А Слит в этом
просто убежден. Он решил, что метаморфы замышляют восстание, вот уже семь
тысячелетий готовятся к священной войне.
- Слит слишком кровожаден. Вдобавок он с юного возраста испытывает
перед метаморфами панический страх. Да ты и сам знаешь.
- А когда восемь лет назад мы отбили Замок и застали там кучу
замаскированных метаморфов, это что? Одно воображение?
- Но ведь их попытка с треском провалилась?
- А если они начнут все сначала?
- Если твоя политика, Валентин, увенчается успехом...
- Моя политика! Какая политика? Я пытаюсь добраться до метаморфов, а
они ускользают у меня из рук! Ты же знаешь, что я надеялся иметь при себе
с полдюжины вождей метаморфов, когда объезжал Велалисер на прошлой неделе.
Чтобы они могли увидеть, как мы восстанавливаем их священный город,
посмотреть на найденные нами сокровища и забрать, может быть, наиболее
драгоценные реликвии с собой в Пьюрифайн. Но я не дождался от них вообще
никакого ответа, даже отказа.
- Ты предполагал, что раскопки в Велалисере могут вызвать осложнения.
Возможно, им ненавистна сама мысль о том, что мы проникли туда, не говоря
уж о восстановлении. Ведь, кажется, есть легенда насчет того, что
когда-нибудь они отстроят его сами?
- Да, - сумрачно подтвердил Валентин. - После того, как вновь обретут
власть над Маджипуром и вышвырнут нас из своего мира. Так мне однажды
рассказал Эрманар. Ладно, возможно, приглашение в Велалисер - ошибка. Но
ведь они проигнорировали и все остальные мои попытки примирения. Я пишу их
королеве Данипьюр в Иллиривойн, и если она вообще отвечает, то ее письма
состоят из трех холодных, формальных, пустых... - Он глубоко вздохнул. -
Хватит этих мучений, Карабелла! Войны не будет. Я найду способ пробиться
сквозь всю эту ненависть, которую испытывают к нам метаморфы, и привлеку
их на свою сторону. А что до лордов с Горы, которые пренебрежительно к
тебе относятся, если это действительно так - умоляю, не обращай на них
внимания. Отвечай им презрением! Кто тебе Диввис или герцог Галанский?
Просто глупцы - вот и все. - Валентин улыбнулся. - Скоро я заставлю их
поволноваться по более серьезному поводу, чем родословная моей супруги.
- О чем это ты?
- Если они не согласны с тем, что супруга Коронала - простолюдинка,
то каково им будет, если простолюдин станет Короналом?
Карабелла удивленно посмотрела на него.
- Я ничего не понимаю, Валентин.
- Поймешь. В свое время поймешь. Я собираюсь произвести в мире такие
перемены... ах, любимая, когда будут писать историю моего правления, если
Маджипур доживет до этого, то понадобится не один том, уж я тебе обещаю! Я
совершу такое... настолько грандиозное... настолько переворачивающее
устои... - Он рассмеялся. - О чем ты думаешь, Карабелла, слушая мое
пустословие? Мягкосердечный Лорд Валентин переворачивает мир вверх дном!
Способен ли он на такое? Сможет ли он осуществить задуманное?
- Вы заинтриговали меня, мой лорд. Вы говорите загадками.
- Возможно.
- И не даете ключа к разгадке.
После некоторого молчания он ответил:
- Ключ к разгадке - Хиссуне, Карабелла.
- Хиссуне? Уличный мальчишка из Лабиринта?
- Больше не уличный мальчишка. Теперь он - оружие, которое я
направляю против Замка.
Она вздохнула.
- Загадки, загадки, и нет им числа.
- Говорить загадками - привилегия королей. - Валентин подмигнул,
притянул жену к себе и поцеловал в губы. - Не лишай меня этой небольшой
милости. И...
Флотер вдруг остановился.
- Эй, смотри! Мы приехали! - воскликнул он. - А вот и Насцимонте!
Вдобавок - клянусь Леди! - он, кажется, притащил с собой полпровинции.
Караван расположился на широком лугу, поросшем короткой густой
травой, настолько ярко-зеленой, что она, казалось, имела какой-то другой
цвет, некий неземной оттенок, находящийся на самом краю спектра. Под
ослепительным полуденным солнцем уже разворачивалось грандиозное
празднество, охватывавшее, вероятно, несколько миль; в карнавале
участвовали десятки тысяч людей, заполонивших все обозримое пространство.
