласился я, удивляясь, как они узнали об этом. Но потом я понял, что никакого секрета здесь нет. Ведь до сих пор у нас не было правительственных заказов и мы выпускали только гражданские самолеты.
Он рассмеялся и отошел, но через минуту вернулся обратно.
— Между прочим, — прошептал он, — фюрер доволен сотрудничеством с вами. Когда я могу сказать ему, что мы получим деньги?
Я посмотрел на него.
— В тот день, когда Отто Штрассмер войдет в мой кабинет в Нью-Йорке.
Геринг удивленно взглянул на меня.
— Вы ставите меня в неловкое положение перед фюрером.
Он будет очень недоволен, услышав, что мы не получим денег.
— В таком случае, зачем расстраивать его? Да и Германии не все ли равно — иметь одним евреем больше или меньше.
— Возможно, что это наилучший выход, — Геринг медленно склонил голову.
* * *
Месяц спустя невысокий немецкий инженер вошел в мой кабинет в Нью-Йорке.
— Чем вы теперь собираетесь заняться? — спросил я.
— Прежде всего поеду к семье в Колорадо и отдохну немного. Потом надо будет искать работу, я уже не богатый человек.
Я улыбнулся.
— Идите работать ко мне. Предлагаю вам миллион долларов в счет будущих лицензионных платежей.
Когда он ушел, я дал Моррису указание ускорить работу над КЭ-4. Если предчувствие не обманывало меня — у нас оставалось слишком мало времени. Другое дело, как было убедить в этом военных.
* * *
Я посмотрел через стол на Форрестера.
— Я вернусь в город и сделаю несколько звонков в Вашингтон, — сказал он. — У меня еще остались там друзья. Потом попытаюсь опять поговорить с генералом. Возможно, сумею заставить его хотя бы выслушать меня.
— Хорошо, — согласился я, взглянув на часы. Было почти половина первого. Собрание акционеров уже должно было закончиться, и Маккалистер с Пирсом, наверное, вернулись в отель.
— Я назначил на час встречу в отеле «Уолдорф», — сказал я. — Могу вас подвезти.
— Спасибо, — ответил Форрестер, — у меня там за ланчем свидание, которое мне не хотелось бы пропустить.
Он вошел в отель вместе со мной, и мы разошлись: я пошел к лифту, а он в ресторан. Стоя в ожидании лифта, я увидел, как навстречу подполковнику поднялась женщина — та самая, которую я видел на аэродроме. Я был заинтригован. Метрдотель Рико провел их к столику. Я подошел к дверям ресторана и дождался возвращения Рико.
— О, мсье Корд, — улыбнулся он. — Будете обедать?
— Нет, Рико, — сказал я, вкладывая банкнот в его всегда отверстую руку. — У меня вопрос. Кто эта дама с подполковником Форрестером?
Рико понимающе усмехнулся и поцеловал кончики пальцев.
— О, она очаровательна. Это мадам Гэддис, жена генерала.
Возвращаясь к лифту, я оглядел вестибюль. Генерал должен быть где-то здесь. Судя по его отношению к Форрестеру, у них были разногласия не только по поводу самолетов.
Я заметил генерала, когда он проходил через вестибюль в туалет рядом с лифтом. Лицо его было злым и красным. Он выглядел как человек, нуждавшийся в облегчении иного свойства, нежели то, которое он собирался получить там, куда направлялся.
Я подождал, пока за ним закроется дверь, и подошел к лифту. Впервые со времени посадки КЭ-4 в аэропорту Рузвельта я почувствовал себя лучше. Теперь все встало на свои места.
Беспокоиться больше было не о чем. Оставался единственный вопрос — сколько самолетов закупит армия.
3
Больше всего мне хотелось принять душ и поспать, потому что я с пяти утра был на ногах. Раздевшись и швырнув одежду в кресло, я встал под горячие струи. Усталось и напряжение исчезли. Несколько раз звонил телефон, но я не подходил к нему.
Выйдя из ванной, я снял трубку и попросил телефонистку ни с кем не соединять меня до четырех часов.
— Но мистер Макаллистер просил позвонить ему сразу как вы придете, — взмолилась она. — Он сказал, что это очень важно.
— Вы можете соединить нас в четыре часа, — сказал я, положил трубку и, упав на кровать, уснул, как ребенок.
Разбудил меня телефонный звонок. Я взглянул на часы. Было ровно четыре. Звонил Макаллистер.
— Я пытался дозвониться до тебя весь день. Где тебя черти носят.
— Я спал.
— Спал? — закричал он. — У нас собрание совета директоров в кабинете Нормана. Сейчас мы идем туда.
— Ты не говорил мне об этом.
— А как я, черт возьми, мог сделать это, если твой телефон не отвечал?
* * *
— Соедините меня с генералом Гэддисом, — сказал я. — Думаю, что он остановился в отеле.
В ожидании я закурил сигарету. Через минуту в трубке раздался голос:
— Говорит генерал Гэддис.
— Генерал, это Джонас Корд. Я в номере триста один пятнадцать. Хочу поговорить с вами.
— Нам не о чем говорить, — холодно ответил генерал. — Вы просто молодой грубиян.
— Я собираюсь говорить не столько о наших делах, сколько о вашей жене.
Я услышал, как он заскрипел зубами от ярости.
— О моей жене? Какое она имеет отношение к нашим делам?
— Думаю, что самое непосредственное, генерал. Мы оба знаем, с кем она встретилась сегодня в час в ресторане. Наверное, Министерству обороны не понравится, что основной причиной отказа от КЭ-4 является просто ревность. — В трубке повисла тишина. — Между прочим, генерал, — спросил я, — что вы пьете?
— Виски, — машинально ответил он.
— Отлично. Здесь у меня есть для вас бутылочка. Можем мы встретиться через пятнадцать минут.
Я опустил трубку, не дожидаясь ответа генерала, и позвонил в ресторан.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175