Медленно пробуя дубинкой, насколько устойчивы камни, он спускался
вниз по гранитному спуску. На полпути произошла первая неприятность:
огромная, надежная на вид треугольная плита находилась, как выяснилось, в
состоянии неустойчивого равновесия, и поддалась, едва он слегка наступил
на нее левой ногой. В течение какого-то мгновения он отчаянно пытался
сохранить равновесие, балансируя и размахивая руками, а потом стал падать
вперед. Дубинка выскочила из его руки, а когда он споткнулся, вызвав
небольшой камнепад, правая нога провалилась до бедра в расщелину между
двумя острыми как бритва огромными плитами.
Он цеплялся, за что попало, и удержался. Но камни, что были под ним,
и не думали падать. Ощущение жжения распространилось по всей ноге.
Сломана? Разрыв связок, растяжение мышц? Он медленно стал вытаскивать
ногу. Штанина была располосована от бедра до икры, из глубокого пореза
обильно текла кровь. Но, кажется, ничего серьезного не произошло, и эта
рана, а также дрожь в паху, назавтра дадут о себе знать лишь легкой
хромотой. Подобрав дубинку, он осторожно продолжил путь.
Поверхность склона постепенно стала иной: огромные разломанные плиты
сменились мелким щебнем, который так и норовил выскользнуть из-под ног.
Хиссуне приспособился идти медленной скользящей походкой, поворачивая
ступни боком и раздвигая гравий перед собой. Боль в поврежденной ноге
заставляла его стискивать зубы, но теперь он шагал достаточно уверенно, и
впереди уже виднелось дно склона.
Он дважды поскользнулся на щебне. В первый раз он проскользил лишь
несколько футов, во второй же проехал ярдов десять вниз по склону,
удержавшись от падения до самого низа лишь тем, что уперся в щебенку
ногами и зарылся ступнями на шесть-семь дюймов в глубину, одновременно
отчаянно пытаясь ухватиться за что-либо руками.
Поднявшись, он не смог отыскать свой кинжал. Безуспешно пошарив в
щебне, он в конце концов пожал плечами и отправился дальше. Все равно,
сказал он себе, при встрече с вейхантом или мин-моллитором от него
никакого толку. Но все же кинжала ему будет немного не хватать при
добывании пищи по дороге: клинок годился, чтобы выкапывать съедобные
клубни или срезать кожуру с плодов.
На дне склона он увидел, что долина переходит в широкое каменистое
плато - сухое, зловещее, из которого тут и там торчали безлистные
газановые деревья древнего вида, имевшие обычную, причудливо изогнутую
форму. Но чуть подальше к востоку виднелись другие деревья: тонкие,
высокие, с пышными кронами, стоящие близко друг к другу. Они сулили воду,
и он направился к ним.
Но этот зеленый островок оказался куда дальше, чем он думал. Он брел
уже час, но, судя по всему, ни на шаг не приблизился к цели. Раненая нога
быстро немела. Во фляге не осталось ни капли воды. А перевалив через
гребень небольшой гряды, Хиссуне обнаружил, что на той стороне его
поджидает малорн.
Более омерзительную тварь было трудно себе представить: мешковатое
овальное туловище на десяти длиннющих V-образных лапах, что поддерживали
грудь животного на высоте трех футов от земли. Восемь ног заканчивались
широкими подушечками, а две передние обладали клешнями и когтями. На всем
протяжении туловища сверкали налитые кровью глаза. Длинный загнутый хвост
ощетинился жалами.
- Чтобы убить тебя, хватило бы и зеркала! - сказал ему Хиссуне. -
Стоит тебе только увидеть свое отражение, как ты перепугаешься до смерти!
Малорн издал негромкий шипящий звук и медленно двинулся на него,
пощелкивая клешнями и словно что-то пережевывая. Хиссуне поднял дубинку и
стал ждать. Бояться нечего, говорил он себе, главное - не впадать в
панику: ведь смысл этого испытания - не убивать учеников, а лишь закалять
их и, возможно, понаблюдать за их поведением в минуту опасности.
Он подпустил малорна на десять ярдов, поднял камень и запустил зверю
в морду. Малорн, не замедлив движения, легко отбил камень в сторону.
Хиссуне осторожно сместился левее, в седловину на гребне, стараясь
держаться повыше и сжимая дубинку обеими руками. Малорн не производил
впечатления ловкого или стремительного зверя, но Хиссуне предпочитал
сражаться с хищником, стоя на возвышении.
- Хиссуне?
Голос раздался сзади.
- Кто там? - не оборачиваясь, спросил Хиссуне.
- Альсимир. - Кандидат в рыцари из Перитола, на год или два старше.
- У тебя все в порядке? - спросил Хиссуне.
- Я ранен. Малорн меня ужалил.
- Сильно?
- Рука вздувается. Яд.
- Сейчас подойду. Но сначала...
- Осторожней. Он прыгает.
И действительно, малорн, похоже, сгибал лапы перед прыжком. Хиссуне
ждал, с трудом сохраняя равновесие и слегка покачиваясь. Бесконечно долго
ничего не происходило. Казалось, время застыло; Хиссуне терпеливо наблюдал
за малорном. Он был совершенно спокоен: в его душе не оставалось места
страху, неуверенности, размышлениям о дальнейшем ходе событий.
Потом странное затишье кончилось; зверь оттолкнулся от земли всеми
лапами и оказался в воздухе, и в то же самое мгновение Хиссуне рванулся
вниз по склону, навстречу парящему малорну, чтобы тот в своем могучем
прыжке перелетел через него.
Когда малорн оказался над Хиссуне, юноша бросился на землю, чтобы
избежать колющего удара смертоносным хвостом. Сжимая дубинку обеими
руками, он изо всех сил ткнул ею вверх, норовя продырявить зверю брюхо.
Послышался свист воздуха; от боли малорн замолотил лапами, его когти чуть
было не зацепили Хиссуне.
Малорн приземлился на спину в нескольких футах. Хиссуне подскочил
поближе и, увернувшись от дергающихся лап, дважды всадил дубинку в брюхо
зверю. Затем он отступил. Малорн продолжал слабо шевелиться. Тогда Хиссуне
отыскал самый большой валун, какой только смог поднять, и, размахнувшись,
опустил его на малорна. Подергивание прекратилось. Хиссуне отвернулся.
Теперь его бросило в дрожь и в пот; он оперся на дубинку. В животе у него
все бурлило и переворачивалось, но вскоре к нему вернулось хладнокровие.
Альсимир лежал футах в пятидесяти вверх по склону, зажав правой рукой
левое плечо, опухшее настолько, что оно казалось увеличенным раза в два по
сравнению с обычным размером. Его лицо пылало, глаза потускнели.
Хиссуне присел рядом.
- Дай кинжал. Свой я потерял.
- Возьми, там.
Хиссуне решительно отрезал рукав. Его взгляду открылась рана в форме
звезды, прямо над бицепсом. Кончиком кинжала он крест-накрест надрезал эту
звезду, надавил, выпустил кровь, высосал ее, сплюнул, опять надавил.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120