Она повернулась, отыскивая его в темноте, и он почувствовал легкое прикосновение ее груди. Но это прикосновение только сильнее напомнило ему о Рине. С несчастным видом он откинулся в кресле.
По пути домой они остановились перед коттеджем Томми.
— Так как вы насчет того, чтобы выпить шипучки? — спросила Джоан. — У нас в холодильнике есть большая бутылка.
Рональд покачал головой.
— Нет, спасибо. Уже почти восемь, а я обещал маме, что мы вернемся до наступления темноты.
Рина молчала.
— Может быть, ты проводишь Рину и вернешься? — снова спросила Джоан.
Рональд покраснел.
— Не думаю. Я немного устал и хочу пораньше лечь спать. Джоан удивленно посмотрела на него, затем медленно повернулась и пошла в дом.
— Спокойной ночи, увидимся завтра на пляже, — сказал Томми.
* * *
До дома они шли молча. Когда подошли к крыльцу, уже почти стемнело, Рональд распахнул дверь перед Риной.
Она прошла внутрь, но, почувствовав, что он не идет за ней, обернулась.
— А ты почему не заходишь?
— Посижу немного во дворе.
— Я тоже, — быстро сказала она, возвращаясь на крыльцо.
Рональд хлопнул дверью, и этот звук был услышан в доме.
— Дети, это вы? — раздался голос Джеральдины.
— Да, мама, — ответила Рина и быстро взглянула на брата. — Сегодня так жарко, можно мы немного посидим на улице?
— Хорошо, но не больше получаса, Рина. Я хочу, чтобы в половине девятого ты уже легла спать.
— Ладно, мама.
Рональд спрыгнул с крыльца и сел в большой шезлонг. Рина устроилась рядом.
— Почему Джоан хотела, чтобы ты вернулся? — внезапно спросила она.
— Не знаю.
— Не люблю Джоан, она эта... ли... лице...
— Лицемерка, — подсказал Рональд, удивляясь проницательности Рины. — А почему ты так думаешь?
— В кино Томми хотел, чтобы я гладила его штуку, и, когда я отказалась, он взял руку Джоан, и она делала это.
— Нет! — невольно вырвалось у него. Хотя, конечно, Рина права, эта маленькая сучка лицемерка.
— А ведь она даже не взглянула на него, — продолжала Рина, — а все время смотрела на экран, и один раз попросила у тебя конфету.
Рональд внимательно посмотрел на сестру.
— Интересно, занимаются они этим сейчас? — задумчиво поинтересовалась Рина.
В его воображении промелькнула эта сцена. Он начал возбуждаться.
— А я не лицемерка, правда? — Рина подвинулась ближе, и Рональд почувствовал ее руку на своем бедре. Рина посмотрела ему в лицо. — Хочешь, мы займемся этим сейчас? — прошептала она.
— Сейчас? — ошеломленно переспросил он, непроизвольно оглядываясь на дом.
— Они не выйдут, — тихо сказала Рина. — Я видела — папа читает газету, а мама вяжет.
— Но... но как? — произнес он заикаясь.
Рина улыбнулась и достала у него из нагрудного кармана носовой платок.
* * *
Джеральдина взглянула на настенные часы. Они показывали половину девятого. Она услышала скрип двери, и в комнату вошла Рина. Глаза дочери сияли, а на лице блуждала счастливая улыбка. Джеральдина улыбнулась в ответ.
— Тебе понравилось в кино, дорогая?
— Все было прекрасно, мама, — восторженно воскликнула Рина. — Так здорово! Хорошо смотреть фильм без всякой малышни, которая носится по кинотеатру на дневном сеансе.
— Еще вчера ты была одной из них, — засмеялась Джеральдина.
Лицо Рины сделалось серьезным.
— Но ведь я уже не такая, мама.
— Конечно, ты уже взрослая.
Рина весело закружилась.
