Борьба против чумы диктатуры
бесперспективна без решимости и серьезности в подходе к
жизненным вопросам, так как диктатура живет и может жить
только во тьме непознанности вопросов жизни. Человек бес-
помощен в тех случаях, когда у него нет знания, а беспо-
мощность, вызванная незнанием, - удобрение для диктатуры.
Нельзя называть общественный строй демократическим, если
он боится постановки важнейших вопросов, поиска непривы-
чных ответов и борьбы мнений вокруг проблем своего развития.
В этом случае такое общественное устройство гибнет при ма-
лейшем покушении на его институты со стороны претендентов
на диктаторскую власть. Это и произошло в Европе.
<Свобода религии> является диктатурой, если она не дает
свободу науке, а значит, не обеспечивает свободную конку-
ренцию в интерпретации жизненных процессов. Должно же
когда-то стать раз навсегда ясно, является ли Бог бородатым
могучим существом, живущим на небе, или он представляет
20
собой естественный космический закон, господствующий над
нами. Только если Бог и закон природы - одно и то же, воз-
можно понимание между наукой и религией. От диктатуры
божественного наместника на Земле до диктатуры ниспослан-
ного Богом спасителя народов - всего один шаг.
<Мораль> становится диктатурой, если она отождествляет
естественное чувство жизни, свойственное людям, с порно-
графией. Хочет она того или нет, таким образом мораль по-
зволяет продолжиться существованию сексуальной грязи и до-
пускает гибель естественного любовного счастья людей. Не-
обходимо резко протестовать в тех случаях, когда аморальными
называют людей, которые основывают свое социальное пове-
дение на внутренних законах, а не на формах внешнего при-
нуждения. Мужчина является мужчиной, а женщина - женщи-
ной не потому, что они получили благословение, а потому,
что они чувствуют себя мужчиной и женщиной. Мерой на-
стоящей свободы является внутренний, а не внешний закон.
Морализаторское лицемерие - опаснейший враг естественной
нравственности. Его можно победить не посредством какого-
либо другого вида принудительной морали, а только с помощью
знания естественного закона, управляющего сексуальным про-
цессом. Естественное моральное поведение предполагает свободу
естественного жизненного процесса. Напротив, принудительная
мораль идет рука об руку с болезненной сексуальностью.
Линия принуждения является линией наименьшего сопро-
тивления. Легче требовать дисциплины и авторитарными ме-
тодами добиваться ее осуществления, чем воспитывать в детях
радость самостоятельного труда и естественное сексуальное
поведение. Легче объявить себя всеведущим вождем, ниспос-
ланным Богом, и декретировать, что должны думать и делать
миллионы людей, чем подвергнуть себя испытанию в борьбе
мнений между рациональным и иррациональным. Легче на-
стаивать на уважении и любви, предписанных законом, чем
завоевать дружбу человечным поведением. Легче продать свою
независимость за материальную обеспеченность, чем вести
самостоятельную жизнь, проникнутую сознанием ответствен-
ности, и быть господином самому себе. Удобнее диктовать
подчиненным их поведение, чем направлять это поведение
при уважении индивидуальности других. Поэтому жизнь при
диктатуре всегда кажется легче, чем при настоящей демокра-
тии. Поэтому удобный демократический лидер завидует дик-
татору и пытается подражать ему. Легко повторять общие
слова, говорить правду - трудно.
Поэтому тот, кто не верит в живое или потерял такую
веру, стал добычей тайного страха перед жизнью, порожда-
ющего диктатуру. Живое салю по себе <разумно>, но оно пре-
21
?S тся в У если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогнать страх- каким быал
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании. Галилей, а не Hepoнp Кр Тщ
Наполеон, Фрейд, а не Шикльгрубер создавали технику, б
родись с эпидемиями, изучали душевный мир, то есть обес-
печивали наше бытие. Другое всегда злоупотребляли успехами
великих для уничтожения жизни. Корни естественной наки
S I:T4"0 убже OKa3bIBaroTC гораздо сильнее,
какая бы то ни было фашистская идеологая сегодняшнего
дня и порождаемая ею шумиха, /ллдшпсш
Нью-Йорк, ноябрь 1940 г.
В.Р.
II.
