готовый к молнии в тёмной груди и к лучу искупительного света,
чреватый молниями, которые говорят Да и смеются, готовый к пророческим
молниеносным лучам,
но блажен, кто так чреват! И поистине, кто должен некогда зажечь
свет будущего, тому приходится долго висеть, как тяжёлая туча, на вершине
скалы!
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения!
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
2
Если гнев мой некогда разрушал могилы, сдвигал пограничные столбы и
скатывал старые, разбитые скрижали в отвесную пропасть,
Если насмешка моя некогда сметала, как сор, истлевшие слова и я
приходил, как метла для пауковкрестовиков и как очистительный ветер для
старых удушливых склепов,
Если некогда сидел я, ликуя, на месте, где были погребены старые
боги, благословляя мир, любя мир, возле памятников старых клеветников на
мир:
ибо даже церкви и могилы Бога люблю я, когда небо смотрит ясным оком
сквозь разрушенные своды их; я люблю сидеть, подобно траве и красному маку,
на развалинах церквей,
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения?
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
3
Если некогда дыхание снисходило на меня от дыхания творческого и от
той небесной необходимости, что принуждает даже случайности водить звёздные
хороводы,
Если некогда смеялся я смехом созидающей молнии, за которой, гремя,
но с покорностью следует долгий гром действия,
Если некогда за столом богов на земле играл я в кости с богами, так
что земля содрогалась и трескалась, изрыгая огненные реки,
ибо земля есть стол богов, дрожащий от новых творческих слов и от
шума игральных костей,
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения?
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
4
Если некогда одним глотком опорожнял я пенящийся кубок с пряною
смесью, где хорошо смешаны все вещи,
Если некогда рука моя подливала самое дальнее к самому близкому, и
огонь к духу, радость к страданию и самое худшее к самому лучшему,
Если и сам я крупица той искупительной соли, которая заставляет все
вещи хорошо смешиваться в кубковой смеси,
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения?
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
5
Если я люблю море и всё, что похоже на море, и больше всего, когда
оно гневно противоречит мне,
Если есть во мне та радость искателя, что гонит корабль к ещё не
открытому, если есть в моей радости радость мореплавателя,
Если некогда восклицало ликование моё: берег исчез теперь спали с
меня последние цепи
беспредельность шумит вокруг меня, где-то вдали блестит мне
пространство и время, ну что ж! вперёд! старое сердце!
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения?
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
6
Если добродетель моя добродетель танцора, и часто прыгал я обеими
ногами в золотисто-изумрудный восторг;
Если злоба моя смеющаяся злоба, живущая под кустами роз и под
изгородью из лилий:
ибо в смехе всё злое собрано вместе, но признано священным и
оправдано своим собственным блаженством
И если в том альфа и омега моя, чтобы всё тяжёлое стало лёгким,
всякое тело танцором, всякий дух птицею; и поистине, в этом альфа и омега
моя!
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения?
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
7
Если некогда простирал я тихие небеса над собою и летал на
собственных крыльях в собственные небеса;
Если я плавал, играя, в глубокой светлой дали, и прилетала
птица-мудрость свободы моей:
ибо так говорит птица-мудрость: Знай, нет ни верха, ни низа!
Бросайся повсюду, вверх и вниз, ты, лёгкий! Пой! перестань говорить!
разве все слова не созданы для тех, кто запечатлён тяжестью? Не
лгут ли все слова тому, кто лёгок! Пой! перестань говорить!
О, как не стремиться мне страстно к Вечности и к брачному кольцу
колец к кольцу возвращения?
Никогда ещё не встречал я женщины, от которой хотел бы иметь я детей,
кроме той женщины, что люблю я: ибо я люблю тебя, о Вечность!
Ибо я люблю тебя, о Вечность!
ЧАСТЬ ЧЕТВЁРТАЯ, И ПОСЛЕДНЯЯ
Ах, где в мире совершалось больше безумия, как не среди
сострадательных? И что в мире причиняло больше страдания, как не безумие
сострадательных?
Горе всем любящим, у которых нет более высокой вершины, чем
сострадание их!
Так говорил однажды мне дьявол: Даже у Бога есть свой ад это любовь
его к людям .
И недавно я слышал, как говорил он такие слова: Бог мёртв; из-за
сострадания своего к людям умер Бог .
Так говорил Заратустра
Жертва медовая
И снова бежали месяцы и годы над душой Заратустры, и он не замечал
их; но волосы его побелели. Однажды, когда он сидел на камне перед пещерой
своей и молча смотрел вдаль ибо отсюда далеко видно было море поверх
вздымавшихся пучин, звери его задумчиво ходили вокруг него и наконец
остановились перед ним.
О Заратустра, сказали они, не высматриваешь ли ты счастья своего?
Что мне до счастья! отвечал он. Я давно уже не стремлюсь к счастью, я
стремлюсь к своему делу . О Заратустра, снова заговорили звери, это
говоришь ты, как тот, кто пресыщен добром. Разве не лежишь ты в лазоревом
озере счастья? Плуты, отвечал Заратустра, улыбаясь, как удачно выбрали вы
сравнение! Но вы знаете также, что счастье моё тяжело и не похоже на
подвижную волну: оно гнетёт меня и не отстаёт от меня, прилипнув, как
расплавленная смола .
Тогда звери продолжали задумчиво ходить вокруг него и затем снова
остановились перед ним. О Заратустра, сказали они, так вот почему ты сам
становишься всё желтее и темнее, хотя волосы твои хотят казаться белыми,
похожими на лён?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75