- Так пустился я в путь - по одной тропинке вверх - по другой вниз - минуя одну рогатку - перескакивая через другую - как если б сам сатана гнался за мной по пятам.
Но поезжайте вы этим аллюром даже с самыми лучшими намерениями и решениями - все-таки, миллион против одного, вы кого-нибудь да ушибете, если сами не ушибетесь. - Он свалился - он выбит из седла - он потерял шляпу - он лежит растянувшись - он сломает себе шею - глядите-ка! - да ведь он врезался на полном скаку в трибуны присяжных критиков! - он расшибет себе лоб об один из их столбов - опять он растянулся! - глядите - глядите - вот он теперь несется как угорелый, с копьем наперевес, в густой толпе живописцев, скрипачей, поэтов, биографов, врачей, законоведов, логиков, актеров, богословов, церковников, государственных людей, военных, казуистов, знатоков, прелатов, пап и инженеров. - Не бойтесь, - сказал я, - я не задену даже самого захудалого осла на королевской большой дороге. - Но ваш конь обдает грязью; смотрите, как вы разукрасили епископа. - Надеюсь, видит бог, то был только Эрнульф, - сказал я. - Но вы брызнули прямо в лицо господам ле Муану, де Роминьи и де Марсильи, докторам Сорбонны. - То было в прошлом году, - возразил я. - Но вы наступили сию минуту на короля. - - Худые, значит, пришли времена для королей, - сказал я, - коли их топчут такие маленькие люди, как я.
- А все-таки вы наступили, - возразил мой обвинитель.
- Я это отрицаю, - сказал я, спасаясь от него, и вот стою перед вами с уздечкой в одной руке и с колпаком в другой, готовый рассказать одну историю. - - Какую историю? - Вы ее услышите в следующей главе.
Глава XXI
Однажды зимним вечером французский король Франциск I, греясь возле угольков догоравшего камина, беседовал со своим первым министром о различных государственных делах. - Не худо было бы, - сказал король, помешивая палочкой тлеющие угольки, - немножко упрочить добрые отношения между нами и Швейцарией. - Не имеет смысла, сир, - возразил министр, - давать деньги этому народу - он способен проглотить всю французскую казну. - Фу! фу! - отвечал король, - - есть и другие способы, господин премьер, подкупать государства, помимо денежных подачек. - - - Я хочу оказать Швейцарии честь, пригласив ее в крестные отцы ребенка, которого я ожидаю. - - Поступив таким образом, ваше величество, - сказал министр, - вы наживете себе врагов в лице всех грамматиков Европы: - ведь Швейцария, будучи в качестве республики особой женского пола, ни в коем случае не может быть крестным отцом. - Так пусть тогда будет крестной матерью, - запальчиво возразил Франциск, - извольте послать туда завтра утром гонца с объявлением моих намерений.
- Меня крайне удивляет, - сказал Франциск I (две недели спустя) своему министру, когда тот входил в его кабинет, - что мы до сих пор не получили от Швейцарии никакого ответа. - Сир, - сказал господин премьер, - я как раз являюсь к вам с донесениями по этому делу. - Она, понятно, принимает мое предложение, - сказал король. - Принимает, сир, - отвечал министр, - и высоко ценит честь, оказанную ей вашим величеством, - но только республика, в качестве крестной матери, требует, чтобы ей предоставлено было право выбрать имя для ребенка.
- Само собой разумеется, - сказал король, - она его назовет Франциском, или Генрихом, или Людовиком, или каким-нибудь другим именем, которое нам будет приятно. - Ваше величество ошибается, - отвечал министр, - я сейчас получил бумагу от нашего резидента, в которой он сообщает о принятом республикой решении также и по этому вопросу. - На каком же имени для дофина остановилась республика? - Седрах, Мисах и Авденаго, - отвечал министр. - Клянусь поясом апостола Петра, не желаю иметь никакого дела с швейцарцами, - воскликнул Франциск I, подтянув штаны и быстро зашагав по комнате.
- Ваше величество, - спокойно сказал министр, - не может взять назад свое предложение.
- Мы им дадим денег, - - сказал король.
- Сир, у нас в казне не наберется и шестидесяти тысяч крон, - отвечал министр. - - - Я заложу лучший камень моей короны, - сказал Франциск I.
- В этом деле уже заложена ваша честь, - отвечал господин премьер.
- В таком случае, господин премьер, - сказал король, - клянусь - - - мы начнем с ними войну.
