Точнее говоря,
человек может осознавать наличие тревожности и то,
что избегает ее. Однако он может также весьма смут-
но осознавать - или вообще не осознавать - наличие
тревожности и способы избавления от нее. Он может,
например, не осознавая этого, откладывать со дня на
день дела, связанные с тревожностью: принятие реше-
ний, обращение к врачу или написание письма. Или он
может <притворяться>, то есть субъективно считать,
что обдумываемые им определенные действия - та-
кие, как принятие участия в обсуждении, разговор с
подчиненными, разрыв отношений с другим лицом, -
являются несущественными. Он также может <притво-
ряться>, что ему не нравится делать определенные
вещи, и отвергать их на этом основании. Так, девушка,
для которой посещение вечеринок связано со страхом
отвержения, может полностью отказаться от таких по-j
сещений, убедив себя в том, что ей не нравятся такие1
мероприятия. 1
Если мы продвинемся еще на шаг далее, к той точке
где такое избегание действует непроизвольно, мы стол-j
кнемся с феноменом внутреннего запрета. ВнутренниН
запрет выражается в неспособности делать, чувство-
вать или обдумывать определенные вещи, а его функ-
ция - избавить от тревоги, которая возникает, если 41
ловек попытается делать, ощущать или обдумывать э-i
вещи. В сознание не проникает никакой тревоги, и, см
довательно, нет возможности преодолеть запреты с п<
мощью сознательного усилия. Внутренние запреты на]
более эффективно представлены в истерических выпа-
дениях функций: истерической слепоте, немоте или па-
раличе конечностей. В сексуальной сфере такие запре-
ты представляют фригидность и импотенция, хотя
структура этих сексуальных запретов может быть
очень сложной. В умственной сфере запреты на сосре-
доточение, формирование или высказывание мнений,
на установление контактов с людьми - хорошо извест-
ные явления.
Есть смысл, по-видимому, потратить несколько стра-
ниц на перечисление этих внутренних запретов, чтобы
получить полное впечатление о разнообразии их форм
и частоте, с которой они встречаются. Мне думается,
однако, что я могу оставить читателю задачу проанали-
зировать его собственные наблюдения на этот счет, так
как запреты являются в настоящее время хорошо и лег-
ко распознаваемым явлением, если они вполне сформи-
рованы. Тем не менее желательно кратко рассмотреть
те предварительные условия, которые необходимы для
того, чтобы начать осознавать наличие внутренних за-
претов. В противном случае мы бы недооценили их ча-
стоту, потому что обычно не осознаем, сколь много
внутренних запретов мы в действительности имеем.
Во-первых, мы должны осознавать наличие желания
что-либо сделать для того, чтобы осознать неспособ-
ность сделать это, Например, нам следует сознавать на-
личие претензий обладать чем-то, прежде чем мы смо-
жем осознать, что у нас имеются внутренние запреты
на этот счет. Может быть задан вопрос: всегда ли нам
известно по крайней мере то, чего мы хотим? Конечно,
нет. Давайте представим, например, человека, слушаю-
щего научный доклад и имеющего насчет него критиче-
ские суждения. Незначительный запрет проявит себя в
робкой форме выражения критики: более сильный за-
прет помешает ему упорядочить свои мысли, и в резуль-
тате они придут к нему лишь после окончания обсуж-
дения или на следующее утро. Но запрет может быть
столь сильным, что вообще не допустит появления у не-
го каких-либо критических мыслей, и в этом случае, при
том предположении, что в действительности у него на-
личествует критика, он будет склонен слепо соглашать-
ся со сказанным или даже восхищаться им; он будет
Абсолютно не способен сознавать наличие каких-либо
43
запретов. Другими словами, если запрет является столь
сильным, что контролирует желания или побуждения,
то его существование может не осознаваться.
Второй фактор, который может препятствовать
осознанию, встречается тогда, когда запрет выполняет
столь важную функцию в жизни человека, что он вос-
принимает его как не подлежащий сомнению и измене-
нию факт. Если, например, имеет место непреодолимая
тревожность такого рода, связанная с любой работой,
имеющей элемент соревнования, и порождающая в ре-
зультате крайнюю усталость, человек может настаивать
на том, что он недостаточно силен для выполнения лю-
бой работы. Эта вера защищает его. Но если он призна-
ет наличие запрета, ему придется вернуться к работе и
таким образом подвергнуться путающей тревожности.
