Берни был вынужден придти к нам, если не хотел потерять меня. — Невада открыл дверцу. — Я буду у тебя завтра в десять утра.
— Хорошо, — откликнулся Пирс, направляясь к своей машине. — Да, вот еще что, — он замедлил шаг, — это звуковое кино начинает меня беспокоить. Пара компаний уже объявили, что переходят на звуковые фильмы.
— Бог с ними, — ответил Невада. — Это их головная боль. — Он включил зажигание, и мотор заработал. — Это всего лишь сомнительная новинка; когда выйдет наш фильм, люди забудут про звуковое кино.
* * *
На небольшом столике у постели мягко зазвонил телефон. Рина подошла и сняла трубку. Это была последняя французская модель телефонного аппарата, которую она впервые видела после возвращения из Европы. В центре телефонного диска, где обычно помещался номер телефона, были выгравированы знакомые ей инициалы.
— Алло? — В трубке раздался голос Невады. — Как дела, дружок? Ты устроилась?
— Невада?! — воскликнула Рина.
— Что за сомнение? Разве у тебя появились другие друзья?
— Я еще не распаковала вещи. К тому же я поражена.
— Чем?
— Всем, это какая-то сказка, я не видела ничего подобного.
— Подумаешь, пустяки. Но я зову это домом.
— О, Невада, не верю своим глазам. С чего вдруг тебе пришла в голову мысль построить такой сказочный дом. Он вовсе не похож на тебя.
— Да это просто декорация, Рина, как большая белая шляпа, пижонские штаны и яркие ботинки. Без этих чудачеств невозможно быть звездой.
— Как, и без инициалов на каждой вещи?
— Вот именно. Не обращай внимания, в Голливуде без этого нельзя.
— Мне надо так много сказать тебе. Когда ты придешь домой?
— Домой, — расхохотался он, — да я уже дома, жду тебя внизу в баре.
— Я спущусь через минуту. Но как, Невада, я найду бар? В твоем-то лабиринте...
— Для этого мы держим индейцев, чтобы указывали дорогу. Я уже послал к тебе одного.
Рина положила трубку и подошла к зеркалу. Едва она накрасила губы, как раздался стук в дверь. Рина распахнула дверь. На пороге стоял Невада.
— Простите, мэм, — сказал он с шутливой почтительностью, — я обошел все владение, и можете мне поверить, оказался здесь единственным индейцем.
— О, Невада. — Рина очутилась в объятиях Невады и прижалась к самой надежной на свете груди. На его вечернем костюме появились две дорожки от слез.
Книга третья
Джонас — 1930
1
Под правым крылом показались огни Лос-Анджелеса. Я посмотрел на База, сидевшего рядом в кабине.
— Мы почти дома.
Его курносое лицо расплылось в улыбке. Он взглянул на часы.
— Думаю, что мы опять установили рекорд.
— Да черт с ним, с рекордом. Главное — получить почтовый контракт.
— Теперь-то мы его точно получим. — Он протянул руку и похлопал по приборной доске. — Эта игрушка обеспечила его для нас.
Я сделал широкий разворот над городом и направил машину на Бербанк. Если мы получим контракт на перевозку почты из Чикаго в Лос-Анджелес, то сможем вскоре охватить всю страну. Следующим будет маршрут Чикаго — Нью-Йорк.
— Я читал в газетах, что Форд работает над трехмоторным самолетом, который сможет перевозить тридцать два пассажира, — сказал Баз.
— И когда он будет готов?
— Года через два-три.
— Да, — ответил я, — но мы не можем дожидаться Форда. Тем более, что на самом деле это будет лет через пять, а нам надо быть во всеоружии уже через два года.
— Два года? Но как мы это сделаем, это невозможно.
— Сколько у нас сейчас летает почтовых самолетов? — спросил я.
— Тридцать четыре.
— А если мы заключим новый контракт?
— Понадобится в два, а то и в три раза больше. Что будем делать?
— Производители самолетов заработают на нашем почтовом контракте больше, чем мы.
— Если ты думаешь о собственном авиационном заводе, то это глупость, — сказал Баз. — Одно строительство займет два года.
— Зачем же, мы купим готовый завод, — ответил я.
Баз задумался.
— Локхид, Мартин, Кертисс-Райт — они все в деле, они не продадут. Единственный, кто мог бы продать, так это Уинтроп. У него плохо пошли дела после того, как сорвался армейский контракт.
— Верно рассуждаешь, молодец, — улыбнулся я.
Баз посмотрел на меня.
— Но я работал у старого Уинтропа, и он клялся, что никогда не продаст.
Мы находились уже над территорией аэропорта Бербанк. Я сделал разворот над южной оконечностью летного поля, где располагался завод Уинтропа, и накренил машину так, чтобы Базу было хорошо видно.
