- пролежав таким образом десять дней, - ты была подобрана нищим, продана за полпенни одному деревенскому причетнику, - уступлена им своему приходскому священнику, - навсегда потеряна для ее сочинителя - и возвращена беспокойным его манам только в эту минуту, когда я рассказываю миру ее историю.
Поверит ли читатель, что эта проповедь Йорика произнесена была во время сессии суда присяжных в Йоркском соборе перед тысячей свидетелей, готовых клятвенно это подтвердить, одним пребендарием названного собора, который не постеснялся потом ее напечатать, - - и это произошло всего лишь через два года и три месяца после смерти Йорика! - Правда, с ним и при жизни никогда лучше не обращались! - - а все-таки было немного бесцеремонно этак его ограбить, когда он уже лежал в могиле.
Тем не менее, уверяю вас, я бы не стал предавать анекдот этот гласности, - ибо поступивший таким образом джентльмен был в наилучших отношениях с Йориком - и, руководясь духом справедливости, напечатал лишь небольшое количество экземпляров, назначенных для бесплатной раздачи, - а кроме того, мне говорили, мог бы и сам сочинить проповедь не хуже, если бы счел это нужным; - - и рассказываю я об этом вовсе не с целью повредить репутации упомянутого джентльмена или его церковной карьере; - предоставляю это другим; - нет, мной движут два соображения, которым я не в силах противиться.
Первое заключается в том, что, исправляя несправедливость, я, может быть, принесу покой тени Йорика, - которая, как думают деревенские - и другие - люди, - - до сих пор блуждает по земле.
Второе мое соображение то, что огласка этой истории служит мне удобным поводом сообщить: ежели бы характер священника Йорика и этот образец его проповедей пришлись кому-нибудь по вкусу, - что в распоряжении семейства Шенди есть и другие его проповеди, которые могли бы составить порядочный том к услугам публики - - и принести ей великую пользу.
Глава XVIII
Обадия бесспорно заслужил две обещанные ему кроны; ибо в ту самую минуту, когда капрал Трим выходил из комнаты, явился он, гремя инструментами, заключенными в упомянутом уже зеленом байковом мешке, который висел у него через плечо.
- Теперь, когда мы в состоянии оказать некоторые услуги миссис Шенди, - сказал (просияв) доктор Слоп, - было бы не худо, я думаю, узнать о ее здоровье.
- Я приказал старой повитухе, - отвечал отец, - сойти к нам при малейшем затруднении; - - ибо надо вам сказать, доктор Слоп, - продолжал отец со смущенной улыбкой, - что в силу особого договора, торжественно заключенного между мной и моей женой, вам принадлежит в этом деле только подсобная роль, да и то лишь в том случае, если эта сухопарая старуха не управится без вашей помощи. - - У женщин бывают странные причуды, и в случаях такого рода, - продолжал отец, - когда они несут всю тяжесть и терпят жестокие мучения для блага наших семей и всего человеческого рода, - они требуют себе права решать en souveraines, в чьих руках и каким образом они предпочитали бы их вынести.
- Они совершенно правы, - сказал дядя Тоби. - Однако, сэр, - заявил доктор Слоп, не придавая никакого значения мнению дяди Тоби и обращаясь к отцу, - лучше бы они распоряжались другими вещами; и отцу семейства, желающему продолжения своего рода, лучше, по-моему, поменяться с ними прерогативами и уступить им другие права вместо этого. - Не знаю, - отвечал отец с некоторой резкостью, показывавшей, что он недостаточно взвешивает свои слова, - не знаю, - сказал он, - какими еще правами могли бы мы поступиться за право выбора того, кто будет принимать наших детей при появлении их на свет, - разве только правом производить их. - - Можно поступиться чем угодно, - заметил доктор Слоп. - - Извините, пожалуйста, - отвечал дядя Тоби. - - Вы будете поражены, сэр. - продолжал доктор Слоп, - узнав, каких усовершенствований добились мы за последние годы во всех отраслях акушерского искусства, в особенности же по части скорого и безопасного извлечения плода, - на одну эту операцию пролито теперь столько нового света, что я (тут он поднял руки) положительно удивляюсь, как это до сих пор… - Желал бы я, - сказал дядя Тоби, - чтобы вы видели, какие громадные армии были у нас во Фландрии.
Глава XIX
Я опускаю на минуту занавес над этой сценой, - чтобы кое-что вам напомнить - и кое-что сообщить.
