Иногда последова-
тельность всего из двух замечаний открывает путь для
понимания, при условии, конечно, что второе замечание
не является детищем рассудка, а возникло спонтанно.
Например, пациент пришел на психоанализ, чувствуя
усталость и беспокойство, и его первые ассоциации бы-
ли непродуктивными. Прошлой ночью он выпивал. Я
спросила его, было ли у него похмелье, на что он отве-
чал отрицательно. Предыдущий сеанс был очень про-
дуктивным, ибо он высветил тот факт, что пациент бо-
326
ялся брать на себя ответственность, так как его крайне
страшила возможная неудача. Тогда я спросила его, уж
не хочет ли он почивать на своих лаврах. При этом у
него возникло воспоминание о том, как мать <таскала>
его по музеям, и о его скуке и раздражении. Эта ассо-
циация была единственной весьма <говорящей>. Она
явилась частично реакцией на мое замечание о его по-
чивании на лаврах. Я была такой же плохой, как и его
мать, толкая его от одной проблемы к другой. (Такая
реакция была типичной для него, потому что он чрез-
мерно чувствительно реагировал на все, что имело хоть
малейшее сходство с принуждением, хотя в то же са-
мое время он испытывал внутренний запрет, мешавший
ему работать над решением проблем по собственной
инициативе.) Осознав свое раздражение ко мне и ак-
тивное нежелание продолжать двигаться дальше, он по-
чувствовал себя свободным выразить другое чувство,
подобное тому, которое возникало после очередного
посещения музея, только более глубокое, так как, по
его мнению, психоаналитик старался дать ему возмож-
ность видеть одну неудачу за другой. Этой ассоциацией
он невольно подхватил нить предыдущего сеанса, кото-
рый и обнаружил его чрезмерную чувствительность к
неудаче. Это означало тщательную проработку преды-
дущих данных, ибо показывало, что для пациента любой
фактор его личности, который мешал ему действовать
эффективно и беспрепятственно, означал <неудачу>.
Посредством этого замечания пациент обнаружил одно
из своих основных сопротивлений психоанализу.
Тот же пациент пришел в другой раз, чувствуя себя
подавленным. Накануне вечером он встретил друга, ко-
торый рассказал ему о своем восхождении на гору Пиз-
Палу в Швейцарии. Этот рассказ пробудил в нем вос-
поминание о посещении Швейцарии. Когда-то и он меч-
тал взобраться на эту гору, но она постоянно была оку-
тана туманом. Ему пришлось отказаться от своей затеи.
Тогда он был взбешен, И прошлой ночью почувствовал,
как старое бешенство вновь поднялось в нем. Он лежал
без сна несколько часов, строя планы осуществления
этого своего желания; он думал о том, как преодолеть
все препятствия, связанные с войной, нехваткой денег
и времени. Даже во сне его ум продолжал бороться с
препятствиями, стоящими на его пути. Проснулся он по-
Г27
давленным. Во время психоанализа ему пришла на ум
явно не относившаяся к делу картина предместий одно-
го из маленьких городков на Среднем Западе, который
был для него миниатюрным воплощением серости, од-
нообразия и запущенности. Этот образ выражал те чув-
ства, которые он испытывал в тот момент к жизни. Но
какая здесь была связь? Жизнь казалась ему опусто-
шенной, потому что он не мог взобраться на Пиз-Палу?
Действительно, тогда, во время своего пребывания в
Швейцарии, он страстно желал взобраться на эту гору,
но фрустрация этого конкретного желания едва ли мог-
ла быть объяснением. Альпинизм не был его страстью.
Очевидно, что не Пиз-Палу беспокоила его. Когда он
успокоился, то осознал, что не будет теперь даже и
пытаться взойти на эту гору. Пробуждение этого швей-
царского переживания означало что-то намного более
острое. Это переживание поколебало его иллюзорную
веру в то, что если он направит свою волю на достиже-
ние чего-нибудь, то непременно будет способен добить-
ся этого. Любое непреодолимое препятствие означало
для него фрустрацию его силы воли, даже если оно бы-
ло настолько не в его власти, как тот туман в горах.
Ассоциации, касающиеся заброшенных окраин одного
из провинциальных городков на Среднем Западе, ука-
зывали на непомерно важное значение, которое он при-
давал своей вере в абсолютную силу воли. Эта ассоци-
ация означала, что жизнь невозможна для него без этой
веры.
