Я разозлился, врубил передачу и помчался по дороге к фабрике. Позади нее на поле стоял мой старенький биплан. Залезая в кабину, я все еще был зол и, только поднявшись на высоту две с половиной тысячи футов и взяв курс на Лос-Анджелес, успокоился.
5
Я посмотрел на сценарий в голубой обложке, затем на Рину. Время было не властно над ней: изящная, стройная, с высокой упругой грудью. Изменились только ее глаза, в них появилась уверенность, которой я не замечал раньше.
— Я не особо люблю читать, — сказал я.
— Я предвидела это и договорилась со студией, чтобы они показали тебе фильм. Можно пойти прямо сейчас.
— Сколько времени ты уже здесь?
— Года полтора, сразу как вернулась из Европы.
— И все это время живешь у Невады?
Она кивнула.
— Ты спишь с ним?
Рина даже не пыталась уйти от ответа:
— Да, мне очень хорошо с ним.
— А ему с тобой? — спросил я.
— Надеюсь, — тихо ответила она. — Но тебя это не касается.
— Я спросил просто из любопытства, — сказал я, поднимаясь, и бросил сценарий в кресло.
— Это совсем не то, что ты думаешь, — быстро проговорила Рина.
— А что это тогда, деньги?
— Нет, — покачала она головой. — Мужчина, настоящий мужчина. Я никогда не испытывала ничего подобного с мальчишками.
— Может быть, и у меня это когда-нибудь получится?
— Ты ведь пять дней назад женился.
Я посмотрел на нее, внутри возникло знакомое возбуждение.
— Пошли, — коротко бросил я. — Не собираюсь торчать там всю ночь.
Я сидел в темном кинозале, с одной стороны от меня сидела Рина, с другой — директор Ван Элстер.
Рина сказала правду. Фильм был великолепный, но лишь благодаря Неваде. Именно его игра была самой сильной стороной картины.
Я всегда чувствовал его силу, но здесь она была сконцентрированной, целенаправленной и проникала в каждого. В начале фильма он играл шестнадцатилетнего мальчишку, а в конце уже двадцатипятилетнего мужчину, при этом угадать его настоящий возраст было невозможно.
Когда зажегся свет, я сидел в кресле, возбужденный увиденным. Достал сигарету и закурил. Вместе с тем, меня не покидало ощущение, что в фильме чего-то не хватает. Ощутив тепло внизу живота, я понял чего.
— Кроме этой мадам из Нового Орлеана и дочери жертвы, в картине нет женщин, — обратился я к Ван Элстеру.
— Есть некоторые вещи, — улыбнулся Ван Элстер, — которые не показывают в боевиках, к ним как раз относятся и женщины.
— Почему?
— Считается, что образ чистого, сильного мужчины предпочтительней. Герой может совершать любые преступления, но только не заводить любовные шашни.
Я рассмеялся и встал.
— Извините за мой вопрос, но почему вы не можете добавить голос точно так, как добавляете музыку? В чем здесь дело?
— Добавить голос мы можем, — ответил Ван Элстер, — но скорость воспроизведения немых фильмов отличается от скорости звуковых. Звуковые фильмы воспроизводятся со скоростью речи, а немые гораздо быстрее.
Все ясно, здесь была чисто механическая загвоздка. Как и в любом другом бизнесе, тут была своя технология, и она начала интересовать меня.
— Поедемте со мной в отель, мне хотелось бы поговорить об этом подробнее.
В глазах Рины промелькнуло удивление, она посмотрела на Ван Элстера, потом обернулась ко мне.
— Но уже почти четыре утра, да и вряд ли мы что-нибудь решим без Невады.
— Хорошо, — согласился я, — приведете Неваду ко мне в восемь утра. Устраивает?
— Отлично, в восемь.
— Я могу подвезти вас до отеля, мистер Корд, — с готовностью предложил Ван Элстер.
Я посмотрел на Рину, она незаметно покачала головой.
— Благодарю вас, Рина завезет меня по пути домой.
Всю дорогу до отеля Рина молчала, и только когда мы остановились, она заговорила.
— Ван Элстер нервничает. Он никогда не делал звуковых картин, но эту очень хочет сделать. Это великий фильм, и если он удастся, Ван Элстер упрочит свое положение.
— А что, оно у него шаткое?
— Как и у всех в Голливуде, начиная от Гарбо и кончая Джоном Гилбертом. Никто из них не уверен, как сложится их карьера в звуковом кино. Я слышала, что у Джона Гилберта настолько плохой голос, что студия «МГМ» даже не пригласила его сниматься в следующем фильме.
— А как у Невады с голосом?
— Все в порядке, очень хороший голос. Позавчера мы делали звуковые пробы.
— Отлично, хотя бы за это можно не беспокоиться.
— Так ты возьмешься? — спросила она.
— А что я получу взамен?
— Заработаешь кучу денег.
— В этом нет нужды, я везде зарабатываю много денег.
— Ты совсем не изменился, правда ведь? — холодно спросила Рина.
— Нет. А почему я, собственно, должен меняться? Разве кто-нибудь меняется? Ты, например? — Я взял ее за руку, она была холодна как лед. — И как велико твое желание помочь Неваде?
Она пристально посмотрела на меня.
— Я все отдала бы, чтобы помочь ему.
Мне стало грустно. Интересно, а сколько людей могли бы вот так сказать обо мне? Я не смог припомнить ни одного. Отпустив ее руку, я вылез из машины.
— Джонас, ты уже принял решение?
— Еще нет, — тихо ответил я. — Мне нужно еще кое-что узнать.
— Ох, — разочарованно воскликнула Рина.
— Но не волнуйся, если я возьмусь за это, то ты будешь первая, с кого я потребую плату.
— Зная тебя, я и не ожидала ничего другого, — сказала Рина и сделала знак шоферу.
Огни автомобиля удалились, а я повернулся и пошел в отель. Поднявшись в комнату, я открыл сценарий. Когда через полтора часа я закончил читать и закрыл глаза, было шесть утра.
6
Затрещал телефон. Я потряс головой, приходя в себя, и взглянул на часы — они показывали начало восьмого. Я снял трубку.
— Мистер Корд? Это Ван Элстер. Извините, что беспокою вас так рано, но я внизу в вестибюле с мистером Норманом. Нам очень важно поговорить с вами до того, как вы увидитесь с Невадой.
— Кто такой Норман? — спросил я, все еще не в силах стряхнуть сон.
— Бернард Норман, глава «Норман Пикчерз» — компании по прокату фильмов. Мистер Норман считает, что мог бы помочь вам принять правильное решение в отношении сделки с Невадой.
— А почему мне нужна чья-то помощь? Я знаю Неваду всю жизнь.
Ван Элстер понизил голос.
— С Невадой все в порядке, мистер Корд, но его агент Дэн Пирс очень скользкий человек. Мистер Норман просто хотел дать вам несколько советов перед тем, как вы будете разговаривать с ним.
Я потянулся за сигаретой. Этот Ван Элстер даром времени не теряет. Как только запахло моими деньгами, он тут же помчался к своему боссу. Не знаю, чего они хотели, но я, черт побери, был уверен, что это будет не на пользу Неваде.
— Подождите, пока я оденусь, я позвоню.
Я положил трубку и прикурил. В глаза бросилась голубая обложка сценария. Я снова снял трубку и назвал телефонистке домашний номер Тони Морони.
— Извини, что разбудил тебя, Тони, — сказал я.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175