То, что я собираюсь сообщить вам, признаться, немного несвоевременно, - ибо должно было быть сказано на сто пятьдесят страниц раньше, но я тогда уже предвидел, что это кстати будет сказать потом, и лучше всего здесь, а не где-нибудь в другом месте. - Писатели непременно должны заглядывать вперед, иначе не будет жизни и связности в том, что они рассказывают.
Когда то и другое будет сделано, - занавес снова поднимется, и дядя Тоби, отец и доктор Слоп будут продолжать начатый разговор, не встречая больше никаких помех.
Итак, скажу сначала о том, что я хочу вам напомнить. - Своеобразие взглядов моего отца, показанное на примере выбора христианских имен и еще раньше на другом примере, - мне кажется, привело вас к заключению (я, право, уже говорил об этом), что отец мой держался таких же необычайных и эксцентричных взглядов на десятки других вещей. Действительно, не было такого события в человеческой жизни, начиная от зачатия - и кончая болтающимися штанами и шлепанцами второго детства, по поводу которого он не составил бы своего любимого мнения, столь же скептического и столь же далекого от избитых путей мысли, как и два рассмотренные выше.
- Мистер Шенди, отец мой, сэр, на все смотрел со своей точки зрения, не так, как другие; - он освещал всякую вещь по-своему; - он ничего не взвешивал на обыкновенных весах; - нет, - он был слишком утонченный исследователь, чтобы поддаться такому грубому обману. - Если желаете получить истинный вес вещи на научном безмене, точка опоры, - говорил он, - должна быть почти невидимой, чтобы избежать всякого трения со стороны ходячих взглядов; - - без этого философские мелочи, которые всегда должны что-нибудь значить, окажутся вовсе не имеющими веса. - Знание, подобно материи, - утверждал он, - делимо до бесконечности; - граны и скрупулы составляют такую же законную часть его, как тяготение целого мира. - Словом, - говорил он, - ошибка есть ошибка, - все равно, где бы она ни случилась, - в золотнике - или в фунте, - и там и здесь она одинаково пагубна для истины, и последняя столь же неизбежно удерживается на дне своего кладезя промахом в отношений пылинки на крыле мотылька, - как и в отношении диска солнца, луны и всех светил небесных, вместе взятых.
Часто плакался он, что единственно от недостатка должного внимания к этому правилу и умелого применения его как к практической жизни, так и к умозрительным истинам на свете столько непорядков, - что государственный корабль дает крен;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
Поверит ли читатель, что эта проповедь Йорика произнесена была во время сессии суда присяжных в Йоркском соборе перед тысячей свидетелей, готовых клятвенно это подтвердить, одним пребендарием названного собора, который не постеснялся потом ее напечатать, - - и это произошло всего лишь через два года и три месяца после смерти Йорика! - Правда, с ним и при жизни никогда лучше не обращались! - - а все-таки было немного бесцеремонно этак его ограбить, когда он уже лежал в могиле.
Тем не менее, уверяю вас, я бы не стал предавать анекдот этот гласности, - ибо поступивший таким образом джентльмен был в наилучших отношениях с Йориком - и, руководясь духом справедливости, напечатал лишь небольшое количество экземпляров, назначенных для бесплатной раздачи, - а кроме того, мне говорили, мог бы и сам сочинить проповедь не хуже, если бы счел это нужным; - - и рассказываю я об этом вовсе не с целью повредить репутации упомянутого джентльмена или его церковной карьере; - предоставляю это другим; - нет, мной движут два соображения, которым я не в силах противиться.
Первое заключается в том, что, исправляя несправедливость, я, может быть, принесу покой тени Йорика, - которая, как думают деревенские - и другие - люди, - - до сих пор блуждает по земле.
Второе мое соображение то, что огласка этой истории служит мне удобным поводом сообщить: ежели бы характер священника Йорика и этот образец его проповедей пришлись кому-нибудь по вкусу, - что в распоряжении семейства Шенди есть и другие его проповеди, которые могли бы составить порядочный том к услугам публики - - и принести ей великую пользу.
Глава XVIII
Обадия бесспорно заслужил две обещанные ему кроны; ибо в ту самую минуту, когда капрал Трим выходил из комнаты, явился он, гремя инструментами, заключенными в упомянутом уже зеленом байковом мешке, который висел у него через плечо.
- Теперь, когда мы в состоянии оказать некоторые услуги миссис Шенди, - сказал (просияв) доктор Слоп, - было бы не худо, я думаю, узнать о ее здоровье.