— Посмотри-ка вниз, — сказал я. На черной крыше завода, освещенная двумя прожекторами, была видна надпись, сделанная гигантскими буквами:
КОРД ЭРКРАФТ ИНКОРПОРЕЙШН
Как только мы выпрыгнули на землю, нас обступила толпа репортеров. Свет от вспышек резал глаза, и я зажмурился.
— Вы устали, мистер Корд? — закричал один из них.
Я потрогал небритые щеки и усмехнулся.
— Свеж, как маргаритка. — Под ногу мне попался камень, я повернулся к самолету и крикнул Базу: — Эй, кинь мне ботинки.
Он рассмеялся и бросил их вниз, а репортеры защелкали фотоаппаратами, запечатлевая, как я обуваюсь.
Баз присоединился ко мне, и мы двинулись к ангару, а репортеры все продолжали снимать.
— Как вы чувствуете себя дома? — крикнул один из них.
— Хорошо.
— Очень хорошо, — добавил Баз.
И это действительно было так. Пять дней назад мы вылетели из Ле-Бурже под Парижем. Ньюфаундленд, Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес — пять дней.
Теперь репортеры вытащили блокноты.
— Сам по себе перелет Чикаго — Лос-Анджелес — рекордный, не говоря уже о том, что за весь полет вы установили еще пять рекордов.
— По одному рекорду в день, — усмехнулся я, — грех жаловаться.
— Значит ли это, что вы получите почтовый контракт?
Позади репортеров у входа в ангар я увидел Макаллистера, приветственно махавшего рукой.
— Это уже деловой вопрос, — ответил я. — Господа, я оставляю вам своего партнера, он все объяснит.
Я быстро вышел из толпы, сомкнувшейся вокруг База, и подошел к Макаллистеру. На лице его было волнение.
— Я думал, ты не прилетишь вовремя.
— Я же сказал, что буду в девять.
Он схватил меня за руку.
— У меня здесь машина, поедем-ка прямо в банк. Я сказал, что привезу тебя.
— Минутку. — Я вырвал руку. — Кому сказал?
— Представителям группы синдикатов, которые согласились с твоей ценой на лицензию на высокоскоростное литье под давлением. В этот раз приехал даже представитель Дюпона. — Он снова схватил меня за руку и потащил к машине.
Я снова вырвался.
— Подожди, я не был в кровати пять дней, я разбит. Повидаюсь с ними завтра.
— Завтра? — вскричал он. — Но они ждут тебя сейчас.
— Ну и черт с ними, подождут.
— Но они дают тебе десять миллионов!
— Они мне ничего не дают, могли бы с таким же успехом приобрести патент, как это сделал я. В то время они все были в Европе, но поскупились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175
— Хорошо, — откликнулся Пирс, направляясь к своей машине. — Да, вот еще что, — он замедлил шаг, — это звуковое кино начинает меня беспокоить. Пара компаний уже объявили, что переходят на звуковые фильмы.
— Бог с ними, — ответил Невада. — Это их головная боль. — Он включил зажигание, и мотор заработал. — Это всего лишь сомнительная новинка; когда выйдет наш фильм, люди забудут про звуковое кино.
* * *
На небольшом столике у постели мягко зазвонил телефон. Рина подошла и сняла трубку. Это была последняя французская модель телефонного аппарата, которую она впервые видела после возвращения из Европы. В центре телефонного диска, где обычно помещался номер телефона, были выгравированы знакомые ей инициалы.
— Алло? — В трубке раздался голос Невады. — Как дела, дружок? Ты устроилась?
— Невада?! — воскликнула Рина.
— Что за сомнение? Разве у тебя появились другие друзья?
— Я еще не распаковала вещи. К тому же я поражена.
— Чем?
— Всем, это какая-то сказка, я не видела ничего подобного.
— Подумаешь, пустяки. Но я зову это домом.
— О, Невада, не верю своим глазам. С чего вдруг тебе пришла в голову мысль построить такой сказочный дом. Он вовсе не похож на тебя.
— Да это просто декорация, Рина, как большая белая шляпа, пижонские штаны и яркие ботинки. Без этих чудачеств невозможно быть звездой.
— Как, и без инициалов на каждой вещи?
— Вот именно. Не обращай внимания, в Голливуде без этого нельзя.
— Мне надо так много сказать тебе. Когда ты придешь домой?
— Домой, — расхохотался он, — да я уже дома, жду тебя внизу в баре.
— Я спущусь через минуту. Но как, Невада, я найду бар? В твоем-то лабиринте...
— Для этого мы держим индейцев, чтобы указывали дорогу. Я уже послал к тебе одного.
Рина положила трубку и подошла к зеркалу. Едва она накрасила губы, как раздался стук в дверь. Рина распахнула дверь. На пороге стоял Невада.
— Простите, мэм, — сказал он с шутливой почтительностью, — я обошел все владение, и можете мне поверить, оказался здесь единственным индейцем.
— О, Невада. — Рина очутилась в объятиях Невады и прижалась к самой надежной на свете груди. На его вечернем костюме появились две дорожки от слез.
