Подо-
бным же образом и пациент, несмотря на все его луч-
шие намерения и стремление к сотрудничеству, стано-
вится непродуктивным, как только его усилия наталки-
ваются на некоторое <сопротивление>, Но чем более
часты периоды, когда он в состоянии свободно выра-
жать себя, чем больше от может биться над разрешени-
ем своих собственных проблем, тем большее значение
имеет совместная работа пациента и аналитика.
Я часто говорила своим пациентам, что в идеале ана-
литик должен быть всего лишь проводником в их тяж-
227
ком восхождении в гору, указывающим, какой путь це-
лесообразнее избрать, а какого избегать. Чтобы быть
точной, следует добавить, что аналитик - это провод-
ник, который и сам не совсем уверен в маршруте, по-
тому что, каким бы опытным покорителем вершин он ни
был, именно на эту гору он еще не взбирался. В силу
этого тем более желательна собственная продуктивная
психологическая работа пациента. Едва ли будет пре-
увеличением сказать, что помимо компетентности ана-
литика именно собственная творческая активность па-
циента определяет как продолжительность, так и ре-
зультат анализа.
Значение психологической работы пациента в анали-
тической терапии часто обнаруживается в тех случаях,
когда по той или иной причине анализ прерван или за-
кончен в тот момент, когда пациент еще находится в
плохом состоянии. И пациент, и аналитик не удовлетво-
рены достигнутым продвижением, но по прошествии
некоторого времени (без дополнительного анализа) они
могут быть приятно удивлены значительным и стойким
улучшением здоровья пациента. Если тщательное иссле-
дование не указывает на какое-либо изменение обсто-
ятельств в его жизни, объясняющих данное улучшение,
возможно, будет справедливо считать его отсроченным
результатом психоанализа,
Такого рода отсроченный эффект, однако, не легко
объяснить. Он может быть обусловлен многими причи-
нами. Предыдущая работа могла дать возможность па-
циенту провести такое точное самонаблюдение, что он
теперь более, чем раньше, становится убежден в суще-
ствовании неких сил, вносящих внутренний разлад, или
даже оказывается способным открыть в себе новые
факторы. Или, возможно, он воспринимал любое пред-
положение, сделанное психоаналитиком, как чуждое
вторжение и думал, что может легче достичь проникно-
вения в суть своих проблем, если такое понимание бу-
дет результатом его собственного открытия. Или же,
если в основе его затруднений лежала навязчивая по-
требность превосходить других и одерживать над ними
верх, он может оказаться не в состоянии дать аналити-
ку возможность испытать удовлетворение от успешно
проделанной работы и сможет почувствовать себя луч-
ше, только когда психоаналитик <уйдет со сцены>. На-
конец, необходимо помнить, что отсроченные по време-
ни реакции имеют место и во многих других ситуациях:
обычно спустя определенное время мы понимаем дей-
ствительный смысл шутки или замечания, сделанного
при разговоре.
Какими бы различными ни были объяснения этому,
они все предполагают, что внутри у пациента соверша-
ется некая психологическая работа, о которой он не
имеет понятия, или по крайней мере она протекает без
сознательных усилий с его стороны. О том, что такие
психические процессы, и даже разумная направленная
активность, действительно происходят без нашего осоз-
нания, мы знаем из существования полных смысла сно-
видений и из своего опыта: например, потерпев неудачу
в попытке решить задачу вечером, мы знаем ее реше-
ние, проснувшись утром, или, не обратив особого вни-
мания на нанесенную обиду днем, мы внезапно просы-
паемся в пять часов утра, отчетливо осознавая и источ-
ник раздражения, и свою реакцию.
фактически каждый психоаналитик опирается на
эту подспудную психологическую работу. Такая опора
неявно подразумевается в концепции, согласно которой
психоанализ проходит успешно, если устраняются внут-
ренние <сопротивления>. Я хотела бы также подчерк-
нуть здесь положительный аспект: чем сильнее у паци-
ента побудительные мотивы к освобождению и чем ме-
нее он имеет внутренних препятствий, тем более про-
дуктивным будет его психоанализ. Но подчеркивается
ли негативный аспект (сопротивление) или же позитив-
ный (стремление к выздоровлению), основополагаю-
щий принцип остается все тем же: путем устранения
препятствий или создания достаточных побудительных
мотивов пробуждается психическая энергия пациента,
и он начинает продуцировать материал, который в ко-
нечном счете ведет к более глубокому осознанию (ин-
сайту).