Повторяющиеся темы или последовательности в ма-
териале, предоставляемые пациентом, особенно полез-
ны для понимания. Если ассоциации всегда заканчива-
ются на подразумеваемом свидетельстве того, что паци-
ент имеет превосходящий других интеллект или здра-
вый смысл или в общем является личностью далеко не
заурядной, то психоаналитик начинает понимать, что ве-
ра пациента в обладание всеми этими качествами имеет
для него первостепенное эмоциональное значение. Па-
циент, который не теряет ни одной возможности, чтобы
продемонстрировать вред, причиненный ему психоана-
лизом, приведет психоаналитика к гипотезам, отличным
от тех, которые он выдвигает в том случае, если пациент
не теряет ни одной возможности, чтобы подчеркнуть
свое улучшение. Если бы в предыдущем примере демон
страции ухудшения совпадали с повторяющимися сооб-
щениями о том, что с ним обошлись несправедливо,
обидели или же сделали своей жертвой, психоаналитик
начал бы наблюдать за теми внутренними факторами,
которые могли бы объяснить, почему он воспринимает
значительную часть жизни именно таким образом, а
также за теми следствиями, которые вытекают из тако-
го отношения. Повторяющиеся темы, так как они обна-
руживают типичные реакции, также дают ключ для по-
нимания того, почему переживания пациента часто сле-
дуют определенному стереотипному образцу, напри-
мер, он часто с энтузиазмом начинает какое-то дело, но
вскоре его бросает; или почему его частые ссоры с
друзьями в основе своей так похожи.
Психоаналитик найдет также ценные ключи к пони-
манию и во внутренних противоречиях пациента, кото-
рые имеют тенденцию обнаруживаться в той мере, в
которой они присутствуют в структуре пациента. То же
самое справедливо и относительно преувеличений, та-
ких, как реакции благодарности, стыда, подозрения, яв-
но несоразмерные вызвавшему их раздражителю. Та-
кой избыточный аффект всегда сигнализирует о скры-
той проблеме и ведет психоаналитика к поискам того
эмоционального значения, которое данный раздражи-
тель имеет для пациента.
Сновидения и фантазии также представляют огром-
ную ценность как средства, помогающие достичь пони-
мания. Так как они являются относительно прямым вы-
ражением бессознательных чувств и стремлений, они
могут открыть пути для понимания, которые в против-
ном случае едва ли видны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
тельность всего из двух замечаний открывает путь для
понимания, при условии, конечно, что второе замечание
не является детищем рассудка, а возникло спонтанно.
Например, пациент пришел на психоанализ, чувствуя
усталость и беспокойство, и его первые ассоциации бы-
ли непродуктивными. Прошлой ночью он выпивал. Я
спросила его, было ли у него похмелье, на что он отве-
чал отрицательно. Предыдущий сеанс был очень про-
дуктивным, ибо он высветил тот факт, что пациент бо-
326
ялся брать на себя ответственность, так как его крайне
страшила возможная неудача. Тогда я спросила его, уж
не хочет ли он почивать на своих лаврах. При этом у
него возникло воспоминание о том, как мать <таскала>
его по музеям, и о его скуке и раздражении. Эта ассо-
циация была единственной весьма <говорящей>. Она
явилась частично реакцией на мое замечание о его по-
чивании на лаврах. Я была такой же плохой, как и его
мать, толкая его от одной проблемы к другой. (Такая
реакция была типичной для него, потому что он чрез-
мерно чувствительно реагировал на все, что имело хоть
малейшее сходство с принуждением, хотя в то же са-
мое время он испытывал внутренний запрет, мешавший
ему работать над решением проблем по собственной
инициативе.) Осознав свое раздражение ко мне и ак-
тивное нежелание продолжать двигаться дальше, он по-
чувствовал себя свободным выразить другое чувство,
подобное тому, которое возникало после очередного
посещения музея, только более глубокое, так как, по
его мнению, психоаналитик старался дать ему возмож-
ность видеть одну неудачу за другой. Этой ассоциацией
он невольно подхватил нить предыдущего сеанса, кото-
рый и обнаружил его чрезмерную чувствительность к
неудаче. Это означало тщательную проработку преды-
дущих данных, ибо показывало, что для пациента любой
фактор его личности, который мешал ему действовать
эффективно и беспрепятственно, означал <неудачу>.
Посредством этого замечания пациент обнаружил одно
из своих основных сопротивлений психоанализу.
