Поэтому я так и поступила. Я не могла позволить другим мальчикам дотрагиваться до себя.
Он крепко сжал ее пальцы.
— Может быть, все еще обойдется?
— Может быть, — как-то беспомощно произнесла она.
Потом они повернулись лицом к морю и молча наблюдали за волнами, которые уносили с собой их детство.
* * *
Рональд сидел у руля небольшой парусной шлюпки и смотрел на мать, устроившуюся на носу. Впереди по курсу шлюпки наплывали тяжелые штормовые облака. Пора было возвращаться. Он начал разворачивать шлюпку.
— Поворачиваем назад? — спросила Джеральдина у сына.
— Да, мама, — ответил он. Странно было видеть мать на борту этой шлюпки, но она сама захотела поехать, как будто чувствовала, что с ним что-то не так.
— Ты был такой молчаливый все утро, — сказала она.
— Мне надо сосредоточиться на управлении, — ответил он и отвернулся, чтобы не встречаться с ее пристальным взглядом.
— Не знаю, что с вами происходит последнее время? Вы оба такие печальные.
Не отвечая, Рональд смотрел на облака. Он подумал о Рине, потом о себе, потом о родителях. Стало так жалко всех, что на глаза навернулись слезы.
— Почему ты плачешь? — услышал он голос матери. — Он почувствовал, как руки матери прижали его голову к своей груди, как в детстве. — В чем дело, что случилось? — мягко спросила она.
— Ничего, — пробормотал он, пытаясь остановить слезы, — ничего.
Джеральдина ласково погладила сына по голове.
— Я ведь вижу, что что-то случилось. Расскажи мне, что бы это ни было, расскажи мне. Я пойму и постараюсь помочь.
— Тут ничто не поможет, — заплакал Рональд. — Ничто и никто.
— Расскажи мне, и мы посмотрим, что можно сделать.
Рональд молчал, глядя на мать с каким-то странным выражением, которого она никогда не замечала у него раньше. Внезапно она почувствовала страх.
— Это... это как-то связано с Риной?
— Да, да! — закричал он. — У нее будет ребенок, мой ребенок, мама. Я изнасиловал ее, и у нее будет от меня ребенок.
— О, нет!
— Да, мама, — лицо его внезапно окаменело.
Слезы брызнули у Джеральдины из глаз, и она принялась вытирать их руками. Этого не могло случиться с ее детьми, нет, только не с ними. Ведь она жила лишь для них. Через несколько минут ей удалось взять себя в руки.
— Нам, наверное, нужно повернуть назад, — тихо сказала она.
— Мы поворачиваем, мама, — ответил Рональд, посмотрев на руль. И вдруг его словно прорвало. — Не знаю, что со мной произошло, — он смотрел на мать глазами, полными боли, голос его дрожал от напряжения. — Оказывается, стать взрослым — это так ужасно, это просто кусок дерьма. — Он замолчал, смутившись своего выражения. — Извини, мама.
— Все в порядке, сынок.
Они сидели молча, а волны резко ударяли в нос шлюпки.
— Ты не должна обвинять Рину, — повысил голос Рональд. — Она еще ребенок, в том, что случилось, виноват только я.
Внезапная догадка прорвала серую пелену, застилавшую ей глаза.
— Рина очень красивая девушка, в нее нельзя не влюбиться.
— Я люблю ее, мама, — тихо сказал Рональд, — и на самом деле она мне не сестра.
Джеральдина молчала.
— Это ужасно, что я так говорю? Я люблю ее не как сестру, а... — он замялся в поисках слова, — по-другому. Это ужасно, мама?
Джеральдина посмотрела на сына с жалостью, которую трудно было объяснить.
— Нет, сынок, — тихо сказала она, — здесь ничем нельзя помочь.
Рональд глубоко вздохнул и почувствовал облегчение. Он, наконец, понял, что мать не осуждает его.
— Что мы будем делать, мама? — спросил он.
Мать посмотрела ему в глаза.
— Прежде всего надо объяснить Рине, что мы все понимаем, иначе бедная девочка сойдет с ума.
Рональд взял руку матери и с благодарностью прижал ее к губам.
— Ты так добра к нам, мама.
Это были последние в его жизни слова. Налетевшая штормовая волна перевернула шлюпку.
* * *
Рина бесстрастно наблюдала за тем, как ловцы омаров вынесли на берег неподвижные тела и положили их на песок. Она посмотрела на Рональда и маму. Внезапная судорога опустила ее на колени рядом с ними. Она закрыла глаза и разразилась страшными рыданиями.
8
Маргарет Брэдли лениво посмотрела на тетрадки, разложенные на столе. Они были испещрены каракулями ее учениц. Она сердито оттолкнула их в сторону, поднялась, подошла к окну и выглянула. Как она устала от этой повседневной нескончаемой рутины.
Вглядываясь в опускающиеся вечерние сумерки, она подумала о том, что до сих пор нет письма от Салли. Уже более двух недель от нее не было вестей, а обычно письма приходили регулярно раз в неделю. Может быть, Салли нашла кого-нибудь еще? Другую подругу, с которой делится своими интимными секретами.
Раздался неуверенный стук в дверь.
— Да?
— Для вас заказное письмо, мисс Брэдли, — раздался из-за двери дребезжащий голос привратника Томаса.
Она быстро распахнула дверь и схватила письмо.
— Большое спасибо, Томас, — сказала она, закрывая дверь. Маргарет взглянула на зажатое в руке письмо, и ее охватила радость — это был почерк Салли. Она подошла к столу и торопливо вскрыла конверт.
Дорогая Пегги!
Вчера я вышла замуж...
Стук в дверь был настолько тихим, что она сначала не услышала его, потом он прозвучал несколько громче. Маргарет подняла голову от стола.
— Кто там? — спросила она хриплым голосом.
— Рина Марлоу, мисс Брэдли. Можно к вам на минутку?
Учительница лениво встала из-за стола.
— Подожди немного.
Она прошла в ванную и посмотрела на себя в зеркало: глаза покраснели и припухли, губная помада размазалась. Выглядела она явно старше своих двадцати шести лет. Маргарет открыла воду, смыла макияж и снова взглянула в зеркало. Десять лет они были неразлучны с Салли, а теперь все кончено.
Приведя себя в порядок, она вышла из ванной, подошла к двери и распахнула ее.
— Входи.
Рина взглянула на лицо учительницы. Похоже было, что та недавно плакала.
— Извините, что беспокою вас, я могу зайти попозже.
Учительница покачала головой.
— Ничего, все в порядке, — она подошла к столу и села. — В чем дело?
Рина тихонько стояла возле двери.
— Я хотела узнать, можно мне не ходить на танцы в субботу?
Маргарет не поверила своим ушам и удивленно уставилась на ученицу. Для всех девочек было страшным наказанием пропустить субботние танцы. Что угодно, только не это. Ведь только на эти танцы было разрешено приходить мальчикам.
— Не понимаю.
Рина опустила глаза.
— Просто я не хочу идти на танцы.
Учительница не могла понять, в чем дело. Ведь не потому же она не хотела идти на танцы, что не нравилась мальчикам. Как раз наоборот. Эта стройная блондинка всегда бывала окружена толпой поклонников. Она была из хорошей семьи, фамилия Марлоу была известна в Бостоне, ее вдовый отец был банкиром.
— Очень странная просьба, объясни причину.
Рина стояла молча, по-прежнему уставившись в пол.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175