Вопрос, поднимаемый в этой книге: можно ли про-
двинуться на шаг дальше? Если аналитик полагается на
бессознательную психическую деятельность пациента,
а пациент способен в одиночку продвигаться по направ-
лению к решению некоторой проблемы, может ли эта
способность использоваться более целенаправленным
образом? Может ли пациент тщательно исследовать
229
данные своего самонаблюдения или ассоциации с по-
мощью собственного критически настроенного ума?
Между пациентом и психоаналитиком обычно имеет
место разделение функций. Пациент в основном дает
возможность проявиться своим мыслям, чувствам и по-
буждениям, а психоаналитик использует свое критиче-
ское мышление, чтобы распознать их направленность.
Он подвергает сомнению соответствие высказываний
пациента действительности, сопоставляет на первый
взгляд ничем не связанный материал, высказывает
предположения относительно его возможного смысла.
Я сказала <в основном>, так как аналитик использует
также и свою интуицию, а пациент в свою очередь Мо-
жет делать сопоставления. Но в целом такое разделе-
ние функций в работе над проблемой существует, и оно
имеет определенные преимущества для проведения
психоанализа. Оно позволяет пациенту расслабиться и
просто высказывать или фиксировать все, что приходит
в голову.
Но что можно сказать, если между психоаналитиче-
скими сеансами проходит день или несколько дней? О
длительных перерывах в психоанализе, которые возни-
кают по разным причинам? Зачем полагаться на случай,
ожидая, что какая-либо проблема прояснится сама со-
бой? Нельзя ли побудить пациента не только занимать-
ся методичным и внимательным самонаблюдением, но
также попытаться достичь и некоторого проникновения
в глубь своих проблем, используя силу своего разума?
Разумеется, это была бы тяжкая работа, чреватая опас-
ностями и преградами, которые будут обсуждаться поз-
днее, но эти трудности не должны помешать постановке
вопроса о том, возможно ли анализировать самого себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
бным же образом и пациент, несмотря на все его луч-
шие намерения и стремление к сотрудничеству, стано-
вится непродуктивным, как только его усилия наталки-
ваются на некоторое <сопротивление>, Но чем более
часты периоды, когда он в состоянии свободно выра-
жать себя, чем больше от может биться над разрешени-
ем своих собственных проблем, тем большее значение
имеет совместная работа пациента и аналитика.
Я часто говорила своим пациентам, что в идеале ана-
литик должен быть всего лишь проводником в их тяж-
227
ком восхождении в гору, указывающим, какой путь це-
лесообразнее избрать, а какого избегать. Чтобы быть
точной, следует добавить, что аналитик - это провод-
ник, который и сам не совсем уверен в маршруте, по-
тому что, каким бы опытным покорителем вершин он ни
был, именно на эту гору он еще не взбирался. В силу
этого тем более желательна собственная продуктивная
психологическая работа пациента. Едва ли будет пре-
увеличением сказать, что помимо компетентности ана-
литика именно собственная творческая активность па-
циента определяет как продолжительность, так и ре-
зультат анализа.
Значение психологической работы пациента в анали-
тической терапии часто обнаруживается в тех случаях,
когда по той или иной причине анализ прерван или за-
кончен в тот момент, когда пациент еще находится в
плохом состоянии. И пациент, и аналитик не удовлетво-
рены достигнутым продвижением, но по прошествии
некоторого времени (без дополнительного анализа) они
могут быть приятно удивлены значительным и стойким
улучшением здоровья пациента. Если тщательное иссле-
дование не указывает на какое-либо изменение обсто-
ятельств в его жизни, объясняющих данное улучшение,
возможно, будет справедливо считать его отсроченным
результатом психоанализа,
Такого рода отсроченный эффект, однако, не легко
объяснить. Он может быть обусловлен многими причи-
нами. Предыдущая работа могла дать возможность па-
циенту провести такое точное самонаблюдение, что он
теперь более, чем раньше, становится убежден в суще-
ствовании неких сил, вносящих внутренний разлад, или
даже оказывается способным открыть в себе новые
факторы. Или, возможно, он воспринимал любое пред-
положение, сделанное психоаналитиком, как чуждое
вторжение и думал, что может легче достичь проникно-
вения в суть своих проблем, если такое понимание бу-
дет результатом его собственного открытия. Или же,
если в основе его затруднений лежала навязчивая по-
требность превосходить других и одерживать над ними
верх, он может оказаться не в состоянии дать аналити-
ку возможность испытать удовлетворение от успешно
проделанной работы и сможет почувствовать себя луч-
ше, только когда психоаналитик <уйдет со сцены>. На-
конец, необходимо помнить, что отсроченные по време-
ни реакции имеют место и во многих других ситуациях:
обычно спустя определенное время мы понимаем дей-
ствительный смысл шутки или замечания, сделанного
при разговоре.
