..
Человек в синем тяжело вздыхает.
– ...в ознаменование чего шлюзы должны быть разрушены... водные причалы открыты для всех... укрепления срыты... незамужним женщинам надлежит последовать за войском... всех последователей Черной ереси, равно как и офицеров Спидларской стражи, творивших зверства, используя созданные злобной магией инструменты против гегемонии, должно передать достославному Джеслеку... склады и амбары открыть, дабы их содержимое послужило справедливым возмещением за понесенные затраты... годных под седло или упряжь коней передать представителям гегемонии для последующего перераспределения... всем членам так называемого Торгового Совета сложить полномочия и предстать перед судом Кандарской Гильдии.
Подняв здоровую руку (другая покоится на перевязи), человек в синем говорит:
– Насколько я уяснил из этой вычурной речи, мы должны лишить город какой-либо возможности защищаться, отдать наших дочерей на потребу вашей солдатне, обречь на казнь командиров стражи и влиятельных торговцев, а все припасы и коней отдать вам.
– Это справедливые условия, – возражает посланец. – Вы творили беззакония, вели нечестную торговлю и разбойничали на дорогах. За все это вас следовало бы покарать куда строже.
– Сколько времени дается нам на обдумывание условий?
– До заката.
– Весьма великодушно.
– О да. Достославный Джеслек отличается великодушием.
– Ну что ж, к закату вы получите ответ, – говорит человек в синем и, прихрамывая, направляется к городу.
Парламентеры возвращаются на лежащую перед городом равнину, где разбит воинский стан.
CXXII
Работа над машиной отнимает у Доррина гораздо больше времени, чем хотелось бы, однако с каждой новой идеей перед ним встают все новые и новые задачи. А между тем обстановка становится угрожающей. Причем вернуться на Отшельничий в обозримом будущем невозможно, а бежать из Спидлара вроде бы некуда. Вряд ли его, мужчину и Черного целителя, радушно примут за Закатными Отрогами.
Мерга с Риллой собрали и заготовили все, что удалось вырастить в саду, а он не только насушил трав, но и, одолжив у Яррла фургон, привез несколько бочонков с яблоками и ябрушами для обеих семей.
А ведь он и впрямь воспринимает домочадцев как семью...
Все бы ничего, но никто не знает, как долго продержится Спидларский Совет под натиском Белых магов. По слухам, Спидлар уже лишился двух отрядов из каждых трех, и теперь, впервые за несколько столетий, встал перед необходимостью призыва новобранцев. В соответствии с этим растет и обложение населения всяческими повинностями, связанными с военными нуждами.
На море Фэрхэвен действует столь же активно, как и на суше. Лишь редким кораблям удается прорваться к Краю Земли, так что цены на пряности пошли вверх даже на рынке Дью.
Уголь тоже дорожает: жгут его, главным образом, в лесистых холмах к западу от Элпарты, а туда нынче вторглись войска Кифриена и Галлоса. Интересно, сгодится ли для горна каменный уголь? Его, как оказалось, можно добывать поблизости. Во всяком случае, для паровой машины это топливо подходит. Правда, угля ему понадобятся сотни стоунов... Да и никакого корабля у него пока нет.
– Мастер Доррин, – прерывает его раздумья Мерга. – Ты после завтрака хоть чем-нибудь подкрепился?
– Ну... вроде бы нет.
– Это не дело. Кузнец должен хорошо кушать. Я там положила хлеб, сыр и варенье...
Вздохнув – похоже, что ему нужно, все знают лучше его самого – юноша, вслед за кухаркой, поднимается на крыльцо. Едва он заходит на кухню, как Фриза спрашивает:
– Мастер Доррин, ты не мог бы сделать для меня игрушку?
– Так ведь я уже подарил тебе мельницу, – откликается Доррин, намазывая хлеб вареньем.
– Я хотела сказать – особенную игрушку.
– Фриза! – с укоризной говорит Мерга.
– Какую это особенную? Куклу или что? – допытывается Доррин.
– Куклы – они все глупые. Мне хочется иметь что-нибудь вроде фургончика, такого, на каком тебе привозят железо.
– Но я не смогу сделать для него лошадку.
– Это ничего, – снисходительно произносит девочка, допивая сидр.
Во двор въезжает повозка. Доррин спешит к выходу.
– Я накрою на стол, пусть поедят, – говорит Мерга ему вслед.
Ваос распрягает лошадь, а Лидрал несет к крыльцу корзину с картошкой.
– Как на рынке? – спрашивает Доррин, беря другую корзину.
– Корнеплодов много, а вот мука пока еще дорогая. Фрукты только местные, а пряностей и вовсе нет.
Доррин пожимает ее плечо, а она мимоходом касается губами его щеки.
– Я смотрю, ты накупила гору картофеля.
