Ленинградская интеллигенция стала протестовать. Поднялся шум и на Западе. Знаменитые ленинградцы, которых в свое время вынудили покинуть Родину начали кампанию в печати и по радио. Респектабельные «Монд», «Цайт», «Нью-Йорк ревью» уже успели опубликовать сообщения об очередном «ленинградском» деле.
Дело в том, что Константин Брусницын хорошо известен, как историк, критик и переводчик. Он более 20 лет занимается литературной работой, является членом Союза писателей СССР. С началом перестройки Брусницын стал публиковать в журналах и газетах и политическую публицистику, вошел в руководство ряда демократических общественных организаций, в частности — Ленинградского народного фронта. Трудно, невозможно поверить, что такой человек может быть тайным наркоманом!
Разумеется, ответить на этот вопрос могла бы простейшая судебно-медицинская экспертиза. Но следователь ее упорно не назначает, хотя Брусницын и его адвокат уже успели подать несколько ходатайств. И мы понимаем, почему. Ведь результаты экспертизы и камня на камне не оставят от выдвинутых против Брусницына и его жены обвинений.
Впрочем, для установления истины в деле Брусницына можно обойтись и без экспертиз. Достаточно признать, что при проведении обыска в протокол не были внесены все присутствовавшие при этом лица, в том числе упомянутый выше журналист П. Рубашкин. По его словам (соответствующие письменные объяснения вместе с жалобой адвоката С. Бородина, взявшего на себя защиту Брусницыных, мы направляем в Генеральную прокуратуру СССР — прим. ред.) протокол подписан только понятыми, а также сотрудниками милиции Ивановым и Арцыбулиным.
Других подписей под протоколом нет, в то время как в обыске участвовали как минимум пять сотрудников. Не дали подписать протокол и П.Рубашкину. Таким образом, при совершении обыска и выемке вещественных доказательств нарушены требования ст. 141 УПК РСФСР, нарушены столь грубо, что делает добытые следствием результаты юридически ничтожными, а задержание и арест Константина Брусницына абсолютно незаконными!
Тем временем в Ленинграде, откуда ни возьмись, стали распространяться слухи о том, что руководители ЛНФ замешаны в контрабанде антисоветской литературы, наркотиков и оружия, а деятельность их официально зарегистрированной общественной организации финансирует международная наркомафия.
Откуда же слухи? Из Обкома, вестимо! Из его идеологического отдела, лекторы которого и запускают волны лжи и клеветы через так называемую систему партполитпросвещения.
Редакция располагает копией письма Комиссии ленинградского ОК КПСС по вопросам анализа, прогнозирования и взаимодействия с политическими организациями подписанное сотрудником Обкома Н.В. Волконицким, в котором предвзято излагается дело Брусницына, а сам он без всякого суда и, добавим, при незавершенном следствии, именуется наркоманом, идеологическим диверсантом и агентом иностранных разведок.
Содержащиеся в материалах ОК КПСС сведения «о связи участников и руководителей неформальных политических объединений негативной (антисоветской) направленности» предназначено для «закрытого информирования пропагандистов и лекторов системы партийной учебы и повышения квалификации идеологического актива» — именно так сформулированы цели клеветнической фальшивки в письме исх. № 961-36-дсп от 09.01.90 г.
На инструктажах среди идеологически проверенных активистов фальсификаторы с партбилетами не стесняются в выборе аргументов и правдивости сообщаемых фактов. Их принцип: врать, как можно — никто проверять не будет. Ведь любое слово партии истинно потому, что оно верно!
Впрочем, у чувствующей свой близкий крах и вконец изолгавшейся партгосноменклатуры есть исполнительные и верные помощники — адепты щита и меча из Комитета госбезопасности. Это их холодными головами, горячими сердцами и чистыми руками совершены массовые репрессии, погублены миллионы ни в чем не повинных советских людей.
«Засветились» они и в деле Брусницына.
Нынешние наследники «железного Феликса» настолько уверены в собственной безнаказанности и неуязвимости, что даже не позаботились сменить машину. Как нам удалось установить, черная «Волга» с двумя антеннами на крыше (госномер 01-75-ЛЕБ), на которой приехали учинять обыск у Брусницыных неопознанные специалисты по «антисоветской литературе», числится за Управлением КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградской области.