Третья возможность возвращает нас к культурным
факторам. Возможно, запреты отдельного человека во-
обще нельзя осознать, если они совпадают с одобряе-
мыми в культуре формами запретов или с соответству-
ющими идеологическими установками. Пациент, у кото-
рого имелись серьезные запреты в отношении попыток
сближения с женщинами, не осознавал наличия своих
запретов, потому что воспринимал свое поведение в
свете распространенной идеи о святости женщин. За-
прет на собственные притязания легко накладывается
на основу догмы, что скромность добродетельна. Запрет
на критическое осмысление доминирующих в политике
или религии догм или в какой-либо особой области ин-
тереса может ускользать от внимания, и мы можем со-
вершенно не осознавать наличия тревожности, связан-
ной с риском подвергнуться наказанию, критике или
изоляции. Однако, чтобы судить об этом, нам, конечно,
необходимо очень детальное знание индивидуальных
факторов. Отсутствие критического мышления не обя-
зательно предполагает наличие запретов, но может
обусловливаться общей леностью ума, тупостью или
убеждением, которое действительно совпадает с гос-
подствующими догмами.
Любой из этих трех факторов может объяснить не-
способность осознания имеющихся запретов и тот
факт, что даже опытным психоаналитикам не всегда
просто их обнаружить. Но даже предположив, что мы
способны осознавать их все, наша оценка частоты за-
претов все еще будет крайне заниженной. Нам придет-
ся также принять в расчет все те реакции, которые,
хотя они еще не являются вполне сформированными
запретами, находятся на пути к такому завершению. От-
носительно тех положений, которые я имею в виду, мы
еще в состоянии кое-что предпринять, но связанная с
ними тревожность оказывает определенное воздейст-
вие на сами эти действия.
Во-первых, осуществление действия, по поводу ко-
торого мы испытываем тревожность, порождает чувст-
во напряжения, усталости или изнеможения. Например,
одна из моих пациенток, которая находилась в процессе
излечения от страха ходить по улице, но все еще испы-
тывала выраженную тревогу по этому поводу, чувство-
вала себя абсолютно разбитой, когда выходила по вы-
ходным на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
человек может осознавать наличие тревожности и то,
что избегает ее. Однако он может также весьма смут-
но осознавать - или вообще не осознавать - наличие
тревожности и способы избавления от нее. Он может,
например, не осознавая этого, откладывать со дня на
день дела, связанные с тревожностью: принятие реше-
ний, обращение к врачу или написание письма. Или он
может <притворяться>, то есть субъективно считать,
что обдумываемые им определенные действия - та-
кие, как принятие участия в обсуждении, разговор с
подчиненными, разрыв отношений с другим лицом, -
являются несущественными. Он также может <притво-
ряться>, что ему не нравится делать определенные
вещи, и отвергать их на этом основании. Так, девушка,
для которой посещение вечеринок связано со страхом
отвержения, может полностью отказаться от таких по-j
сещений, убедив себя в том, что ей не нравятся такие1
мероприятия. 1
Если мы продвинемся еще на шаг далее, к той точке
где такое избегание действует непроизвольно, мы стол-j
кнемся с феноменом внутреннего запрета. ВнутренниН
запрет выражается в неспособности делать, чувство-
вать или обдумывать определенные вещи, а его функ-
ция - избавить от тревоги, которая возникает, если 41
ловек попытается делать, ощущать или обдумывать э-i
вещи. В сознание не проникает никакой тревоги, и, см
довательно, нет возможности преодолеть запреты с п<
мощью сознательного усилия. Внутренние запреты на]
более эффективно представлены в истерических выпа-
дениях функций: истерической слепоте, немоте или па-
раличе конечностей. В сексуальной сфере такие запре-
ты представляют фригидность и импотенция, хотя
структура этих сексуальных запретов может быть
очень сложной. В умственной сфере запреты на сосре-
доточение, формирование или высказывание мнений,
на установление контактов с людьми - хорошо извест-
ные явления.