БИОЛОГИЧЕСКОЕ
И СЕКСУАЛЬНАЯ НАУКА ФРЕЙДА
Моя только что охарактеризованная научная позиция фор-
мировалась в 1919-1921 гг. на Венском студенческом семинаре
по проблемам сексуальной науки. Никакая схема, ничье мнение
не управляло развитием моих взглядов. Следует исключить и ар-
гумент, согласно которому человек со странной биографией,
насыщенной комплексами, оказавшийся вне приличного об-
щества, намеревается навязать другим людям свои фантазии
о жизни. Верно, что моя предыдущая жизнь, бурная и богатая
опытом, дала мне возможность по-новому воспринимать факты,
своеобразие исследуемого материала и результаты, которые ос-
тавались закрытыми для других.
До вступления в октябре 1920 г. в Венское психоанали-
тическое объединение я приобрел многосторонние знания в
сексологии и психологии, а также в естественных науках и
натурфилософии. Это звучит нескромно, но скромность там,
где она не к месту, - не добродетель. Нет здесь и никакого
колдовства или особой <ловкости рук>. Изголодавшись от ни-
чегонеделания за четыре года первой мировой войны и будучи
одарен способностью учиться быстро, глубоко и систематически,
я бросался на все достойное изучения, что мне только по-
падалось. Я не особенно часто засиживался в кафе и разных
компаниях, уделял также мало внимания прогулкам или по-
тасовкам - обычному времяпрепровождению студентов.
С психоанализом я познакомился случайно. В 1919 г. во
время лекции по анатомии по аудитории передавали листок
с призывом создать кружок, цель которого - изучение сексо-
логических проблем. Я пришел на его заседание, где присут-
ствовали человек восемь молодых медиков, и услышал, что
сексологический семинар необходим, так как Венский уни-
верситет пренебрегает этим важным вопросом. Я регулярно по-
23
SS тся в гримас если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогаать страх- каким быT
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании. Галилей, а не Hepoнp Кр та
Наполеон, Фрейд, а не Шикльгрубер создавали технику, б?-
ролись с эпидемиями, изучали душевный мир, то есть обес-
печивали наше бытие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109
бесперспективна без решимости и серьезности в подходе к
жизненным вопросам, так как диктатура живет и может жить
только во тьме непознанности вопросов жизни. Человек бес-
помощен в тех случаях, когда у него нет знания, а беспо-
мощность, вызванная незнанием, - удобрение для диктатуры.
Нельзя называть общественный строй демократическим, если
он боится постановки важнейших вопросов, поиска непривы-
чных ответов и борьбы мнений вокруг проблем своего развития.
В этом случае такое общественное устройство гибнет при ма-
лейшем покушении на его институты со стороны претендентов
на диктаторскую власть. Это и произошло в Европе.
<Свобода религии> является диктатурой, если она не дает
свободу науке, а значит, не обеспечивает свободную конку-
ренцию в интерпретации жизненных процессов. Должно же
когда-то стать раз навсегда ясно, является ли Бог бородатым
могучим существом, живущим на небе, или он представляет
20
собой естественный космический закон, господствующий над
нами. Только если Бог и закон природы - одно и то же, воз-
можно понимание между наукой и религией. От диктатуры
божественного наместника на Земле до диктатуры ниспослан-
ного Богом спасителя народов - всего один шаг.
<Мораль> становится диктатурой, если она отождествляет
естественное чувство жизни, свойственное людям, с порно-
графией. Хочет она того или нет, таким образом мораль по-
зволяет продолжиться существованию сексуальной грязи и до-
пускает гибель естественного любовного счастья людей. Не-
обходимо резко протестовать в тех случаях, когда аморальными
называют людей, которые основывают свое социальное пове-
дение на внутренних законах, а не на формах внешнего при-
нуждения. Мужчина является мужчиной, а женщина - женщи-
ной не потому, что они получили благословение, а потому,
что они чувствуют себя мужчиной и женщиной. Мерой на-
стоящей свободы является внутренний, а не внешний закон.
Морализаторское лицемерие - опаснейший враг естественной
нравственности. Его можно победить не посредством какого-
либо другого вида принудительной морали, а только с помощью
знания естественного закона, управляющего сексуальным про-
цессом. Естественное моральное поведение предполагает свободу
естественного жизненного процесса. Напротив, принудительная
мораль идет рука об руку с болезненной сексуальностью.
