Перед воротами, рядом с каменной сторожкой, стоят двое воинов в стеганой серой униформе.
Лидрал останавливает повозку.
– А, Лидрал... Кого ты к нам привезла? – рослый детина с плечами пошире, чем у Брида, направляется к ней.
– Два охранника и целитель, – Лидрал кивает в сторону Доррина.
– Что ж, посох у паренька и впрямь имеется, да и вид соответствующий. Ну а уж эта парочка – точно охранники. Впрочем, что я! Тебе можно доверять так же, как прежде – твоему отцу. А жаль, давненько мои люди не практиковались на живых мишенях. Даже Белые стражи не рискуют спускаться по нашим ущельям.
– Рискнут, Нерилат, и раньше, чем ты думаешь.
– Так говорил еще твой отец.
– Он лишь чуточку торопил события. Сначала они захватили Хидлен, потом Кифриен.
– Там не было гор, чтобы преградить им путь.
– И то правда. Так можно ли нам войти и обрести безопасный приют в Аксальте?
– Этот вопрос решается с помощью уплаты въездной пошлины.
– Ах да, пошлина... – однако, произнося это, Лидрал и не думает развязывать кошель.
– Вот-вот, пошлина. Поскольку охранники с оружием, сбор такой – с каждого клинка по два медяка. Медяк с тебя, ну а с целителя, само собой, ничего.
– А может, мои охранники только ученики?
– Лидрал, я же сказал: «с каждого клинка», ученический он, нет ли.
– Ладно, Нерилат. Стало быть, пять медяков. А ты знаешь, что великий маг хаоса вздымает горы на высоких равнинах меж Галлосом и Кифриеном?
– Свежо предание, да верится с трудом, – фыркает начальник караула.
– Я бы и сама рада не верить, но собственными глазами видела, как дымятся на горизонте эти новые горы.
– Кифриен от нас далеко.
– Вот-вот. Кифриенцы тоже думали, что Фэрхэвен от них ой как далеко.
– Ладно, Лидрал, гони пять медяков.
– Получай, – женщина достает монеты.
Нерилат делает жест, и внешние ворота открываются, а внутренние опускные решетки почти бесшумно уходят вверх. Забравшись на козлы, Лидрал щелкает вожжами и направляет повозку под арку.
Миновав тоннель, они подъезжают к внутренним воротам, уже распахнутым. К тому времени решетка позади них опускается, а наружные створы наглухо закрываются. Выглядит внушительно. В прежние времена ни одно войско не могло бы взять эти стены.
– Давно все это построено? – любопытствует Доррин.
– Укрепления возведены еще до того, как наша семья начала заниматься торговлей. Но сейчас это не имеет значения. Какая крепость устоит перед чародеем, воздвигающим или обрушивающим горы?
– Чего не понимаю, того не понимаю, – качает головой Брид. – Зачем этому Белому тратить такую мощь, возводя горы? Какова его цель?
– Кто знает? – хмыкает Кадара.
– Это требует огромной энергии и сосредоточенности, – задумчиво произносит Доррин. – Человек, обладающий такими возможностями, не станет растрачивать силы попусту.
– Может быть, таким образом он демонстрирует свое могущество? – предполагает Лидрал, поворачивая повозку по мощеной камнем дороге.
Сам город лежит ниже, посреди долины, не совсем очистившейся от снега.
– Просто раз он Белый, то злой и стремится к разрушению, – говорит Кадара. – Во всяком случае, твой отец, наверное, объяснил бы все именно так.
– Наверное, – откликается Доррин, потирая ушибленную собственным посохом щеку и думая о том, почему его отец считает всех Белых магов злыми. Чародей, настигший их на дороге, был могуч – настолько могуч, что Доррин почувствовал себя беспомощной мошкой, но... но вот зла как такового Доррин не ощутил. Лишь белизну хаоса. А обязательно ли хаос несет зло? Быть может, он просто... хаотичен?
– Лортрен думает так же, как твой отец, – добавляет Кадара. В окруженной крутыми утесами долине насчитывается не больше сотни жилищ. На западе в скальных стенах виден один-единственный проем.
– Это место выглядит так, будто создано магией.
– Я понял! – неожиданно восклицает Брид. – Это придает происходящему смысл.
– Ты о чем? – Лидрал в очередной раз поворачивает повозку на извилистом спуске, и скрип осей как будто подчеркивает вопрос Кадары.
– О чародее. Зачем ему тратить мощь попусту, если он мог бы разрушить этот город?
– Я не знаю, – отвечает Кадара. – Я проголодалась, и голова у меня не варит. Отвечай на свой вопрос сам.
– Если он разрушит город, то города уже не будет.
– Ну и какое тут открытие?
Лидрал и Доррин с ухмылкой переглядываются.
