Мое, а не моего отца.
Я отвернулся от окна, подошел к столу, взял бумаги и проглядел их. Под ними стояла подпись Бернард Б. Норман.
Норман взглянул на меня и попытался улыбнуться, но безуспешно. Много лет назад, когда Берни Норманович открыл свой первый дешевый кинотеатр на Четвертой улице в Ист-Сайде, никто не мог подумать, что в один прекрасный день он продаст свою компанию за три с половиной миллиона.
Отныне он меня не интересовал. Он ограбил компанию больше, чем на пятнадцать миллионов, и единственное, что хоть как-то оправдывало его, это то, что он основал эту компанию.
— Думаю, что это вам тоже понадобится, — сказал он, залезая во внутренний карман пиджака и доставая сложенный лист бумаги.
Я развернул бумагу. Это было его заявление об отставке с поста президента и председателя совета директоров. Я удивленно посмотрел на него.
— Я могу что-нибудь еще сделать для вас? — спросил Норман.
— Нет, — ответил я.
— Вы не правы, мистер Корд. — Он подошел к телефону, стоящему на столике в углу. — Алло, это Норман. Можете соединить с мистером Кордом прямо сейчас, — сказал он и как-то нервно протянул мне трубку. Я услышал голос телефонистки.
— Лос-Анджелес, соединяю с мистером Кордом.
В трубке раздались щелчки. Я увидел, как Берни внимательно посмотрел на меня и, направившись к двери, бросил племяннику:
— Пошли, Дэвид.
Вулф поднялся из кресла.
— А вы, Дэвид, останьтесь, — сказал я, прикрывая рукой трубку.
Племянник посмотрел на дядю, тряхнул головой и снова уселся в кресло. Старик пожал плечами.
— Мог ли я ожидать большего от моей собственной плоти и крови? — сказал он, закрывая за собой дверь.
На другом конце прозвучал женский голос, показавшийся мне знакомым.
— Джонас Корд?
— Да, кто это?
— Элен Гейлард. Я пытаюсь связаться с вами весь день. Рина, Рина... — ее голос затих.
У меня сжалось сердце.
— Да, мисс Гейлард, что с Риной?
— Она умирает, мистер Корд, — в трубке послышалось всхлипывание. — Она хочет увидеть вас.
— Умирает?! — я не мог поверить этому. Только не Рина. С ней ничего не могло случиться.
— Да, мистер Корд. Энцефалит. Вам лучше поторопиться, доктора не знают, сколько она протянет. Она в клинике Колтона в Санта-Моника. Могу я сказать ей, что вы приедете?
— Скажите, что я уже выехал, — ответил я, опуская трубку.
Я повернулся и посмотрел на Дэвида Вулфа. На лице его было какое-то странное выражение.
— Вы знали? — спросил я.
Он кивнул и поднялся.
— Да, знал.
— И почему же не сказали мне?
— Разве я мог? Дядя боялся, что если вы узнаете об этом, то не захотите покупать его акции.
В комнате повисла гнетущая тишина. Я снова взял трубку и назвал телефонистке номер Морриса на аэродроме Рузвельта.
— Хотите, чтобы я ушел? — спросил Вулф.
Я покачал головой. Меня обвели вокруг пальца, продав компанию, которая ничего не стоила, провели как ребенка, но я был не вправе жаловаться, я знал правила игры.
Но сейчас даже это не имело значения, ничего не имело значения, кроме Рины. Я нетерпеливо ругался про себя, ожидая, когда Моррис подойдет к телефону.
Успеть к Рине я мог только полетев туда на КЭ-4.
5
В ярко освещенном ангаре полным ходом шли приготовления к полету. Сварщики работали на крыльях. Прикрывая лица масками, они приваривали под крылья дополнительные топливные баки. Позади самолета высилась гора деталей, которые механики удаляли за ненадобностью. Они снимали все, что могло облегчить вес.
Подошел Моррис, и взглянул на часы. Было около двенадцати, значит, в Калифорнии около девяти.
— Долго еще? — спросил я.
— Не очень, — он взглянул на лист бумаги, который держал в руке. — Мы сняли все, но вес машины все-таки превышает подъемную силу на тысячу двести фунтов.
Согласно сводке погоды, на западе шла гроза. Мне придется облетать зону грозы с юга. Моррис рассчитал, что понадобиться на сорок три процента топлива больше непосредственно для полета и еще на семь процентов больше — для резерва.
— Почему вы не хотите подождать до утра? — спросил конструктор. — Возможно, погода наладится и вы сможете лететь по прямой.
— Нет.
— Боже мой! — воскликнул он. — Неизвестно даже, удастся ли вам взлететь. Если вам так уж необходимо покончить с собой, почему бы не воспользоваться револьвером?
Я повернулся и посмотрел на кучу деталей позади самолета.
— Сколько весит радиостанция?
— Пятьсот десять фунтов, — быстро ответил он, потом уставился на меня. — Вы этого не сделате. Как, черт возьми, вы будете узнавать сводку погоды по ходу полета?