Линия принуждения является линией наименьшего сопро-
тивления. Легче требовать дисциплины и авторитарными ме-
тодами добиваться ее осуществления, чем воспитывать в детях
радость самостоятельного труда и естественное сексуальное
поведение. Легче объявить себя всеведущим вождем, ниспос-
ланным Богом, и декретировать, что должны думать и делать
миллионы людей, чем подвергнуть себя испытанию в борьбе
мнений между рациональным и иррациональным. Легче на-
стаивать на уважении и любви, предписанных законом, чем
завоевать дружбу человечным поведением. Легче продать свою
независимость за материальную обеспеченность, чем вести
самостоятельную жизнь, проникнутую сознанием ответствен-
ности, и быть господином самому себе. Удобнее диктовать
подчиненным их поведение, чем направлять это поведение
при уважении индивидуальности других. Поэтому жизнь при
диктатуре всегда кажется легче, чем при настоящей демокра-
тии. Поэтому удобный демократический лидер завидует дик-
татору и пытается подражать ему. Легко повторять общие
слова, говорить правду - трудно.
Поэтому тот, кто не верит в живое или потерял такую
веру, стал добычей тайного страха перед жизнью, порожда-
ющего диктатуру. Живое салю по себе <разумно>, но оно пре-
21
?S тся в У если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогнать страх- каким быал
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании. Галилей, а не Hepoнp Кр Тщ
Наполеон, Фрейд, а не Шикльгрубер создавали технику, б
родись с эпидемиями, изучали душевный мир, то есть обес-
печивали наше бытие. Другое всегда злоупотребляли успехами
великих для уничтожения жизни. Корни естественной наки
S I:T4"0 убже OKa3bIBaroTC гораздо сильнее,
какая бы то ни было фашистская идеологая сегодняшнего
дня и порождаемая ею шумиха, /ллдшпсш
Нью-Йорк, ноябрь 1940 г.
В.Р.
II.
БИОЛОГИЧЕСКОЕ
И СЕКСУАЛЬНАЯ НАУКА ФРЕЙДА
Моя только что охарактеризованная научная позиция фор-
мировалась в 1919-1921 гг. на Венском студенческом семинаре
по проблемам сексуальной науки. Никакая схема, ничье мнение
не управляло развитием моих взглядов. Следует исключить и ар-
гумент, согласно которому человек со странной биографией,
насыщенной комплексами, оказавшийся вне приличного об-
щества, намеревается навязать другим людям свои фантазии
о жизни. Верно, что моя предыдущая жизнь, бурная и богатая
опытом, дала мне возможность по-новому воспринимать факты,
своеобразие исследуемого материала и результаты, которые ос-
тавались закрытыми для других.
До вступления в октябре 1920 г. в Венское психоанали-
тическое объединение я приобрел многосторонние знания в
сексологии и психологии, а также в естественных науках и
натурфилософии. Это звучит нескромно, но скромность там,
где она не к месту, - не добродетель. Нет здесь и никакого
колдовства или особой <ловкости рук>. Изголодавшись от ни-
чегонеделания за четыре года первой мировой войны и будучи
одарен способностью учиться быстро, глубоко и систематически,
я бросался на все достойное изучения, что мне только по-
падалось. Я не особенно часто засиживался в кафе и разных
компаниях, уделял также мало внимания прогулкам или по-
тасовкам - обычному времяпрепровождению студентов.
С психоанализом я познакомился случайно. В 1919 г. во
время лекции по анатомии по аудитории передавали листок
с призывом создать кружок, цель которого - изучение сексо-
логических проблем. Я пришел на его заседание, где присут-
ствовали человек восемь молодых медиков, и услышал, что
сексологический семинар необходим, так как Венский уни-
верситет пренебрегает этим важным вопросом. Я регулярно по-
23
SS тся в гримас если У не дают проявиться. Став
гримасой, жизнь может только вызвать страх Поэтому лишь
в"3T способн0 прогаать страх- каким быT
в грядущие века в результате кровавых битв наш расшатав-
шийся мир, наука о жизни сильнее всей враждебности к
жизни, сильнее тирании. Галилей, а не Hepoнp Кр та
Наполеон, Фрейд, а не Шикльгрубер создавали технику, б?-
ролись с эпидемиями, изучали душевный мир, то есть обес-
печивали наше бытие.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109