Есть смысл, по-видимому, потратить несколько стра-
ниц на перечисление этих внутренних запретов, чтобы
получить полное впечатление о разнообразии их форм
и частоте, с которой они встречаются. Мне думается,
однако, что я могу оставить читателю задачу проанали-
зировать его собственные наблюдения на этот счет, так
как запреты являются в настоящее время хорошо и лег-
ко распознаваемым явлением, если они вполне сформи-
рованы. Тем не менее желательно кратко рассмотреть
те предварительные условия, которые необходимы для
того, чтобы начать осознавать наличие внутренних за-
претов. В противном случае мы бы недооценили их ча-
стоту, потому что обычно не осознаем, сколь много
внутренних запретов мы в действительности имеем.
Во-первых, мы должны осознавать наличие желания
что-либо сделать для того, чтобы осознать неспособ-
ность сделать это, Например, нам следует сознавать на-
личие претензий обладать чем-то, прежде чем мы смо-
жем осознать, что у нас имеются внутренние запреты
на этот счет. Может быть задан вопрос: всегда ли нам
известно по крайней мере то, чего мы хотим? Конечно,
нет. Давайте представим, например, человека, слушаю-
щего научный доклад и имеющего насчет него критиче-
ские суждения. Незначительный запрет проявит себя в
робкой форме выражения критики: более сильный за-
прет помешает ему упорядочить свои мысли, и в резуль-
тате они придут к нему лишь после окончания обсуж-
дения или на следующее утро. Но запрет может быть
столь сильным, что вообще не допустит появления у не-
го каких-либо критических мыслей, и в этом случае, при
том предположении, что в действительности у него на-
личествует критика, он будет склонен слепо соглашать-
ся со сказанным или даже восхищаться им; он будет
Абсолютно не способен сознавать наличие каких-либо
43
запретов. Другими словами, если запрет является столь
сильным, что контролирует желания или побуждения,
то его существование может не осознаваться.
Второй фактор, который может препятствовать
осознанию, встречается тогда, когда запрет выполняет
столь важную функцию в жизни человека, что он вос-
принимает его как не подлежащий сомнению и измене-
нию факт. Если, например, имеет место непреодолимая
тревожность такого рода, связанная с любой работой,
имеющей элемент соревнования, и порождающая в ре-
зультате крайнюю усталость, человек может настаивать
на том, что он недостаточно силен для выполнения лю-
бой работы. Эта вера защищает его. Но если он призна-
ет наличие запрета, ему придется вернуться к работе и
таким образом подвергнуться путающей тревожности.
Третья возможность возвращает нас к культурным
факторам. Возможно, запреты отдельного человека во-
обще нельзя осознать, если они совпадают с одобряе-
мыми в культуре формами запретов или с соответству-
ющими идеологическими установками. Пациент, у кото-
рого имелись серьезные запреты в отношении попыток
сближения с женщинами, не осознавал наличия своих
запретов, потому что воспринимал свое поведение в
свете распространенной идеи о святости женщин. За-
прет на собственные притязания легко накладывается
на основу догмы, что скромность добродетельна. Запрет
на критическое осмысление доминирующих в политике
или религии догм или в какой-либо особой области ин-
тереса может ускользать от внимания, и мы можем со-
вершенно не осознавать наличия тревожности, связан-
ной с риском подвергнуться наказанию, критике или
изоляции. Однако, чтобы судить об этом, нам, конечно,
необходимо очень детальное знание индивидуальных
факторов. Отсутствие критического мышления не обя-
зательно предполагает наличие запретов, но может
обусловливаться общей леностью ума, тупостью или
убеждением, которое действительно совпадает с гос-
подствующими догмами.
Любой из этих трех факторов может объяснить не-
способность осознания имеющихся запретов и тот
факт, что даже опытным психоаналитикам не всегда
просто их обнаружить. Но даже предположив, что мы
способны осознавать их все, наша оценка частоты за-
претов все еще будет крайне заниженной. Нам придет-
ся также принять в расчет все те реакции, которые,
хотя они еще не являются вполне сформированными
запретами, находятся на пути к такому завершению. От-
носительно тех положений, которые я имею в виду, мы
еще в состоянии кое-что предпринять, но связанная с
ними тревожность оказывает определенное воздейст-
вие на сами эти действия.
Во-первых, осуществление действия, по поводу ко-
торого мы испытываем тревожность, порождает чувст-
во напряжения, усталости или изнеможения. Например,
одна из моих пациенток, которая находилась в процессе
излечения от страха ходить по улице, но все еще испы-
тывала выраженную тревогу по этому поводу, чувство-
вала себя абсолютно разбитой, когда выходила по вы-
ходным на улицу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148