– У Белых магов полно забот по части распространения хаоса и тому подобного. Они стремятся к власти, но чтобы управлять державой, нужно эту самую державу иметь. Снести город – значит не получить ничего, кроме ненужных развалин. А вот воздвигнув горы и показав, что город можно запросто сравнять с землей, Белые могут потребовать от спидларцев – да и от кого угодно! – подчиниться Фэрхэвену. Таким образом они приобретут и город, и доход от налогов, и мало ли что.
– Хм... – задумывается Лидрал. – Для кифриенцев такой подход в самый раз, но у спидларцев шеи не гнутся. Так же, как и у здешнего народа.
– И тем не менее... – качает головой Брид. Смысл в его словах, бесспорно, имеется.
– Это и есть могучий Аксальт? – спрашивает Кадара.
– Это Аксальт, – подтверждает Лидрал. – Хотите верьте, хотите нет, но хорошая комната в гостинице обойдется вам тут всего в несколько медяков. Они радушно привечают путников.
– А как насчет выпивки? – любопытствует Брид.
– Вино, медовуха, бренди – примерно по полсеребреника за кружку.
– Что-то тут наверняка не так, – размышляет вслух Брид. – Может, с другим питьем плохо? Как насчет воды?
Лидрал ухмыляется. Глядя на нее, и Доррин не может сдержать улыбки.
– Вода бесплатная – хорошая, чистая вода. Но бойцы и торговцы воду не жалуют.
С последнего поворота Лидрал направляет повозку к паре двухэтажных зданий. На правом красуется вывеска с изображением желтовато-коричневой горной пантеры, на левом – рогатого черного барана.
– Остановимся в «Черном Овне», – предлагает Лидрал. – Там спокойнее.
– А велика ли между ними разница? – спрашивает, подъехав поближе, Кадара.
– Почти никакой, даже конюшни одинаковые. Дело только в клиентуре.
Направив повозку мимо конюшни, она объезжает здание и въезжает во двор позади «Черного Овна». Навстречу выскакивают двое конюхов.
– Передний угол еще не занят? – низкий голос Лидрал звучит сурово.
– Свободен, почтеннейшая.
– Занимаю. Его и соседние места – для лошадей моих спутников.
– Не угодно ли задать лошадкам зерна?
– Сколько?
– Медяк за лепешку, почтеннейшая.
– Две лепешки за медяк, и мы возьмем четыре.
Конюхи переглядываются и кивают.
– Просим прощения, но деньги вперед.
– Неси лепешки, а я приготовлю монеты.
Лепешки появляются прежде, чем Доррин успевает спешиться, хотя более сноровистые и ловкие Брид с Кадарой уже идут вслед за конюхом к стойлам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Лидрал останавливает повозку.
– А, Лидрал... Кого ты к нам привезла? – рослый детина с плечами пошире, чем у Брида, направляется к ней.
– Два охранника и целитель, – Лидрал кивает в сторону Доррина.
– Что ж, посох у паренька и впрямь имеется, да и вид соответствующий. Ну а уж эта парочка – точно охранники. Впрочем, что я! Тебе можно доверять так же, как прежде – твоему отцу. А жаль, давненько мои люди не практиковались на живых мишенях. Даже Белые стражи не рискуют спускаться по нашим ущельям.
– Рискнут, Нерилат, и раньше, чем ты думаешь.
– Так говорил еще твой отец.
– Он лишь чуточку торопил события. Сначала они захватили Хидлен, потом Кифриен.
– Там не было гор, чтобы преградить им путь.
– И то правда. Так можно ли нам войти и обрести безопасный приют в Аксальте?
– Этот вопрос решается с помощью уплаты въездной пошлины.
– Ах да, пошлина... – однако, произнося это, Лидрал и не думает развязывать кошель.
– Вот-вот, пошлина. Поскольку охранники с оружием, сбор такой – с каждого клинка по два медяка. Медяк с тебя, ну а с целителя, само собой, ничего.
– А может, мои охранники только ученики?
– Лидрал, я же сказал: «с каждого клинка», ученический он, нет ли.
– Ладно, Нерилат. Стало быть, пять медяков. А ты знаешь, что великий маг хаоса вздымает горы на высоких равнинах меж Галлосом и Кифриеном?
– Свежо предание, да верится с трудом, – фыркает начальник караула.
– Я бы и сама рада не верить, но собственными глазами видела, как дымятся на горизонте эти новые горы.
– Кифриен от нас далеко.
– Вот-вот. Кифриенцы тоже думали, что Фэрхэвен от них ой как далеко.
– Ладно, Лидрал, гони пять медяков.
– Получай, – женщина достает монеты.
Нерилат делает жест, и внешние ворота открываются, а внутренние опускные решетки почти бесшумно уходят вверх. Забравшись на козлы, Лидрал щелкает вожжами и направляет повозку под арку.
Миновав тоннель, они подъезжают к внутренним воротам, уже распахнутым. К тому времени решетка позади них опускается, а наружные створы наглухо закрываются. Выглядит внушительно. В прежние времена ни одно войско не могло бы взять эти стены.