Какими бы различными ни были объяснения этому,
они все предполагают, что внутри у пациента соверша-
ется некая психологическая работа, о которой он не
имеет понятия, или по крайней мере она протекает без
сознательных усилий с его стороны. О том, что такие
психические процессы, и даже разумная направленная
активность, действительно происходят без нашего осоз-
нания, мы знаем из существования полных смысла сно-
видений и из своего опыта: например, потерпев неудачу
в попытке решить задачу вечером, мы знаем ее реше-
ние, проснувшись утром, или, не обратив особого вни-
мания на нанесенную обиду днем, мы внезапно просы-
паемся в пять часов утра, отчетливо осознавая и источ-
ник раздражения, и свою реакцию.
фактически каждый психоаналитик опирается на
эту подспудную психологическую работу. Такая опора
неявно подразумевается в концепции, согласно которой
психоанализ проходит успешно, если устраняются внут-
ренние <сопротивления>. Я хотела бы также подчерк-
нуть здесь положительный аспект: чем сильнее у паци-
ента побудительные мотивы к освобождению и чем ме-
нее он имеет внутренних препятствий, тем более про-
дуктивным будет его психоанализ. Но подчеркивается
ли негативный аспект (сопротивление) или же позитив-
ный (стремление к выздоровлению), основополагаю-
щий принцип остается все тем же: путем устранения
препятствий или создания достаточных побудительных
мотивов пробуждается психическая энергия пациента,
и он начинает продуцировать материал, который в ко-
нечном счете ведет к более глубокому осознанию (ин-
сайту).
Вопрос, поднимаемый в этой книге: можно ли про-
двинуться на шаг дальше? Если аналитик полагается на
бессознательную психическую деятельность пациента,
а пациент способен в одиночку продвигаться по направ-
лению к решению некоторой проблемы, может ли эта
способность использоваться более целенаправленным
образом? Может ли пациент тщательно исследовать
229
данные своего самонаблюдения или ассоциации с по-
мощью собственного критически настроенного ума?
Между пациентом и психоаналитиком обычно имеет
место разделение функций. Пациент в основном дает
возможность проявиться своим мыслям, чувствам и по-
буждениям, а психоаналитик использует свое критиче-
ское мышление, чтобы распознать их направленность.
Он подвергает сомнению соответствие высказываний
пациента действительности, сопоставляет на первый
взгляд ничем не связанный материал, высказывает
предположения относительно его возможного смысла.
Я сказала <в основном>, так как аналитик использует
также и свою интуицию, а пациент в свою очередь Мо-
жет делать сопоставления. Но в целом такое разделе-
ние функций в работе над проблемой существует, и оно
имеет определенные преимущества для проведения
психоанализа. Оно позволяет пациенту расслабиться и
просто высказывать или фиксировать все, что приходит
в голову.
Но что можно сказать, если между психоаналитиче-
скими сеансами проходит день или несколько дней? О
длительных перерывах в психоанализе, которые возни-
кают по разным причинам? Зачем полагаться на случай,
ожидая, что какая-либо проблема прояснится сама со-
бой? Нельзя ли побудить пациента не только занимать-
ся методичным и внимательным самонаблюдением, но
также попытаться достичь и некоторого проникновения
в глубь своих проблем, используя силу своего разума?
Разумеется, это была бы тяжкая работа, чреватая опас-
ностями и преградами, которые будут обсуждаться поз-
днее, но эти трудности не должны помешать постановке
вопроса о том, возможно ли анализировать самого себя.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148