- Я приказал старой повитухе, - отвечал отец, - сойти к нам при малейшем затруднении; - - ибо надо вам сказать, доктор Слоп, - продолжал отец со смущенной улыбкой, - что в силу особого договора, торжественно заключенного между мной и моей женой, вам принадлежит в этом деле только подсобная роль, да и то лишь в том случае, если эта сухопарая старуха не управится без вашей помощи. - - У женщин бывают странные причуды, и в случаях такого рода, - продолжал отец, - когда они несут всю тяжесть и терпят жестокие мучения для блага наших семей и всего человеческого рода, - они требуют себе права решать en souveraines, в чьих руках и каким образом они предпочитали бы их вынести.
- Они совершенно правы, - сказал дядя Тоби. - Однако, сэр, - заявил доктор Слоп, не придавая никакого значения мнению дяди Тоби и обращаясь к отцу, - лучше бы они распоряжались другими вещами; и отцу семейства, желающему продолжения своего рода, лучше, по-моему, поменяться с ними прерогативами и уступить им другие права вместо этого. - Не знаю, - отвечал отец с некоторой резкостью, показывавшей, что он недостаточно взвешивает свои слова, - не знаю, - сказал он, - какими еще правами могли бы мы поступиться за право выбора того, кто будет принимать наших детей при появлении их на свет, - разве только правом производить их. - - Можно поступиться чем угодно, - заметил доктор Слоп. - - Извините, пожалуйста, - отвечал дядя Тоби. - - Вы будете поражены, сэр. - продолжал доктор Слоп, - узнав, каких усовершенствований добились мы за последние годы во всех отраслях акушерского искусства, в особенности же по части скорого и безопасного извлечения плода, - на одну эту операцию пролито теперь столько нового света, что я (тут он поднял руки) положительно удивляюсь, как это до сих пор… - Желал бы я, - сказал дядя Тоби, - чтобы вы видели, какие громадные армии были у нас во Фландрии.
Глава XIX
Я опускаю на минуту занавес над этой сценой, - чтобы кое-что вам напомнить - и кое-что сообщить.
То, что я собираюсь сообщить вам, признаться, немного несвоевременно, - ибо должно было быть сказано на сто пятьдесят страниц раньше, но я тогда уже предвидел, что это кстати будет сказать потом, и лучше всего здесь, а не где-нибудь в другом месте. - Писатели непременно должны заглядывать вперед, иначе не будет жизни и связности в том, что они рассказывают.
Когда то и другое будет сделано, - занавес снова поднимется, и дядя Тоби, отец и доктор Слоп будут продолжать начатый разговор, не встречая больше никаких помех.
Итак, скажу сначала о том, что я хочу вам напомнить. - Своеобразие взглядов моего отца, показанное на примере выбора христианских имен и еще раньше на другом примере, - мне кажется, привело вас к заключению (я, право, уже говорил об этом), что отец мой держался таких же необычайных и эксцентричных взглядов на десятки других вещей. Действительно, не было такого события в человеческой жизни, начиная от зачатия - и кончая болтающимися штанами и шлепанцами второго детства, по поводу которого он не составил бы своего любимого мнения, столь же скептического и столь же далекого от избитых путей мысли, как и два рассмотренные выше.
- Мистер Шенди, отец мой, сэр, на все смотрел со своей точки зрения, не так, как другие; - он освещал всякую вещь по-своему; - он ничего не взвешивал на обыкновенных весах; - нет, - он был слишком утонченный исследователь, чтобы поддаться такому грубому обману. - Если желаете получить истинный вес вещи на научном безмене, точка опоры, - говорил он, - должна быть почти невидимой, чтобы избежать всякого трения со стороны ходячих взглядов; - - без этого философские мелочи, которые всегда должны что-нибудь значить, окажутся вовсе не имеющими веса. - Знание, подобно материи, - утверждал он, - делимо до бесконечности; - граны и скрупулы составляют такую же законную часть его, как тяготение целого мира. - Словом, - говорил он, - ошибка есть ошибка, - все равно, где бы она ни случилась, - в золотнике - или в фунте, - и там и здесь она одинаково пагубна для истины, и последняя столь же неизбежно удерживается на дне своего кладезя промахом в отношений пылинки на крыле мотылька, - как и в отношении диска солнца, луны и всех светил небесных, вместе взятых.
Часто плакался он, что единственно от недостатка должного внимания к этому правилу и умелого применения его как к практической жизни, так и к умозрительным истинам на свете столько непорядков, - что государственный корабль дает крен;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151