– Давно все это построено? – любопытствует Доррин.
– Укрепления возведены еще до того, как наша семья начала заниматься торговлей. Но сейчас это не имеет значения. Какая крепость устоит перед чародеем, воздвигающим или обрушивающим горы?
– Чего не понимаю, того не понимаю, – качает головой Брид. – Зачем этому Белому тратить такую мощь, возводя горы? Какова его цель?
– Кто знает? – хмыкает Кадара.
– Это требует огромной энергии и сосредоточенности, – задумчиво произносит Доррин. – Человек, обладающий такими возможностями, не станет растрачивать силы попусту.
– Может быть, таким образом он демонстрирует свое могущество? – предполагает Лидрал, поворачивая повозку по мощеной камнем дороге.
Сам город лежит ниже, посреди долины, не совсем очистившейся от снега.
– Просто раз он Белый, то злой и стремится к разрушению, – говорит Кадара. – Во всяком случае, твой отец, наверное, объяснил бы все именно так.
– Наверное, – откликается Доррин, потирая ушибленную собственным посохом щеку и думая о том, почему его отец считает всех Белых магов злыми. Чародей, настигший их на дороге, был могуч – настолько могуч, что Доррин почувствовал себя беспомощной мошкой, но... но вот зла как такового Доррин не ощутил. Лишь белизну хаоса. А обязательно ли хаос несет зло? Быть может, он просто... хаотичен?
– Лортрен думает так же, как твой отец, – добавляет Кадара. В окруженной крутыми утесами долине насчитывается не больше сотни жилищ. На западе в скальных стенах виден один-единственный проем.
– Это место выглядит так, будто создано магией.
– Я понял! – неожиданно восклицает Брид. – Это придает происходящему смысл.
– Ты о чем? – Лидрал в очередной раз поворачивает повозку на извилистом спуске, и скрип осей как будто подчеркивает вопрос Кадары.
– О чародее. Зачем ему тратить мощь попусту, если он мог бы разрушить этот город?
– Я не знаю, – отвечает Кадара. – Я проголодалась, и голова у меня не варит. Отвечай на свой вопрос сам.
– Если он разрушит город, то города уже не будет.
– Ну и какое тут открытие?
Лидрал и Доррин с ухмылкой переглядываются.
– У Белых магов полно забот по части распространения хаоса и тому подобного. Они стремятся к власти, но чтобы управлять державой, нужно эту самую державу иметь. Снести город – значит не получить ничего, кроме ненужных развалин. А вот воздвигнув горы и показав, что город можно запросто сравнять с землей, Белые могут потребовать от спидларцев – да и от кого угодно! – подчиниться Фэрхэвену. Таким образом они приобретут и город, и доход от налогов, и мало ли что.
– Хм... – задумывается Лидрал. – Для кифриенцев такой подход в самый раз, но у спидларцев шеи не гнутся. Так же, как и у здешнего народа.
– И тем не менее... – качает головой Брид. Смысл в его словах, бесспорно, имеется.
– Это и есть могучий Аксальт? – спрашивает Кадара.
– Это Аксальт, – подтверждает Лидрал. – Хотите верьте, хотите нет, но хорошая комната в гостинице обойдется вам тут всего в несколько медяков. Они радушно привечают путников.
– А как насчет выпивки? – любопытствует Брид.
– Вино, медовуха, бренди – примерно по полсеребреника за кружку.
– Что-то тут наверняка не так, – размышляет вслух Брид. – Может, с другим питьем плохо? Как насчет воды?
Лидрал ухмыляется. Глядя на нее, и Доррин не может сдержать улыбки.
– Вода бесплатная – хорошая, чистая вода. Но бойцы и торговцы воду не жалуют.
С последнего поворота Лидрал направляет повозку к паре двухэтажных зданий. На правом красуется вывеска с изображением желтовато-коричневой горной пантеры, на левом – рогатого черного барана.
– Остановимся в «Черном Овне», – предлагает Лидрал. – Там спокойнее.
– А велика ли между ними разница? – спрашивает, подъехав поближе, Кадара.
– Почти никакой, даже конюшни одинаковые. Дело только в клиентуре.
Направив повозку мимо конюшни, она объезжает здание и въезжает во двор позади «Черного Овна». Навстречу выскакивают двое конюхов.
– Передний угол еще не занят? – низкий голос Лидрал звучит сурово.
– Свободен, почтеннейшая.
– Занимаю. Его и соседние места – для лошадей моих спутников.
– Не угодно ли задать лошадкам зерна?
– Сколько?
– Медяк за лепешку, почтеннейшая.
– Две лепешки за медяк, и мы возьмем четыре.
Конюхи переглядываются и кивают.
– Просим прощения, но деньги вперед.
– Неси лепешки, а я приготовлю монеты.
Лепешки появляются прежде, чем Доррин успевает спешиться, хотя более сноровистые и ловкие Брид с Кадарой уже идут вслед за конюхом к стойлам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155