Есть веские основания считать, что сотрудники милиции, арестовавшие Брусницына, на самом деле служат совсем в другом ведомстве и, судя по всему, не очень ладят с Законом. Разумеется, мы не можем сейчас установить, кто же все-таки инициировал уголовное преследование литератора Брусницына — милиция или КГБ, — и каким путем попал наркотик на книжную полку в его доме.
«Литературная газета» надеется на скорое и беспристрастное расследование приведенных здесь фактов. И эта надежда — не беспочвенна. Гласность в нашем обществе — это не только декларация, но и новая, очевидная для всех реалия эпохи перестройки.
P.S. Редакция «Литературной газеты» благодарит ленинградского журналиста П.А. Рубашкина за помощь при подготовке данной статьи.
2.16. Интродукция: Сердце генерала бъется ровно
Если бы народные приметы сбывались, то в это утро Горлову и Рубашкину пришлось бы чихать, не переставая. Их вспоминали, о них говорили и не где-нибудь, а в кабинете генерал-майора Суркова. Он, собственно, и говорил — остальные слушали, оправдывались и обещали.
Надо заметить, Алексей Анатольевич Сурков был необыкновенным человеком. Начальником ленинградского УКГБ он стал, ни дня не проработав в партийных органах, что было редким, чуть ли не единственным случаем в городе трех революций. Правда, за плечами было почти двадцать лет загранработы, из которых больше семи он был разведчиком-нелегалом в ЮАР, Индии и Сингапуре.
По ни разу не подкачавшей легенде Сурков выдавал себя за собственного корреспондента «Ньюс оф Уинстон-Салем», якобы издававшейся в одноименном городке американского штата Северная Каролина.
Впрочем, газета действительно выходила еженедельно и даже имела несколько десятков подписчиков. Куда девались остатки тиража в четыре тысячи двадцать пять экземпляров никто не знал.
Дислокация газеты была выбрана с умом и, как обнаружил Сурков, с идеальным знанием человеческой психологии. Любой встречный — от полуграмотного индуса до подозрительных пресс-аташе из европейских посольств — услышав название его газеты, тут же вспоминал всемирно известные сигареты и никогда не задавал Суркову вопросов о его происхождении. Тем более, что языком он владел, как родным, говорил с натуральным североамериканским акцентом, имел настоящий американский диплом об окончании высшей школы штата Нью-Йорк, куда был отдан отцом, работавшим шофером в советских посольствах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140
Дело в том, что Константин Брусницын хорошо известен, как историк, критик и переводчик. Он более 20 лет занимается литературной работой, является членом Союза писателей СССР. С началом перестройки Брусницын стал публиковать в журналах и газетах и политическую публицистику, вошел в руководство ряда демократических общественных организаций, в частности — Ленинградского народного фронта. Трудно, невозможно поверить, что такой человек может быть тайным наркоманом!
Разумеется, ответить на этот вопрос могла бы простейшая судебно-медицинская экспертиза. Но следователь ее упорно не назначает, хотя Брусницын и его адвокат уже успели подать несколько ходатайств. И мы понимаем, почему. Ведь результаты экспертизы и камня на камне не оставят от выдвинутых против Брусницына и его жены обвинений.
Впрочем, для установления истины в деле Брусницына можно обойтись и без экспертиз. Достаточно признать, что при проведении обыска в протокол не были внесены все присутствовавшие при этом лица, в том числе упомянутый выше журналист П. Рубашкин. По его словам (соответствующие письменные объяснения вместе с жалобой адвоката С. Бородина, взявшего на себя защиту Брусницыных, мы направляем в Генеральную прокуратуру СССР — прим. ред.) протокол подписан только понятыми, а также сотрудниками милиции Ивановым и Арцыбулиным.
Других подписей под протоколом нет, в то время как в обыске участвовали как минимум пять сотрудников. Не дали подписать протокол и П.Рубашкину. Таким образом, при совершении обыска и выемке вещественных доказательств нарушены требования ст. 141 УПК РСФСР, нарушены столь грубо, что делает добытые следствием результаты юридически ничтожными, а задержание и арест Константина Брусницына абсолютно незаконными!
Тем временем в Ленинграде, откуда ни возьмись, стали распространяться слухи о том, что руководители ЛНФ замешаны в контрабанде антисоветской литературы, наркотиков и оружия, а деятельность их официально зарегистрированной общественной организации финансирует международная наркомафия.
