- Уже двое суток он не отходит от постели больного.
Дядя Тоби положил нож и вилку и отодвинул от себя тарелку, когда все это услышал, а Трим, не дожидаясь приказания, молча вышел и через несколько минут принес трубку и табак.
- Постой немного, не уходи, - сказал дядя Тоби. -
- Трим, - сказал дядя Тоби, когда закурил трубку и раз двенадцать из нее затянулся. - Трим подошел ближе и с поклоном стал перед своим господином; - дядя Тоби продолжал курить, не сказав больше ничего. - Капрал, - сказал дядя Тоби, - капрал поклонился. - Дядя Тоби дальше не продолжал и докурил свою трубку.
- Трим, - сказал дядя Тоби, - у меня в голове сложился план - вечер сегодня ненастный, так я хочу закутаться потеплее в мой рокелор и навестить этого бедного джентльмена. - Рокелор вашей милости, - возразил капрал, - ни разу не был надеван с той ночи, когда ваша милость были ранены, неся со мной караул в траншеях перед воротами Святого Николая, - а кроме того, сегодня так холодно и такой дождь, что, с рокелором и с этой погодой, вашей милости недолго насмерть простудиться и снова нажить себе боли в паху. - Боюсь, что так, - отвечал дядя Тоби, - но я не могу успокоиться, Трим, после того, что здесь рассказал хозяин гостиницы. - Если уж я столько узнал, - прибавил дядя Тоби, - так хотел бы узнать все до конца. - Как нам это устроить? - Предоставьте дело мне, ваша милость, - сказал капрал; - я возьму шляпу и палку, разведан) все на месте и поступлю соответственно, а через час подробно обо всем рапортую вашей милости. - Ну, иди, Трим, - сказал дядя Тоби, - и вот тебе шиллинг, выпей с его слугой. - - Я все от него выведаю, - сказал капрал, затворяя дверь.
Дядя Тоби набил себе вторую трубку и если бы мысли его не отвлекались порой на обсуждение вопроса, надо ли вывести куртину перед теналью по прямой линии или лучше по изогнутой, - то можно было бы сказать, что во время курения он ни о чем другом не думал, кроме как о бедном Лефевре и его сыне.
Глава VII
Продолжение истории Лефевра
Только когда дядя Тоби вытряс пепел из третьей трубки, капрал Трим вернулся домой и рапортовал ему следующее.
- Сначала я отчаялся, - сказал капрал, - доставить вашей милости какие-нибудь сведения о бедном больном лейтенанте. - Так он действительно служит в армии? - спросил дядя Тоби. - Да, - отвечал капрал. - А в каком полку? - спросил дядя Тоби. - Я расскажу вашей милости все по порядку, - отвечал капрал, - как сам узнал. - Тогда я, Трим, набью себе новую трубку, - сказал дядя Тоби, - и уж не буду тебя перебивать, пока ты не кончишь; усаживайся поудобнее, Трим, вон там у окошка, и рассказывай все сначала. - Капрал отвесил свой привычный поклон, обыкновенно говоривший так ясно, как только мог сказать поклон: «Ваша милость очень добры ко мне». - После этого он сел, куда ему было велено, и снова начал свой рассказ дяде Тоби почти в тех же самых словах.
- Сначала я было отчаялся, - сказал капрал, - доставить вашей милости какие-нибудь сведения о лейтенанте и о его сыне, потому что когда я спросил, где его слуга, от которого я бы, наверно, разузнал все, о чем удобно было спросить… - Это справедливая оговорка, Трим, - заметил дядя Тоби. - Мне ответили, с позволения вашей милости, что с ним нет слуги, - что он приехал в гостиницу на наемных лошадях, которых на другое же утро отпустил, почувствовав, что не в состоянии следовать дальше (чтобы присоединиться к своему полку, я так думаю). - Если я поправлюсь, мой друг, - сказал он, передавая сыну кошелек с поручением заплатить вознице, - мы наймем лошадей отсюда. - - Но увы, бедный джентльмен никогда отсюда не уедет, - сказала мне хозяйка, - потому что я всю ночь слышала часы смерти, - а когда он умрет, мальчик, сын его, тоже умрет: так он убит горем.
- Я слушал этот рассказ, - продолжал капрал, - а в это время мальчик пришел в кухню заказать ломтик хлеба, о котором говорил хозяин. - Только я хочу сам его приготовить для отца, - сказал мальчик. - Позвольте мне избавить вас от этого труда, молодой человек, - сказал я, взяв вилку и предложив ему мой стул у огня на то время, что я буду поджаривать его ломтик. - Я думаю, сэр, - с большой скромностью сказал он, - что я сумею ему лучше угодить.
- Я уверен, - сказал я, - что его милости этот ломтик не покажется хуже, если его поджарит старый солдат. - Мальчик схватил меня за руку и разрыдался. - Бедняжка, - сказал дядя Тоби, - он вырос в армии, и имя солдата, Трим, прозвучало в его ушах как имя друга. - Жаль, что его нет здесь.
