По ряду вскрытых фактов использования государственного оборудования и техники УКГБ по Ленинграду и Ленинградской области совместно с Горпрокуратурой возбуждены и расследуются уголовные дела.
В связи с необходимостью пресечения противозаконных действий неформальных групп и общественных объединений негативной направленности, а также некоторых кандидатов в депутаты, отдельных граждан и групп граждан Обком КПСС предлагает усилить контроль за использованием государственного оборудования и техники на предприятиях, в организациях и учреждениях, а также в кооперативах, в других негосударственных и общественных структурах, а также за ведомственными печатными изданиями и работой местных студий радиовещания.
Персональную ответственность за проведение соответствующих мероприятий и своевременную отчетность возложить на секретарей райкомов (горкомов) и первичных парторганизаций по идеологическим вопросам.
Заведующий сектором ОК КПСС Н.Волконицкий.
— А мне какое дело? — дочитав, пожал плечами Горлов и остался доволен своей невозмутимостью. «Так, вот чем занимается муж Ларисы», — подумал он.
— Считаешь, нет никакого дела? — прищурился Лахарев.
— Я отъеду после обеда часа на два. Не возражаешь? — сделав вид, что не расслышал, спросил Горлов.
— Опять в кооператив?
— Там кое-что привезли. Нужно обеспечить учет и усилить контроль, как партия учит. Чтобы хорошие люди потребляли по потребностям! — объяснил Горлов. — Ты ведь хороший человек, Слава. Будешь отпираться, ни за что не поверю.
— Что привезли? — заинтересовался Лахарев, но тут же нахмурился. — За помощь я, конечно, благодарен, но отпустить тебя не могу. Есть вопрос.
— Давай решим твой вопрос по быстрому и поеду. Дел — невпроворот, — удивленно сказал Горлов. Обычно Лахарев ему не мешал, даже помогал, за что регулярно получал подарки, коробки с продуктами. Несколько раз Горлов передавал ему деньги в заклеенных конвертах, помня наставления Цветкова: «Нельзя жадничать на тыле, тыл нужен прочный, железобетонный тыл».
— Касательно машбюро, которое ты организовал — все ясно. Разговоры ни к чему: я знаю, и ты знаешь, что я знаю. Плохо то, что вот-вот узнают другие, а новый скандал никому не нужен, — сказал Лахарев. — Но есть выход. Меня из райкома достают: надо помочь их кандидатам. Вот я и придумал: пусть твои девицы печатают листовки и прочую дребедень для райкома. Я Котову звонил советоваться: он не возражает, даже поддерживает, просил привет тебе передать и напомнить про вступление в партию. Сказал, что лично обеспечит.
— Хочешь, чтобы про нас такое же написали? — Горлов показал на лежавшее сверху письмо Обкома.
— Мы же не для себя! Кто нас обидит, если мы выполняем задание райкома, тот и дня не проживет, — взмахнул руками Лахарев.
— Нет, я — пас! — решительно сказал Горлов.
— Зря ты так, Боря. Вспомни, сколько раз я тебя прикрывал? А был ли случай, когда отказывал? Верно, не было! — заметив, что Горлов засомневался, воскликнул Лахарев. — А теперь, когда я прошу помочь, ты отказываешься? Это — не по-товарищески.
Горлов понимал, что Лахарев по-своему прав. «Черт с ними, рабский труд не производителен, много не наработаем», — подумал он.
— Но с одним условием: задание будешь давать ты, как начальник отдела, — поупиравшись еще немного, в конце концов согласился Горлов.
— Я знал, что ты не подведешь, — обрадовался Лахарев. — Прошу только об одном: об этом деле никому ни слова.
Час спустя Горлов безуспешно успокаивал рассвирепевшего Рубашкина.
— И нашим, и вашим! Неужели ты не понимаешь, что это предательство? — возмущался тот.
— Велика беда! Подумаешь, отпечатаем сотни две листовок. Больше не успеем — до выборов осталось с гулькин хвост, — оправдывался Горлов. — Эти листовки ничего не решат.
— Твои — не решат, но, ведь, и другие будут печатать!
— Я за других не отвечаю, — возразил Горлов. — Но непонятно, почему коммуняки решили заранее уйти в подполье? Все типографии в их распоряжении, а они наших девочек за пишмашинки сажают.
— Действительно непонятно, — Рубашкин замолчал, но через минуту вдруг воскликнул: — Хотят под независимых сработать! Иначе не объяснить.
— Как — под независимых? — спросил Горлов.
— Некоторых кандидатов обкомовцы не хотят официально поддерживать, чтобы не прокатили. Но по сути — это их люди, только замаскированные. Если для таких «подснежников» будут разносить отпечатанные в типографиях листовки, то все догадаются, откуда ветер дует. А раз материалы самодельные, то, значит, кандидат от демократов, и, уж во всяком случае, не от коммуняк!
— Звучит правдоподобно, — согласился Горлов. — Но, твоих «подснежников» можно легко вычислить. Сам говорил, что у Народного фронта почти на каждом предприятии есть свои люди.
— Есть-то они есть, да трудно их организовать. Вот, если бы у нас был свой маленький КГБ, проблем бы не возникло. Отдал приказ и спокойно жди, когда придут донесения, — усмехнулся Рубашкин.
— А потом аналитики завели компьютер и список готов, — подхватил Горлов.
— Проще выступать против всех кандидатов, кого не выдвинули «Демвыборы-90» или Народный фронт. Будем валить всех подряд, тогда и «подснежники» не пройдут.
— Иными словами: кто не с нами, тот против нас? — спросил Горлов.
— При всем обилии идей, другого разумного пути нет.
— Тебя не смущает, что придется выступать против множества приличных и порядочных людей, которые идут на выборы сами по себе?
— Не смущает! На войне, как на войне — без жертв и ошибок не победить. Сегодня вечером поставлю вопрос на Координационном совете, — уверенно заключил Рубашкин.
Горлов собрался уходить, он уже давно собирался погулять вечером с Никитой, но вдруг позвонила Лариса.
— Я ушла от мужа, — не поздоровавшись, сказала она.
— Где же ты будешь жить? — спросил Горлов первое, что пришло на ум, и махнул рукой Рубашкину, чтобы не мешал.
— Пару дней переночую в профилактории, потом что-нибудь придумаю, — ее веселый голос показался Горлову неестественным, будто она специально старается.
— Мы недавно сняли квартиру, чтобы не связываться с гостиницами. Приезжай, я дам ключи, и кто-нибудь проводит.
— Я хочу, чтобы ты проводил, — сказала Лариса.
— Сегодня не получится, — взглянув на нетерпеливо дергающегося Рубашкина, сказал Горлов. — Дел по горло, и уже поздно. Давай, я Володю пошлю, он довезет и все покажет.
— Пожалуй, нет. Я уже в Пулково. День был тяжелым, устала. Отложим до завтра, — ее голос вдруг стал тихим и каким-то тусклым.
— А что случилось? Почему ты вдруг решила? — спохватился Горлов.
— Долго рассказывать. Все мерзко и гадко, и лягу спать. Надо пережить, а завтра поговорим.
Горлов подумал, что все же нужно поехать, но Лариса, не договорив, повесила трубку.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140