Под оглушительные орудийные выстрелы и нестройные пронзительные мелодии
систиронов и двухструнных галистанов над головами залп за залпом
возносились к небу удивительно четкие фигуры дневного фейерверка черного и
фиолетового цветов. В толпе резвились шагавшие на ходулях весельчаки в
огромных клоунских масках, что отличались багровостью лиц и повышенной
носатостью. На высоких шестах колыхались на легком летнем ветерке знамена
с эмблемами звездного огня; полдюжины оркестров с такого же количества
подмостков разом наигрывали гимны, марши и хоралы; со всей округи
собралась целая армия жонглеров, вероятно все, кто имел хоть малейшие
навыки в столь многотрудном ремесле. В воздухе кишмя кишели палки, ножи,
булавы, горящие факелы, весело раскрашенные шары и другие предметы, что
летали в разные стороны, напоминая Лорду Валентину о боготворимом им
прошлом. После сумрачного и гнетущего Лабиринта лучшего продолжения
великой процессии невозможно было представить: суматошное, ошеломляющее,
немного нелепое, а в целом - восхитительное зрелище.
Посреди суеты стоял в спокойном ожидании высокий, сухопарый человек
старше среднего возраста с необычайной силы взглядом светлых глаз; резкие
черты его лица смягчала доброжелательнейшая из улыбок. То был Насцимонте -
землевладелец, ставший разбойником, сам себя называвший когда-то герцогом
Ворнек Крег и владыкой Западного Пограничья, а теперь, повелением Лорда
Валентина, получивший более благозвучный титул герцога Эберсинулского.
- Ой, ты только посмотри! - воскликнула Карабелла, которую душил
смех. - Он надел для нас свой разбойничий наряд!
Валентин, усмехнувшись, кивнул.
Когда они впервые встретились с Насцимонте в заброшенных развалинах
какого-то города метаморфов в пустыне к юго-западу от Лабиринта, герцог
большой дороги носил причудливую куртку и гамаши из густого красного меха
пустынной крысоподобной твари, а также нелепую желтую меховую шапку. В ту
пору Насцимонте, разоренный и изгнанный из своих владений приспешниками
лже-Валентина, которые проезжали по этим местам во время совершения
узурпатором великой процессии, завел обычай грабить странников в пустыне.
Теперь его земли вновь принадлежали ему; стоило Насцимонте пожелать, он
мог бы вырядиться в шелка и бархат, обвешаться амулетами, перьями и
самоцветами, но вот ведь - предпочел столь любимое им во времена изгнания
неряшливо-живописное, нелепое одеяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120
просто убежден. Он решил, что метаморфы замышляют восстание, вот уже семь
тысячелетий готовятся к священной войне.
- Слит слишком кровожаден. Вдобавок он с юного возраста испытывает
перед метаморфами панический страх. Да ты и сам знаешь.
- А когда восемь лет назад мы отбили Замок и застали там кучу
замаскированных метаморфов, это что? Одно воображение?
- Но ведь их попытка с треском провалилась?
- А если они начнут все сначала?
- Если твоя политика, Валентин, увенчается успехом...
- Моя политика! Какая политика? Я пытаюсь добраться до метаморфов, а
они ускользают у меня из рук! Ты же знаешь, что я надеялся иметь при себе
с полдюжины вождей метаморфов, когда объезжал Велалисер на прошлой неделе.
Чтобы они могли увидеть, как мы восстанавливаем их священный город,
посмотреть на найденные нами сокровища и забрать, может быть, наиболее
драгоценные реликвии с собой в Пьюрифайн. Но я не дождался от них вообще
никакого ответа, даже отказа.
- Ты предполагал, что раскопки в Велалисере могут вызвать осложнения.
Возможно, им ненавистна сама мысль о том, что мы проникли туда, не говоря
уж о восстановлении. Ведь, кажется, есть легенда насчет того, что
когда-нибудь они отстроят его сами?
- Да, - сумрачно подтвердил Валентин. - После того, как вновь обретут
власть над Маджипуром и вышвырнут нас из своего мира. Так мне однажды
рассказал Эрманар. Ладно, возможно, приглашение в Велалисер - ошибка. Но
ведь они проигнорировали и все остальные мои попытки примирения. Я пишу их
королеве Данипьюр в Иллиривойн, и если она вообще отвечает, то ее письма
состоят из трех холодных, формальных, пустых... - Он глубоко вздохнул. -
Хватит этих мучений, Карабелла! Войны не будет. Я найду способ пробиться
сквозь всю эту ненависть, которую испытывают к нам метаморфы, и привлеку
их на свою сторону. А что до лордов с Горы, которые пренебрежительно к
тебе относятся, если это действительно так - умоляю, не обращай на них
внимания. Отвечай им презрением! Кто тебе Диввис или герцог Галанский?
Просто глупцы - вот и все. - Валентин улыбнулся. - Скоро я заставлю их
поволноваться по более серьезному поводу, чем родословная моей супруги.