- Во время самых продолжительных переходов, - сказал капрал, - мне никогда так сильно не хотелось обедать, как захотелось заплакать с ним вместе. Что бы это могло со мной быть, с позволения вашей милости? - Ничего, Трим, - сказал дядя Тоби, сморкаясь, - просто ты добрый малый.
- Отдавая ему поджаренный ломтик хлеба, - продолжал капрал, - я счел нужным сказать, что я слуга капитана Шенди и что ваша милость (хоть вы ему и чужой) очень беспокоится о здоровье его отца, - и что все, что есть в вашем доме или в погребе, - (- Ты мог бы прибавить - и в кошельке моем, - сказал дядя Тоби) - все это к его услугам от всего сердца. - Он низко поклонился (вашей милости, конечно), ничего не ответил, - потому что сердце его было переполнено, - и пошел наверх с поджаренным ломтиком хлеба. - Ручаюсь вам, мой дорогой, - сказал я, когда он отворил дверь из кухни, - ваш батюшка поправится. - Священник, помощник мистера Йорика, курил трубку у кухонного очага, - но ни одним словом, ни добрым, ни худым, не утешил мальчика. - По-моему, это нехорошо, - прибавил капрал. - Я тоже так думаю, - сказал дядя Тоби.
- Откушав стакан Канарского и ломтик хлеба, лейтенант почувствовал себя немного бодрее и послал в кухню сказать мне, что он рад будет, если минут через десять я к нему поднимусь. - Я полагаю, - сказал хозяин, - он хочет помолиться, - потому что на стуле возле его кровати лежала книга, и когда я затворял двери, то видел, как его сын взял подушечку. -
- А я думал, - сказал священник, - что вы, господа военные, мистер Трим, никогда не молитесь. - Прошедший вечер я слышала, как этот бедный джентльмен молился, и очень горячо, - сказала хозяйка, - собственными ушами слышала, а то бы не поверила. - Солдат, с позволения вашего преподобия, - сказал я, - молится (по собственному почину) так же часто, как и священник, - и когда он сражается за своего короля и за свою жизнь, а также за честь свою, у него есть больше причин помолиться, чем у кого-нибудь на свете. - Ты это хорошо сказал, Трим, - сказал дядя Тоби. - Но когда солдат, - сказал я, - с позволения вашего преподобия, простоял двенадцать часов подряд в траншеях, по колени в холодной воде, - или промаялся, - сказал я, - несколько месяцев сряду в долгих и опасных переходах, - подвергаясь нечаянным нападениям с тыла сегодня - и сам нападая на других завтра; - отряжаемый туда - направляемый контрприказом сюда;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
Дядя Тоби положил нож и вилку и отодвинул от себя тарелку, когда все это услышал, а Трим, не дожидаясь приказания, молча вышел и через несколько минут принес трубку и табак.
- Постой немного, не уходи, - сказал дядя Тоби. -
- Трим, - сказал дядя Тоби, когда закурил трубку и раз двенадцать из нее затянулся. - Трим подошел ближе и с поклоном стал перед своим господином; - дядя Тоби продолжал курить, не сказав больше ничего. - Капрал, - сказал дядя Тоби, - капрал поклонился. - Дядя Тоби дальше не продолжал и докурил свою трубку.
- Трим, - сказал дядя Тоби, - у меня в голове сложился план - вечер сегодня ненастный, так я хочу закутаться потеплее в мой рокелор и навестить этого бедного джентльмена. - Рокелор вашей милости, - возразил капрал, - ни разу не был надеван с той ночи, когда ваша милость были ранены, неся со мной караул в траншеях перед воротами Святого Николая, - а кроме того, сегодня так холодно и такой дождь, что, с рокелором и с этой погодой, вашей милости недолго насмерть простудиться и снова нажить себе боли в паху. - Боюсь, что так, - отвечал дядя Тоби, - но я не могу успокоиться, Трим, после того, что здесь рассказал хозяин гостиницы. - Если уж я столько узнал, - прибавил дядя Тоби, - так хотел бы узнать все до конца. - Как нам это устроить? - Предоставьте дело мне, ваша милость, - сказал капрал; - я возьму шляпу и палку, разведан) все на месте и поступлю соответственно, а через час подробно обо всем рапортую вашей милости. - Ну, иди, Трим, - сказал дядя Тоби, - и вот тебе шиллинг, выпей с его слугой. - - Я все от него выведаю, - сказал капрал, затворяя дверь.
Дядя Тоби набил себе вторую трубку и если бы мысли его не отвлекались порой на обсуждение вопроса, надо ли вывести куртину перед теналью по прямой линии или лучше по изогнутой, - то можно было бы сказать, что во время курения он ни о чем другом не думал, кроме как о бедном Лефевре и его сыне.
Глава VII
Продолжение истории Лефевра
Только когда дядя Тоби вытряс пепел из третьей трубки, капрал Трим вернулся домой и рапортовал ему следующее.
