Джон Ламприер в своем импровизированном кабинете на Саутгемптон-стрит взял в руки очередной конверт. На обороте неровным почерком значилось: «Отставной капитан Эбенезер Гардиан, Воронье Гнездо, Пиллори-лейн, Уоппинг». Путеводная нить, которую дали ему давние изыскания отца (в чем бы они ни состояли), теперь должна была привести его к кораблю Пеппарда, он же — корабль Нигля, он же — «Вендрагон», или «Фолмаут».
Итак, может быть, эти запутанные обстоятельства прояснит отставной капитан Эбенезер Гардиан? Может быть, он раскроет тайны всех морских портов к югу от мыса Аг и Шербура и объяснит, почему Шарль Ламприер интересовался этими гаванями и каким образом вернулся корабль, пропавший двадцать лет назад? Пока Ламприер думал об этом, натягивая пальто, засовывая в карман письмо и собираясь в путь, ему это казалось маловероятным.
* * *
Проблема представлялась весьма существенной. Ограничения, связанные с материалом (дерево), влекли за собой сложности уже на стадии проекта. Печально известные своей настырностью любекские таможенники взимали пошлину в соответствии с размерами палубы, следовательно, чем меньше палуба, тем лучше. Но, с другой стороны, чтобы благополучно миновать мели Зюйдер-Зее, осадка судна должна быть минимальной. Капитан Гардиан сидел у потрескивающего камина в Вороньем Гнезде и размышлял над оптимальным вариантом.
Очевидно, что для Зюйдер-Зее подойдет плоскодонное судно с утяжеленными бортами: оно сможет вместить достаточно груза, а любекская таможня обломает об него зубы. Спереди такой корабль должен напоминать треугольник со скругленными боковыми сторонами. Дополнительные проблемы: на чем будет держаться такая конструкция, если палуба окажется чересчур мала? А если все свободное место заполнить грузом под завязку, то как потом разгружать? Гардиан представил себе прикрепленные на петлях полубаки и подъемный механизм: такая конструкция слишком уродлива. Но, с другой стороны, почти не потребуется балласта. Впрочем, для этой конструкции понадобится куда больше обшивных досок. Капитан Гардиан вздохнул. Обшивку досками он просто ненавидел и уже почти начал жалеть о том, что взялся за этот проект. Но тут внезапно звякнул медный колокольчик, подвешенный на узкой лестнице перед входной дверью, что должно было означать приход посетителя.
Эбен на негнущихся ногах заковылял вниз по ступенькам, гадая, кто бы это мог к нему наведаться. Открыв дверь, он увидел высокого, угловатого юношу в пятнисто-розовом пальто и в очках. Молодой человек протянул ему руку и быстро произнес:
— Сэр, я…
— Я помню, кто вы такой, — сказал Эбен. — Вы — сын Шарля Ламприера. Джон, не так ли? — Он пожал протянутую руку. — Входите, входите. Знаете ли, мы искали вас тогда у де Виров. Паршивое было дельце. Пойдемте наверх.
Капитан Гардиан указал на узкую лестницу, которая по мере того, как они поднимались, все больше сужалась, и на последнем повороте капитану пришлось почти протискиваться между стенами, хотя гость прошел свободно; наконец оба они добрались до комнаты, заваленной бумагами, картами и потрепанными справочниками; в глубине пылал маленький камин, а четыре окна выходили на все четыре стороны света.
— Вот и Воронье Гнездо, прошу любить и жаловать, — объявил капитан Гардиан. Он предложил гостю садиться. Ламприер сел, вытянув ноги. Эбен разглядывал гостя. Нервная худоба; когда юноша карабкался по лестнице, в нем было что-то от паука—в общем, довольно комичная фигура. Но теперь в нем не было ничего забавного; он казался взволнованным и напряженным. Надо помочь ему расслабиться. Отец юноши был чем-то симпатичен Эбену — этакий весельчак. Проект может и подождать.
— Примите мои соболезнования по поводу смерти вашего отца, — произнес он, и молодой человек печально кивнул. — И как это его угораздило…
— Несчастный случай на охоте, — поспешно ответил Ламприер. — К сожалению, я так и не смог тогда встретиться с вами.
«Встретиться?» — озадаченно подумал Гардиан. Ах да, у де Виров, конечно.
— Нет, ну что вы, мы все равно вас разыскивали.
Мысли капитана Гардиана снова вернулись к проекту судна. Борта должны быть достаточно тяжелыми. Только так, и не иначе.
— Меня интересуют, — говорил молодой человек, — те письма, что писал вам мой отец.
— Конечно. Так и должно быть. Ваш отец был замечательным человеком. Его интересовали гавани.
В свое время Шарль Ламприер сумел пробудить в Эбене настоящее любопытство. Несомненно, строительство кораблей — это великое дело. Но на этом работа не кончается. Спуск на воду, управление кораблем, навигация, все, что помогает судну стать более быстроходным, порты, моря со всеми их причудами, ну и звезды, конечно. Все это было очень важно. Это была жизнь корабля. Да, корабль — это полное жизни существо, грудью бросающееся на камни мысов и осторожно лавирующее между песчаными отмелями; и гавань для этого создания — все равно что дом родной, а гавани отличаются друг от друга не меньше, чем городское здание от хижины из тростника и глины. Эбен рылся в бумагах, переполнявших книжные полки Вороньего Гнезда.
— Гавани западного побережья Франции. Причем те из них, которые способны принять судно весом в четыреста тонн. Ваш отец считал, что такой корабль ведет в этом районе береговую торговлю. А мне эта идея кажется неправдоподобной.
Молодой человек удивленно взглянул на него.
— Это слишком большой корабль, — пояснил Гардиан. — Береговая торговля подразумевает, что придется плавать и по рекам, а это вряд ли возможно. Дело в том, что здесь ветер преимущественно восточный, с материка к побережью.
Юноша все еще, казалось, не мог понять, в чем дело.
— Идти под парусом просто невозможно, — повторил капитан. — Приходится использовать течения. А для такого большого судна нужны сильные течения, и потом, осадка все равно слишком велика для реки. Кроме того, смотрите: Луара течет на запад, но не с западного побережья. Рона вполне приемлема до Арля, но потом… И карты здесь бесполезны, вот в чем проблема. Русла рек меняются. В этом году река может быть глубокой, а на следующий год от нее останутся только песок да камни. В общем, такая затея неосуществима.
— Так что же искал мой отец? — спросил Ламприер.
— Ему нужны были планы гаваней, — сказал Эбен. — Он искал гавань с подходящей осадкой.
— Простите, я не совсем понял, что значит «осадкой»…
— Это объем воды, которую вытесняет судно, иначе говоря, глубина, которая необходима для того, чтобы корабль держался на плаву. — Эбен указал своему гостю на гравюру, висевшую над камином. — Это Энтони Дин. Он сделал все это с помощью таблиц и тому подобного. Бесценная работа. Шарлю, вашему отцу, были нужны карты, чтобы найти гавань, которая могла бы принять такой корабль.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220 221 222 223 224 225 226 227 228 229 230 231 232 233 234 235 236 237 238 239 240 241 242 243 244 245 246 247 248 249