— Ты хотела новый телевизор, а мне японский предлагают, с большим экраном, как в кино.
— Квартира важнее, — мечтательно вздохнув, сказала Нина. — А когда переедем, понадобится мебель, старой не хватит. Знаешь, я слышала, что на Комендантском аэродроме строятся дома новой серии с улучшенной планировкой. Есть даже квартиры на двух уровнях: внизу столовая, гостиная и кухня, а сверху — спальни и ванна. Сообщение, правда, плохое, но там скоро метро построят.
— Если отправим пароход вовремя, то хватит на два уровня, на мебель и на телевизор.
— Ты не шутишь? — спросила Нина.
— Хватит на все, только надо успеть к июню, — думая о том, как устроить дела на заводе, — сказал Горлов.
— Последнее время я совсем ничего не понимаю в твоих делах. Иногда я боюсь, ведь ты отвечаешь за людей, за деньги, и, бог знает, еще за что…
— Помнишь, осенью я решил переехать в Челябинск, а ты отговаривала. Ты теперь то же чувствуешь, что тогда?
— Тогда я точно знала, что тебе нельзя соглашаться, а теперь — нет. Теперь какая-то постоянная тревога. Сама себя уговариваю, что все хорошо, но ничего не могу с собой поделать. И не могу объяснить, будто ты стал каким-то чужим, ты не такой как раньше, и порой кажется, что ты меня разлюбил.
— Самое главное — успеть к июню. Сергей сегодня признался, что взял в долг очень много и мы все потеряем, если я не успею.
Ты успеешь, ты обязательно успеешь, — сказала Нина, и от ее уверенности Горлову стало легче.
Перед сном он взялся собирать вещи для командировки и, укладывая в сумку свитер, вдруг почувствовал запах ларисиных духов. Он поднес свитер к лицу и понял, что ошибся.
"Возьму ее с собой. Все равно она взяла отпуск, чтобы сделать в кухне ремонт, но и без нее сделают. Скажу Володе, чтобы присмотрел, пока меня нет, ему и делать особо нечего, — вдруг решил Горлов.
Маклер, о котором он говорил Нине, действительно был толковым. За два дня он нашел и снял для Ларисы именно то, что было нужно. Двухкомнатная квартира в «сталинском» доме с мебелью была на площади Победы, в Московском районе, совсем рядом с аэропортом. Она стоила очень дорого, но Горлов, не раздумывая, заплатил за год вперед.
4.5 Приказано выждать
Крючков назначил встречу не на Лубянке, а в Ясеневе, в своем прежнем кабинете. Видимо предстоял серьезный разговор, и Сурков предполагал, что в здании Центрального аппарата могли быть уши цэковских соглядатаев. Но могла быть и другая причина: председатель КГБ, возможно, хотел показать свое расположение, деликатно напомнить, что они были сослуживцами.
Войдя в просторный вестибюль, Сурков привычно огляделся. Все вокруг было так же, как десять или пятнадцать лет назад. Но проходя к лифту, Сурков заметил трещину в одной из мраморных плит, кнопки вызова сильно потерлись, а на ковровой дорожке местами виднелись проплешины.
— Я ведь провел здесь почти два года, — сказал он сопровождающему, но тот ничего не ответил, только вежливо склонил голову и улыбнулся. Сурков вдруг вспомнил свою работу в Лондоне. В саду загородной резиденции посольства был небольшой пруд, и по утрам над ним стлалась радужная дымка. Позже, когда начинало припекать солнце, туман исчезал и густая тень ложилась на припорошенную пылинками воду. Особенно хорошо было весной, и Сурков рано вставал, чтобы никого не встречать.
Холод, дожди и особый, лондонский туман случались часто, но Англия запомнилась Суркову сочной зеленью под безоблачным синим небом, и он вдруг подумал, что хорошо бы вернуться на загранработу, уехать от бесполезной сутолоки и нервотрепки. Соглашаясь возглавить Ленинградское управление, Сурков не ожидал, что эта работа окажется намного тяжелее прежней. Ох, хорошо бы уехать послом в какую-нибудь маленькую европейскую страну, например, в Швецию или Данию. Но, чтобы получить такое назначение необходимо перейти на партийную работу, а с его нынешней должности было только два пути: на повышение или на пенсию. Холодком кольнула мысль о личных счетах в зарубежных банках — не дай бог узнают. Тогда мог обрисоваться и третий путь, но о нем Сурков предпочел не думать.
«Да, нужно переходить в партаппарат и проситься секретарем Обкома в тихую область, где и слыхом не слыхивали о демократах и неформалах. А в Ленинграде — как на сковородке, как ни повернись, все равно припекает. С Ленинградом пора завязывать, там слишком жарено», — подумал Сурков.
Действительно, оперативная обстановка и решаемые задачи менялись так быстро, что он не успевал переориентировать сотрудников, а те работали по старинке и глухо ворчали, не понимая, что от них требуется. К тому же начальник Особой инспекции все чаще докладывал о случаях распития спиртного прямо в кабинетах Управления и сомнительных разговорах, которые вели между собой офицеры. Дисциплина падала, а вслед за ней ухудшалась эффективность. После скрупулезно подготовленной и бесславно проваленной спецоперации «Дымок» Управление не реализовало ни одного сколь-нибудь заметного активного мероприятия. Мешали еженедельно меняющиеся установки из Центра, по рукам и ногам вязал административный отдел Обкома, сотрудники которого обнаглели до того, что даже пытались влезать в оперативную работу. Исключением стало только пресечение предвыборного митинга, молниеносно проведенное по предложенному Беркесовым замыслу.
"Да, красивая получилась операция! Быстро, незаметно и эффективно. Этим оболтусам из «пятерки» еще учиться и учиться" — подумал Сурков, проходя в открытую сопровождающим дверь.
Крючков вышел из-за стола и, встретив Суркова посреди кабинета, по-дружески обнял.
— Радуюсь твоим успехам. Всюду, видишь ли, все не так, только у тебя порядок, — усаживая Суркова в низкое, мягкое кресло у журнального столика, говорил Крючков. — Вчера звонил твой Гидаспов, просил подтолкнуть твое присвоение. Ну и хвалил тебя без всякой меры так, что я, признаться, даже заинтересовался твоей последней операцией. Мне справку положили, но читать некогда, лучше расскажи коротенько, чтобы из первых рук.
— Разве это операция? Ни одной проломленной головы, ни одного ареста, и рассказывать особенно не о чем, — улыбнувшись, заговорил Сурков. — Ельцину за столом намекнули, что хорошо бы поддержать ленинградских демократов, напомнили о февральском приезде в Ленинград, как его встречали, как здорово работает самозванный комитет «Ельцина — в Президенты!» и прочее в том же духе.
— Раз обещал, значит, приеду! — просипел Ельцин и поднял рюмку: «За наших ленинградских товарищей!»
Выпили, и Борис Николаевич тут же забыл. Но слышали несколько человек, в том числе Коржаков. Так, что было кому подтвердить. А наша агентура сработала грамотно и четко, поэтому невесть откуда разнесшийся по Ленинграду слух о предстоящем приезде Ельцина имел надежное подтверждение.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140