— Точно так же, как делал это, когда на самолетах еще не было радиостанций. Снимайте ее. — Моррис направился к самолету, качая головой. У меня появилась еще одна идея. — Сколько весит система кислородного обеспечения кабины?
— Шестьсот семьдесят фунтов вместе с баллонами.
— Тоже снимайте, я полечу низко.
— Вам понадобится кислород при перерлете через горы.
— Положите в кабину небольшой баллон.
Из кабинета я позвонил Базу в Лос-Анджелес. Он уже ушел, и меня соединили с его квартирой.
— Баз, это Джонас.
— А я все думал, когда ты дашь о себе знать.
— Мне нужна твоя помощь.
— В чем дело?
— Я вылетаю на побережье и хочу, чтобы по всему маршруту на наших ангарах были установлены сигналы сводок погоды.
— А что случилось с радиостанцией?
— Я полечу на КЭ-4 и без посадки, поэтому максимально облегчил вес.
Баз присвистнул.
— Не советую этого делать, дружище.
— Это решено. Используйте прожектора и светосигнальные аппараты, а в дневное время рисуйте прямо на крышах ангаров.
— Будет сделано. Какой у тебя маршрут?
— Я еще не решил. Пусть будут готовы все аэродромы.
— Хорошо. Удачи тебе.
Я положил трубку. Именно это мне и нравилось в Базе — его надежность. Он не тратил время на глупые вопросы типа «почему, когда, где». Просто исполнял все, что ему говорили. По-настоящему его интересовали только воздушные трассы, поэтому «Интерконтинентал Эркрафт» быстро превращалась в крупнейшую компанию страны.
Я взял со стола бутылку виски и сделал большой глоток, потом подошел к дивану и лег. У меня было немного времени для отдыха, пока механики закончат работу. Я отключился.
Почувствовав, что рядом с диваном стоит Моррис, я открыл глаза и посмотрел на него.
— Готово?
Он кивнул. Я сел на диване и выглянул через окошко в ангар. Он был пуст.
— А где машина?
— Выкатили и прогревают.
— Отлично, — сказал я и взглянул на часы. Было начало четвертого. Я пошел умываться, и Моррис проследовал за мной.
— Вы действительно думаете, что надо лететь?
— Я должен.
— Я положил в кабину шесть сэндвичей с мясом и два термоса с черным кофе.
— Спасибо, — сказал я, направляясь к выходу.
Моррис остановил меня. В руке он держал небольшую белую бутылочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
Я отвернулся от окна, подошел к столу, взял бумаги и проглядел их. Под ними стояла подпись Бернард Б. Норман.
Норман взглянул на меня и попытался улыбнуться, но безуспешно. Много лет назад, когда Берни Норманович открыл свой первый дешевый кинотеатр на Четвертой улице в Ист-Сайде, никто не мог подумать, что в один прекрасный день он продаст свою компанию за три с половиной миллиона.
Отныне он меня не интересовал. Он ограбил компанию больше, чем на пятнадцать миллионов, и единственное, что хоть как-то оправдывало его, это то, что он основал эту компанию.
— Думаю, что это вам тоже понадобится, — сказал он, залезая во внутренний карман пиджака и доставая сложенный лист бумаги.
Я развернул бумагу. Это было его заявление об отставке с поста президента и председателя совета директоров. Я удивленно посмотрел на него.
— Я могу что-нибудь еще сделать для вас? — спросил Норман.
— Нет, — ответил я.
— Вы не правы, мистер Корд. — Он подошел к телефону, стоящему на столике в углу. — Алло, это Норман. Можете соединить с мистером Кордом прямо сейчас, — сказал он и как-то нервно протянул мне трубку. Я услышал голос телефонистки.
— Лос-Анджелес, соединяю с мистером Кордом.
В трубке раздались щелчки. Я увидел, как Берни внимательно посмотрел на меня и, направившись к двери, бросил племяннику:
— Пошли, Дэвид.
Вулф поднялся из кресла.
— А вы, Дэвид, останьтесь, — сказал я, прикрывая рукой трубку.
Племянник посмотрел на дядю, тряхнул головой и снова уселся в кресло. Старик пожал плечами.
— Мог ли я ожидать большего от моей собственной плоти и крови? — сказал он, закрывая за собой дверь.
На другом конце прозвучал женский голос, показавшийся мне знакомым.
— Джонас Корд?
— Да, кто это?
— Элен Гейлард. Я пытаюсь связаться с вами весь день. Рина, Рина... — ее голос затих.
У меня сжалось сердце.
— Да, мисс Гейлард, что с Риной?
— Она умирает, мистер Корд, — в трубке послышалось всхлипывание. — Она хочет увидеть вас.
— Умирает?! — я не мог поверить этому. Только не Рина. С ней ничего не могло случиться.
— Да, мистер Корд. Энцефалит. Вам лучше поторопиться, доктора не знают, сколько она протянет. Она в клинике Колтона в Санта-Моника. Могу я сказать ей, что вы приедете?