Откуда же слухи? Из Обкома, вестимо! Из его идеологического отдела, лекторы которого и запускают волны лжи и клеветы через так называемую систему партполитпросвещения.
Редакция располагает копией письма Комиссии ленинградского ОК КПСС по вопросам анализа, прогнозирования и взаимодействия с политическими организациями подписанное сотрудником Обкома Н.В. Волконицким, в котором предвзято излагается дело Брусницына, а сам он без всякого суда и, добавим, при незавершенном следствии, именуется наркоманом, идеологическим диверсантом и агентом иностранных разведок.
Содержащиеся в материалах ОК КПСС сведения «о связи участников и руководителей неформальных политических объединений негативной (антисоветской) направленности» предназначено для «закрытого информирования пропагандистов и лекторов системы партийной учебы и повышения квалификации идеологического актива» — именно так сформулированы цели клеветнической фальшивки в письме исх. № 961-36-дсп от 09.01.90 г.
На инструктажах среди идеологически проверенных активистов фальсификаторы с партбилетами не стесняются в выборе аргументов и правдивости сообщаемых фактов. Их принцип: врать, как можно — никто проверять не будет. Ведь любое слово партии истинно потому, что оно верно!
Впрочем, у чувствующей свой близкий крах и вконец изолгавшейся партгосноменклатуры есть исполнительные и верные помощники — адепты щита и меча из Комитета госбезопасности. Это их холодными головами, горячими сердцами и чистыми руками совершены массовые репрессии, погублены миллионы ни в чем не повинных советских людей.
«Засветились» они и в деле Брусницына.
Нынешние наследники «железного Феликса» настолько уверены в собственной безнаказанности и неуязвимости, что даже не позаботились сменить машину. Как нам удалось установить, черная «Волга» с двумя антеннами на крыше (госномер 01-75-ЛЕБ), на которой приехали учинять обыск у Брусницыных неопознанные специалисты по «антисоветской литературе», числится за Управлением КГБ СССР по Ленинграду и Ленинградской области.
Есть веские основания считать, что сотрудники милиции, арестовавшие Брусницына, на самом деле служат совсем в другом ведомстве и, судя по всему, не очень ладят с Законом. Разумеется, мы не можем сейчас установить, кто же все-таки инициировал уголовное преследование литератора Брусницына — милиция или КГБ, — и каким путем попал наркотик на книжную полку в его доме.
«Литературная газета» надеется на скорое и беспристрастное расследование приведенных здесь фактов. И эта надежда — не беспочвенна. Гласность в нашем обществе — это не только декларация, но и новая, очевидная для всех реалия эпохи перестройки.
P.S. Редакция «Литературной газеты» благодарит ленинградского журналиста П.А. Рубашкина за помощь при подготовке данной статьи.
2.16. Интродукция: Сердце генерала бъется ровно
Если бы народные приметы сбывались, то в это утро Горлову и Рубашкину пришлось бы чихать, не переставая. Их вспоминали, о них говорили и не где-нибудь, а в кабинете генерал-майора Суркова. Он, собственно, и говорил — остальные слушали, оправдывались и обещали.
Надо заметить, Алексей Анатольевич Сурков был необыкновенным человеком. Начальником ленинградского УКГБ он стал, ни дня не проработав в партийных органах, что было редким, чуть ли не единственным случаем в городе трех революций. Правда, за плечами было почти двадцать лет загранработы, из которых больше семи он был разведчиком-нелегалом в ЮАР, Индии и Сингапуре.
По ни разу не подкачавшей легенде Сурков выдавал себя за собственного корреспондента «Ньюс оф Уинстон-Салем», якобы издававшейся в одноименном городке американского штата Северная Каролина.
Впрочем, газета действительно выходила еженедельно и даже имела несколько десятков подписчиков. Куда девались остатки тиража в четыре тысячи двадцать пять экземпляров никто не знал.
Дислокация газеты была выбрана с умом и, как обнаружил Сурков, с идеальным знанием человеческой психологии. Любой встречный — от полуграмотного индуса до подозрительных пресс-аташе из европейских посольств — услышав название его газеты, тут же вспоминал всемирно известные сигареты и никогда не задавал Суркову вопросов о его происхождении. Тем более, что языком он владел, как родным, говорил с натуральным североамериканским акцентом, имел настоящий американский диплом об окончании высшей школы штата Нью-Йорк, куда был отдан отцом, работавшим шофером в советских посольствах.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140