Глава XXII
Как ни страстно желал я и как ни прилежно старался (по мере скудного дарования, отпущенного мне богом, и поскольку позволял мне потребный для этого досуг от других, более прибыльных дел и здоровых развлечений) достигнуть, любезный читатель, того, чтобы тоненькие книжки, которые я даю тебе в руки, заменили множество более объемистых книг, - однако мое обращение с тобой было так своенравно и непринужденно-шутливо, что мне теперь прямо-таки стыдно просить тебя всерьез о снисходительности. - Поверь же мне, молю тебя, что, излагая точку зрения моего отца на христианские имена, - я и в мыслях не имел задеть Франциска I, - а рассказывая историю о носе, - Франциска IX, - точно так же как, рисуя характер дяди Тоби, - характеризовать воинственные наклонности моих соотечественников - ведь одна его рана в паху исключает всякие сравнения в этом роде, - и выводя Трима, я не имел в виду герцога Ормондского, - поверь, что книга моя не направлена ни против предопределения, ни против свободы воли, ни против налогов. - Если она против чего-нибудь направлена, - так, с позволения ваших милостей, только против сплина - и имеет целью, посредством более частых и более судорожных поднятий и понижений диафрагмы, а также посредством сотрясения междуреберных и брюшных мускулов при смехе, погнать желчь и другие горькие соки из желчного пузыря, печени и поджелудочной железы подданных его величества в их двенадцатиперстную кишку.
Глава XXIII
- Но можно ли уничтожить сделанное, Йорик? - спросил отец. - - По-моему, это невозможно. - Я плохой знаток церковного права, - отвечал Йорик, - но так как самым мучительным из всех зол является пребывание в неизвестности, мы, по крайней мере, узнаем, как нам быть в этом деле. - Ненавижу большие обеды, - сказал отец. - Дело не в размерах обеда, - отвечал Йорик, - нам надо, мистер Шенди, разобраться до конца в нашем недоумении, может ли имя быть изменено или не может. - А так как там должны будут встретиться посередине стола бороды стольких епископских делегатов, официалов, адвокатов, поверенных, регистраторов и наиболее видных наших богословов и Дидий так усиленно вас приглашал, - кто в вашем бедственном положении пропустил бы такой исключительный случай? Все, что от нас требуется, - продолжал Йорик, - это посвятить Дидия в подробности нашего дела, чтобы он мог после обеда направить разговор на эту тему. - В таком случае, - воскликнул отец, хлопая в ладоши, - с нами должен будет поехать мой брат Тоби.
- Развесь на ночь у огня, Трим, - сказал дядя Тоби, - мой старый парик с бантом и расшитый позументом полковой мундир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151
Но поезжайте вы этим аллюром даже с самыми лучшими намерениями и решениями - все-таки, миллион против одного, вы кого-нибудь да ушибете, если сами не ушибетесь. - Он свалился - он выбит из седла - он потерял шляпу - он лежит растянувшись - он сломает себе шею - глядите-ка! - да ведь он врезался на полном скаку в трибуны присяжных критиков! - он расшибет себе лоб об один из их столбов - опять он растянулся! - глядите - глядите - вот он теперь несется как угорелый, с копьем наперевес, в густой толпе живописцев, скрипачей, поэтов, биографов, врачей, законоведов, логиков, актеров, богословов, церковников, государственных людей, военных, казуистов, знатоков, прелатов, пап и инженеров. - Не бойтесь, - сказал я, - я не задену даже самого захудалого осла на королевской большой дороге. - Но ваш конь обдает грязью; смотрите, как вы разукрасили епископа. - Надеюсь, видит бог, то был только Эрнульф, - сказал я. - Но вы брызнули прямо в лицо господам ле Муану, де Роминьи и де Марсильи, докторам Сорбонны. - То было в прошлом году, - возразил я. - Но вы наступили сию минуту на короля. - - Худые, значит, пришли времена для королей, - сказал я, - коли их топчут такие маленькие люди, как я.
- А все-таки вы наступили, - возразил мой обвинитель.
- Я это отрицаю, - сказал я, спасаясь от него, и вот стою перед вами с уздечкой в одной руке и с колпаком в другой, готовый рассказать одну историю. - - Какую историю? - Вы ее услышите в следующей главе.
Глава XXI
Однажды зимним вечером французский король Франциск I, греясь возле угольков догоравшего камина, беседовал со своим первым министром о различных государственных делах. - Не худо было бы, - сказал король, помешивая палочкой тлеющие угольки, - немножко упрочить добрые отношения между нами и Швейцарией. - Не имеет смысла, сир, - возразил министр, - давать деньги этому народу - он способен проглотить всю французскую казну. - Фу! фу! - отвечал король, - - есть и другие способы, господин премьер, подкупать государства, помимо денежных подачек. - - - Я хочу оказать Швейцарии честь, пригласив ее в крестные отцы ребенка, которого я ожидаю. - - Поступив таким образом, ваше величество, - сказал министр, - вы наживете себе врагов в лице всех грамматиков Европы: - ведь Швейцария, будучи в качестве республики особой женского пола, ни в коем случае не может быть крестным отцом. - Так пусть тогда будет крестной матерью, - запальчиво возразил Франциск, - извольте послать туда завтра утром гонца с объявлением моих намерений.