— Скажите, что я уже выехал, — ответил я, опуская трубку.
Я повернулся и посмотрел на Дэвида Вулфа. На лице его было какое-то странное выражение.
— Вы знали? — спросил я.
Он кивнул и поднялся.
— Да, знал.
— И почему же не сказали мне?
— Разве я мог? Дядя боялся, что если вы узнаете об этом, то не захотите покупать его акции.
В комнате повисла гнетущая тишина. Я снова взял трубку и назвал телефонистке номер Морриса на аэродроме Рузвельта.
— Хотите, чтобы я ушел? — спросил Вулф.
Я покачал головой. Меня обвели вокруг пальца, продав компанию, которая ничего не стоила, провели как ребенка, но я был не вправе жаловаться, я знал правила игры.
Но сейчас даже это не имело значения, ничего не имело значения, кроме Рины. Я нетерпеливо ругался про себя, ожидая, когда Моррис подойдет к телефону.
Успеть к Рине я мог только полетев туда на КЭ-4.
5
В ярко освещенном ангаре полным ходом шли приготовления к полету. Сварщики работали на крыльях. Прикрывая лица масками, они приваривали под крылья дополнительные топливные баки. Позади самолета высилась гора деталей, которые механики удаляли за ненадобностью. Они снимали все, что могло облегчить вес.
Подошел Моррис, и взглянул на часы. Было около двенадцати, значит, в Калифорнии около девяти.
— Долго еще? — спросил я.
— Не очень, — он взглянул на лист бумаги, который держал в руке. — Мы сняли все, но вес машины все-таки превышает подъемную силу на тысячу двести фунтов.
Согласно сводке погоды, на западе шла гроза. Мне придется облетать зону грозы с юга. Моррис рассчитал, что понадобиться на сорок три процента топлива больше непосредственно для полета и еще на семь процентов больше — для резерва.
— Почему вы не хотите подождать до утра? — спросил конструктор. — Возможно, погода наладится и вы сможете лететь по прямой.
— Нет.
— Боже мой! — воскликнул он. — Неизвестно даже, удастся ли вам взлететь. Если вам так уж необходимо покончить с собой, почему бы не воспользоваться револьвером?
Я повернулся и посмотрел на кучу деталей позади самолета.
— Сколько весит радиостанция?
— Пятьсот десять фунтов, — быстро ответил он, потом уставился на меня. — Вы этого не сделате. Как, черт возьми, вы будете узнавать сводку погоды по ходу полета?
— Точно так же, как делал это, когда на самолетах еще не было радиостанций. Снимайте ее. — Моррис направился к самолету, качая головой. У меня появилась еще одна идея. — Сколько весит система кислородного обеспечения кабины?
— Шестьсот семьдесят фунтов вместе с баллонами.
— Тоже снимайте, я полечу низко.
— Вам понадобится кислород при перерлете через горы.
— Положите в кабину небольшой баллон.
Из кабинета я позвонил Базу в Лос-Анджелес. Он уже ушел, и меня соединили с его квартирой.
— Баз, это Джонас.
— А я все думал, когда ты дашь о себе знать.
— Мне нужна твоя помощь.
— В чем дело?
— Я вылетаю на побережье и хочу, чтобы по всему маршруту на наших ангарах были установлены сигналы сводок погоды.
— А что случилось с радиостанцией?
— Я полечу на КЭ-4 и без посадки, поэтому максимально облегчил вес.
Баз присвистнул.
— Не советую этого делать, дружище.
— Это решено. Используйте прожектора и светосигнальные аппараты, а в дневное время рисуйте прямо на крышах ангаров.
— Будет сделано. Какой у тебя маршрут?
— Я еще не решил. Пусть будут готовы все аэродромы.
— Хорошо. Удачи тебе.
Я положил трубку. Именно это мне и нравилось в Базе — его надежность. Он не тратил время на глупые вопросы типа «почему, когда, где». Просто исполнял все, что ему говорили. По-настоящему его интересовали только воздушные трассы, поэтому «Интерконтинентал Эркрафт» быстро превращалась в крупнейшую компанию страны.
Я взял со стола бутылку виски и сделал большой глоток, потом подошел к дивану и лег. У меня было немного времени для отдыха, пока механики закончат работу. Я отключился.
Почувствовав, что рядом с диваном стоит Моррис, я открыл глаза и посмотрел на него.
— Готово?
Он кивнул. Я сел на диване и выглянул через окошко в ангар. Он был пуст.
— А где машина?
— Выкатили и прогревают.
— Отлично, — сказал я и взглянул на часы. Было начало четвертого. Я пошел умываться, и Моррис проследовал за мной.
— Вы действительно думаете, что надо лететь?
— Я должен.
— Я положил в кабину шесть сэндвичей с мясом и два термоса с черным кофе.
— Спасибо, — сказал я, направляясь к выходу.
Моррис остановил меня. В руке он держал небольшую белую бутылочку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175