– Мерга просила купить побольше, если он будет дешев. Так и вышло. Если там и было что-то недорогое, так именно картошка. Я и для Риллы взяла – завезла ей, а она дала мне баранью ногу. И сказала, что у нее есть для тебя три тюка сена, но тебе нужно забрать их сегодня, потому как вечером намечается дождь.
– Иди поешь, – говорит ей Доррин. – И скажи Ваосу, что он нужен мне в кузнице.
Он возвращается к работе над деталями машины.
– Это что за штуковина? – любопытствует Ваос, придя после обеда в кузницу и увидев странную заготовку.
– Это? Это будет шестеренка, – рассеянно отзывается Доррин.
– А как ты выровняешь зубья?
– По лекалу... но тут придется попотеть. С зубилом к черному железу не подступишься.
– Могу я помочь? – спрашивает подмастерье, от нетерпения привставая на цыпочки.
Сапоги парнишки скоро запросят каши. На этой восьмидневке придется послать Ваоса к сапожнику. Всюду расходы, если не на железо и медь, то на еду, хозяйство и все такое.
– Нам опять придется ковать шипы для Совета.
– Шипы... – с кислым видом говорит Ваос. – Будем резать железные прутья?
– Нет, пустим на это дело лом. Конечно, попотеть придется больше, но эта работа не оплачивается, и мы не можем позволить себе расходовать попусту дорогой металл. Возьми ржавые скобы, вон из той кучи.
Тяжелыми щипцами Доррин отправляет старую скобу в горн, а когда она раскаляется, переносит на наковальню и берется за молот.
Под его ударами скоба распадается на две части, которые годятся на заготовки для шипов. Один кусок падает с наковальни на пол.
– Возьми его щипцами, – велит Доррин Ваосу, – и отложи до поры до времени в сторону.
Другой кусок кузнец возвращает в горн.
– Покачай чуток меха, Ваос, а потом, пока я буду придавать форму этой штуковине, займись углем. Мне потребуются две полные тачки. Нужно будет наковать уйму шипов, а я еще хочу поработать над корпусом конденсатора.
– Над корпусом... чего?
– Это часть паровой машины.
– А я-то собирался помочь Лидрал с сеном, – говорит Ваос, положив отвалившуюся часть скобы на край горна, а щипцы на полку.
– Тебя по-прежнему тянет к лошадям?
Парнишка молчит, глядя себе под ноги.
– Ладно, привезешь уголь – и можешь отправляться с Лидрал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Человек в синем тяжело вздыхает.
– ...в ознаменование чего шлюзы должны быть разрушены... водные причалы открыты для всех... укрепления срыты... незамужним женщинам надлежит последовать за войском... всех последователей Черной ереси, равно как и офицеров Спидларской стражи, творивших зверства, используя созданные злобной магией инструменты против гегемонии, должно передать достославному Джеслеку... склады и амбары открыть, дабы их содержимое послужило справедливым возмещением за понесенные затраты... годных под седло или упряжь коней передать представителям гегемонии для последующего перераспределения... всем членам так называемого Торгового Совета сложить полномочия и предстать перед судом Кандарской Гильдии.
Подняв здоровую руку (другая покоится на перевязи), человек в синем говорит:
– Насколько я уяснил из этой вычурной речи, мы должны лишить город какой-либо возможности защищаться, отдать наших дочерей на потребу вашей солдатне, обречь на казнь командиров стражи и влиятельных торговцев, а все припасы и коней отдать вам.
– Это справедливые условия, – возражает посланец. – Вы творили беззакония, вели нечестную торговлю и разбойничали на дорогах. За все это вас следовало бы покарать куда строже.
– Сколько времени дается нам на обдумывание условий?
– До заката.
– Весьма великодушно.
– О да. Достославный Джеслек отличается великодушием.
– Ну что ж, к закату вы получите ответ, – говорит человек в синем и, прихрамывая, направляется к городу.
Парламентеры возвращаются на лежащую перед городом равнину, где разбит воинский стан.
CXXII
Работа над машиной отнимает у Доррина гораздо больше времени, чем хотелось бы, однако с каждой новой идеей перед ним встают все новые и новые задачи. А между тем обстановка становится угрожающей. Причем вернуться на Отшельничий в обозримом будущем невозможно, а бежать из Спидлара вроде бы некуда. Вряд ли его, мужчину и Черного целителя, радушно примут за Закатными Отрогами.
Мерга с Риллой собрали и заготовили все, что удалось вырастить в саду, а он не только насушил трав, но и, одолжив у Яррла фургон, привез несколько бочонков с яблоками и ябрушами для обеих семей.
А ведь он и впрямь воспринимает домочадцев как семью...
Все бы ничего, но никто не знает, как долго продержится Спидларский Совет под натиском Белых магов. По слухам, Спидлар уже лишился двух отрядов из каждых трех, и теперь, впервые за несколько столетий, встал перед необходимостью призыва новобранцев. В соответствии с этим растет и обложение населения всяческими повинностями, связанными с военными нуждами.
