Однако повсеместное представление о непогре-
шимости родителей обусловлено культурным факто-
ром, Позиция родителей в нашей культуре основана на
авторитарной власти, на которую всегда можно опе-
реться, чтобы добиться послушания. Во многих случаях
в семейных взаимоотношениях царит благожелатель-
ность и родителям нет необходимости подчеркивать
свою авторитарную власть. Тем не менее, пока данная
позиция существует в культуре, она в определенной
степени накладывает отпечаток на взаимоотношения,
даже оставаясь на заднем плане.
Когда взаимоотношения основаны на авторитарно-
сти, имеет место тенденция к запрещению критики, по-
тому что обычно она подрывает авторитет. Она может
быть запрещена, и данный запрет будет усиливаться на-
казанием, или, что намного более эффективно, данный
запрет может, скорее, молчаливо подразумеваться и на-
вязываться на моральных основаниях. Тогда критиче-
ское отношение со стороны ребенка сдерживается не
только индивидуальной чувствительностью родителей,
но также тем, что родители, впитавшие в себя принятое
в культуре правило - грешно критиковать родите-
лей, - пытаются явно или неявно заставить ребенка
чувствовать то же самое. При таких условиях менее
запуганный ребенок может выражать некоторое проти-
водействие, но и его в свою очередь заставят ощущать
свою вину. Более робкий, запуганный ребенок не осме-
ливается показывать никакого недовольства и даже не
решается думать о том, что родители могут быть не пра-
вы. Однако он чувствует, что кто-то, должно быть, не
прав, и, таким образом, приходит к заключению, что раз
родители всегда правы, то вина лежит именно на нем,
Нет надобности говорить о том, что обычно это не ин-
теллектуальный, а эмоциональный процесс. Он побуж-
дается не мышлением, а страхом.
Таким образом, ребенок начинает ощущать себя ви-
См. для сравнения работу Э.Ф р ом м a Auloritaet und Familie
(1936).
новатым, или, точнее, у него развивается тенденция ис-
кать и находить вину в себе, вместо того чтобы спокой-
но взвесить обе стороны и объективно оценить всю си-
туацию. Осуждение, скорее, может заставить почувст-
вовать себя скверным, а не виноватым. Имеются лишь
некоторые различия между двумя этими чувствами, за-
висящие целиком от явного или неявного акцента на
моральной стороне дела, принятой в его окружении.
Девочка, которая всегда подчиняется своей сестре и из
страха покоряется несправедливому обращению, по-
давляя в себе те обвинения, которые она в действитель-
ности ощущает, может внушить себе, что несправедли-
вое обращение оправдано тем, что она ниже своей се-
стры (менее красивая, менее интересная), или же она
может считать, что такое обращение с ней оправдано
тем, что она плохая девочка. Однако в обоих случаях
она принимает вину на себя вместо осознания того, что
с ней обходятся несправедливо.
Этот тип реакции необязательно сохранится; если он
не укоренился слишком глубоко, он может измениться,
если меняется окружающая ребенка среда или если в
его жизнь входят люди, которые ценят его и оказывают
эмоциональную поддержку. Если такое изменение не
происходит, то склонность трансформировать обвине-
ния в самообвинения с течением времени становится
сильнее, а не слабее. В то же самое время постепенно
накапливается чувство обиды на весь мир, а также рас-
тет страх выразить свою обиду вследствие растущего
страха разоблачения и допущения такой же чувстви-
тельности у других,
Но выяснить источник возникновения данного отно-
шения недостаточно для его объяснения. И в практиче-
ском плане, и в плане динамики важнее вопрос о том,
какие факторы поддерживают это отношение в данное
время. Крайние трудности невротика при высказывании
критики или каких-либо обвинений определяются не-
сколькими факторами его взрослой личности.