- О чем это ты?
- Если они не согласны с тем, что супруга Коронала - простолюдинка,
то каково им будет, если простолюдин станет Короналом?
Карабелла удивленно посмотрела на него.
- Я ничего не понимаю, Валентин.
- Поймешь. В свое время поймешь. Я собираюсь произвести в мире такие
перемены... ах, любимая, когда будут писать историю моего правления, если
Маджипур доживет до этого, то понадобится не один том, уж я тебе обещаю! Я
совершу такое... настолько грандиозное... настолько переворачивающее
устои... - Он рассмеялся. - О чем ты думаешь, Карабелла, слушая мое
пустословие? Мягкосердечный Лорд Валентин переворачивает мир вверх дном!
Способен ли он на такое? Сможет ли он осуществить задуманное?
- Вы заинтриговали меня, мой лорд. Вы говорите загадками.
- Возможно.
- И не даете ключа к разгадке.
После некоторого молчания он ответил:
- Ключ к разгадке - Хиссуне, Карабелла.
- Хиссуне? Уличный мальчишка из Лабиринта?
- Больше не уличный мальчишка. Теперь он - оружие, которое я
направляю против Замка.
Она вздохнула.
- Загадки, загадки, и нет им числа.
- Говорить загадками - привилегия королей. - Валентин подмигнул,
притянул жену к себе и поцеловал в губы. - Не лишай меня этой небольшой
милости. И...
Флотер вдруг остановился.
- Эй, смотри! Мы приехали! - воскликнул он. - А вот и Насцимонте!
Вдобавок - клянусь Леди! - он, кажется, притащил с собой полпровинции.
Караван расположился на широком лугу, поросшем короткой густой
травой, настолько ярко-зеленой, что она, казалось, имела какой-то другой
цвет, некий неземной оттенок, находящийся на самом краю спектра. Под
ослепительным полуденным солнцем уже разворачивалось грандиозное
празднество, охватывавшее, вероятно, несколько миль; в карнавале
участвовали десятки тысяч людей, заполонивших все обозримое пространство.
Под оглушительные орудийные выстрелы и нестройные пронзительные мелодии
систиронов и двухструнных галистанов над головами залп за залпом
возносились к небу удивительно четкие фигуры дневного фейерверка черного и
фиолетового цветов. В толпе резвились шагавшие на ходулях весельчаки в
огромных клоунских масках, что отличались багровостью лиц и повышенной
носатостью. На высоких шестах колыхались на легком летнем ветерке знамена
с эмблемами звездного огня; полдюжины оркестров с такого же количества
подмостков разом наигрывали гимны, марши и хоралы; со всей округи
собралась целая армия жонглеров, вероятно все, кто имел хоть малейшие
навыки в столь многотрудном ремесле. В воздухе кишмя кишели палки, ножи,
булавы, горящие факелы, весело раскрашенные шары и другие предметы, что
летали в разные стороны, напоминая Лорду Валентину о боготворимом им
прошлом. После сумрачного и гнетущего Лабиринта лучшего продолжения
великой процессии невозможно было представить: суматошное, ошеломляющее,
немного нелепое, а в целом - восхитительное зрелище.
Посреди суеты стоял в спокойном ожидании высокий, сухопарый человек
старше среднего возраста с необычайной силы взглядом светлых глаз; резкие
черты его лица смягчала доброжелательнейшая из улыбок. То был Насцимонте -
землевладелец, ставший разбойником, сам себя называвший когда-то герцогом
Ворнек Крег и владыкой Западного Пограничья, а теперь, повелением Лорда
Валентина, получивший более благозвучный титул герцога Эберсинулского.
- Ой, ты только посмотри! - воскликнула Карабелла, которую душил
смех. - Он надел для нас свой разбойничий наряд!
Валентин, усмехнувшись, кивнул.
Когда они впервые встретились с Насцимонте в заброшенных развалинах
какого-то города метаморфов в пустыне к юго-западу от Лабиринта, герцог
большой дороги носил причудливую куртку и гамаши из густого красного меха
пустынной крысоподобной твари, а также нелепую желтую меховую шапку. В ту
пору Насцимонте, разоренный и изгнанный из своих владений приспешниками
лже-Валентина, которые проезжали по этим местам во время совершения
узурпатором великой процессии, завел обычай грабить странников в пустыне.
Теперь его земли вновь принадлежали ему; стоило Насцимонте пожелать, он
мог бы вырядиться в шелка и бархат, обвешаться амулетами, перьями и
самоцветами, но вот ведь - предпочел столь любимое им во времена изгнания
неряшливо-живописное, нелепое одеяние.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120