Тот же пациент пришел в другой раз, чувствуя себя
подавленным. Накануне вечером он встретил друга, ко-
торый рассказал ему о своем восхождении на гору Пиз-
Палу в Швейцарии. Этот рассказ пробудил в нем вос-
поминание о посещении Швейцарии. Когда-то и он меч-
тал взобраться на эту гору, но она постоянно была оку-
тана туманом. Ему пришлось отказаться от своей затеи.
Тогда он был взбешен, И прошлой ночью почувствовал,
как старое бешенство вновь поднялось в нем. Он лежал
без сна несколько часов, строя планы осуществления
этого своего желания; он думал о том, как преодолеть
все препятствия, связанные с войной, нехваткой денег
и времени. Даже во сне его ум продолжал бороться с
препятствиями, стоящими на его пути. Проснулся он по-
Г27
давленным. Во время психоанализа ему пришла на ум
явно не относившаяся к делу картина предместий одно-
го из маленьких городков на Среднем Западе, который
был для него миниатюрным воплощением серости, од-
нообразия и запущенности. Этот образ выражал те чув-
ства, которые он испытывал в тот момент к жизни. Но
какая здесь была связь? Жизнь казалась ему опусто-
шенной, потому что он не мог взобраться на Пиз-Палу?
Действительно, тогда, во время своего пребывания в
Швейцарии, он страстно желал взобраться на эту гору,
но фрустрация этого конкретного желания едва ли мог-
ла быть объяснением. Альпинизм не был его страстью.
Очевидно, что не Пиз-Палу беспокоила его. Когда он
успокоился, то осознал, что не будет теперь даже и
пытаться взойти на эту гору. Пробуждение этого швей-
царского переживания означало что-то намного более
острое. Это переживание поколебало его иллюзорную
веру в то, что если он направит свою волю на достиже-
ние чего-нибудь, то непременно будет способен добить-
ся этого. Любое непреодолимое препятствие означало
для него фрустрацию его силы воли, даже если оно бы-
ло настолько не в его власти, как тот туман в горах.
Ассоциации, касающиеся заброшенных окраин одного
из провинциальных городков на Среднем Западе, ука-
зывали на непомерно важное значение, которое он при-
давал своей вере в абсолютную силу воли. Эта ассоци-
ация означала, что жизнь невозможна для него без этой
веры.
Повторяющиеся темы или последовательности в ма-
териале, предоставляемые пациентом, особенно полез-
ны для понимания. Если ассоциации всегда заканчива-
ются на подразумеваемом свидетельстве того, что паци-
ент имеет превосходящий других интеллект или здра-
вый смысл или в общем является личностью далеко не
заурядной, то психоаналитик начинает понимать, что ве-
ра пациента в обладание всеми этими качествами имеет
для него первостепенное эмоциональное значение. Па-
циент, который не теряет ни одной возможности, чтобы
продемонстрировать вред, причиненный ему психоана-
лизом, приведет психоаналитика к гипотезам, отличным
от тех, которые он выдвигает в том случае, если пациент
не теряет ни одной возможности, чтобы подчеркнуть
свое улучшение. Если бы в предыдущем примере демон
страции ухудшения совпадали с повторяющимися сооб-
щениями о том, что с ним обошлись несправедливо,
обидели или же сделали своей жертвой, психоаналитик
начал бы наблюдать за теми внутренними факторами,
которые могли бы объяснить, почему он воспринимает
значительную часть жизни именно таким образом, а
также за теми следствиями, которые вытекают из тако-
го отношения. Повторяющиеся темы, так как они обна-
руживают типичные реакции, также дают ключ для по-
нимания того, почему переживания пациента часто сле-
дуют определенному стереотипному образцу, напри-
мер, он часто с энтузиазмом начинает какое-то дело, но
вскоре его бросает; или почему его частые ссоры с
друзьями в основе своей так похожи.
Психоаналитик найдет также ценные ключи к пони-
манию и во внутренних противоречиях пациента, кото-
рые имеют тенденцию обнаруживаться в той мере, в
которой они присутствуют в структуре пациента. То же
самое справедливо и относительно преувеличений, та-
ких, как реакции благодарности, стыда, подозрения, яв-
но несоразмерные вызвавшему их раздражителю. Та-
кой избыточный аффект всегда сигнализирует о скры-
той проблеме и ведет психоаналитика к поискам того
эмоционального значения, которое данный раздражи-
тель имеет для пациента.
Сновидения и фантазии также представляют огром-
ную ценность как средства, помогающие достичь пони-
мания. Так как они являются относительно прямым вы-
ражением бессознательных чувств и стремлений, они
могут открыть пути для понимания, которые в против-
ном случае едва ли видны.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148