- Меня крайне удивляет, - сказал Франциск I (две недели спустя) своему министру, когда тот входил в его кабинет, - что мы до сих пор не получили от Швейцарии никакого ответа. - Сир, - сказал господин премьер, - я как раз являюсь к вам с донесениями по этому делу. - Она, понятно, принимает мое предложение, - сказал король. - Принимает, сир, - отвечал министр, - и высоко ценит честь, оказанную ей вашим величеством, - но только республика, в качестве крестной матери, требует, чтобы ей предоставлено было право выбрать имя для ребенка.
- Само собой разумеется, - сказал король, - она его назовет Франциском, или Генрихом, или Людовиком, или каким-нибудь другим именем, которое нам будет приятно. - Ваше величество ошибается, - отвечал министр, - я сейчас получил бумагу от нашего резидента, в которой он сообщает о принятом республикой решении также и по этому вопросу. - На каком же имени для дофина остановилась республика? - Седрах, Мисах и Авденаго, - отвечал министр. - Клянусь поясом апостола Петра, не желаю иметь никакого дела с швейцарцами, - воскликнул Франциск I, подтянув штаны и быстро зашагав по комнате.
- Ваше величество, - спокойно сказал министр, - не может взять назад свое предложение.
- Мы им дадим денег, - - сказал король.
- Сир, у нас в казне не наберется и шестидесяти тысяч крон, - отвечал министр. - - - Я заложу лучший камень моей короны, - сказал Франциск I.
- В этом деле уже заложена ваша честь, - отвечал господин премьер.
- В таком случае, господин премьер, - сказал король, - клянусь - - - мы начнем с ними войну.
Глава XXII
Как ни страстно желал я и как ни прилежно старался (по мере скудного дарования, отпущенного мне богом, и поскольку позволял мне потребный для этого досуг от других, более прибыльных дел и здоровых развлечений) достигнуть, любезный читатель, того, чтобы тоненькие книжки, которые я даю тебе в руки, заменили множество более объемистых книг, - однако мое обращение с тобой было так своенравно и непринужденно-шутливо, что мне теперь прямо-таки стыдно просить тебя всерьез о снисходительности. - Поверь же мне, молю тебя, что, излагая точку зрения моего отца на христианские имена, - я и в мыслях не имел задеть Франциска I, - а рассказывая историю о носе, - Франциска IX, - точно так же как, рисуя характер дяди Тоби, - характеризовать воинственные наклонности моих соотечественников - ведь одна его рана в паху исключает всякие сравнения в этом роде, - и выводя Трима, я не имел в виду герцога Ормондского, - поверь, что книга моя не направлена ни против предопределения, ни против свободы воли, ни против налогов. - Если она против чего-нибудь направлена, - так, с позволения ваших милостей, только против сплина - и имеет целью, посредством более частых и более судорожных поднятий и понижений диафрагмы, а также посредством сотрясения междуреберных и брюшных мускулов при смехе, погнать желчь и другие горькие соки из желчного пузыря, печени и поджелудочной железы подданных его величества в их двенадцатиперстную кишку.
Глава XXIII
- Но можно ли уничтожить сделанное, Йорик? - спросил отец. - - По-моему, это невозможно. - Я плохой знаток церковного права, - отвечал Йорик, - но так как самым мучительным из всех зол является пребывание в неизвестности, мы, по крайней мере, узнаем, как нам быть в этом деле. - Ненавижу большие обеды, - сказал отец. - Дело не в размерах обеда, - отвечал Йорик, - нам надо, мистер Шенди, разобраться до конца в нашем недоумении, может ли имя быть изменено или не может. - А так как там должны будут встретиться посередине стола бороды стольких епископских делегатов, официалов, адвокатов, поверенных, регистраторов и наиболее видных наших богословов и Дидий так усиленно вас приглашал, - кто в вашем бедственном положении пропустил бы такой исключительный случай? Все, что от нас требуется, - продолжал Йорик, - это посвятить Дидия в подробности нашего дела, чтобы он мог после обеда направить разговор на эту тему. - В таком случае, - воскликнул отец, хлопая в ладоши, - с нами должен будет поехать мой брат Тоби.
- Развесь на ночь у огня, Трим, - сказал дядя Тоби, - мой старый парик с бантом и расшитый позументом полковой мундир.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151