Во-первых, такая его неспособность является одним
из проявлений отсутствия у него спонтанной уверенно-
сти в своих силах. Для того чтобы понять такое отсут-
ствие, необходимо лишь сравнить отношение невротика
с тем, как реагирует здоровый человек в нашей культу-
ре на обвинения в свой адрес и как он себя ведет, об-
191
виняя других. Или, говоря более общо, его поведение
при нападении и защите. Нормальный человек способен
защищать свое мнение в споре, опровергать необосно-
ванное обвинение, порочащее измышление или обман,
протестовать внутренне или внешне против пренебре-
жительного отношения к себе или жульничества, отка-
зываться от выполнения просьбы или предложения, ес-
ли они ему не подходят и если ситуация позволяет ему
так поступать. Если необходимо, он способен восприни-
мать критику и сам высказываться критически, выслу-
шивать и выносить обвинения, или умышленно уходить
от них, или, если он считает нужным, прекращать отно-
шения с каким-либо человеком. Кроме того, он спосо-
бен защищаться или нападать без непропорционально
сильного эмоционального накала и придерживаться се-
редины между преувеличенными самообвинениями и
чрезмерной агрессивностью, которая привела бы его к
необоснованным, гневным обвинениям против всего ми-
ра. Но эта <золотая середина> может быть достигнута
лишь при наличии условий, которых в большей или
меньшей степени недостает при неврозах, - при отно-
сительной свободе от смутной бессознательной враж-
дебности и сравнительно прочном самоуважении.
Когда такое спонтанное самоутверждение отсутст-
вует, неизбежным последствием этого является чувство
слабости и беззащитности. Человек, который знает (хо-
тя, возможно, вообще никогда не задумывался над
этим), что, если потребует ситуация, он сможет пойти в
наступление или защитить себя, является сильным и
ощущает себя таковым. Человек, который констатиру-
ет, что он, вероятно, не сможет этого сделать, - слаб
и чувствует себя слабым. Мы очень точно можем опре-
делить, подавили ли мы свое возражение из страха или
из мудрости, согласились ли с обвинением из слабости
или из чувства справедливости, даже если приходится
обманывать свое сознательное <Я>. Для невротичного
человека такая регистрация слабости является постоян-
ным тайным источником раздражения. Множество де-
прессий начинается после того, как человек оказался
неспособен отстоять свои доводы или выразить крити-
ческое мнение.
Еще одно важное препятствие, стоящее на пути кри-
тики и обвинения, прямо связано с базальной тревож-
ностью. Если внешний мир воспринимается как враж-
дебный, если человек ощущает перед ним беспомощ-
ность, тогда любой риск вызвать раздражение окружа-
ющих представляется чистым безрассудством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148
шимости родителей обусловлено культурным факто-
ром, Позиция родителей в нашей культуре основана на
авторитарной власти, на которую всегда можно опе-
реться, чтобы добиться послушания. Во многих случаях
в семейных взаимоотношениях царит благожелатель-
ность и родителям нет необходимости подчеркивать
свою авторитарную власть. Тем не менее, пока данная
позиция существует в культуре, она в определенной
степени накладывает отпечаток на взаимоотношения,
даже оставаясь на заднем плане.
Когда взаимоотношения основаны на авторитарно-
сти, имеет место тенденция к запрещению критики, по-
тому что обычно она подрывает авторитет. Она может
быть запрещена, и данный запрет будет усиливаться на-
казанием, или, что намного более эффективно, данный
запрет может, скорее, молчаливо подразумеваться и на-
вязываться на моральных основаниях. Тогда критиче-
ское отношение со стороны ребенка сдерживается не
только индивидуальной чувствительностью родителей,
но также тем, что родители, впитавшие в себя принятое
в культуре правило - грешно критиковать родите-
лей, - пытаются явно или неявно заставить ребенка
чувствовать то же самое. При таких условиях менее
запуганный ребенок может выражать некоторое проти-
водействие, но и его в свою очередь заставят ощущать
свою вину. Более робкий, запуганный ребенок не осме-
ливается показывать никакого недовольства и даже не
решается думать о том, что родители могут быть не пра-
вы. Однако он чувствует, что кто-то, должно быть, не
прав, и, таким образом, приходит к заключению, что раз
родители всегда правы, то вина лежит именно на нем,
Нет надобности говорить о том, что обычно это не ин-
теллектуальный, а эмоциональный процесс. Он побуж-
дается не мышлением, а страхом.
Таким образом, ребенок начинает ощущать себя ви-
См. для сравнения работу Э.Ф р ом м a Auloritaet und Familie
(1936).
новатым, или, точнее, у него развивается тенденция ис-
кать и находить вину в себе, вместо того чтобы спокой-
но взвесить обе стороны и объективно оценить всю си-
туацию. Осуждение, скорее, может заставить почувст-
вовать себя скверным, а не виноватым. Имеются лишь
некоторые различия между двумя этими чувствами, за-
висящие целиком от явного или неявного акцента на
моральной стороне дела, принятой в его окружении.
