– Лидрал оставила целый бочонок. Смесь ябрушей еще с чем-то... Я пока не открывала.
Яррл бурчит что-то с набитым ртом, в то время как его жена растапливает холодный очаг щепками, а потом добавляет к ним совок угля.
– Я испеку хлеб к обеду, так что он останется свежим до вечера.
– Вот и ладно, а то этот уже зачерствел, – отзывается кузнец. Доррин наполняет кружку прохладным сидром.
– Трудно спорить с женщинами, – говорит кузнец. – Они никогда не отвечают на вопросы, зато выкладывают то, о чем ты и не думал спрашивать.
– А с мужчинами, Доррин, еще труднее, – невозмутимым тоном отзывается Рейса. – Они никого не слушают и слышат не то, что им говорят, а то, что хотят услышать.
– А я думаю, что это вам двоим трудно друг с другом спорить, – замечает с порога Петра. – А раз трудно, так и ни к чему.
– Женщины – они вроде Белых Чародеев, – гнет свое Яррл, – на все у них сыщется ответ, но всегда уклончивый.
– А вот Брид с Кадарой говорили, – подает голос Доррин со своего края стола, – что разбойники ездят на лошадях с галлосскими подковами. У них еще клепка с такими потешными уголками.
– Ежели с уголками, так это, может, и не клепка, – замечает Яррл.
– Папа, оставь ты свои придирки, – хмыкает Петра.
– Клепка, не клепка, а хорошего тут мало, – говорит Рейса, отсыпая в миску муку. – Ой, Петра, сегодня молоко мне потребуется раньше.
– А дождь-то как из ведра, – отзывается Петра, выглядывая наружу и закрывая дверь.
– Но без молока все равно не обойтись, – указывает Рейса и, прокашлявшись, добавляет: – Скоро префект заявит, что земли выше Элпарты принадлежат Галлосу.
– Еще чего, – фыркает Петра.
– Нам нужно будет наковать гвоздей, и длинных, и коротких. Вертен хочет получить свои сразу, как только сойдет грязь. Именно наших – другие ему, видите ли, не подходят.
Кузнец усмехается с довольным видом, а Доррин, напротив, стонет. Он терпеть не может ковать гвозди: дело это несложное, но уж больно нудное.
– Настоящий кузнец стонет от гвоздей, но делает их как следует, – с пониманием произносит Яррл. – Тьма, подмастерье на то и нужен, чтобы ковать гвозди да качать меха. Ладно, пора за работу. Где этот бездельник? – спрашивает он, допивая сидр, как будто не видит проскользнувшего на кухню Ваоса.
Петра отрезает для паренька хлеба и дает ему кусок сыра.
– Так куда он запропастился? – повторяет кузнец, по-прежнему делая вид, что не видит Ваоса.
– С Зилдой, небось, играет, – говорит Доррин, подмигивая парнишке.
Ваос залпом допивает полученный от Рейсы сидр. Рейса косится на Доррина и качает головой. Оба они знают, что для Яррла работа на первом месте. По его убеждению, судача о политике, гвоздей не накуешь и молока не надоишь.
Юноша торопливо доедает завтрак и спешит в кузницу.
LXXVII
Длинное помещение казармы освещено лишь тлеющими в очаге угольями. Большая часть солдат сидит возле огня, остальные лежат на соломенных тюфяках, отодвинув их подальше от стен. Снаружи, где ледяной дождь поливает тающий снег, тянет сыростью и холодом.
Брид с Кадарой сидят между очагом и маленькой закрытой каморкой, где проходит встреча начальника гарнизона с командирами отрядов. Из-за потертой двери доносятся голоса: слов не разобрать, но по тону ясно, что там идет спор.
– Кто-то недоволен, – замечает Кадара.
– И весьма недоволен, – подтверждает Брид, касаясь ее руки. – Хорошо, что нам не приходится торчать снаружи, под дождем.
– Это точно, – она пожимает его пальцы. – Но скоро придется.
– Спасибо, что напомнила, дорогая.
Дверь открывается.
– Брид.
Брид встает.
– Да, командир.
– Гарнизонный хочет с тобой поговорить.
Брид поднимает брови, пожимает плечами и направляется в комнатушку, где идет совещание. Остальные солдаты отводят глаза. Рослый блондин скрывается за дверью.
– Рядовой Брид, это командир Бискин.
– Да, командир.
Слегка поклонившись, Брид без робости смотрит в глаза окружному начальнику, несколько грузноватому, но мускулистому воину с изрядно поредевшими, уже сильно тронутыми сединой каштановыми волосами.
– Это правда, что ты с Отшельничьего?
– Да, командир.
– Не думаю, чтобы Белые маги тебя поймали.
– Я тоже, командир. Едва ли им нужен пленник с Отшельничьего.
– Ты хочешь сказать, что они казнили бы тебя на месте?
– Если бы смогли, командир.