На море Фэрхэвен действует столь же активно, как и на суше. Лишь редким кораблям удается прорваться к Краю Земли, так что цены на пряности пошли вверх даже на рынке Дью.
Уголь тоже дорожает: жгут его, главным образом, в лесистых холмах к западу от Элпарты, а туда нынче вторглись войска Кифриена и Галлоса. Интересно, сгодится ли для горна каменный уголь? Его, как оказалось, можно добывать поблизости. Во всяком случае, для паровой машины это топливо подходит. Правда, угля ему понадобятся сотни стоунов... Да и никакого корабля у него пока нет.
– Мастер Доррин, – прерывает его раздумья Мерга. – Ты после завтрака хоть чем-нибудь подкрепился?
– Ну... вроде бы нет.
– Это не дело. Кузнец должен хорошо кушать. Я там положила хлеб, сыр и варенье...
Вздохнув – похоже, что ему нужно, все знают лучше его самого – юноша, вслед за кухаркой, поднимается на крыльцо. Едва он заходит на кухню, как Фриза спрашивает:
– Мастер Доррин, ты не мог бы сделать для меня игрушку?
– Так ведь я уже подарил тебе мельницу, – откликается Доррин, намазывая хлеб вареньем.
– Я хотела сказать – особенную игрушку.
– Фриза! – с укоризной говорит Мерга.
– Какую это особенную? Куклу или что? – допытывается Доррин.
– Куклы – они все глупые. Мне хочется иметь что-нибудь вроде фургончика, такого, на каком тебе привозят железо.
– Но я не смогу сделать для него лошадку.
– Это ничего, – снисходительно произносит девочка, допивая сидр.
Во двор въезжает повозка. Доррин спешит к выходу.
– Я накрою на стол, пусть поедят, – говорит Мерга ему вслед.
Ваос распрягает лошадь, а Лидрал несет к крыльцу корзину с картошкой.
– Как на рынке? – спрашивает Доррин, беря другую корзину.
– Корнеплодов много, а вот мука пока еще дорогая. Фрукты только местные, а пряностей и вовсе нет.
Доррин пожимает ее плечо, а она мимоходом касается губами его щеки.
– Я смотрю, ты накупила гору картофеля.
– Мерга просила купить побольше, если он будет дешев. Так и вышло. Если там и было что-то недорогое, так именно картошка. Я и для Риллы взяла – завезла ей, а она дала мне баранью ногу. И сказала, что у нее есть для тебя три тюка сена, но тебе нужно забрать их сегодня, потому как вечером намечается дождь.
– Иди поешь, – говорит ей Доррин. – И скажи Ваосу, что он нужен мне в кузнице.
Он возвращается к работе над деталями машины.
– Это что за штуковина? – любопытствует Ваос, придя после обеда в кузницу и увидев странную заготовку.
– Это? Это будет шестеренка, – рассеянно отзывается Доррин.
– А как ты выровняешь зубья?
– По лекалу... но тут придется попотеть. С зубилом к черному железу не подступишься.
– Могу я помочь? – спрашивает подмастерье, от нетерпения привставая на цыпочки.
Сапоги парнишки скоро запросят каши. На этой восьмидневке придется послать Ваоса к сапожнику. Всюду расходы, если не на железо и медь, то на еду, хозяйство и все такое.
– Нам опять придется ковать шипы для Совета.
– Шипы... – с кислым видом говорит Ваос. – Будем резать железные прутья?
– Нет, пустим на это дело лом. Конечно, попотеть придется больше, но эта работа не оплачивается, и мы не можем позволить себе расходовать попусту дорогой металл. Возьми ржавые скобы, вон из той кучи.
Тяжелыми щипцами Доррин отправляет старую скобу в горн, а когда она раскаляется, переносит на наковальню и берется за молот.
Под его ударами скоба распадается на две части, которые годятся на заготовки для шипов. Один кусок падает с наковальни на пол.
– Возьми его щипцами, – велит Доррин Ваосу, – и отложи до поры до времени в сторону.
Другой кусок кузнец возвращает в горн.
– Покачай чуток меха, Ваос, а потом, пока я буду придавать форму этой штуковине, займись углем. Мне потребуются две полные тачки. Нужно будет наковать уйму шипов, а я еще хочу поработать над корпусом конденсатора.
– Над корпусом... чего?
– Это часть паровой машины.
– А я-то собирался помочь Лидрал с сеном, – говорит Ваос, положив отвалившуюся часть скобы на край горна, а щипцы на полку.
– Тебя по-прежнему тянет к лошадям?
Парнишка молчит, глядя себе под ноги.
– Ладно, привезешь уголь – и можешь отправляться с Лидрал.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155