Девочка, которая всегда подчиняется своей сестре и из
страха покоряется несправедливому обращению, по-
давляя в себе те обвинения, которые она в действитель-
ности ощущает, может внушить себе, что несправедли-
вое обращение оправдано тем, что она ниже своей се-
стры (менее красивая, менее интересная), или же она
может считать, что такое обращение с ней оправдано
тем, что она плохая девочка. Однако в обоих случаях
она принимает вину на себя вместо осознания того, что
с ней обходятся несправедливо.
Этот тип реакции необязательно сохранится; если он
не укоренился слишком глубоко, он может измениться,
если меняется окружающая ребенка среда или если в
его жизнь входят люди, которые ценят его и оказывают
эмоциональную поддержку. Если такое изменение не
происходит, то склонность трансформировать обвине-
ния в самообвинения с течением времени становится
сильнее, а не слабее. В то же самое время постепенно
накапливается чувство обиды на весь мир, а также рас-
тет страх выразить свою обиду вследствие растущего
страха разоблачения и допущения такой же чувстви-
тельности у других,
Но выяснить источник возникновения данного отно-
шения недостаточно для его объяснения. И в практиче-
ском плане, и в плане динамики важнее вопрос о том,
какие факторы поддерживают это отношение в данное
время. Крайние трудности невротика при высказывании
критики или каких-либо обвинений определяются не-
сколькими факторами его взрослой личности.
Во-первых, такая его неспособность является одним
из проявлений отсутствия у него спонтанной уверенно-
сти в своих силах. Для того чтобы понять такое отсут-
ствие, необходимо лишь сравнить отношение невротика
с тем, как реагирует здоровый человек в нашей культу-
ре на обвинения в свой адрес и как он себя ведет, об-
191
виняя других. Или, говоря более общо, его поведение
при нападении и защите. Нормальный человек способен
защищать свое мнение в споре, опровергать необосно-
ванное обвинение, порочащее измышление или обман,
протестовать внутренне или внешне против пренебре-
жительного отношения к себе или жульничества, отка-
зываться от выполнения просьбы или предложения, ес-
ли они ему не подходят и если ситуация позволяет ему
так поступать. Если необходимо, он способен восприни-
мать критику и сам высказываться критически, выслу-
шивать и выносить обвинения, или умышленно уходить
от них, или, если он считает нужным, прекращать отно-
шения с каким-либо человеком. Кроме того, он спосо-
бен защищаться или нападать без непропорционально
сильного эмоционального накала и придерживаться се-
редины между преувеличенными самообвинениями и
чрезмерной агрессивностью, которая привела бы его к
необоснованным, гневным обвинениям против всего ми-
ра. Но эта <золотая середина> может быть достигнута
лишь при наличии условий, которых в большей или
меньшей степени недостает при неврозах, - при отно-
сительной свободе от смутной бессознательной враж-
дебности и сравнительно прочном самоуважении.
Когда такое спонтанное самоутверждение отсутст-
вует, неизбежным последствием этого является чувство
слабости и беззащитности. Человек, который знает (хо-
тя, возможно, вообще никогда не задумывался над
этим), что, если потребует ситуация, он сможет пойти в
наступление или защитить себя, является сильным и
ощущает себя таковым. Человек, который констатиру-
ет, что он, вероятно, не сможет этого сделать, - слаб
и чувствует себя слабым. Мы очень точно можем опре-
делить, подавили ли мы свое возражение из страха или
из мудрости, согласились ли с обвинением из слабости
или из чувства справедливости, даже если приходится
обманывать свое сознательное <Я>. Для невротичного
человека такая регистрация слабости является постоян-
ным тайным источником раздражения. Множество де-
прессий начинается после того, как человек оказался
неспособен отстоять свои доводы или выразить крити-
ческое мнение.
Еще одно важное препятствие, стоящее на пути кри-
тики и обвинения, прямо связано с базальной тревож-
ностью. Если внешний мир воспринимается как враж-
дебный, если человек ощущает перед ним беспомощ-
ность, тогда любой риск вызвать раздражение окружа-
ющих представляется чистым безрассудством.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148