— Правильно, мама, я уже взрослая.
— А теперь иди спать, мисс. Тебе надо отдохнуть.
— Хорошо, мама, — Рина наклонилась и поцеловала мать в щеку. — Спокойной ночи. — Потом она подошла к отцу и тоже поцеловала его. — Спокойной ночи, папа.
Рина выбежала из комнаты, и на лестнице послышались ее быстрые легкие шаги. Гаррисон Марлоу отложил газету.
— Она выглядит такой счастливой.
— А почему бы и нет? Это было ее первое свидание, любая девушка бывает возбужденной после первого свидания.
— Пойдем на улицу, подышим немного свежим воздухом, — предложил Гарри.
Они вышли на крыльцо.
— Рони? — позвала Джеральдина.
— Я здесь, мама.
Она повернулась и увидела, как сын встал с шезлонга.
— Понравился фильм?
— Да, — коротко ответил он.
— С Риной не было хлопот?
— Нет.
— Похоже, что ты не очень рад, что взял ее с собой?
— Все в порядке, мама.
— Иногда, сынок, — сказал отец, — приходится делать то, что не очень нравится. Одна из таких вещей — присматривать за сестрой, но это обязанность брата.
— Я же сказал, что все в порядке, — раздраженно бросил Рональд.
— Рони! — удивленно воскликнула Джеральдина. Сын опустил глаза.
— Извини, папа, — тихо сказал он.
Джеральдина подошла и заглянула сыну в лицо.
— Как ты себя чувствуешь? — заботливо спросила она. — По-моему, у тебя жар, да вон и пот на лбу. Дай-ка вытру. — Она опустила руку в его нагрудный карман. — А где твой платок? Я же сама клала его тебе в карман, когда ты уходил.
На мгновение в его глазах мелькнул какой-то животный страх.
— Наверное, потерял.
Мать дотронулась до его лба.
— Ты уверен, что у тебя нет температуры?
— Думаю, тебе лучше пойти спать, — сказал отец.
— Да, папа. — Рони повернулся, поцеловал мать, пожелал им спокойной ночи и быстро прошел в дом.
— Интересно, что с ним?
— Я знаю, — ответил Гаррисон.
— Знаешь?
— Он просто расстроен. У него были другие планы, а пришлось выступать в роли опекуна младшей сестренки. И он рассержен, что не может сейчас сидеть во дворе у Рандалов и обниматься с кузиной Томми Джоан.
— Гарри, ты несносен.
— Вовсе нет. Поверь мне — я знаю мальчишек. С ним надо быть немного построже, да и с Риной тоже. Ты ей все позволяешь.
— Я знаю, что тебя раздражает. Ты никак не хочешь привыкнуть к мысли, что они выросли. Тебе хотелось бы, чтобы они всегда были маленькими.
Гарри улыбнулся.
— Так или иначе, но это хорошо, что в следующем месяце они вернутся в школу. Баррингтон хорошее место для Рональда.
— Да, — согласилась жена, — а я очень рада, что Рина будет ходить в школу Джейн Винсент. Там из нее сделают маленькую леди.
* * *
Для Рональда это лето было временем боли и страданий, плотских открытий и терзаний, мук совести. Он не мог спать, есть, боялся смотреть на Рину по утрам, и вместе с тем, она постоянно стояла у него перед глазами. Мучительная ревность охватывала его, когда он видел, как она улыбается другим мальчишкам. Сразу же возникали мысли, что она может вести себя с другими так же, как с ним. А кроме того, его угнетал страх, что все раскроется. Он воочию представлял выражение боли и ужаса на лицах родителей, когда они обо всем узнают.
Но когда Рина смотрела на него, улыбалась и обнимала, тяжелые мысли сразу исчезали, и хотелось только одного — просить ее об этом. В своем самоуничижении он лебезил перед ней, валялся в ногах.
Затем вдруг снова возвращался страх.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175