– А не хотел бы ты стать командиром нового отряда?
– Это интересно, но я хотел бы узнать побольше. Что за отряд, какие задачи?
– Да, ты, я вижу, малый осмотрительный, – смеется Бискин.
– И большой хитрец, – слышится шепот.
Бискин окидывает трех младших командиров взглядом, и в комнате воцаряется тишина.
– Как уже было сказано, я считаю необходимым принять решительные меры для пресечения разбоя. После последнего случая, когда был убит довольно видный купец, Совет выделил немалые средства на формирование еще одного отряда. Так вот, этот отряд должен действовать практически самостоятельно, почти без связи с командованием. Будет проводить рейды и устраивать засады в тех местах, где наиболее вероятны разбойные нападения... Учитывая твой опыт...
– Ты предлагаешь мне принять командование этим отрядом?
– Да, Брид. Именно это я и предлагаю. Помимо обычного жалования командира ты будешь получать надбавку за риск. Ну и, если ты не против, твоим заместителем будет боец Кадара.
– Понятно, – отзывается Брид с вежливой улыбкой.
– Так ты согласен? – спрашивает Бискин, слегка хмурясь.
– А кому я буду подчиняться?
– Непосредственно мне, командир Брид. За все свои действия ты будешь отчитываться только передо мной.
– Когда выступать?
– В ближайшие дни ты получишь своих новобранцев. За две восьмидневки тебе придется сделать из них бойцов...
Брид молча слушает, в то время как окружной начальник разъясняет ему новые обязанности
– Пленных брать не обязательно, разве что в особых обстоятельствах. Три восьмидневки в рейде, одну отдыхаете. Основное внимание – безопасности купцов Совета...
Когда Брид выходит, на его вороте красуются золотые нашивки. В казарме воцаряется тишина. Новоиспеченный командир садится рядом с Кадарой. Вокруг них образуется пустое пространство, но они не обращают на это внимания.
– Вот так, – завершает свой рассказ Брид. – Работенка, конечно, гадкая...
– Так зачем ты согласился?
– Потому что все остальное еще хуже. Во-первых, никто из командиров не хочет иметь нас в своем отряде, а во-вторых, став командиром, я смогу действовать по-другому. Мне надоело находить трупы и обгорелые фургоны.
– Ты не упомянул кое о чем другом.
– Не нашел нужным, – произносит Брид, пожимая плечами. – Пока все это не закончится, нам все равно не найти корабля.
– Летом мы могли бы попробовать перебраться через Закатные Отроги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155
Яррл бурчит что-то с набитым ртом, в то время как его жена растапливает холодный очаг щепками, а потом добавляет к ним совок угля.
– Я испеку хлеб к обеду, так что он останется свежим до вечера.
– Вот и ладно, а то этот уже зачерствел, – отзывается кузнец. Доррин наполняет кружку прохладным сидром.
– Трудно спорить с женщинами, – говорит кузнец. – Они никогда не отвечают на вопросы, зато выкладывают то, о чем ты и не думал спрашивать.
– А с мужчинами, Доррин, еще труднее, – невозмутимым тоном отзывается Рейса. – Они никого не слушают и слышат не то, что им говорят, а то, что хотят услышать.
– А я думаю, что это вам двоим трудно друг с другом спорить, – замечает с порога Петра. – А раз трудно, так и ни к чему.
– Женщины – они вроде Белых Чародеев, – гнет свое Яррл, – на все у них сыщется ответ, но всегда уклончивый.
– А вот Брид с Кадарой говорили, – подает голос Доррин со своего края стола, – что разбойники ездят на лошадях с галлосскими подковами. У них еще клепка с такими потешными уголками.
– Ежели с уголками, так это, может, и не клепка, – замечает Яррл.
– Папа, оставь ты свои придирки, – хмыкает Петра.
– Клепка, не клепка, а хорошего тут мало, – говорит Рейса, отсыпая в миску муку. – Ой, Петра, сегодня молоко мне потребуется раньше.
– А дождь-то как из ведра, – отзывается Петра, выглядывая наружу и закрывая дверь.
– Но без молока все равно не обойтись, – указывает Рейса и, прокашлявшись, добавляет: – Скоро префект заявит, что земли выше Элпарты принадлежат Галлосу.
– Еще чего, – фыркает Петра.
– Нам нужно будет наковать гвоздей, и длинных, и коротких. Вертен хочет получить свои сразу, как только сойдет грязь. Именно наших – другие ему, видите ли, не подходят.
Кузнец усмехается с довольным видом, а Доррин, напротив, стонет. Он терпеть не может ковать гвозди: дело это несложное, но уж больно нудное.
– Настоящий кузнец стонет от гвоздей, но делает их как следует, – с пониманием произносит Яррл. – Тьма, подмастерье на то и нужен, чтобы ковать гвозди да качать меха. Ладно, пора за работу. Где этот бездельник? – спрашивает он, допивая сидр, как будто не видит проскользнувшего на кухню Ваоса.