- Сначала я отчаялся, - сказал капрал, - доставить вашей милости какие-нибудь сведения о бедном больном лейтенанте. - Так он действительно служит в армии? - спросил дядя Тоби. - Да, - отвечал капрал. - А в каком полку? - спросил дядя Тоби. - Я расскажу вашей милости все по порядку, - отвечал капрал, - как сам узнал. - Тогда я, Трим, набью себе новую трубку, - сказал дядя Тоби, - и уж не буду тебя перебивать, пока ты не кончишь; усаживайся поудобнее, Трим, вон там у окошка, и рассказывай все сначала. - Капрал отвесил свой привычный поклон, обыкновенно говоривший так ясно, как только мог сказать поклон: «Ваша милость очень добры ко мне». - После этого он сел, куда ему было велено, и снова начал свой рассказ дяде Тоби почти в тех же самых словах.
- Сначала я было отчаялся, - сказал капрал, - доставить вашей милости какие-нибудь сведения о лейтенанте и о его сыне, потому что когда я спросил, где его слуга, от которого я бы, наверно, разузнал все, о чем удобно было спросить… - Это справедливая оговорка, Трим, - заметил дядя Тоби. - Мне ответили, с позволения вашей милости, что с ним нет слуги, - что он приехал в гостиницу на наемных лошадях, которых на другое же утро отпустил, почувствовав, что не в состоянии следовать дальше (чтобы присоединиться к своему полку, я так думаю). - Если я поправлюсь, мой друг, - сказал он, передавая сыну кошелек с поручением заплатить вознице, - мы наймем лошадей отсюда. - - Но увы, бедный джентльмен никогда отсюда не уедет, - сказала мне хозяйка, - потому что я всю ночь слышала часы смерти, - а когда он умрет, мальчик, сын его, тоже умрет: так он убит горем.
- Я слушал этот рассказ, - продолжал капрал, - а в это время мальчик пришел в кухню заказать ломтик хлеба, о котором говорил хозяин. - Только я хочу сам его приготовить для отца, - сказал мальчик. - Позвольте мне избавить вас от этого труда, молодой человек, - сказал я, взяв вилку и предложив ему мой стул у огня на то время, что я буду поджаривать его ломтик. - Я думаю, сэр, - с большой скромностью сказал он, - что я сумею ему лучше угодить.
- Я уверен, - сказал я, - что его милости этот ломтик не покажется хуже, если его поджарит старый солдат. - Мальчик схватил меня за руку и разрыдался. - Бедняжка, - сказал дядя Тоби, - он вырос в армии, и имя солдата, Трим, прозвучало в его ушах как имя друга. - Жаль, что его нет здесь.
- Во время самых продолжительных переходов, - сказал капрал, - мне никогда так сильно не хотелось обедать, как захотелось заплакать с ним вместе. Что бы это могло со мной быть, с позволения вашей милости? - Ничего, Трим, - сказал дядя Тоби, сморкаясь, - просто ты добрый малый.
- Отдавая ему поджаренный ломтик хлеба, - продолжал капрал, - я счел нужным сказать, что я слуга капитана Шенди и что ваша милость (хоть вы ему и чужой) очень беспокоится о здоровье его отца, - и что все, что есть в вашем доме или в погребе, - (- Ты мог бы прибавить - и в кошельке моем, - сказал дядя Тоби) - все это к его услугам от всего сердца. - Он низко поклонился (вашей милости, конечно), ничего не ответил, - потому что сердце его было переполнено, - и пошел наверх с поджаренным ломтиком хлеба. - Ручаюсь вам, мой дорогой, - сказал я, когда он отворил дверь из кухни, - ваш батюшка поправится. - Священник, помощник мистера Йорика, курил трубку у кухонного очага, - но ни одним словом, ни добрым, ни худым, не утешил мальчика. - По-моему, это нехорошо, - прибавил капрал. - Я тоже так думаю, - сказал дядя Тоби.
- Откушав стакан Канарского и ломтик хлеба, лейтенант почувствовал себя немного бодрее и послал в кухню сказать мне, что он рад будет, если минут через десять я к нему поднимусь. - Я полагаю, - сказал хозяин, - он хочет помолиться, - потому что на стуле возле его кровати лежала книга, и когда я затворял двери, то видел, как его сын взял подушечку. -
- А я думал, - сказал священник, - что вы, господа военные, мистер Трим, никогда не молитесь. - Прошедший вечер я слышала, как этот бедный джентльмен молился, и очень горячо, - сказала хозяйка, - собственными ушами слышала, а то бы не поверила. - Солдат, с позволения вашего преподобия, - сказал я, - молится (по собственному почину) так же часто, как и священник, - и когда он сражается за своего короля и за свою жизнь, а также за честь свою, у него есть больше причин помолиться, чем у кого-нибудь на свете. - Ты это хорошо сказал, Трим, - сказал дядя Тоби. - Но когда солдат, - сказал я, - с позволения вашего преподобия, простоял двенадцать часов подряд в траншеях, по колени в холодной воде, - или промаялся, - сказал я, - несколько месяцев сряду в долгих и опасных переходах, - подвергаясь нечаянным нападениям с тыла сегодня - и сам нападая на других завтра; - отряжаемый туда - направляемый контрприказом сюда;
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151