Книга третья
Джонас — 1930
1
Под правым крылом показались огни Лос-Анджелеса. Я посмотрел на База, сидевшего рядом в кабине.
— Мы почти дома.
Его курносое лицо расплылось в улыбке. Он взглянул на часы.
— Думаю, что мы опять установили рекорд.
— Да черт с ним, с рекордом. Главное — получить почтовый контракт.
— Теперь-то мы его точно получим. — Он протянул руку и похлопал по приборной доске. — Эта игрушка обеспечила его для нас.
Я сделал широкий разворот над городом и направил машину на Бербанк. Если мы получим контракт на перевозку почты из Чикаго в Лос-Анджелес, то сможем вскоре охватить всю страну. Следующим будет маршрут Чикаго — Нью-Йорк.
— Я читал в газетах, что Форд работает над трехмоторным самолетом, который сможет перевозить тридцать два пассажира, — сказал Баз.
— И когда он будет готов?
— Года через два-три.
— Да, — ответил я, — но мы не можем дожидаться Форда. Тем более, что на самом деле это будет лет через пять, а нам надо быть во всеоружии уже через два года.
— Два года? Но как мы это сделаем, это невозможно.
— Сколько у нас сейчас летает почтовых самолетов? — спросил я.
— Тридцать четыре.
— А если мы заключим новый контракт?
— Понадобится в два, а то и в три раза больше. Что будем делать?
— Производители самолетов заработают на нашем почтовом контракте больше, чем мы.
— Если ты думаешь о собственном авиационном заводе, то это глупость, — сказал Баз. — Одно строительство займет два года.
— Зачем же, мы купим готовый завод, — ответил я.
Баз задумался.
— Локхид, Мартин, Кертисс-Райт — они все в деле, они не продадут. Единственный, кто мог бы продать, так это Уинтроп. У него плохо пошли дела после того, как сорвался армейский контракт.
— Верно рассуждаешь, молодец, — улыбнулся я.
Баз посмотрел на меня.
— Но я работал у старого Уинтропа, и он клялся, что никогда не продаст.
Мы находились уже над территорией аэропорта Бербанк. Я сделал разворот над южной оконечностью летного поля, где располагался завод Уинтропа, и накренил машину так, чтобы Базу было хорошо видно.
— Посмотри-ка вниз, — сказал я. На черной крыше завода, освещенная двумя прожекторами, была видна надпись, сделанная гигантскими буквами:
КОРД ЭРКРАФТ ИНКОРПОРЕЙШН
Как только мы выпрыгнули на землю, нас обступила толпа репортеров. Свет от вспышек резал глаза, и я зажмурился.
— Вы устали, мистер Корд? — закричал один из них.
Я потрогал небритые щеки и усмехнулся.
— Свеж, как маргаритка. — Под ногу мне попался камень, я повернулся к самолету и крикнул Базу: — Эй, кинь мне ботинки.
Он рассмеялся и бросил их вниз, а репортеры защелкали фотоаппаратами, запечатлевая, как я обуваюсь.
Баз присоединился ко мне, и мы двинулись к ангару, а репортеры все продолжали снимать.
— Как вы чувствуете себя дома? — крикнул один из них.
— Хорошо.
— Очень хорошо, — добавил Баз.
И это действительно было так. Пять дней назад мы вылетели из Ле-Бурже под Парижем. Ньюфаундленд, Нью-Йорк, Чикаго, Лос-Анджелес — пять дней.
Теперь репортеры вытащили блокноты.
— Сам по себе перелет Чикаго — Лос-Анджелес — рекордный, не говоря уже о том, что за весь полет вы установили еще пять рекордов.
— По одному рекорду в день, — усмехнулся я, — грех жаловаться.
— Значит ли это, что вы получите почтовый контракт?
Позади репортеров у входа в ангар я увидел Макаллистера, приветственно махавшего рукой.
— Это уже деловой вопрос, — ответил я. — Господа, я оставляю вам своего партнера, он все объяснит.
Я быстро вышел из толпы, сомкнувшейся вокруг База, и подошел к Макаллистеру. На лице его было волнение.
— Я думал, ты не прилетишь вовремя.
— Я же сказал, что буду в девять.
Он схватил меня за руку.
— У меня здесь машина, поедем-ка прямо в банк. Я сказал, что привезу тебя.
— Минутку. — Я вырвал руку. — Кому сказал?
— Представителям группы синдикатов, которые согласились с твоей ценой на лицензию на высокоскоростное литье под давлением. В этот раз приехал даже представитель Дюпона. — Он снова схватил меня за руку и потащил к машине.
Я снова вырвался.
— Подожди, я не был в кровати пять дней, я разбит. Повидаюсь с ними завтра.
— Завтра? — вскричал он. — Но они ждут тебя сейчас.
— Ну и черт с ними, подождут.
— Но они дают тебе десять миллионов!
— Они мне ничего не дают, могли бы с таким же успехом приобрести патент, как это сделал я. В то время они все были в Европе, но поскупились.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175