Петра отрезает для паренька хлеба и дает ему кусок сыра.
– Так куда он запропастился? – повторяет кузнец, по-прежнему делая вид, что не видит Ваоса.
– С Зилдой, небось, играет, – говорит Доррин, подмигивая парнишке.
Ваос залпом допивает полученный от Рейсы сидр. Рейса косится на Доррина и качает головой. Оба они знают, что для Яррла работа на первом месте. По его убеждению, судача о политике, гвоздей не накуешь и молока не надоишь.
Юноша торопливо доедает завтрак и спешит в кузницу.
LXXVII
Длинное помещение казармы освещено лишь тлеющими в очаге угольями. Большая часть солдат сидит возле огня, остальные лежат на соломенных тюфяках, отодвинув их подальше от стен. Снаружи, где ледяной дождь поливает тающий снег, тянет сыростью и холодом.
Брид с Кадарой сидят между очагом и маленькой закрытой каморкой, где проходит встреча начальника гарнизона с командирами отрядов. Из-за потертой двери доносятся голоса: слов не разобрать, но по тону ясно, что там идет спор.
– Кто-то недоволен, – замечает Кадара.
– И весьма недоволен, – подтверждает Брид, касаясь ее руки. – Хорошо, что нам не приходится торчать снаружи, под дождем.
– Это точно, – она пожимает его пальцы. – Но скоро придется.
– Спасибо, что напомнила, дорогая.
Дверь открывается.
– Брид.
Брид встает.
– Да, командир.
– Гарнизонный хочет с тобой поговорить.
Брид поднимает брови, пожимает плечами и направляется в комнатушку, где идет совещание. Остальные солдаты отводят глаза. Рослый блондин скрывается за дверью.
– Рядовой Брид, это командир Бискин.
– Да, командир.
Слегка поклонившись, Брид без робости смотрит в глаза окружному начальнику, несколько грузноватому, но мускулистому воину с изрядно поредевшими, уже сильно тронутыми сединой каштановыми волосами.
– Это правда, что ты с Отшельничьего?
– Да, командир.
– Не думаю, чтобы Белые маги тебя поймали.
– Я тоже, командир. Едва ли им нужен пленник с Отшельничьего.
– Ты хочешь сказать, что они казнили бы тебя на месте?
– Если бы смогли, командир.
– А не хотел бы ты стать командиром нового отряда?
– Это интересно, но я хотел бы узнать побольше. Что за отряд, какие задачи?
– Да, ты, я вижу, малый осмотрительный, – смеется Бискин.
– И большой хитрец, – слышится шепот.
Бискин окидывает трех младших командиров взглядом, и в комнате воцаряется тишина.
– Как уже было сказано, я считаю необходимым принять решительные меры для пресечения разбоя. После последнего случая, когда был убит довольно видный купец, Совет выделил немалые средства на формирование еще одного отряда. Так вот, этот отряд должен действовать практически самостоятельно, почти без связи с командованием. Будет проводить рейды и устраивать засады в тех местах, где наиболее вероятны разбойные нападения... Учитывая твой опыт...
– Ты предлагаешь мне принять командование этим отрядом?
– Да, Брид. Именно это я и предлагаю. Помимо обычного жалования командира ты будешь получать надбавку за риск. Ну и, если ты не против, твоим заместителем будет боец Кадара.
– Понятно, – отзывается Брид с вежливой улыбкой.
– Так ты согласен? – спрашивает Бискин, слегка хмурясь.
– А кому я буду подчиняться?
– Непосредственно мне, командир Брид. За все свои действия ты будешь отчитываться только передо мной.
– Когда выступать?
– В ближайшие дни ты получишь своих новобранцев. За две восьмидневки тебе придется сделать из них бойцов...
Брид молча слушает, в то время как окружной начальник разъясняет ему новые обязанности
– Пленных брать не обязательно, разве что в особых обстоятельствах. Три восьмидневки в рейде, одну отдыхаете. Основное внимание – безопасности купцов Совета...
Когда Брид выходит, на его вороте красуются золотые нашивки. В казарме воцаряется тишина. Новоиспеченный командир садится рядом с Кадарой. Вокруг них образуется пустое пространство, но они не обращают на это внимания.
– Вот так, – завершает свой рассказ Брид. – Работенка, конечно, гадкая...
– Так зачем ты согласился?
– Потому что все остальное еще хуже. Во-первых, никто из командиров не хочет иметь нас в своем отряде, а во-вторых, став командиром, я смогу действовать по-другому. Мне надоело находить трупы и обгорелые фургоны.
– Ты не упомянул кое о чем другом.
– Не нашел нужным, – произносит Брид, пожимая плечами. – Пока все это не закончится, нам все равно не найти корабля.
– Летом мы могли бы попробовать перебраться через Закатные Отроги.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155